Вечерняя Венеция, поблескивая водой каналов, освещенной светом фонарей, не спешила прощаться с туристами, небольшие группы которых слушали в наушниках историю города на родном для каждого из них языке.

Первая часть тренинга закончилась, и девушки решили прогуляться по площади Сан Марко, затем в опускающихся на город сумерках отправились на кораблике по Гранд Каналу на автобусную станцию и уже после – в отель, который находился в Местре.

«…Местре – материковая часть Венеции, маленький городок, где местные жители с самого утра пьют кофе с чем-то покрепче, закусывают вкусными бутербродами с хрустящей корочкой и спешат по каким-то важным для них делам. Общение непринужденное, «свойское», что поначалу немного удивляет, но затем расслабляет…».

Лиза продолжала делать свои записи везде. Даже глядя в окна медленно плывущего кораблика, а затем, автобуса, казалось, она видела только строчки своих будущих произведений.

Три первых дня путешествия пролетели быстро… Тренинг плавно переместился на остров Морано, что совместили с разглядыванием изделий местных мастеров, прогулками вдоль каналов и вкусными обедами в многочисленных мелких ресторанчиках города.

Глядя на воду. Которая непрозрачной пеленой отделяла суетливую сушу от глубинного основания, Лиза послушно голосу Евы Марковны расслабилась. Вопрос не успел оформиться в сознании девушки, но видимо уже давно сформировался где-то в более глубоких слоях ее существа и оформился в видение.

Лиза чувствовала, что она – мужчина, который сидит внутри мрачной полутемной пещеры, где сыро и холодно. И мужчина этот – Егор. Не успев удивиться своим ощущениям перекраиваемого тела и меняющегося сознания, девушка все глубже уходила в мрачный чужой мир. В нем не было ярких красок и сильных впечатлений. Угрюмая тишина почти не давила на привыкшее к ней сознание мужчины. Холодные камни вокруг были привычно неуютными.

Внимание мужчины привлекло какое-то движение у входа в пещеру. Он перевел туда свой взгляд и удивленно замер.

В непонятно откуда взявшееся прозрачное стекло, плотно закрывающее вход в пещеру, билась русалка. Она билась и билась, и вокруг нее плескалась голубая искрящаяся кристально чистая вода, в которой радостно мелькали разноцветные рыбки.

Мужчина смотрел на грациозную русалку. Он видел, что если она попадет внутрь, то только со всем своим водным разноцветным миром, который затопит пещеру. Затопит его. Полностью. Без остатка. Не оставив ни глотка воздуха. Ни мига тишины. Ни одного привычно блеклого оттенка.

И он ждал. Молча. Не мешая и не помогая. Наблюдая за тем, как она бьется в начавшее трещать стекло, увеличивая свои шансы попасть внутрь с каждым движением, с каждым рывком, с каждый своим вздохом.

И в какой-то момент стекло не выдержало. Трещина ослабила неизвестно кем созданный барьер настолько, что под толщей воды он лопнул. Рассыпался на мелкие осколки, упавшие на земляной пол пещеры, которую затапливала прозрачная, чистая и холодная вода, несущая свой красочный и яркий мир к нему. Вместе с яркими красками внутри стало светло и уютно.

Русалка подплыла к мужчине, и он вдруг понял, что вода не затопила его пещеру. Она заполнила ровно половину. Вода доходила как раз до поверхности камня, на котором он сидел. Русалка улыбнулась ему радостно и обняла. Она тянула к нему руки из своего водного мира, и он отвечал ей взаимностью, оставаясь в своем. В душе усиливалось тепло. Мир вокруг стал красочным и ярким. Внимательно присмотревшись к русалке, Лиза вдруг поняла, что это – она сама.

Девушка глубоко вздохнула. Возможность совместить их миры удивляла девушку, хотя казалось, что два человека всегда могут это сделать достаточно безболезненно. Мрачность его мира Лизу немного расстроила. Но больше всего ее удивило другое – почему она опять видит Егора?!

Решив не делиться впечатлениями с остальными, Лиза молча гуляла вдоль каналов, ожидая окончания тренинга. Не все выполняли техники так же быстро, как она. Поэтому в ее распоряжении было еще минимум полчаса на осмысливание полученной информации.

Внимание Евы Марковны, как обычно, привлекла Карина, громко рассказывая свои «уникальные видения, которых никогда не может быть ни у кого другого». Поэтому Лиза могла не рассказывать впечатление от собственного видения даже ведущей.

В последний вечер компания еще раз прошлась по тем же улочкам, с некоторой грустью глядя на зажигающиеся фонари, и в сумерках прощалась с этим удивительным городом, с которым все успели лишь немного познакомиться за столь недолгий промежуток времени. Для себя Лиза решила, что когда-то обязательно сюда вернется. Только уже воплощать свои романтические идеи. Забавно, но при мысли об этом она увидела лицо Егора, что ее смутило, потому как сейчас в ее мыслях должен был быть совсем другой мужчина. Во всяком случае, это было бы естественнее и правильнее…

Следующим утром, позавтракав традиционными бутербродами с нежнейшим мясом и сыром, закусив шоколадным круассаном и подарив себе пару минут наслаждения за чашечкой горячего и очень сладкого кофе, вся компания, собрав вещи, отправилась на вокзал. Впереди их ждала Флоренция, где должна была пройти основная часть тренинговой программы.

* * *

Сложно сказать, чего именно ждала Лиза от этого города, но она была уверена в том, что если у него есть хоть часть очарования Венеции, то следующие пять-шесть дней пройдут насыщенно. Два часа в комфортном поезде успокаивали, и негромкие голоса общающихся на разных языках пассажиров погружали в странное состояние вневременности и покоя. Девушке хотелось писать, творить, создать что-то такое, что поможет запечатлеть и сохранить в себе состояние, которое ей сложно было даже описать словами. Она просто наслаждалась самим этим удивительным покоем.

Лиза вообще любила состояние «в пути» или «чемоданное». Это – когда находишься где-то посередине пути. Ты уже не в пункте «А», но еще не в пункте «Б». Как будто тебя еще или уже нет. И ты можешь чувствовать и думать, не привязываясь ко времени и актуальным темам. Память находит в своих недрах какие-то другие важные для нее моменты и, добавляя состояние «созерцательности», выдает владельцу. В пути все становится немного другим, как и сами путешественники.

Флоренция встретила туристов солнцем, теплом и большим количеством витрин бутиков. В первый же день Лизе пришлось спасать растертые, не привыкшие к долгой ходьбе ноги, поэтому она не стала возражать против незапланированного шопинга, на котором настаивали Инна и Елена. Найдя босоножки из очень мягкой кожи на небольшом каблуке, Лиза даже не стала их снимать после примерки. На предложение продавца померить еще какие-то модели, она честно ответила, что это слишком больно и эти босоножки она уже не вернет. Девушка продавец улыбнулась, сделала ей скидку и упаковала ее «лодочки» в пакет. Дальше Лизе уже ничего не мешало чувствовать город, озарившийся вечером множеством огоньков.

После Венеции девушке не хватало воды, набережной, гудков корабликов. Впрочем, реку Арно они вскоре нашли, ее пересекало несколько мостов, на одном из которых находилось множество лавок с золотыми украшениями, из-за которых прогулка грозила затянуться.

Флоренция была совсем другой, и это чувствовалось сразу. Лиза даже приблизительно не представляла, какое впечатление на нее произведет этот небольшой, спокойный и необычайно красивый город, каждый фасад здания которого послужил площадкой для воплощения творческого порыва какого-либо скульптора или художника. Впрочем, осмотр достопримечательностей все дружно решили оставить на следующий день. Благо, впереди их было еще пять. Этим вечером все сосредоточились на меню уютного ресторанчика с обязательным бокалом вина и блюдами из морепродуктов.

Неспешно гуляя по старинным улочкам весь следующий день и рассматривая фасады зданий, Лиза, наконец, попробовала жареные каштаны, которые показались ей необычными и вкусными. То ли девушка проголодалась, то ли и в самом деле она оценила их непривычный вкус. В магазинчиках сладостей Лиза решила попробовать и засахаренные каштаны и вдруг поняла, что с этого момента эта сладость стала ее любимой, к тому же отлично сочетающейся с большой чашкой горячего черного чая. Решив не останавливаться на достигнутом, сестры попробовали еще одну хваленную местную сладость. Мороженное во Флоренции – обязательный пункт программы, только вот никто не сказал, что пара шариков мороженного в итальянском исполнении – это очень и очень много. Лиза с ужасом и восхищением смотрела на огромное количество очень сладкого и безумно вкусного мороженного с крошками шоколада в хрустящем вафельном стаканчике. Поначалу девушка не могла от него оторваться, наслаждаясь сладостью и ароматом. Сделав несколько фотографий на память, девушка осознала, что осилить такое количество не в состоянии и, поуговаривав себя недолго, выбросила остаток в мусорное ведро.

Лизе периодически вспоминалась Венеция, классическая музыка, которую играли скрипач и пианист в одном из открытых кафе на площади. Девушке так не хватало романтики во всей этой интересной поездке. Без ощущения влюбленности все другие казались ей неполными. Ей хотелось гулять по вечерним улицам, смотреть на зажигающиеся огоньки, слушать доносящуюся из придорожных кафешек музыку, держа под руку… Лиза остановилась. Образ Егора всплыл из памяти и сейчас требовал к себе внимания. Девушка задумалась. Может быть, это произошло просто потому, что когда они встречались, романтики между ними не было совершенно. Успокоив себя этой мыслью, Лиза поспешила вслед остальной группе. Ева Марковна рассказывала о каком-то увлекательном периоде истории этого города, а остальные молча ее слушали.

«…Как будто пытаясь порадовать меня дополнительно, через пару дней Флоренция подарила нам удивительное выступление оперной певицы, которая восхищала своим идеальным голосом жителей и туристов этого города прямо на площади. Это было удивительно и прекрасно, слушать чистый голос, прославляющий красоту чувственного мира, сидя в уютном открытом кафе и наслаждаясь холодным вином, без которого мне сложно теперь представить обед…».