Я помедлила с ответом, потом всё-таки призналась:

— Пионы.

Сонька тут же радоваться прекратила.

— Сдурела? Выкини их!

— Зачем? Они красивые.

— Ох, Женька…

— Не вздыхай, пожалуйста. Я смотрю на цветы и вижу… цветы. Ничего больше. Всё прошло.

— Неужели?

— Да. Мартынов — сволочь и сукин сын. А ещё бабник. Такие не в моём вкусе.

— Ещё и бабник? — заинтересовалась Сонька, а я её невежливо перебила:

— Ты зачем звонишь?

— Вообще-то, по делу.

— Так давай о деле.

— Оно касается твоего благоверного. Тот, который сволочь. И о которым ты не думаешь и не говоришь вот уже полминуты.

— До свидания. — Я всерьёз хотела повесить трубку, но подружка завопила, и всё-таки пришлось её выслушать. — Ладно, говори.

— Ты же хочешь всё выяснить?

— Что именно?

— Да что ж с тобой так трудно-то? Я про то, что же ему всё-таки было нужно в нашем городе. Мне кажется, что ты должна это знать. Это справедливо.

— Ты так думаешь, потому что тебе тоже любопытно.

— А кому было бы не любопытно? Ну, Жень!

Я снова посмотрела на пионы.

— И как ты собираешься удовлетворить своё любопытство?

— Очень просто. Нужно найти его бывшую жену и спросить её.

— Какая потрясающая идея, — язвительно проговорила я. — Главное, простая. Мартынов меня неделю по городу таскал, пытаясь её разыскать, а это ведь его жена. И вообще…

— Жень, я её уже нашла.

Я замолкла на полуслове, потом кашлянула.

— Как это?

— Очень просто. Все данные её из договора купли-продажи переписала и позвонила одному Бориному знакомому. И всё.

Я опустилась на стул.

— Да что же это такое делается, — пробормотала я, жалуясь кому-то невидимому.

— Фролова Галина Андреевна, — говорила тем временем Сонька. — На данный момент прописана в Нижнем Новгороде, точнее в посёлке недалеко от города.

— Что за знакомый?

— Такой лысый дядечка в мундире. Помнишь? Мы ещё к нему на дачу заезжали прошлым летом, когда из дома отдыха возвращались.

— Это который по участку ходит в спортивном костюме и фуражке милицейской?

— Точно! — обрадовалась Сонька. — Этот что угодно отыщет, пятки отгрызет, если от органов спрятаться задумаешь.

— Господи, — я закрыла глаза.

— Так что, поедем?

— Куда?!

— В Нижний. Проветримся.

— Сонька, ты не в своём уме? Проветримся? Ты хоть думаешь… Что мы ей скажем?

— Я найду, что сказать, поверь. Жень, ну поедем.

— Зачем?

— Она расскажет тебе, какая Мартынов сволочь и что он всегда таким был, и ты успокоишься. В том смысле, что он не только с тобой так…

— Я не хочу этого слышать, Сонь.

— А ты считай, что это профилактика, против рецидивов.

— Не будет никаких рецидивов… Подожди, мне кто-то в дверь звонит.

— Кому ты рассказываешь? Я что, по-твоему, жизнь не жила? Вся храбрая такая, а по ночам, небось, в подушку ревёшь. Кто там к тебе пришёл?

— Не знаю… — Прежде чем открыть дверь, я глянула на себя в зеркало и приказала себе про слёзы в подушку не думать. — Не буду я реветь, — тихо сказала я, отпирая замки. — Смысла в этом нет, да и вообще… — Я замолчала и уставилась на Димку, который и оказался моим незваным гостем. Калинин мне улыбнулся. — Сонь, я тебе потом перезвоню.

— Почему? Кто пришёл? Он, что ли? Жень, не смей его впускать, слышишь?

— Потом, Сонь. — Телефон я выключила и кивнула Димке. — Привет.

— Привет. — Он удивлённо приподнял брови. — Ты меня не впустишь?

Если честно, я засомневалась, но потом всё-таки позволила ему войти. Какой смысл от него прятаться? Уж лучше всё сразу выяснить.

— Что ты тут делаешь? Вернулся?

Я прошла в комнату, он за мной. Разглядывал меня, думал, что я не замечаю.

— Я к тебе приехал. Беспокоился.

— У меня всё хорошо.

— Цветы возьми.

Я обернулась и взяла у него букет роз.

— Спасибо.

Димка сунул освободившиеся руки в карманы брюк и оглядел комнату, потом снова на меня посмотрел.

— Ева, что происходит?

Я вздохнула.

— Да ничего не происходит, Дима. — Взяла с полки ещё одну вазу и занялась цветами.

— Ты мне врёшь, правда? — Калинин прошёл к дивану и сел. — Ты пропала куда-то. Я пытался дозвониться до тебя несколько дней, но ты, кажется, меня избегаешь.

— Не тебя, Дима. Всех… У меня не было настроения общаться.

— Даже со мной? Раньше такого не случалось.

— Всё когда-нибудь случается в первый раз. — Я отнесла вазу с розами на журнальный столик и поставила рядом с пионами. Отошла на несколько шагов и посмотрела.

— Что случилось, пока меня не было?

— Ты и сам знаешь. Тебя, наверняка, просветили.

— Что за чушь?

Я повернулась к нему.

— Дим, ты зачем приехал? На самом деле беспокоился или тебе нужны ответы?

Калинин сверлил меня недовольным взглядом, прищурился, а до меня только в этот момент дошло, что он здесь. Он приехал, он рядом, он смотрит на меня, кажется, ревнует. Он говорит, что беспокоился, а мне настолько всё равно… настолько, что даже страшно. Словно заколдовал кто-то. Или наоборот, расколдовал. Глеб. Поцеловал и всё прошло.

Зато началось другое, и ещё неизвестно, что для меня будет хуже и разрушительнее.

— Я просто хочу, чтобы ты сказала. Чтобы мы с тобой поговорили. Ева, я же стараюсь для тебя. Помнишь, как мы с тобой мечтали? Сейчас наши мечты превращаются в реальность, нужно лишь немного подождать. Маленькое усилие ещё…

— Дима, я тебе изменила.

Он замолчал, уставился в пол, затем сцепил руки и усмехнулся.

— Женя.

— Это правда.

— Кто он?

Я не сдержалась и всплеснула руками.

— Ну какая разница? Ты его не знаешь. И я его почти не знаю, — добавила я.

Калинин посмотрел на меня удивлённо.

— Ты что хочешь сказать? Что ты связалась с каким-то неизвестным…

— Это не важно, с кем я связалась. Это случилось. И тебе об этом уже сообщили. И ещё сообщат.

Он смотрел на меня во все глаза.

— Что с тобой?

— Да ничего со мной! — закричала я. — Что ты хочешь знать? Я уже сказала тебе всё. Вот такой я оказалась, сама не ожидала! Ты уехал, а я… с первым встречным, если хочешь! И не надо меня спрашивать — почему. Я не знаю!

Я замолчала, а Димка просто отвернулся от меня. Я уже жалела, что сорвалась, хотела поговорить с ним спокойно, дать понять, что я вполне в себе уверена. А теперь чувствовала себя глупо. Ушла на кухню и налила себе воды.

Калинин тем временем сделал из услышанного какие-то выводы, на его лице возникла неприятная ухмылка, он вытянул ноги, развалился на диване, а затем и вовсе закинул руки за голову и громко хмыкнул.

— Замечательно, — проговорил он. — А самое главное — очень вовремя.

— Что?

— С ума ты сошла очень вовремя, говорю.

— Назови, как хочешь, — пробормотала я и присела у стола. Хотелось быть как можно дальше от Димки, не могла себя заставить на него посмотреть. Да ещё его внезапное появление меня сбило, я совершенно не была готова к нашему с ним разговору. У меня не было для него ни объяснений, ни оправданий. Только голые факты, которые Калинин слышать не желал.

— И что? У тебя с ним всё серьёзно? Неужто любовь?

Я зажмурилась.

— Нет.

— Голый секс?

— Прекрати.

— Нет, я знать хочу! Кажется, я имею на это право. Или нет?

— Он меня бросил! Ты доволен?

— Чем мне быть довольным, интересно?

Я потёрла лоб и болезненно поморщилась.

— Оставь меня в покое…

Повисла пауза, потом Калинин поднялся, я слышала его шаги, и вот он уже за моей спиной. Замер на мгновение, затем наклонился и навис надо мной, уперевшись рукой в стол.

— Ева.

Я напряглась, когда поняла, что он собирается до меня дотронуться.

— Не надо, Дим.

Его вторая рука оказалась на столе, а я словно в ловушке, практически под ним. Я чувствовала аромат его туалетной воды, тепло исходящее от его тела, свою нервозность, но волнения или томления, которое раньше возникало при одном взгляде на Калинина, по-прежнему не было. Я хотела, чтобы он ушёл и перестал меня мучить своими расспросами.

— Давай всё забудем, — сказал он.

Такого я совсем не ожидала. Когда я думала, что скажу Калинину при встрече, в моём воображении рисовалась вполне определённая реакция — он должен был обидеться, накричать на меня и уйти, хлопнув на прощание дверью. Я думала, что Димка меня никогда не простит, я была в этом уверена. Чёрт возьми, я ждала этого. Так мне было бы легче. А вот предложения обо всём забыть я не ждала точно.

— Я всё забуду, — твёрдо заявил он.

— А я?

— И ты. Я никогда не вспомню об этом, клянусь. Но рушить всё, Ева… Ради какого-то… Чёрт с ним.

Я замотала головой и тут уже почувствовала его руку. Ладонь легла на мой затылок, надавила, но Калинин тут же ослабил хватку и принялся неспешно перебирать мои волосы.

— Я не смогу.

— Сможешь. Сделаем вид, что ничего не было.

Я усмехнулась.

— Ты тоже не сможешь.

— Уедем в Москву. Тебя там ждут.

— Кто?

— Я. В первую очередь. И работа. — Он продолжал гладить меня по волосам. — В жизни всякое бывает, Ева, теперь ты это знаешь. Все делают ошибки. Это нормально.

— Это была не ошибка, Дима.

Он даже зарычал от возмущения и от меня отошёл.

— Вот что ты за человек, а? Почему ты не можешь ко всему относиться проще, как все?

— Как все?

— Да, Ева, как все! Не бывает идеальных людей, и отношений идеальных не бывает. Как на картинах твоих — красиво и всё к месту, не бывает! Люди ошибаются, они делают подлости, они эгоистичны. И ты такая же, как все. Нужно просто научиться жить с этим, а ты не умеешь.