Однако вода в моей лохани незаметно остывала, небо за окном густело, приобретая сиреневые вечерние оттенки… А Вадим еще все не звонил!.. Вам не кажется это странным? А мне так чрезвычайно!.. И вообще никто не позвонил за целый день. Я сняла трубку, чтобы проверить связь. Трубочка скучно заныла.

Я уже вышла из ванной, заварила себе кофе покрепче, чтобы успокоиться, из холодильника вытащила небезызвестный торт… А телефончик мой все хранил священное безмолвие. Молчал и молчал, как партизан! Просто нервов никаких не хватит на это смотреть!

Я выпила кофе, заварила еще… И тут телефон затренькал! Я с трудом дождалась третьего гудка и сняла трубку.

– Да? – получилось совсем не так, как я предполагала вначале, а плоско и неумно.

– Аделаида… – Вадим произнес мое имя, и я сразу почувствовала что-то нехорошее. Потому что его интонации и аберрации были недвусмысленно грустные.

– Что, Вадим? – От расстройства я осела на стул.

– Аделаида… ничего не выходит. Галина наотрез отказывается дать развод…

– А, понятно…

– Нашло на нее что-то… И ни в какую! – Аберрации его интонации однозначно были извиняющимися. Я мгновенно припомнила Женьку, ее «…а я не верю! Крутится твой Вадим как уж на сковородке. Помяни мое слово – нечисто тут!..» А я-то глупая дура!..

– Вадим! Ты ведь с самого начала все знал! – сурово ответила я. – Только я не понимаю – зачем?!

– Аделаида, ну подожди!..

Он пытался сказать, что со временем что-то там утрясется, переменится… Нет уж! Надо было слушать Женьку! Темнит и крутит! Точно!

Я поспешно положила трубку и отключила телефон. Сюда, в эту квартиру, они въедут вместе! Вадим с Галиной. Очень миленько. Только зачем нужно было устраивать весь этот балаган?! И как мне быть теперь? Даже отдаленно не представляю! Остаться с ними здесь, один на один?! Вот угораздило-то идиотку!.. Другого слова нет.

Я вновь подключила телефон, чтобы позвонить Женьке и сообщить веселое известие, как он тут же энергично затрезвонил. Все ясно – опять Вадим. Видать, еще чего-нибудь придумал.

Я взяла трубку.

– Аделаидочка! Чё не звонишь? Чё не хвастаешься? – Это оказалась Женька. – Или нечем?

– Ой, Женька…

– А я тебе что говорила, подружка моя! Все – от начала до конца – один большой треп! Я целый день от тебя звоночка ждала.

– Ты сейчас где? – вяло поинтересовалась я.

– В пробке стою! Короче, Адель, я срочно еду к тебе. Нам нужно действовать незамедлительно!

– Но я только одного не пойму, Жень!.. Зачем?! Зачем ему?..

– Угомонись, сестренка! – отрезала Женька. – Во-первых, не ему, а им!

– Ты только подумай, что меня теперь ждет!.. Уехать я отсюда уже не могу…

– Я все уже обдумала! Теперь тебе, Адка, осталось только одно!

– Что – одно?.. – испуганно уточнила я.


Через полчаса подруга была у меня. Она наотрез отказалась от кофе с чаем, не пожелала даже попробовать прикольный Вадимов тортик. Лицо ее сурово пылало. Присев на стул и подогнув под себя ногу, Женька напористо развивала свою мысль.

– Тебе остается одно. Не допустить всеобщего переселения народов из вашей квартиры! Нужно срочно этому воспрепятствовать!..

– Ну-у… – разочарованно протянула я. – Многие уже уехали. С Ольгой сегодня простилась. Соседки-старушки целый день не было слышно. А это верный признак…

– Многие – не есть все! Достаточно хотя бы одного-двух. Это серьезная оппозиция. Мы супругам Шубиным спутаем все карты! Понимаешь ты, нет?

– Понимаю в принципе, – согласилась я. – Но только как мы можем им помешать? Соседи посмотрели квартиры, им все понравилось – они запаковали уже вещи… И тут мы с тобой появляемся в дверях… И что дальше?

– Я уже все это мысленно прокрутила. Естественно, если мы начнем что-то бормотать о нечистых планах Вадима или о стервозности Галины… То это, ты верно говоришь, будет выглядеть анекдотично. Нас с тобой на смех поднимут. Но!.. Мы пойдем другим путем. Мы с тобой, Адка, убедим твоих дражайших соседей, что вариант, который им вроде бы показался приемлемым, на самом деле – сущая хрень! И если они сейчас уедут – они дико прогадают!.. И локти будут кусать. Да такая, как у вас, палата, нет – футбольное поле – весит не меньше двух таких хреней!.. Главное нам сейчас – выиграть время! И хотя бы оттянуть их отъезд. Там они поползут смотреть второй вариант, третий, четвертый… И дело увязнет! Адка, как тебе?

– Ну да… – невесело согласилась я. Женькин проект казался мне обреченным на провал. – Давай попробуем.

– А что еще нам остается?

– Если только все не разъехались уже.

– Навряд ли все, – с сомнением бросила Женька. – А то бы уж тут сейчас счастливые супруги Шубины хозяйничали…

Мы обе невольно прислушались. В квартире царила глухая, зловещая тишина. Обычно откуда-нибудь да слышатся шум, звуки телевизора, шаги, смех, треньканье рояля, нередок был и гул застолья. А сейчас!..

– Пошли! – скомандовала Женька. – По соседям! Теперь каждая минута дорога!

Мы вышли в коридор и начали обход.

Женька решительно толкнулась в первую дверь. Она позвонила и еще постучала для верности. Там никто не отозвался. Во вторую… С тем же результатом. Мы позвонили в третью. Из-под нее лишь сильно дуло, и слышался далекий шум города.

Мы тронулись дальше.

Наши звонки и стуки в соседские двери гулким эхом раскатывались в глубине квартир и беспомощно замирали, оставаясь без ответа. Никто не выходил нам навстречу, и никто не задавался из-за двери осторожным вопросом: кто там? Конечно, Женька права – это еще не конец, возможно, некоторых обитателей просто нет дома. Я, естественно, с ней соглашалась. Но меня смущала та гулкость и сиротливость, с которой наши шаги и голоса отдавались за соседскими дверями. Так разносится звук в пустых пространствах казенных коридоров, а вовсе не в жилых, давно обжитых квартирах. Мне упорно казалось, что за запертыми дверями лишь холодный сумрак и пустота.

Так мы дошли до распахнутых дверей Ольгиной квартиры. На полу остался мусор. Дверь балкона была прикрыта. Снег на паркете растаял и превратился в прозрачную лужицу. Женька остановилась на пороге, недоуменно озирая голые стены.

– Лю-ди!.. – негромко крикнула она. – Вы где-е?.. Ау!..

Ей отозвалось лишь эхо под потолком.

– Не понимаю ничего, – пробормотала она. – Где же люди? Неужели все уехали?.. А?.. Так быстро?! Не может такого быть, Адка!

– Ну, безусловно, не может! – уверенно согласилась я, хотя вовсе не была ни в чем уверена.

Женька задумчиво прошлась по комнате взад-вперед. Точно так же сегодня утром тут дефилировала Ольга.

– Жень!.. – улыбнулась я, вспомнив, с каким жаром Ольга сунула мне листок из школьной тетрадки. – Женька, найди мне по своим базам одного человечка!

– Ого-го?! – Подруга оглянулась на меня с неприкрытым любопытством. – Кто таков? Опять что-то скрываешь от меня? Какая ты скрытная стала, Адка! Где хоть с ним познакомилась-то?.. Когда успела? Признавайся давай!

– Обещаешь поискать?

Мне не хотелось выставлять Ольгу и себя вместе с ней в нелепом свете, пересказывая Женьке смешную историю про Ольгину первую и, кажется, последнюю любовь. Но подруга привязалась с расспросами как банный лист. Она, по своему обыкновению, начала уже дуться. И мне пришлось поведать ей наш сегодняшний разговор в этой комнате. Я была уверена, что Женька сейчас надорвется со смеха (надо просто знать Женьку), но реакция моей милой подружки оказалась совершенно непредсказуемой.

– Как интересно! – прошептала она. – Вот это да! Какая любовь, Адка! На всю жизнь!..

– Да брось ты! – Мне показалось, что Женька так прикалывается.

Но она вовсе не прикалывалась.

– Слушай, Адка, опиши мне Ольгу. Но только поподробнее!

– Ну, она довольно высокая, на любителя такая…

– Все мы на любителя! – чуть конфузливо хмыкнула подруга. – Кто на нелюбителя? Какая у нее фигура, прическа, масть? Меня все интересует!

– Да пожалуйста, – согласилась я. – Худая, шатенка, глаза карие. Правильное лицо. Иногда носит очки.

– Значит, не всегда?

– Ну, раз иногда?

– Понятно. Как одевается?

– Черная шаль – это я от нее позаимствовала, кстати. Обычно она носит длинные юбки и глухие темные свитера. Но иногда, когда приезжает откуда-нибудь с гастролей, – ее просто не узнать! Авангардная одежда, клоунская экипировка – короткие штаны на бретельках, в немыслимых пестрых пальто с жабо и на одной громадной пуговице… Тут, видимо, сказывается ее профессия. Еще у нее навалом черных концертных платьев.

– Кем она работает?

– Кем-кем… Пианисткой. В каком-то ансамбле или в оркестре играет. А вообще-то, Жень, она на тебя чем-то сильно смахивает.

Последнюю фразу я выдала просто так, чтобы Женьку немного позлить. Мне все же казалось, что подруга так подробно выспрашивает меня исключительно ради прикола. Хотя Женька конечно же нисколечко на Ольгу не похожа. Ничего общего. Но моя уважаемая подружка вдруг удивительным образом отреагировала на мое сравнение.

– Ты находишь? – серьезно проговорила она. – Да, Адка, мы кое в чем похожи с Ольгой…

– А-а! – моментально догадалась я. – У тебя было что-то подобное в далеком детстве?

– Было… – Женька даже слегка покраснела. – Я была влюблена в одного мальчика…

– Тоже, Жень, в одиннадцать лет? – деловито уточнила я.

– Раньше. Лет в семь-восемь. Свою влюбленность – о! – я хранила в глубокой тайне. Но все же однажды поделилась ею под строжайшим секретом со своей подругой. А она, представь, возьми и выболтай мою страшную тайну этому мальчику и всем окружающим. Мне хотелось сквозь землю провалиться… Я вообще была всю жизнь влюбчива. В школе, в институте всегда была в кого-нибудь да влюблена. Но моя первая влюбленность… М-м-м!.. Это было, Адочка, нечто!..

– Может, и ты хочешь ее поискать по базам данных? – предположила я.

– Ой, Адка… – Подруга махнула рукой. – Ее там давным-давно нет. И ни там и ни сям… А Ольга твоя молодчина! Хвалю!