— Я больше не твоя Тесс. Я — ничто.

— Не говори так. Я иду за тобой. Черт побери, борись. Не обесценивай мою поездку, организованную для твоих поисков.

— Слишком поздно. Ты опоздал. — Мягкое облако закружилось передо мной, и я устремилась к нему, падая лицом вниз.

Разгневанный Кью бросился ко мне, его идеальные туфли отбрасывали в стороны клочки тумана.

— Черт побери, борись же! Se battre comme vous le faites toujours (прим.пер. Борись с присущей тебе силой!)! — Его голос просочился сквозь мое бесчувственное состояние, заставляя меня презирать себя.

И вместо того, чтобы прокричать в ответ, я понурила свою голову и позволила его гневу обрушиться на меня.

— Я не могу. Я не в силах. Со мной все кончено.

— С тобой ничего не кончено. Ты слышишь меня! Борись! — его команда в каком-то роде вдохнула в меня некую энергию, но тем самым лишь усиливая боль от моих ран, и с новой силой пробуждая отвратительные воспоминания. Я глубже погрузилась в состояние небытия. Захлопнула дверь перед прекрасным лицом Кью. Освободила себя, таким образом мне больше не нужно было претерпевать страдания.

— Прости меня. Я не была настолько сильной.

Мир канул во тьму, когда облако тумана унесло меня.

— Прощай.

***

В первую очередь меня пробудил холод.

Ощущение жгучего холода на моих сосках.

Я застонала, пытаясь сглотнуть тяжелое ужасное послевкусие в моем рту. Все мое тело ощущалось чужеродным, замерзшим.

Где, мать вашу, я находилась? Я полагала, что в преисподней должно царить адское пекло?

С жаром я могла бы совладать. Мои легкие ощущались еще более тяжелыми от жидкости, что скопилась в них, и каждый вдох, который вырывался со свистящим звуком, давался мне с большим трудом. Наказания в виде избиений и оскорблений превратили мое тело в бесполезную вещь, которое больше было совершенно непригодно ни на что, кроме как быть мусором.

— Она очнулась. Ты можешь приступать, Игнасио.

Мое сердце застучало быстрее, стараясь отчаянно угнаться за остатками тумана, в котором я пребывала. Мой разум заработал на полную силу, и я огляделась вокруг.

Черт.

Я находилась в какой-то сумасшедшей по виду спальне: дьявольской спальне. Черные занавески висели по бокам заколоченных окон, ободранные обои свисали со стен, словно наполовину сорванное с тела платье, и красная лампочка в безобразной люстре превращала всю комнату в не что иное, как жуткие тени.

Мой желудок скрутило, когда я взглянула вниз. Я была привязана к грязной кровати, совершенно голая, если не считать впивающейся в кожу веревки на запястьях и щиколотках.

Рвота поступила к горлу, но я сглотнула ее. Если бы меня вырвала, то я могла задохнуться и захлебнуться ею.

«Хорошо. Захлебнись. Смерть будет намного лучшим существованием чем то, что должно было произойти, Тесс».

Хныкающий звук раздался рядом со мной, и я взглянула налево. Блондинка с пирсингом и царапинами, которые порывали всю ее грудь, находилась в таком же лежачем положении. Наши глаза встретились, и ее губы задрожали, когда она попыталась бороться со слезами.

— Помоги, — прошептала она.

Я хотела потянуться к ней и крепко обнять. Хотела защитить ее. Сказать, что все будет хорошо; что это все лишь ужасный сон.

Я покачала головой, прикусывая мою губу, чтобы не расплакаться.

Она зажмурилась, стараясь предотвратить водопад слез. Шмыгнула носом, стараясь уткнуться головой в плечо.

— Какую ты хочешь первой, Игнасио?

Мой взгляд устремился к Кожаному Жилету, когда он расхаживал с краю кровати. Белый Человек сидел на цветном выцветшем стуле у стены с оборванными обоями.

Кожаный Жилет усмехнулся, его взгляд скользнул по каждому сантиметру обнаженной кожи.

— Я, пожалуй, начну с толстушки. Пусть мразь посмотрит, что случится с ней, как только я закончу.

О, господи.

Я затрясла головой, стараясь вырвать свои руки и ноги и освободиться.

Я заплакала, когда женщина, которая делала мне татуировку, помахала мне рукой, стоя около кровати. Она одарила меня ужасной усмешкой.

— Пришло время отправляться в лучшее место. — Она присела у моего плечо и воткнула иглу в исколотую вену. Когда нажала на поршень, Белый Человек пробормотал:

— Этот наркотик отличается от того, что мы кололи тебе до этого, малышка. Этот будет... скажем так, вести игру с твоим разумом. Потому как это именно та часть, которую нам необходимо сломить.

Ледяной жар заструился по моим венам, устремляясь неминуемо к моему сердцу, чтобы взять под контроль тело.

Белый Человек поднялся на ноги и направился вперед. Похлопывая мою обнаженную ногу, толика жалости промелькнула в его взгляде.

— После сегодняшнего дня, ты будешь продана. Я выполнил свою часть сделки. Хотя, признаюсь, я буду скучать по тебе. Я привязался к твоей силе. Для меня было честью разрушить тебя.

Он двинулся вперед, накрывая ладонью мою щеку.

— Не волнуйся. Я скажу твоему новому владельцу, что тебе нравится пожестче. О тебе хорошо позаботятся.

Я задохнулась, когда один из самых ужасных кошмаров стал претворяться в жизнь.

Жуки.

Пауки.

Насекомые со своими челюстями и клешнями уничтожали мои внутренности, стремительно прогрызая их. Все мое тело зудело и горело, и я неистово кричала. Затем я закашляла, потому что в моих легких не было достаточно кислорода. Я плакала и кашляла, пока хрипела, стараясь сделать вдох, но, несмотря на это, насекомые ощущались только сильнее.

Какого хрена происходит?!

— Прекратите!

Кожаный Жилет и Белый Человек наблюдали, в то время как ощущение стало распространяться вверх по моим рукам, устремляясь в мои пальцы, спускаясь в пальцы ног, переходя на живот и затем накрывая грудь. Мое сердце кишело тараканами. Язык пожирала саранча.

И затем это ощущение достигло моего сознания.

Я закричала так неистово, словно моя душа могла свободно выпорхнуть и освободить себя из темницы моего тела. Темница стремительно наполнялась смертоносными тараканами и жуками. Белый Человек обратился в огромного грызуна, а его идеальные зубы удлинились, превращаясь в желтые клыки. Кожаный Жилет трансформировался в шакала, исходящего слюной и смеющегося, рычащего и свирепствующего.

Девушка рядом со мной так и осталась чистой и девственной, излучая белое и серебристое свечение добра всего мира, в то время как комната начала растворяться, стены таять, краска капать с потолка, обжигая меня, когда приземлялась на мое обнаженное тело.

Кожаный Жилет со своей шакальей мордой начал раздеваться. Он снял свой черный жилет и бросил его на стремительно разрушающийся пол. Языки пламени поглощали ужасный ковер, отправляя огненные дорожки к нам.

Я не могла дышать. Я могу дышать. Этого не могло происходить на самом деле. Это не может быть на самом деле.

Как только Кожаный Жилет-Шакал снял свою футболку и брюки, он спустил отвратительные трусы и стоял со своим крошечным скрюченным членом, который виднелся в густых зарослях темных волос. Его промежность кишела пауками, большое количество которых ползало между его ног.

Я прикрыла глаза, но образы настигли меня и там тоже. Если это, конечно, возможно, они стали еще хуже.

Появился Кью, и он обратился из своего нагого совершенства с его татуировкой с воробьями в разъяренного зверя с черными крыльями. За его спиной простирались трехметровые крылья, поблескивая черными, как смоль, с гладкостью вороньего крыла перьями. Его бледно нефритовые глаза излучали ярость.

Он покачал головой, отягощенный разочарованием и развернулся ко мне спиной. Его крылья заключили его в черный кокон до того момента, пока он не превратился в миллион птиц и те не разлетелись.

Он оставил меня.

Оставил меня с Шакалом и Грызуном.

Что-то схватило меня за щиколотку, и я широко распахнула глаза. Белый Человек-Грызун проводил кончиками пальцев вверх по моей голени, поднимаясь по бедру, прямо к тазовой кости. Разрезая меня своим прикосновением словно бритвой, хотя в его руках не было никакого оружия. Призрачная кровь текла оттуда, где он прикасался, отчаянно стекая красными каплями.

— Это для твоего собственного блага. — Он замахнулся кулаком и обрушил мощный удар на мою челюсть.

Моя голова резко откинулась в сторону, и я вперилась в глаза Блондинки. Она задыхалась, выглядя безумно и дико. Ее глаза были ясными и наполненными страхом. Она выглядела словно ангел, и мое отчаянное желание защитить ее сменилось желанием защитить себя

«Пожалуйста, спасите меня».

Еще один удар, но на это раз в живот. Нахождение в лежачем положении спровоцировало то, что удар, пришедшийся по животу, отдался в мою печень и почки.

Кожаный Шакал забрался на кровать и начал приближаться к нам на четвереньках, пялясь на Белокурого Ангела и меня. Его колено расположилось между моих разведенных в стороны ног, и я закричала, когда он погрузил свой омерзительный звериный язык в мой пупок и скользнул им ниже. Он прикусил мой клитор, слюнявя его обжигающей слюной.

Я кричала вновь и вновь, в то время как его слюна обратилась в языки пламени, сжигая меня дотла. Это было больно. Черт побери, как же больно. Сделайте так, чтобы это прекратилось!

Белый Грызун приказал:

— Сосредоточь свое внимание на другой. Пусть действие наркотиков немного поутихнет. Иначе она не справится.

Шакал кивнул, глубоко и хрипло дыша. Одна из его длинных лап схватила меня между ног, исследуя, сминая мою плоть. Он издал стон, когда протолкнул внутрь меня свой обломанный коготь.

— Ты недолго будешь оставаться такой сухой, путана. Подожди, когда твои наркотики прекратят действие. Вскоре после этого ты будешь умолять меня. — Его прикосновение исчезло, и он взобрался на несчастного Белокурого Ангела. Она зарыдала, когда он расположился между ее ног. Его волосатая бледная задница жестко подалась вперед, когда он расположил локти с двух сторон от ее лица.