Наталия Левитина - Кьянти для невесты

…Как же мне повезло! Босса не оказалось на месте. Потеребив коллег, выяснила, что директор улетел в Германию. Там уже десять лет живёт его тёща, она угодила в больницу, что-то серьёзное, поэтому вся семья – Артём, супруга, трое маленьких детей – срочно отправились в путь.

Быстро расправившись с офисными делами, я вышла из здания, довольная тем, что исполнение приговора откладывается на неопределённый срок. Надеюсь, тёща Артёма проявит смекалку – даже если её здоровье наладится так же внезапно, как и ухудшилось, она не станет в этом признаваться и воспользуется возможностью подольше потискать внуков. Когда в следующий раз ещё привезут!

Артём, конечно, будет руководить нами удалённо, завалит рабочий чат раздражёнными сообщениями. Но общаться с начальником через мессенджер, по сравнению с его присутствием в офисе, это тоже самое, что и наблюдать через клетку, как рвёт цепь и закатывается лаем злобный пёс. Достать-то не может! 

***

На парковке меня перехватил коллега, Никита. Он, как и я, менеджер проектов.

Симпатичный и стильно одетый тридцатилетний бородач ласково пожал мой локоть. В щёчку чмокнуть уже не пытался, я давно пресекла все эти вольности, не нравится мне это.

А с байкером обнималась только так, никаких возражений… Не понимаю себя…

Шея Никиты была элегантно - на французский манер - замотана шарфом. Я тоже набросила поверх плаща бирюзовый палантин. На улице было холодно, солнце скрылось за тучами, пронизывающий ветер словно перепутал май с ноябрём.

- Весь день тебя не видел, Викусик. Заключила, всё-таки, контракт?

- Не-а.

- Ой, нет! Не говори так!

- Ничего не получилось. Никит, честно, я испробовала все средства. Кто знал, что в «Сириусе» вдруг поменяется руководство? Если бы остался Борис Андреевич, давно бы положила на стол перед Артёмом подписанные бумаги. Видит Бог, я старалась изо всех сил, так надеялась принести в клюве драгоценный контракт. Но ничего не вышло. Всё. Умываю руки.

- Чёрт… Он тебя уволит.

- Не теряю надежды на благоприятный исход. Пока Артём в отъезде, подсуечусь с другими клиентами, покажу отличные результаты. Авось сменит гнев на милость.

- Знаешь… - Никита вдруг замялся, отвёл глаза в сторону.

- Что? – я с подозрением уставилась на друга.

- Ну это… Не знаю, как тебе сказать… - лёгкий румянец, проступивший на скулах Никиты, резко добавил моему коллеге молодости.

- Никита, говори немедленно, а то я девушка решительная, если меня разозлить, то и поколотить могу!

Гендиректора «Сириуса», между прочим, поколотила уже три раза!

- Не знаю, как сказать… Не хочу выглядеть сплетником. Но и, как друг, не могу не предупредить… Тут на днях у нас случился мужской междусобойчик. В баню сходили, пивка попили. И Артёмку что-то развезло. Мы потом с ним вместе домой на такси ехали… И всю дорогу он жаловался на тебя.

- На меня?! – изумлённо вскинулась я. – Как это… Но я же отлично работаю! Если забыть про «Сириус».

- Вик, да не в том смысле. Именно то, что ты классно работаешь, тебя до сих пор и спасало… «Сириус» - только повод. Артём чуть ли не рыдал у меня на плече крокодильими слезами, как он тебя хочет… А нельзя. Ты у него как кость в горле, он на тебя смотреть уже не может. Только раздражаешь.

- Вот скотина, - яростно прошипела я сквозь зубы. – Четыре года мы с ним общаемся. И что? Всё это время он мужественно превозмогает порывы?

- Это, конечно, были пьяные слёзы и признания, можно делить на два. Но всё равно, нет дыма без огня. Я же вижу, как он на планёрках на тебя смотрит, буквально ест глазами. В общем, будь готова. Даже если у тебя с «Сириусом» выгорит, Артём обязательно прицепится к чему-нибудь другому.

- Но я ценный сотрудник! Я ответственная, шустрая, способная…

- Ты для него хуже калёного железа.

- И он выкинет меня на улицу, лишь бы я не волновала его чувства?

- Да, Вика. Ему легче тебя вообще не видеть. А вместо тебя возьмёт такую же ответственную, шуструю и талантливую, но гораздо менее привлекательную. Он же ни на секунду в офисе расслабиться не может, постоянно взвинчен. Из-за тебя!

- Ой, не говори глупости!

- Сказал, как тебя увидит, сразу ощущение, что в штаны гранату сунули с вырванной чекой, и вот-вот рванёт.

- Блин. Да чтоб его на кусочки разнесло!

- В общем, выгляжу я сейчас как последняя сплетница, но зато тебя предупредил. Ты там сильно не уродуйся из-за «Сириуса». Всё равно - чему быть, того не миновать.

- Спасибо, Никита, - расстроенно вздохнула я.

Выезжая с парковки, смотрела на капли дождя на лобовом стекле, разглядывала плотный ряд мокрых автомобилей и думала о том, что вовсе не обязательно принимать за чистую монету все слова Никиты. Нет, я, конечно, ему доверяю, за четыре года совместной работы он ни разу меня не подвёл и не подставил. Но стоит ли учитывать пьяные признания Артёма? Мало ли что он там наболтал. Пусть он изнемогает от неприличных фантазий, связанных с моей персоной, но он себя сдерживает - для меня это главное.

Никита не знает, что у меня есть туз в рукаве – «Магнезит». Возможно, мой взбудораженный босс согласится и дальше мириться с моим присутствием в офисе, несмотря на физический дискомфорт, который я ему причиняю. 

Всё говорило о том, что выходные я проведу в воспоминаниях о битве в «Сириусе». Пыталась отвлечься, но ничего не получалось: чем бы я ни занималась, о чём бы ни думала, мысли вертелись вокруг этого инцидента. Воспоминания имели особый вкус – с одной стороны, терпкий, раздражающий, но с другой стороны, сладкий, окутывающий приятным теплом. Я злилась на Романа из-за того, что он раскритиковал моё предложение и фактически выгнал из кабинета - велел собрать бумаги и выметаться. Но гнев моментально таял, как только я вновь представляла себя в тесном капкане его рук, ощущала его запах, чувствовала горячее дыхание около моей щеки…

Горечь поражения отступала на второй план, сменялась странным томлением. Мне почему-то очень хотелось снова увидеть Романа… Почему? Я и сама не понимала. Ведь мы опять поругались… Он ужасно меня разозлил, напоследок я даже пообещала переехать его автомобилем.

И тем не менее я мечтала вновь заглянуть в его лицо, увидеть, как он стискивает от бешенства зубы, как сияют золотистым пламенем его удивительные карие глаза… Даже после того, как меня обидели, раскритиковали, выставили за дверь, я в глубине души продолжала мечтать о другом сценарии наших отношений. Ах, если бы не эта стычка на дороге!

Просто он очень красивый. Какой-то нездешний, необычный… Вот и всё.

...Сонечка решительно отмела в сторону предположение, что всё дело в красоте объекта. Она по-научному объяснила загадочное стеснение в груди, из-за которого я маялась уже целые сутки – после финального побоища в кабинете гендиректора.

- Всё дело в том, что не закрыт гештальт, - важно объяснила Соня причину моего смятения. – Даже целых два. Или три. Точно, три!

Утро выходного дня мы встретили за чашкой кофе. Приятный аромат наполнил кухню, смешиваясь с запахом ванильных сырников. Закончив приготовление завтрака, Соня закурила сигаретку. Она стряхивала пепел в изящную пепельницу из муранского стекла (подарок отвергнутого итальянского жениха).

Так, а почему мы курим? Маргарита попросила отучить бабулю от вредной привычки, пока они с Витей будут в Европе. Хитрые какие! Им развлечения, а мне – невыполнимое задание. Даже депутаты не сражаются за свои привилегии так яростно, как Соня – за право травить себя сигаретами.

- Надо же, - удивилась я. – Гештальты размножаются, как кролики. Соня, это, вообще, что?

Наша бабуля не только свободно говорит по-итальянски, она подкована во всех вопросах. Её можно разбудить посреди ночи и спросить, как звали художника Верещагина, какова протяжённость Амазонки и какой город является столицей африканского государства Свазиленд. Ответит, не задумываясь, такая умница! Это не бабуля, а настоящий вундеркинд!

Маргарита говорит, что Сонечка лихо выигрывает Гришины интеллектуальные викторины (Гриша - Витин племянник, очень умный восьмилетний мальчик). В то время как сама Маргарита не выиграла почти ни одной. Удивительно, в универе она очень хорошо училась. Очевидно, по сложности эти викторины конкурируют с диссертацией по биофизике.

- А вот смотри, - сказала Соня. – Объясню по-простому. Незакрытые гештальты давят на твою хрупкую девичью психику. Их три. Первый: контракт не заключила. Второй: по морде надавала неэффективно, даже зубы не выбила. Третье: тебя не поцеловали. Вот это самое большое разочарование.

- Не надо меня целовать! – возразила я. Жар опалил мои щёки. – Ещё чего!

Но да, да, верно… Уже в приёмной, рассматривая красивое лицо Романа, я фантазировала о поцелуе. От одной только мысли внутри разгорался огонь, а грудь наливалась тяжестью.

- Взялся за дело – доводи до конца, если ты мужик! – твёрдо заявила Соня. - А не собираешься целовать или трахать, то не фиг за плечики обнимать и ушко мусолить.

Соня, как всегда, права. Как было бы чудесно, если бы этот гадкий, мерзкий тип меня поцеловал! Наверное, он это делает классно. Не сомневаюсь, до того, как угодить в уральскую ссылку, Роман долго оттачивал мастерство на самых ярких и раскрепощённых девушках Майами-Бич и Копакабаны - они были рады составить компанию такому шикарному молодому самцу…

Вот бы увидеть Романа без одежды… Ой! В смысле, на пляже. Посмотреть, как он управляется с доской для сёрфинга, как лихо сражается с волнами. Мощное тело блестит от капелек воды, мышцы перекатываются под загорелой кожей, глаза, отражая цвет волн, из карих становятся почти зелёными, длинные ресницы соединяются в чёрные стрелочки…