Ульяна Соболева - Лабиринт

— Ничто так не идет женщине, как растрепанная прическа после бурного секса…

— А я думала, ты просто любишь женщин в форме…

— Меня возбуждает то, что под ней, тебе ли не знать…

— С тобой на форму не напасешься, — она нехотя отстранилась и многозначительно посмотрела на жалкий кусок ткани, которые еще недавно был блузкой, — запишу на твой счет…

— И что мне грозит за порчу личного имущества заместителя руководителя следственного комитета?

— Я буду требовать высшей меры наказания… и не думай, что в этот раз тебе удастся так легко закрыть дело…

— Я готов закрывать его, прикладывая максимум усилий. А вообще, Настя, я и правда соскучился… — отстраняясь, провел костяшками пальцев по следам от щетины на ее нежной скуле.

— А что, молоденькие помощницы перестали справляться с твоими аппетитами, гражданин Воронов?

— Понятия не имею, о чем ты, Анастасия, как там тебя? Сергеевна? Моя репутация чиста, как слеза…

— Невыплаканная, да? Всех тех, кто спит и видит, как прогуляться перед тобой в "форме"?

— Форме предпочитаю содержание, Настя, а в идеале — когда одно дополняет другое.

Железная леди-таки улыбнулась — нет женщины, которой бы не нравились комплименты. Тем более, если они заслуженные, и Настя прекрасно понимала как свою ценность, так и то, что я ее и правда уважаю.

Поправил одежду и, приподняв ее со стола, помог встать, удерживая рядом.

— Настя, кроме шуток, что мне пытаются впаять на этот раз? Странно, что наши вышколенные адвокаты до сих пор не перегрызли прутья моей решетки.

— Андрей, в этот раз дело очень серьезное. До такой степени, что даже я не могу сейчас ни на что повлиять. Считай, что это директива сверху. Конечно, держать тут тебя свыше положенного срока никто не будет, но дело шьют по-крупному.

— А подробнее? В какой сфере нас засветили в этот раз?

— Согласно протоколу задержания, незаконная сделка с оружием. Они начинают копать, но то, что подробности узнать не удалось, говорит о том, что за вас взялись… В этот раз очень цепко. Новое руководство, новые вызовы, как говорится…

— Хм… Похоже на личные счеты…

— Очень даже похоже… Думай, Андрей, кому дорогу перешел, и пока есть время — поставь на уши всех своих юристов и проверь людей в окружении.

— Насть, как там у вас шутят? Нет невиновных, есть плохо допрошенные…

— Да, а еще говорят: предупрежден — значит вооружен.

— Мне нужно увидеться с Максом, или хотя бы созвониться. Пусть они по ту сторону начинают действовать… Ты говорила о смене руководства? И кто там таким особо принципиальным оказался?

— Новый Генеральный у нас. Олег Николевич Беликов.

— Беликов? Ты сказала Беликов?

— Да, Беликов… а в чем дело?

— Твою ж мать… Беликов… Настя, мне нужен Макс. Срочно.

— Боже мой. Как же хорошо. Как же мне хорошо, — открыв люк в машине, я поднялась на сиденье и вынырнула на поверхность. Мы ехали на огромной скорости, свежие вихри воздуха трепали мои волосы и заставляли закрывать глаза от восторга. Иномарка неслась по дороге, приближаясь к выезду из города. Музыка гремела на полную катушку, мощные басы били по ушам, заставляя дрожать даже стекла. Я купалась в волнах какой-то всеобъемлющей эйфории — когда кажется, что жизнь вдруг заиграла другими красками, а впереди — только лучшее. Я чувствовала свободу, крылья за спиной, и не важно, что это состояние пройдет через пару часов, но сейчас я наконец-то ощущала, что живу. Без страха. Без боли и без злобы…

— Карина, шампанское будешь, красотка?

— Дааааа, буду… я все буду… Как хорошо, что ты меня оттуда забрал… Беееерн… Как же хорошоооо.

Я плюхнулась на переднее сиденье, машину вел мой поклонник, который, повернув голову и улыбнувшись, положил руку на мою коленку. Наверное, впервые за последнее время я не шарахалась от кого-то, кто приближался ко мне, словно от прокаженного.

— Я же тебе говорил, травка зачетная… А ты ломалась…

— Ну я же не знала, что это так крутоооо.

— Это еще не круто, малышка… Круто я тебе дам попробовать позже… Не хотел в клубе светить…

Я не обратила особого внимания на его слова и сделала еще одну затяжку, вдыхая сладковатый дым, и наслаждалась состоянием какой-то непонятной легкости. Плевать на все… Мне же хорошо. Не надо никого бояться, и вообще — я свободна… Хотелось смеяться и плакать одновременно, даже горькие воспоминания словно затирались в моей памяти, становились размытыми, далекими и ненастоящими… Как же мне было это нужно. Эта передышка, отрыв, вызов… Себе, окружающим, вообще всему миру. Сегодня я разрешила себе быть другой…

Мы подъехали к какому-то отелю с мигающей вывеской, я не рассмотрела, что на ней написано, впрочем, все равно. Какая разница, где я, если мне не хочется никуда уезжать. Берн сказал ждать его здесь, пока он уладит все дела внутри. К нам должны присоединиться другие ребята, вечеринка ведь только начинается — ночь в самом разгаре. Гулять. Веселиться. Наслаждаться. Да, я хотела всего и сразу — именно поэтому отключила телефон. Чтобы никто не доставал меня своими звонками и нравоучениями. Даринка… прости, моя хорошая. Только сегодня — мой вечер и я не позволю его никому испортить.

Берн вернулся за мной и открыл дверь машины.

— Выходи, красавица, веселье начинается.

— А все уже там, да? А кто еще приедет?

— Мы первые, остальные сейчас подтянутся. Пойдем, выпьем пока, музыку послушаем…

Он обнял меня, опять предлагая косяк, и я, послушно затянувшись, почувствовала легкое головокружение и восторг. Берн повернул меня к себе и, на несколько секунд задержав взгляд на моих глазах, начал приближаться к губам. Я перестала дышать, услышала, как сердце затрепыхалось в груди, словно ошалелое, почувствовала, как подгибаются колени, а в голове все зашумело и завертелось… Мне казалось, что еще немного — и я потеряю сознание. Захотелось вырваться, оттолкнуть его, убежать, лишь бы он ко мне не прикасался. Опять, все начинается сначала… На душе — горечь и разочарование, которые в один миг вытеснила злость. Нет. Я не хочу бояться… Не хочу и не буду. Хватит. Закрыла глаза и, собирая в кулак остатки решимости, сама впилась ему в губы — вот так. Все же нормально… Я не трусливая истеричка, я такая же, как все. Страх отступал, а на смену ему пришло… ничего… Вообще ничего… никаких эмоций, словно я просто стояла и смотрела на себя со стороны, успевая еще и анализировать каждое свое движение. Сколько рассказов я слышала обо все этой фигне — поцелуй, земля, которая уходит из-под ног, сбивающееся дыхание и прочая ерунда. Только ничего подобного я не почувствовала — так, словно внутри пусто и тихо. Ни звука, даже отголоска эмоций. Его губы — теплые, мягкие, даже нежные — и на этом все… Поцелуй Берна становился смелее и я начала вырываться. Мне не нравилось, не хотелось продолжать, все то состояние невесомости, в котором я пребывала до этого, вмиг куда-то исчезло, я как будто отрезвела. Молниеносно. В одно мгновение меня подкосили грусть и отчаяние, потому что всего минуту назад все было совсем по-другому.

— Ты чего, крошка? — Берн заглядывал мне в глаза, удерживая пальцами подбородок.

Я махнула головой, освобождаясь от его прикосновений. Мне становилось неуютно от этого разговора и авансов, которые я ему сейчас дала. Повисла напряженная пауза, и нужно было срочно спасать положение, пока вечер окончательно не испорчен. Я посмотрела на парня и ответила:

— Ничего, Берн. Где та твоя вечеринка? Веди, что ли. Мне нужно расслабиться…

Он пропустил меня вперед, открывая дверь в гостиницу. Мы поднялись на третий этаж и, повернув в нужное крыло, подошли к комнате.

— Может, позвоним нашим, что-то они долго едут…

— Да приедут, че ты волнуешься-то? Заходи, я щас бухло принесу. Поищи стаканы пока…

Я вошла в номер, оглядываясь по сторонам. Большая кровать, шкаф, пара стульчиков, прикроватная тумбочка. Странное место для вечеринки, простора мало, тесно, и не потанцуем особо. Достала из мини-бара банку с Кока-Колой и вытащила из кармана телефон. Дарина наверное с ума сходит… Совесть тонкой иглой уколола где-то в области груди — внезапно и неожиданно, заставляя прикусить нижнюю губу и задуматься — что же я творю. Она мне верит, прикрывает, поддерживает всегда, а я? Хотела нажать кнопку включения, но, повертев аппарат в руках, решительно сжала пальцы в кулак, и спрятала его обратно. Все завтра… Все заботы, проблемы, нравоучения и разбор полетов — все потом…

Берн вернулся спустя несколько минут с кучей бутылок, сигарет, дисков — подготовка к вечеринке шла полным ходом, только вот ребята с девчонками все никак не могли добраться. Странно, конечно. Трасса полупустая, да и не так далеко от города.

Он приблизился и опять попытался поцеловать, сгребая меня в объятия и прижимая к себе — я отпрянула, потому что от него несло алкоголем, едва справляясь с рвотным позывом.

— Беееерн, не приставай… не хочу…

— Да что ты из себя недотрогу строишь, сама села, сама поехала. Что за дела?

Я чувствовала, как меняется тон его голоса и как тело начинает сковывать страх. Поднимается мелкими крупинками от пяток, покрывая кожу, двигаясь все быстрее и быстрее, противно пощипывая и жаля.

Он понял, что последняя реплика была не совсем удачной и, сделав шаг назад, добродушно улыбнулся и поднял руки — показывая, что мне нечего бояться.

— Малышка, я знаю, что тебе поможет… — он вытащил из заднего кармана джинс плотный прозрачный пакетик, набитый белым порошком. Пару раз подкинул его на ладони, глядя на меня с гордым видом. Видимо, в его мире такое количество наркоты причисляло его к "элите". — Ты слишком напряжена, давай расслабимся… ммм? Не бойся. Оторвемся по полной, никаких проблем, никаких забот… Я угощаю. Ты знаешь, какой кайф получишь всего через несколько минут? Ты даже не можешь себе этого представить, будешь рыдать от счастья и просить еще… Ну… давай, красотка, считай, что ты встретила своего доброго волшебника и эту дозу получишь бесплатно… Ты ведь такая красивая, послушная девочка и чертовски мне понравилась…