От воспоминаний о Тиме ее бросило в жар. Она сняла свой короткий парчовый пиджак. И осталась только в узком белом лифчике и малюсенькой юбочке.

Поль еще раз взглянул на нее.

– Недурно, – заметил он. – Жаль, что ты еще ребенок.

«Я была еще большим ребенком, когда встретила Тима Вэлза, – подумала она. – Его это не беспокоило».

Поль проследил взглядом за красивыми ногами Дины, прошедшей через комнату.

– Нет, сегодня она просто чудесно выглядит, – вздохнул он похотливо.

– Да она по возрасту вполне годится тебе в матери, – неодобрительно заметила Нонна.

– Не совсем.

– Почти, – настаивала Нонна.

Он встал.

– Оставляю вас, двух нимфеточек, наедине. Скоро вернусь.

– Нет, быть не может! – воскликнула Нонна. – Он собирается поволочиться за Диной Свенсон. Можешь себе представить? За лучшей подругой мамы!

Бриджит деланно рассмеялась. Ее терзала ревность. Но она твердо решила, что не выдаст себя. Влюбиться – значило рисковать, что сердце твое будет разбито, а Бриджит слишком хорошо знала, что такое разбитое сердце.

– Как делишки, миссис С.?

Дина обернулась и увидела худого юношу с внимательным взглядом.

– Мы знакомы? – холодно спросила она.

Он встретился с ней взглядом. Очень настойчивый взгляд.

– Я – Поль, сын Эффи.

Она искренне удивилась.

– О Господи, Поль! Ты так изменился. Давненько я тебя не видела.

– Порядочно, – согласился он. – Я путешествовал по Европe. С рюкзаком. Не ваш стиль, верно?

– Ты был совсем маленький, когда… мы в последний раз были вместе, – заметила она.

Поль снова внимательно посмотрел на нее.

– Звучит двусмысленно, Дина.

Он что, собрался за ней приударить? Да нет, немыслимо. Он же еще ребенок, правда, довольно привлекательный.

– Не поняла?

– Ну знаете… «когда мы были вместе», в этом есть что-то сексуальное. Разве не так?

– Поль, ты что, со мной заигрываешь?

Он очаровательно улыбнулся.

– Надеюсь. Если вы не заметили, значит, я делаю это плохо.

Дина не смогла удержаться от ответной улыбки.

– Рада тебя видеть, дорогой, – заверила она. – И должна заметить, что ты унаследовал чувство юмора своей матери.

Он сменил выражение лица на обиженное.

– Не зовите меня «дорогой». Не надо меня унижать.

– Я и не думала.

Самое время пойти в атаку.

– Не думали о чем?

– Чтобы тебя унизить, Поль. А где твоя мама?

– Где-то здесь. Зачем она вам? Чтобы от меня отделаться?

Дина покачала головой.

Поль снова сменил тактику. Усмехнулся.

– Вы что, боитесь?

– Тебя? Не думаю, дорогой. – Она повернулась и быстро ушла.

– Красивые ноги! – воскликнул он, обращаясь к удаляющейся женщине.

Он ощутил, что взял верх. Довольный, он вернулся к Нонне и Бриджит.

– Она совершенно определенно меня хотела, – сообщил он. – Пришлось отказать.

– Да что ты говоришь? – насмешливо парировала Нонна. – Как мило с твоей стороны. Всегда знала, что ты самый бесстыдный врун в мире.

– Ладно, не верь. Мне наплевать. – Ничуть не обескураженный, он перенес свое внимание на Бриджит. – У тебя взаймы нельзя взять? Скажем, тысяч сто? Отдам, когда стану богатым и знаменитым.

– Ха! – хмыкнула Нонна.

– Я не распоряжаюсь своими деньгами, – пробормотала Бриджит. – Они все во что-то вложены.

– И если бы даже она и могла дать, – вмешалась Нонна, – то, во всяком случае, не тебе. Я оказалась бы первой в очереди, верно?

Бриджит никогда бы не призналась, что Поль даже привлекательней Тима Вэлза.


Эмилио подписал контракт. Вероятно, надо было дать его сначала просмотреть какому-нибудь известному голливудскому адвокату. Но Эмилио знал что делал. Деловое чутье его никогда не подводило. Выторговал же он себе жирненьких пятьдесят тысяч и без всякого адвоката. Теперь пришла пора снабдить их эксклюзивной историей о Венере Марии и ее женатом любовнике.

Первым делом он открыл счет в банке. Затем немедленно снял с него три тысячи долларов и рванул в город, где не пропустил ни одного клуба.

Все, кто его знал, удивлялись.

– Откуда у тебя столько бабок, парень? – спрашивали они. Они все считали его большим мастером использовать имя сестры, подсаживаться к чужим столикам и заказывать себе выпивку за чужой счет.

– Сестра дала, – отвечал Эмилио, хитро подмигивая.

В какой-то степени это было правдой. Не будь Венеры Марии, не видать бы ему пятидесяти тысяч. Верно, пока он получил только пять, но получит и остальное, когда статья будет написана и проверена.

После нескольких коктейлей «Маргарита» он подцепил проститутку в одном из баров. Эмилио и не понял сначала, что она шлюха. Сказала – актриса. Все они притворяются актрисами или манекенщицами. Так уж заведено в Голливуде.

Длинные крашеные светлые волосы и еще более длинные тощие ноги, короткое красное платье с глубоким вырезом сзади и еще более глубоким декольте спереди. Все ее прелести выставлены на всеобщее обозрение.

Эмилио обозревать ничего не собирался, он праздновал.

Он привез девицу к себе на квартиру и трахнул ее. Все мероприятие заняло пять минут.

– И это все? – возмутилась она, когда он кончил. – Я сюда пришла, чтобы хорошо повеселиться. Да от зайца оказалось бы больше пользы.

– Ты и повеселилась, – пробормотал Эмилио, желая, чтобы она поскорее убралась к чертям собачьим.

Девица потребовала пятьдесят долларов на такси. Он пришел в негодование.

– Пятьдесят монет на такси?

– Радость моя, не ради же твоей улыбки я сюда пришла.

Он дал ей двадцатку и выпроводил.

Когда она ушла, Эмилио включил телевизор и принялся мечтать о Глории Эстефан. Вот это настоящая женщина. Он готов поспорить, что Глория не стала бы требовать с него пятьдесят баксов.

Наконец он заснул. На завтра назначена еще одна встреча с Деннисом и его магнитофоном. Работа продвигалась.

Скоро его имя появится в газетных заголовках. Наверное, приятно.

Эмилио Сьерра тоже собирался стать знаменитым.

40


Эдди Кейн боялся сойти с ума. Он совсем разваливался на части. И никто не хотел ему помочь, не нашлось ни одного человека, кому бы он мог довериться.

Он метался по дому как одержимый. Черт бы все побрал! Десять дней назад у него было все. Много денег, потрясающая жена, дела шли прекрасно. И всегда под рукой кокаин. Нюхнешь немного, и все представляется в розовом свете. Теперь ему требовалось значительно больше, чтобы он мог выбраться поутру из постели.

Когда Микки перестал с ним разговаривать, Эдди понял, что попал в переделку. Тот самый Микки, на которого он полагался все эти годы и к которому всегда обращался в случае нужды.

Верно, он поставил Микки в трудное положение. Черт возьми, но ведь не стоят же они под дулами пистолетов всей мексиканской армии. Миллион долларов – и все в ажуре. И Микки вместе со студией придется этот миллион выложить. И спешно.

Но нет, Микки изображает из себя начальника и делает вид, что не имеет к этому никакого отношения. Дерьмо паршивое.

Все начиналось довольно спокойно. «Эй, Эдди, ты должен нам деньги. Когда расплатишься?» Потом разговор стал жестче. «Эй, Эдди, давай поторопись. Как бы у мистера Боннатти не лопнуло терпение» А теперь и вовсе: «Эдди, твое время истекло. Мистеру Боннатти не нравится, когда его заставляют ждать»

Сначала сделка казалась такой простой и соблазнительной. Эдди представили Карло Боннатти в Нью-йоркском клубе. Вообще-то он знал одну из женщин Боннатти в Лос-Анджелесе, некую Кэтлин Ле Поль, снабжавшую его кокаином.

Когда Кэтлин представила его Карло, они разговорились.

– Студия «Пантер», а? – проговорил Карло. – Я сам занимаюсь фильмами.

– В самом деле? – заинтересовался Эдди, удивившись, что он никогда о нем не слышал.

– Угу, – засмеялся Карло. – Ну, мы делаем немножко другие фильмы, чем вы.

Эдди в разные времена обвиняли во многих недостатках, но сообразительности ему не занимать.

– Вы по другую сторону теннисной сетки, так сказать? – поинтересовался он.

– На этом можно хорошо заработать, – ответил Боннатти. – Дело начинал еще мой брат Сантино. Когда он, хм, неожиданно умер, я заменил его. У меня один парень занимается распространением в Нью-Йорке, а другой – на Западном побережье. Наша главная проблема – заграница.

С этого все и началось. Боннатти искал способ переправить свою порнопродукцию в Европу. В страны, вроде Италии или Испании, где существовал запрет на импорт порнопродукции.

Эдди нашел идеальное решение: провозить эти фильмы вместе с легальной продукцией. Кто заподозрит студию «Пантер», когда она перевозит свои полнометражные фильмы?

Убедить Боннатти оказалось проще простого. Если Эдди нюхом чувствовал сделку, он вцеплялся бульдожьей хваткой.

– Возможно, я смогу вам помочь, – заверил он Карло. И они заключили временное соглашение.

Все, что оставалось, это уговорить Микки, пообещав ему солидный куш.

Эдди долго и сосредоточенно размышлял, прежде чем пойти к Микки. Сначала ему надо организовать свою собственную маленькую компанию в Лихтенштейне, чтобы через нее совершать все финансовые операции в Европе и не ввязываться в это дело лично.

Микки идея сразу понравилась.

– Только деньги, и никакого риска? – спросил он.

– Именно, – подтвердил Эдди. – Доходы делим с Боннатти пополам. И я отдаю тебе половину моей половины. Проще простого.

Микки согласился.

Чтоб он сдох, этот Микки. Три года, когда все шло хорошо, Столли с удовольствием брал деньги. А случилась неприятность – он и знать ничего не хочет.

Интересно, а как они догадались, что он снимает сливки? Чтоб им пусто было, он же делает всю работу, договаривается с покупателями в разных странах, переводит деньги. Если кто-нибудь на этом попадется, так это он. Так почему ему не взять побольше?