Ирина Мазаева - Ласты на каблуках

Лизочка в трансе послушно повторяла и показывала в пустоту кукол и высказалась:

– Я хочу, чтобы Борюсик предложил мне вместе с ним поехать в отпуск. Чтобы он повез меня на море. Чтобы я смогла узнать и его, и себя!

– Да будет так! – изменив голос, неожиданно воскликнула Динка и резко свела Лизочкины руки с куклами вместе.

От порывистого движения потухли свечи. Лизочка взвизгнула.

– Нет, ну это уже слишком! – Лизочка взяла себя в руки и включила свет. – Какая Эрзули? Тебе что – пятнадцать лет?

– А что, в чудеса можно верить только в пятнадцать? – обиделась Динка. – А в нашем возрасте остается только заплатить налоги и спать спокойно? А я-то думала, ты еще живой человек, способный на неожиданные поступки...

– Какие неожиданные поступки! Зачем ты мне весь стол мукой засыпала? Что за бред? – Лизочка завелась не на шутку. – У меня воскресенье по расписанию – день отдыха, ухода за собой. Я ни одной маски не сделала, на антицеллюлитный массаж не сходила из-за тебя! Напилась зачем-то! А мне завтра на работу. Да еще и в твое дурацкое Вуду поверила.

– Ну и накладывай свои маски. А я пойду, – и Динка пошла одеваться. – Не веришь в Эрзули – не верь. Только она существует, и она приходила. Может, твой Борюсик давно уже звонит тебе, просто у тебя телефон отключен!

Телефон у Лизочки действительно был отключен. Она демонстративно его включила и показала Динке: непринятых звонков от Борюсика не было.

– Слушай, что тебе от меня вообще надо? – держась одной рукой за шкаф, Лизочка неожиданно для самой себя решила выяснить с Динкой отношения. – Чё ты ко мне ходишь?

– Тянет меня к тебе. Я бы тебе рассказала... – Динка почему-то перешла на шепот, – но все слишком сложно... ты меня не поймешь... это все знаки, знаки...

Лизочка только хотела посмеяться над глупой кузиной, но ее телефон разразился трелью. На дисплее высветилось: «Борюсик». У Лизочки почему-то похолодело внутри...

– Алло! Милая, у меня для тебя сюрприз, – спокойно сказал Борюсик. – Мне удалось взять на работе отпуск в одно время с твоим. Поедешь со мной на море?

Лизочка лежала на пляже и пыталась насладиться солнцем и теплым ветерком, овевающим ее обнаженное, если не считать микроскопического бикини, тело. Именно пыталась, потому что слишком много мыслей теснилось в ее голове. Лизочка была недовольна всем, кроме уже оговоренных солнца и ветра.

Борюсик привез ее на море. Но на какое море! Всего-навсего на российское побережье Черного моря. Не на Багамы, не на Сейшелы, даже не в банальные Египет или Турцию. В Краснодарский край, в какой-то занюханный Туапсе.

– Милая, у меня для тебя сюрприз! – хитро улыбался он, помогая ей сойти с поезда.

– Ни о чем не беспокойся, все самое лучшее еще впереди, – ворковал он, договариваясь с какой-то бабкой о съеме жилья.

– Смотри, какой замечательный вид, – тормошил он Лизочку после получасового подъема на гору, где он снял домик.

Лизочка послушно смотрела с проклятой горы на море. Море, разумеется, было прекрасно. Но домик мало походил на комфортабельный номер пятизвездочного отеля. Комната с двумя кроватями, столом, двумя стульями и зеркалом. Кухонька с электроплиткой и цветастыми занавесочками на окне. Совмещенные ванная и туалет с бойлером, едва ли не занимающим половину пространства. Хозяйка, которую Борюсик успел очаровать за полсекунды, выдала им чистое постельное белье, служившее верой и правдой самым разным отдыхающим не один сезон...

Лизочка мечтала не об этом. Если бы не услужливый Борюсик, готовый исполнить каждую ее прихоть, если бы не его обещания, что это только начало, это временно, а главный сюрприз – самый прекрасный и замечательный отдых – еще впереди, она бы немедленно развернулась и уехала обратно в Москву.

Ночная прогулка по расцвеченному огоньками и полному отдыхающих городку с манящими запахами шашлыка и люля-кебаба, с дешевыми ароматными винами, с музыкой, льющейся, казалось, отовсюду: из открытых дверей кафе, с пляжа, с моря, – немного примирила Лизочку с действительностью. Они выбрали самый лучший ресторанчик. Заказали еду, купили вина. Официант принес две огромных свечи и зажег их. С моря тянуло свежестью, тем особым запахом соли и йода, которые так любила и помнила с детства, со времен дешевых путевок в советские пансионаты, куда ездила с родителями Лизочка. После душного поезда, пыльного жаркого дня ей наконец-то стало хорошо и спокойно. А когда Борюсик, едва раздались первые звуки какой-то пронзительно нежной мелодии, вытащил ее, уставшую, из-за стола и, не обращая внимания на слабые протесты, закружил по залу, у Лизочки снова закружилась голова.

Южный город, жара, запах йода, море за окном, на горизонте – огоньки кораблей на рейде... Она, Лизочка, в новых босоножках с замысловатой системой ремешков, опутывающих щиколотку почти до колена, в открытом платье с распущенными по плечам волосами... Борюсик в брюках, в летней светлой рубашке с короткими рукавами и расстегнутым воротом, так, что видны ключицы... И музыка... И снова они кружатся, и они вместе, и все так, как хотела Лизочка, как она мечтала, и впереди – целых три недели счастья...

Потом шли пешком, держась за руки и целуясь на каждом перекрестке. Лизочке, с одной стороны, было неудобно, что они ведут себя, как подростки, с другой – она неожиданно поняла, как истосковалась по таким простым, как в детстве, отношениям. Она снова со всею мучительной искренностью перед самой собой поняла, как ей надоели все расчеты, прогнозы, планы, как хочется чего-то настоящего, детского, непосредственного. Хочется непродуманного, неподготовленного, спонтанного и сумасшедшего. И это счастье.

И Лизочке стало страшно. Стало страшно своего желания. Ведь все спонтанное и сумасшедшее не поддается контролю. Оно всегда происходит само по себе. И уходит всегда неожиданно. Лизочка встряхнула распущенными волосами, пытаясь выветрить хмель из головы. Вздохнула по-коровьи, пытаясь выдохнуть соль и йод из ноздрей. Строго посмотрела по сторонам.

Нет! Она, Лизочка, не такова! Она никогда не попадется в ловушку. Всегда и все будет просчитывать. Будет принимать только самые правильные и проверенные опытом решения. Лизочка поправила волосы. Четче стала шагать. Меньше улыбаться.

И Борюсик как-то сразу подобрался. Заговорил о чем-то серьезном. И звезды над головой уже не были такими яркими. И все стало, как обычно: устойчиво, предсказуемо, реально.

Вернулись домой – в снятую ими хибарку – глубокой ночью. Лизочка кокетливо прилегла на одну из предусмотрительно сдвинутых Борюсиком вместе кроватей. Борюсик кинулся к ее ногам, распутал ремешки босоножек, провел рукой по ноге снизу вверх... Лизочке стало хорошо и спокойно.

А теперь на пляже ей мучительно хотелось спать. Но глаза она держала закрытыми не поэтому. А чтобы не видеть, что лежит на замусоренном пляже, где через каждые полметра копошатся тетки с огромными телесами, вечно орущие дети, похотливые мужики, пьяные подростки. Море вблизи тоже оказалось не таким прекрасным.

Лизочка уже успела искупаться, но купание оказалось недолгим. В море рядом с ней кружил, проплывал, стремился налипнуть на ее прекрасное тело ужасный мусор. А когда мимо, шевеля крылышками, как плавниками, проплыла использованная прокладка, Лизочка вылетела из воды так стремительно, что могла бы спровоцировать небольшое цунами на побережье Турции.

Вид фантиков, пакетиков и вишневых косточек на песке вместо помнившихся с детства маленьких перламутровых ракушек был не менее отвратителен. А не вскакивала и не убегала с пляжа она только потому, что Борюсик почти сразу с пляжа смотался, оставив Лизочку одну. Мотивировав это, во-первых, тем, что лежать без дела он не может, во-вторых, ему нужно время, чтобы устроить сюрприз. А уходить, не дождавшись его, она не хотела.

Вымотанная поездкой и бурной ночью, Лизочка все-таки задремала.

...Она лежала на удобном шезлонге на краю лазурного идеально чистого бассейна. Рядом высилось ослепительно-белое здание отеля с яркими цветами на каждом из широких балконов. Небо над головой, без единого облачка, до горизонта такое пронзительно синее, что смотреть на него было невозможно, – захватывало дух, и казалось, вытяни руку и прикоснешься. Темно-зеленые листья высоченных пальм плавно колыхались от ветерка, приятно овевавшего ее тело.

Лизочка опустила руку вниз и нашарила рядом с шезлонгом свой бокал. Ярко-оранжевый коктейль освежил ее и придал сил. Она пила не торопясь, наслаждаясь каждым глотком божественного напитка. И с удовольствием разглядывала себя, свои длинные загорелые ноги, идеально гладкие, с безупречным педикюром. Лизочка нравилась себе. Лизочке нравилось то, что было вокруг. Лизочке нравилась жизнь.

Эта картинка была так прекрасна, так желанна ее душе, что Лизочка почувствовала себя счастливой. Именно так, по ее мнению, и должен был выглядеть отдых на море. Все настолько соответствовало ее представлению об элитном месте на берегу моря, что Лизочке хотелось рыдать от счастья.

К ней подошел высокий негр с ослепительно белыми зубами, с обнаженным торсом. Негр тоже был именно таким, каким и представлялись Лизочке негры. И она залюбовалась его прекрасным телом. Ей казалось, что она чувствовала жар, идущий от него. Ей и самой стало жарко. Так жарко...

Негр ничего не говорил. Он просто опустился рядом с ней на колени, провел рукой по ее идеально гладкой ноге... Лизочка разволновалась. Она поставила коктейль, чтобы не было заметно, как задрожала ее рука. Негр наклонился к ней и припал губами к плоскому Лизочкиному животику, пощекотал языком ее пупок. Жар становился все нестерпимее, губы у Лизочки пересохли. Рука негра добралась по ее ноге до маленького кусочка материи выше... Продолжая целовать ее, другой рукой он неожиданно ловко насыпал ей песка на лицо...