Патриция Мэтьюз - Лабиринт отражений

Внимание Джули привлекло какое-то светлое пятно, и она подалась вперед на сиденье, чтобы лучше разглядеть, что это такое. За окном мелькало шоссе. Две белые цапли, видимо, напуганные шумом и видом большого трансконтинентального автобуса, несущегося по дороге, взмыли вверх, расправив в воздухе белые крылья. Их длинные шеи и вытянутые тела смотрелись на фоне голубого неба Флориды, как наскальные египетские рисунки.

Слезы обожгли глаза Джули при виде этой необыкновенной красоты. Она нажала кнопку, поднимающую спинку сиденья, и еще подалась вперед, чтобы ничего не пропустить. Жадно впитывала окружающее. Какие необыкновенные места… Зеленые равнины, покрытые цветочным ковром. И подумать только, что всего в каких-нибудь пятидесяти ярдах слева от нее искрится и плещет зеленовато-голубой Атлантический океан! Она снова и снова повторяла в уме странные названия мест — Ки-Ларго, Конч-Ки, Ки-Уэст, Испанская гавань, Бухта пиратов.

В задумчивости Джули откинула голову на спинку кресла. С того самого момента, как она села в этот автобус в Морстауне, Джули пыталась разобраться в своих ощущениях. Но до сих пор это не удавалось. Казалось бы, она сейчас должна испытывать печаль и тревогу. Ведь она покинула то единственное место на земле, которое считала своим домом, людей, к которым была привязана, Кена — человека, которого любила. Однако вместо этого Джули ощущает невероятное возбуждение. Ее переполняет чувство небывалой свободы. Несмотря на то, что она покидает единственное место на свете, которое хорошо знает и где знают ее… Она едет в совершенно незнакомые края, где может обнаружить, что она не та, кем себя всегда считала, что она абсолютно другой человек. А может быть, ей не захочется быть тем другим человеком… И все же, несмотря ни на что, ее переполняют восторг и приятные предчувствия. Джули Мэлоун сама не могла понять своей непоследовательности.

Она достала из сумочки письмо, полученное неделю назад. Письмо, возродившее связь между настоящим и не известным ей до сегодняшнего дня прошлым. Благодаря этому письму она и оказалась сейчас в автобусе с кондиционером, катившем по шоссе, проложенному вдоль островков Атлантического океана, соединенных между собой изящными мостами.

Вообще-то она почти никогда не получала писем. Поэтому так удивилась, увидев авиаконверт, адресованный мисс Джули Мэлоун, Морстаун, штат Коннектикут. В качестве обратного адреса значилась юридическая фирма Хендерсона, Кэлдикотта и Фиппса в Ки-Уэст, штат Флорида. Джули не знала никого за пределами своего города. И тем не менее что-то шевельнулось в мозгу, где-то на задворках памяти, в тот момент, когда она смотрела на конверт.

А вдруг это как-то связано с тем, что было раньше?..

«Раньше» — так Джули всегда обозначала время, предшествовавшее ее приезду в Морстаун. У девочки, сошедшей тогда с автобуса, не было ни имени, ни прошлого. Она помнила водителя — седеющего человека с доброй улыбкой. Она помнила, как ехала в автобусе, как проносились мимо деревья и ограды. Но больше ничего сколько-нибудь последовательного и связного.

Городок Морстаун оказался добр к ней. И полицейские, и больничный персонал, и многие жители — все пытались, как могли, выяснить, кто же такая эта хорошенькая темноволосая девочка, появившаяся в их городе. Даже послали отпечатки ее пальцев в Вашингтон. Однако в досье их не оказалось.

Ее подвергли изнурительным медицинским обследованиям, но так и не выяснили причину потери памяти. Было проведено несколько сеансов лечения у психоаналитика — также безрезультатно. В конце концов психиатр поставил заключительный диагноз — истерическая амнезия. Потеря памяти в результате нервного стресса. Такие случаи чрезвычайно редки, пояснил он, и обычно кратковременны. По его мнению, в данном случае амнезия была вызвана сильнейшей психической травмой, жесточайшим шоком, настолько ужасным, что девочка как бы скрылась от происшедшего, опустив щадящую завесу перед своей памятью. Возможно, это навсегда, но, возможно, когда-нибудь завеса поднимется, и произойти это может в любой момент.

Возраст ее определили примерно — лет пятнадцать-шестнадцать. Когда стало ясно, что она так ничего и не вспомнила из своего прошлого, бездетные супруги по имени Мэлоун, которые всегда хотели иметь дочку, взяли девочку к себе в дом и дали ей свое имя. Так она стала Джули Мэлоун.

Джули жила безмятежно и счастливо. Ходила в местную школу, потом в колледж. У нее появились друзья. Закончив учебу, она начала работать в местной газете. В городе ее узнали и полюбили. Хотя вначале многие показывали пальцем и шептали: «девочка без прошлого», «потеряла память», «наверное, какая-нибудь незаконнорожденная». Однако годы шли, и все это осталось позади. Ее признали. А потом она влюбилась в Кена Доусона, и они обручились.

Теперь лишь изредка, глубокой ночью или же когда что-нибудь вроде этого письма затрагивало какие-то забытые струны в душе, Джули задумывалась о том, что же произошло с ней «раньше». Кем она была? Кто ее настоящие родители? Где они жили? Иногда она удивлялась своему почти полному отсутствию любопытства, но в такие минуты говорила себе, что ее настоящее настолько благополучно и надежно, что глупо тревожиться по поводу прошлого. Однако в те моменты, когда Джули была искренней сама с собой, она сознавала, что нежелание знать о своем прошлом скорее всего продиктовано страхом. Вдруг за этой завесой скрывается что-нибудь ужасное? Она не хотела рисковать…

Джули вздохнула. Взглянув в окно, увидела свое отражение. Многие называли ее хорошенькой, но она так и не знала, можно ли этому верить. Волосы цвета воронова крыла, угольно-черные глаза, смуглая кожа, привлекающие внимание ярко-белые зубы и мягкие чувственные губы.

Продавцы часто намекали, что ей надо бы носить более яркие вещи. Но девушка им не очень верила. Любила приглушенные тона — серый, коричневый, черный. Да и как можно поверить в собственную привлекательность, когда у тебя нет прошлого?

Скрежет тормозов вывел ее из задумчивости. Вот оно… Путешествие закончилось. То, за чем она приехала, оно здесь, ждет ее.

Внезапно Джули почувствовала, что не хочет выходить из автобуса. Однако двери открылись. Некоторые пассажиры уже взяли свои вещи и двинулись к выходу. Вокруг звучали взволнованные голоса. Джули ощутила одиночество, изолированность от всех остальных. Но это же глупо, сказала она себе. Мистер Фиппс все для нее устроил — и автобус, и мотель, в общем, все, что нужно. На самом деле нет никаких проблем, а она ведет себя просто глупо.

— Мисс Мэлоун?

Джули вскинула глаза. Однако, чтобы рассмотреть того, кто к ней обращался, ей пришлось поднять голову еще выше.

Такого высокого человека она никогда в жизни не видела. Он возвышался над ней, как башня. Его склоненное лицо показалось смутно знакомым. Может быть, оттого, что такое лицо скорее подошло бы жителю Морстауна, а не Ки-Уэст, штата Флорида. Вытянутое, какое-то угловатое, с выдающимся носом, большими серыми глазами, кустистыми рыжевато-коричневыми бровями и большим ртом. На этом лице застыло мрачное выражение.

Джули решила, что он наверняка хороший, добропорядочный и надежный человек. И сразу лучше себя почувствовала. Он испытующе смотрел на нее. Джули внезапно осознала, что так и не ответила на его вопрос, хотя прошло уже, наверное, немало времени.

— Да. Я Джули Мэлоун.

Широкие губы раздвинулись в улыбке, серые глаза потеплели, отчего он сразу помолодел. В нем даже появилось что-то мальчишеское.

— А я Фиппс, из фирмы «Хендерсон, Кэлдикотт и Фиппс».

— Да-да. Спасибо большое, что встретили меня.

Интересно, подумала она, а как его имя?

Фиппс с серьезным видом взял ее руку, крепко пожал и тут же выпустил.

— Надеюсь, вы хорошо доехали?

— О да, очень приятное путешествие.

Она порылась в сумочке в поисках бумажной салфетки, чтобы вытереть внезапно вспотевший лоб.

Фиппс с улыбкой кивнул:

— Да, становится жарко. Но главная беда — это влажность. Вам придется следить за своими вещами, например за обувью, чтобы не отсырела, иначе появится плесень.

Джули стало не по себе. Кажется, она даже вздрогнула. Но он, похоже, ничего не заметил.

— Ну что ж, поедем в мотель. Там вы почувствуете себя лучше.

Он взял ее багаж и загрузил в старенький джип, припаркованный неподалеку. Помог ей сесть в машину и сам сел рядом. Это заняло всего несколько минут. Джули откинулась на спинку сиденья. Жара и духота, казалось, вытянули из нее все силы и лишили всякого интереса к окружающему. Каждый вдох давался с трудом. Она так ждала встречи с этим неведомым Ки-Уэст, а теперь у нее нет сил его рассмотреть. Странно, что молодой преуспевающий адвокат водит открытый джип, а не новый автомобиль с кондиционером. Кондиционер сейчас был бы настоящим спасением.

Фиппс, по-видимому, почувствовал ее состояние. Улыбнулся:

— Со временем вы привыкнете. Не знаю, сколько на это потребуется времени. Сейчас в Ки-Уэст приезжих совсем немного, именно из-за жары. Только местным жителям нравится такой климат.

Джули попыталась улыбнуться в ответ. Снова подумала о том, как же его называть. Есть у него имя, или только фамилия?

Мотель, расположенный прямо на пляже, выглядел вполне комфортабельно. Каждое бунгало скрывалось в тени пальм и других тропических растений. И повсюду цветы. Ближе к воде чувствовался сильный бриз. Кокосовые пальмы скрипели и потрескивали на ветру. Как сплетницы с резкими голосами…

Джули расписалась в книге регистраций, и Фиппс понес вещи в номер. Внутри бунгало их встретила благословенная прохлада. Если бы не Фиппс, девушка тут же повалилась бы на кровать и проспала неделю. Но он все еще стоял здесь, высокий и прямой, как на военном параде. Она подняла на него глаза.