Отчего-то я разозлилась, и не выдержав его вопросов, просто сорвалась, руками оттолкнула от себя, спрыгнула с подоконника и сжав руки в кулачки, заговорила с обидой в голосе:

- Что ты хочешь от меня услышать? Что? Как я жду целыми днями, что однажды ты придешь и скажешь, что я тебе нужна? Как надеваю соблазнительные наряды, чтобы ты понял от чего отказываешься? Как мечтаю уснуть с тобой в одной кровати, просто чтобы ты меня обнимал, дышал в ушко и шептал, что никуда не денешься? Это ты хочешь от меня услышать? Или как я схожу с ума, стоит мне только услышать запах твоего парфюма, и дрожу от каждого звука твоего голоса? Как мурашки табуном по телу, стоит тебе прикоснуться ко мне? Или быть может, как мое сердце кровью обливается, стоит мне подумать, что ты сейчас обнимаешь какую-то левую бабу, и тут мои мысли оживают? Этого тебе не хватало? Так знай, все что я перечислила является правдой! И я не могу, черт возьми, ничего поделать со своим возрастом! Не мо-гу! Пусть я буду маленькой и глупой, как ты говоришь, но зато я искренняя в своих чувствах и эмоциях, и никогда бы не посмела предать тебя, и тем более пользоваться. Потому что я влюблена в тебя, а не в материальные блага, коих кстати, у тебя меньше, чем у отца, и меня никто не посмеет упрекнуть, что я с тобой не честна. А если кто посмеет, то плевать я хотела на их мнения, потому что никого не должно интересовать, что я к тебе чувствую. И ты, ты тоже забудь…

Договорив последние слова практически шепотом, я оказалась у стены и спиной съехала по ней, почему-то потеряв свои силы. Высказалась и так стало больно, словно я теряю что-то безумно ценное в своей жизни. Но, по сути, я понимала, что Булату мои слова покажутся странными и идиотскими, а возможно, он сейчас просто рассмеется и уйдет, оставив меня одну, в отчего-то ставшей серой и холодной квартире. Слезы покатились градом, опаляя щеки, и стекая мне на ключицы. Как же больно, Господи, как больно.

- А ты не подскажешь, какого хрена я должен забывать все что ты мне сказала, и то что чувствуешь ко мне? – буквально прорычал Булат, рухнув на пол коло меня.

- Потому что уже завтра ты будешь в ее объятиях, а может быть и сегодня. И это для тебя будет лучшее…

- Ты права, - заговорил он, но нам миг замолчал, коснувшись губами моего плеча, а потом собравшись с мыслями, заговорил громче: - уже сегодня я буду в ее объятиях, и это, пожалуй, самое лучшее, что может со мной произойти в этот вечер. Я буду обнимать и шептать ей, что никогда не уйду, а она поверит мне, потому что я больше не собираюсь причинять ей боль. Я буду сходить с ума от ее запаха, которым она соблазняет меня каждый раз, как только я оказываюсь у нее дома. И буду касаться ее тела, наслаждаясь нежностью и гладкостью кожи, и даже не посмею подумать о другой, потому что другая уже не нужна.

- Ты даже сейчас…

- Тс-с-с, - цыкнул на меня Богословский, и взял в свою руку мою ладошку. – Когда я увидел боль в твоих глазах, понял, что не хочу, чтобы моя маленькая девочка страдала, не хочу, чтобы познавала горечь, не хочу, чтобы мучилась от неразделенных чувств, потому что это далеко не так.

- Ты не можешь меня любить, у тебя ведь другая женщина есть.

- Я не сказал, что люблю тебя, но я близок к тому, что чувствуешь и ты.

- Я не верю тебе, Булат, не верю. Я не смогу тебя делить с другими, а достаточно зная тебя, ты меня не тронешь до совершеннолетия.

- Ты права, не трону, но мы будем вместе стараться, чтобы я принадлежал только тебе.

- Нет… - качнула головой, отлично понимая, что такой мужчина не протянет больше полугода без секса. – Я не верю, прости.

- Думаешь, я законченный ублюдок?

- Я так не думаю, просто ты горячий мужчина, и… Я не переживу предательства, тем более после таких слов, - в моем голосе слышалась горечь, а душа изнывала от боли, ведь я действительно верила в то, что говорила, от того и не могла принять слова мужчины всерьез. Дура? Не думаю.

- Ты можешь сомневаться во мне, но я не предам. Я осознанно принял это решение, и сообщил о нем твоему отцу.

- Может, это он тебя подбил на такую авантюру?

- Мои чувства не авантюра, Лапа, и, если я чего-то хочу всем сердцем, я это делаю. А подбить меня на что-то, абсолютно невозможно! – строго произнес Булат, поднимаясь с пола, и пройдя к окну, снова подкурил, возможно пытаясь таким образом успокоить свои нервы.

- За время нашего знакомства, я видела двух твоих женщин, и не факт, что остальных ты не возил по дешевым отелям. Уходи, Булат. Ты не виноват передо мной ни в чем, это все я, наивная дурочка, решившая, что ты только мой, и выдумавшая то, чего на самом деле нет. Это девичьи грезы, которые я растопчу, спустя какое-то время. А ты… Живи, как и жил, потому что не сможешь ждать меня так долго, ты просто не сможешь, и я не смогу… если что. А быть со мной рядом из жалости я не позволю.

Стерев скатившуюся слезинку с щеки, я поднялась с пола, и больше не взглянув на Булата, обняла себя руками, и пошла в сторону комнаты, собираясь запереться там до тех пор, пока хоть чуточку не станет легче. Даже соблазнять больше не было желания, возможно потому что я просто слабачка… Или трусиха?

- Оставь ключ на комоде, и захлопни дверь так, словно больше никогда не придешь.

***

Проснулась я, когда за окном уже было темно. Прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что на душе стало немного легче, но картина, которую я увидела днем, никак не хотела покидать меня, и внутри снова все сжималось от ревности. Но мне дико не нравилось это состояние, а еще то, что я ощущала в своей квартире запах сигаретного дыма, и это меня настораживало. Поднявшись с кровати, я быстро натянула на себя спортивный костюм, и решив завязать волосы по пути в кухню, схватила резинку и вышла из спальни. Но уже в прихожей едва не споткнулась о большие корзины с невероятно красивыми бело-розовыми пионами. Откуда это здесь?

- Не понимаю… - прошептала я, присев около одной корзины. – Как же вкусно пахнет.

Носом уткнулась в пионы, и от удовольствия прикрыла глаза, вдыхая любимый запах цветов. Но откуда они здесь?

- Тебе очень идут эти цветы, такие же нежные и светлые, - услышала тихий голос Булата, но глаза не открыла, продолжая сидеть у цветов, - и я хочу, чтобы ты снова стала со мной такой же, как и раньше – нежной, светлой, игривой, сексуальной.

От последнего слова по коже побежали мурашки, и я невольно облизнула губу, потому что мне захотелось, чтобы мужчина подошел ко мне, и страстно поцеловал. А еще, я боялась, что не сдержусь и позволю ему остаться, но я хотела, чтобы Богословский понимал, что я не одна из его девочек, и со мной нельзя обходиться, как с товаром. Я не игрушка и чувствую к нему то, что никогда не чувствовала, ни к одному мужчине. Булат первый, в кого я влюбилась, и мне бы хотелось, чтобы он был единственным, а потому все зависело именно от него. Только его поведение и поступки покажут мне, будет ли он единственным любимым мужчиной, или разобьет мне сердце, которое излечить будет невероятно сложно.

- Будь только моей, будь той, которую я знаю, и тогда я сделаю все, чтобы между нами не было пропасти.

Его слова вырвали меня из размышлений, я открыла глаза, и слегка повернула голову, чтобы боковым зрением увидеть где именно стоит мужчина.

- Я и так была только твоей, но ты этого не понял, - прошептала еле слышно, и почувствовала, как Булат присел за моей спиной, а его руки оказались на моих плечах.

- Я боялся тебя, боялся своих чувств…

- Что же изменилось теперь?

- Я готов ждать сколько потребуется.

- До тех пор, пока в штанах не загорится?

- Мы с тобой, что-то придумаем, но других женщин больше не будет, - уверенно произнес он, склонившись к моему уху.

Мне хотелось ему верить, и в чем-то другом так бы и было, но я не могла доверять ему в плане интимных отношений. Даже представить не могла, что Булат может отказаться от секса ради меня, и боялась, что если доверюсь ему, то позже очень об этом пожалею.

- Докажи, что тебе кроме меня никто не нужен. Докажи, и тогда все изменится.

- Обещаю, - тихо прошептал он, руками сжав мне плечи, отчего захотелось прильнуть к его груди, но я сдержалась. Пока еще не время показывать свою капитуляцию.

- Ты много курил, - заметила я, снова обращая внимание на неприятный запах сигарет, развеянный по всей квартире.

- Прости, ты тоже мне нервы помотала знатно.

- А я-то в чем перед тобой провинилась? – ошарашенно спросила я, повернувшись к нему лицом.

- Мне больно видеть твои слезы.

Его шепот вызывал необъяснимые чувства, и признаться честно, я хотела положить голову ему на грудь и разрыдаться, чтобы через слезы ушла вся моя боль. Но я не стала этого делать, боясь, что он потом может воспользоваться моей слабостью и провернуть все в свою пользу. Нет, я не была плохого мнения о Булате, но и доверять безоговорочно пока не могла.

- А мне больнее видеть, как ты целуешь другую женщину.

- Прости меня.

- Не-а, - отмахнулась я, и вздрогнула, когда крепкие руки притянули к себе, и я спиной улеглась на мужскую грудь. Да, этого я очень хотела.

- Проси, что хочешь, ты же знаешь, мне не жалко.

- Мне материальные подарки не нужны.

- Тогда, что ты имеешь в виду говоря о…

- Ты бы мог за мной поухаживать, - перебила его, понимая, что в его круге он привык за все платить деньгами.

- Ты хочешь свидания и прогулки под луной?

- Ну, луна – это через чур, а вот под падающим снегом, была бы не против.

- Тогда придется Мирошку часто возить к твоим родителям, ибо мама не всегда может приезжать к внуку.

- А твоя мама вроде не работает, или что-то изменилось?

- Ох, эта неугомонная женщина познакомилась с мужчиной. Я не могу мешать ее счастью.