Лина Мур - Леди Чудо

– Всем, Артур, ты был для меня всем, так это и осталось. Но сейчас не место и не время обсуждать это. Мы вернулись домой и сегодня у нас будет предсвадебный бал, а завтра свадьба. После неё вы полетите в свадебное путешествие в Норвегию, мы приобрели…

Вот и всё, потухло всё внутри. Я оказался в тишине, наблюдая за каждым, кто здесь стоит. Матери плевать на то, что она в порыве гнева сказала, и я понимаю – это правда. Та самая правда, которую люди говорят сгоряча, а потом боятся, выкручиваются, как она сейчас. Перевожу взгляд на Хелен, с наслаждением наблюдающую этот спектакль, она больше увлечена кольцом, что блестит на её безымянном пальце, чем мной и моим состоянием. И последний Роджер, с сожалением качающий головой и возвращающийся в свою спальню. Больше не помочь этой семье, никогда не помочь.

– Никакой свадьбы, – слышу свой голос, и наступает тишина. Наконец-то, Хелен отрывается от любования кольцом, приподнимая брови. Мать с ужасом смотрит на меня.

– Ты, наверное, забыл, Артур, что я сделаю, если ты отменишь её? – Ехидно произносит Хелен.

– Нет. Всё помню, но это того не стоит, – качаю головой, обходя женщин и поднимаясь наверх.

– Артур!

– Сынок! Что здесь у вас произошло?

– Артур! Я отдам её в приют!

А мне плевать, я ничего не слышу, направляясь к себе в кабинет. И только за закрытыми дверьми могу зажмуриться, позволяя боли, что ни разу до этого не чувствовал, так красочно затопить моё сердце. Я предал всех, буквально всех, в том числе и Анжелину. Я не знаю, как так произошло. Я не понимаю… они все разрывают меня, перетягивая на свою сторону. А для меня это не знакомо и чуждо. У меня не было раньше своего мнения, только мнение матери. Сейчас же я пытаюсь… Есть ли ради чего?

– Артур, милый, открой. Я же люблю тебя и желаю только добра, – стук в дверь, а я горечь внутри перебороть не могу. Отхожу от двери, позволяя матери войти в кабинет.

– Сынок, да что ж с тобой творится? Почему ты так сказал? Почему так возненавидел меня? – Ласково дотрагивается до моего плеча, я не верю ей. Вновь никому не верю в этой жизни, даже самому себе не верю. Сбрасываю её руку, подходя к креслу и падая в него.

– Поговори со мной, родной мой. Я всегда выслушаю тебя. Что у тебя случилось? Это Роджер настроил тебя против меня? – Продолжая, мать садится напротив меня.

– Ты прятала письма, – утвердительно говорю я.

– Да, прости, прятала. Отсылала назад. Он бросил нас, Артур, что бы он ни говорил, он бросил. И как я могла его простить? Как могла позволить, чтобы он воспользовался тобой и потом бросил, как меня? Я…

– Ты хоть когда-нибудь любила меня?

– Всегда. С самого рождения.

– А Энтони?

– Энтони… он был его сыном, – поджимает губы, значит, врёт, – Роджер бежал к нему, видел только его и избаловал его. Посмотри, что стало с ним. Он мёртв. Роджер своими руками убил его. А если он так поступит с тобой, Артур? Всё должно быть в меру. Иначе можно задавить любовью. От неё начинает тошнить, от всего начинает тошнить. От смеха, от веселья, от улыбок. Они становятся ненавистны, как и эти все праздники. Зачем ты это сделал?

– Одна девушка…

– Ах, вот в чём дело, – смеётся она, вставая с кресла и подходя ко мне. – Артур, сколько раз я говорила тебе, что они видят в тебе только деньги и возможность подняться в обществе. Они пользуются тобой, а если бы тебя растил Роджер, то ты нашёл бы другую Хелен, и она бы шантажировала тебя. Никто тебя не сможет полюбить, как я, милый, потому что не знают, какой ты внутри. Они знают, что ты владелец замка, не представляя, насколько он дорого обходится, если его не сдавать. Они видят в тебе только средство, а не мужчину, которого могут полюбить. И даже та девушка, она заметила, что меня нет рядом и добралась до тебя. Очень сложно подбирать тебе спутницу жизни, Артур, и сейчас я вижу, что Хелен не просто так появилась среди нас. Она хоть не из богатой семьи и жизнь у неё не складывалась из-за Энтони и ребёнка, что висел на ней, но она женщина умная, и сможет выгодно подать звание леди Марлоу. Я обучила её всему, что знала за эти годы. Она идеальная женщина для такого как ты. Хелен я лепила по своему подобию, и тебе будет легко с ней.

– А она не видит во мне деньги, мама? Их она и видит, – усмехаюсь я, поднимая на неё голову.

– Понимаешь, сынок, девушки бывают разные. От Хелен ты знаешь, чего ожидать. Ты знаешь, насколько она помешана на желании подправить свою родословную, и ты это ей дашь, получишь взамен Венди для нашей семьи. Ребёнок Энтони должен остаться с нами. А другая, девушка, что вбила тебе в голову эти глупости. Да ты посмотри, что творится в замке! Ты ругаешься со мной, а мы до этого ни разу так не кричали с тобой. У нас даже ссор не было. А она специально настраивает тебя против меня…

– Какой бред, мама, – качаю головой, поднимаясь с кресла, – ты её не знаешь. Она ведь верит в любовь и добро, он видит в тебе прекрасную леди Марлоу и считает, что ты ревнуешь отца. Она думает, что вы до сих пор любите друг друга. Но я не мог сказать ей, насколько она ошибается, разрушить её веру, потому что в нас верить бесполезно. Ей не нужны мои деньги, мама. Она сама дарит мне подарки, которые ты никогда не делала. Она показала мне многое, незнакомое даже тебе. И я…я…

– Только не говори мне, что ты в неё влюбился, Артур, – словно я ударил её, мать отходит от меня. А я сглатываю, открывая рот, чтобы ответить.

– Не знаю. Влюбился я или же любил её всю жизнь. Я не знаю, что такое любовь, мама. Я знаю только, как надо быть лордом. Как надо злиться и как надо ненавидеть всех вокруг. Я узнал с тобой, как должен жить, имея холодный разум и такое же сердце. Но, прости меня, больше это для меня не может быть правильным. Я не могу отрицать, что чувствую к ней что-то странное. И назвать это любовью тоже не могу, потому что не имею представления об этом чувстве.

– Ты спишь с ней, Артур? Кто она? Прислуга? Одна из этих девок, готовых прыгнуть в твою постель? – С отвращением кривится мать.

– Нет, я не сплю с ней. Я занимаюсь любовью, мама. И это не твоё дело, кто лежит в моей постели, как и то, что тебя не должно волновать, есть ли у неё титул и положение. Нет, у неё его нет, но она намного богаче, чем мы все. Я…

– Артур! Боже, Артур… – не успеваю я договорить, как в кабинет влетает Анжелина, запыхавшаяся и испуг написан на её лице.

– Она до сих пор здесь? – Зло повышает голос мама, указывая на Анжелину, так и застывшую с ужасом в глазах, при виде матери.

– Да, мама. Мисс Эллингтон няня Венди, – спокойно произношу я, и внутри что-то происходит. Если ещё несколько секунд назад я был полностью высушен, готовый поддаться речам матери о правильности моей жизни, то сейчас смотря на миниатюрную девушку, о которой грежу всё время, моё сердце стучит быстрее.

– Она кто? Ты с ума сошёл, Артур? Ты… это она… да? – Уже тише говорит мать, догадываясь о статусе этой женщины в моём сердце, поворачиваясь ко мне. Только улыбаюсь, не отвечая никак, даже взглядом.

– Сошёл с ума, мама. А теперь извини меня, но мисс Эллингтон требуется моя помощь. Займись балом, пока я не отменил его, – бросаю я, подходя к Анжелине, загораживая её от взгляда матери, от которого её трясёт. И хочется защитить её, обхватываю за талию и вывожу из кабинета.

– Простите, лорд Марлоу… боже, прости меня, Артур. Я не знала… знала, но не знала, что ты с матерью. Я… да там Венди… а я, – заикаясь, пытаясь мне что-то объяснить, говорит она.

– Успокойся, Анжелина. Всё хорошо. Что случилось? – Мягко спрашиваю я, дотрагиваясь ладонью до её щеки. Горит, она вновь горит, а я питаюсь от неё.

– Сам посмотри, Артур. Мне так жаль, – горько шепчет она, уворачиваясь от моей руки. Идёт в сторону лестницы, а я зачем-то отмечаю, что так и не переоделась. Всё так же в этом бесформенном платье.

Она останавливается у одной из двери и толкает её, ожидая меня при входе. Теребит пальцами фартук, а я хмурюсь, подходя к ней.

– Зачем мы пришли в спальню Хелен? – Удивлённо спрашиваю я, поворачиваясь к комнате.

– Чёрт возьми, – выдыхаю я.

Артур

– Ты должна была следить за ней, – зло произношу я, оборачиваясь к всхлипывающей Анжелине.

– Да…

– А где ты была вместо этого? – Повышаю голос и тут же корю себя за это. Ведь поднимает она голову с глазами, наполненными слезами и чистосердечным раскаянием.

– В северном крыле… простите, лорд Марлоу, простите, – шепчет она, а то, как назвала меня неприятно ударяет где-то внутри. Барьер, который сам некогда выставил, для меня теперь же оборачивается преградой к ней.

Закрываю глаза на секунду, собираясь с мыслями. Пару мгновений и вновь смотрю на спальню, превратившуюся в хаос из перьев, разорванной одежды, постели, разбитого стекла, расписанных стен алой помадой с пожеланиями отбросить коньки. Раньше я не придавал этому значения, мне было всё равно, что творит ребёнок. Сейчас всё изменилось, она может навредить моим планам, о которых я ещё не могу подумать разумно. У меня просто не хватает времени на это, случается что-то вроде этого, и я распыляю своё внимание…

– Лорд Марлоу, этого ещё никто не видел. Я быстро приберусь здесь, обещаю, что приберусь. Но мне надо пару часов. Я возьму всю вину на себя, пусть думают, что я. Только не говорите ей про Венди. Она не виновата, – тихий голос Анжелины стирает мысли. Поворачиваю к ней голову и без слов смотрю, как она торопливо заверяет меня в своих словах, пряча глаза, стирая незаметно слёзы, то теребя фартук. Кончик носа покраснел от слёз, как и щёки немного порозовели. Я должен решать проблему, а я просто стою и отмечаю, какая она красивая сейчас. Какой свет окружает её фигуру, как он переливается и всё теперь кажется таким незначительным. Чёрт с ней, с этой спальней, да и с Венди, как и с Хелен. Я хочу смотреть на Анжелину и не переживать больше.