Под столом в него уперлось что-то мягкое и теплое. Сергей дернулся и тут же понял, что его нога плотно зажата между ее толстых коленок.

Он моментально взмок и покраснел, слабо задергав конечностью. Почему-то говорить девице: «Отпустите меня» — он постеснялся. Если бы она была менее вульгарной и не охмуряла его такими темпами, то, возможно, ему это даже в некоторой степени и польстило бы. Диана поелозила грудью по столу, пододвинув все самое ценное прямо ему под нос.

«Идиотское кафе, столы размером с табуретку», — трусливо подумал он и попытался увеличить дистанцию. Зажатая как в клещах нога не дала ему возможности отступить. Пришлось просто откинуться на диванчике и сделать вид, что эта пара арбузов, затянутых в вызывающе-красную чешую, его не интересует.

Девушки, падкие на материальные блага, не единожды пытались завоевать его сердце, но такая наглая баба ему попалась впервые. Учитывая ее юный возраст, если мама, конечно, не ошиблась с паспортными данными, эта Диана далеко пойдет.

— А какое у вас образование? — Он собрался с мыслями и решил выкручиваться. Если просто сбежать, то мама ему этого никогда не простит.

— Что именно вас интересует? — Арбузы подъехали еще ближе, а ноготь полез дальше под рукав рубашки.

— Диплом, язык… — Голосу него сел, поскольку он вдруг ощутил, что по брючине ползет горячая рука. Рефлексы работали, и от этого было еще стыднее.

— Знание языка я предлагаю проверить в другом месте, — хихикнула Диана, довольная полученным результатом.

— Вы знаете. — прохрипел Сергей, — мне необходимо вернуться в офис…

— Я готова, — моргнула она и ущипнула его над коленом.

«Дикость какая-то, — пронеслось у него в голове. — В центре города, в общественном месте, возмутительно…»

— Не помешаю? — Юлька с презрением смотрела на него, скривив губы. Растрепанная, в забрызганных брюках, с потеками туши на лице, она выглядела ужасно. — Хотя, что я спрашиваю? Конечно же, помешаю. Я, собственно, за этим и пришла. Но вы не волнуйтесь, аппетит я вам портить не буду, даже драки не будет. Все очень пристойно, как в лучших домах! Мы же люди интеллигентные, правда, девушка?

Диану появление нового действующего лица не смутило. Грудь со стола она не убрала и ногу заловленного кавалера не отпустила.

— Вот. — Юлька с трудом скрутила с пальца кольцо и бросила его на стол. Оно тоненько зазвенело и медленно подкатилось к руке Сергея, пойманной в когтистые тиски. Получилось настолько эффектно, что Юльке даже понравилось. — Прощай. Незачем было врать и подсылать мне эти букеты. Я бы отпустила тебя, надо было просто сказать правду. А ты унижал меня, оскорблял! Как глупо!

Она еще надеялась, что букеты были не от него, и сейчас коварная соперница будет разоблачена. Может, они даже поругаются. Но Сергей, пребывавший в шоке, молчал. Все, что происходило в этом кафе, казалось ему каким-то бредом: девица, похожая на шарж и лапающая его, как пьяный матрос институтку, неизвестно откуда взявшаяся жена, бросившая в него обручальным кольцом, и еще его же в чем-то и обвинявшая.

Судя по злому лицу супруга, разоблачения не состоялось. Юлька развернулась и медленно пошла прочь. Она ждала, что сейчас он вскочит, догонит ее, будет просить прощения или хотя бы оправдываться, извиняться… У самого выхода она не выдержала и оглянулась: Сергей сидел к ней спиной и даже не делал попыток встать.

Слез не было, сил не было. Ее словно ударили по голове тяжелой битой и нахлобучили звуконепроницаемый шлем. Аня что-то говорила, взгляд ее был испуганным и виноватым, но Юлька ничего не понимала. Звуки не складывались в слова, а мозг отказывался переваривать информацию.

— Помоги мне вещи оттуда забрать, — прошептала Юлька и полезла в машину.

Аня все поняла и замолчала. Она все видела, все слышала и никак не могла взять в толк, каким образом Сергей умудрился променять Юлю на ту раскрашенную кочерыжку, которая лапала его у всех на глазах. Но обсуждать это с Юлей было нельзя. Предательство Сергея и для Ани было неожиданным: они с Вадимом были уверены, что Юлька все придумала или неправильно поняла. То, что произошло в кафе, не укладывалось в обычные рамки: девица настолько не подходила Сергею, что рядом с ним она выглядела противоестественно.


Тамары Антоновны дома не было. Юлька покидала в большую спортивную сумку самое необходимое. Аня бестолково суетилась рядом, то и дело спрашивая:

— А это твое? А это брать?

Наконец она поняла, что только мешает подруге собираться. Совсем некстати ей вспомнилось, как она точно так же паковала Юлькины сумки, когда та уходила от Костика.

«Да что ж это такое? — в сердцах подумала Аня. — Чего ей так с мужиками-то не везет?»

Галина Даниловна, которой она сдала Юльку с рук на руки, открыла было рот, но Аня пресекла все вопросы:

— Не трогайте ее сейчас. Я потом все объясню. Мама заговорщицки кивнула и сделала вид, что приезд дочки с вещами — дело обычное.


Сергею надоело чувствовать себя идиотом. То, что жена застала его в обществе этой девки, было крайне неприятно. Оправдываться перед ней он не собирался, поскольку у Юльки тоже были свои заморочки: одни эти букеты ежедневные чего стоили! Да еще неизвестный мужик, звонивший по телефону и обнимавшийся с ней у него на глазах. Но сам факт, что его могут в чем-то подозревать, был оскорбителен.

— Знаете что, — решительно сказал он. — Давайте я поговорю с нашим менеджером по кадрам и позвоню вам в ближайшее время. Вакансия для вас, безусловно, есть, но сейчас мне трудно сориентироваться, что именно мы вам можем предложить.

— Поняла, — с готовностью кивнула Диана. — Поехали ориентироваться.

— Нет, вы не поняли. Я поеду один, а вы вернетесь домой и будете ждать моего звонка.

— К тебе домой? — Такой быстрой победы она не ожидала.

— Нет. — Сергей с трудом сдержался, чтобы не повысить голос. — Вы поедете к себе домой, к себе.

— Это что? От ворот поворот, значит? — Диана резко разжала колени и отпихнула его руку.

— Да нет же! Вы что, не слышите меня: я устрою вас на работу, устрою! Только отстаньте от меня!

— Что значит «отстаньте»? — обиделась Диана. — Я и не приставала еще!

— И слава богу, — с облегчением ответил он, представив, как могли бы выглядеть ее приставания, если то, что она тут делала, таковыми не считалось. — Всего хорошего, я вам позвоню.

Сергей торопливо встал, пока девица не спохватилась и опять не вцепилась в него, и быстро зашагал к выходу.


Вернувшись вечером домой, он доложил маме, что с Дианой говорил, а завтра решит с Брусникиной, на какую должность пристроить веселую девицу.

Не девицу, а девушку, — нравоучительно сказала Тамара Антоновна.

— Если она девушка, то я балерина, — в сердцах ответил Сергей, вспомнив пережитое унижение.

— Не говори ерунды. Дианочка очень интеллигентная и порядочная девочка!

— Мама! Ты ее сама видела? Это же ужас, летящий на крыльях ночи! Она хватала меня за коленки и пихала мне свой бюст прямо в лицо.

— Не ври. Что ты, барышня, за коленки тебя хватать? А если у девушки есть грудь, то это не значит, что она тычет ею тебе в лицо! У тебя мания величия! Просто бюст у нее сильно выдается вперед! Если тебе нравятся женщины без груди, то обратись к сексопатологу! Кстати, твоя жена до сих пор не вернулась!

Сергей не стал уточнять, почему это «кстати». Раздевшись, он прошел в комнату, откуда через некоторое время вылетел с перекошенным лицом:

— Мама! Где Юля?

— Откуда мне знать? — пожала плечами Тамара Антоновна. — Если уж ее муж об этом не знает, то я и подавно. Вернется — спросишь!

— Она ушла, мама! Она не вернется! В шкафу нет ее вещей. Она меня бросила. Бросила.

— Этого следовало ожидать, — неожиданно спокойно сказала Тамара Антоновна. В ее голосе ему почудилось удовлетворение. — У нее есть мужчина. Раз уж так получилось, думаю, теперь я могу рассказать тебе все.

— Ты что, знаешь его? — побелел Сергей. Он до конца не верил, что Юля так быстро променяла его на другого.

Мне крайне неприятно говорить с тобой об этом, но Юленька оказалась очень непорядочной девочкой. Она мне сначала очень понравилась, но потом я узнала такое, что…

— Мама, не тяни! — заорал Сергей. — Что за привычка, не надо этого драматизма и пауз! Кто он?

— Не смей на меня кричать, — поджала губы Тамара Антоновна. — В таком тоне я общаться не намерена.

— Мама, прости, — взмолился он. — Ну, говори, говори!

— Я нашла один документ. — Тамара Антоновна тяжело вздохнула. — Когда ты с ней познакомился?

— Перед Новым годом.

— Я нашла ее обменную карту.

— Что еще за карту?

— Эти карты выдают в женских консультациях, когда женщина становится на учет. По беременности.

— Да видел я эту карту. При чем здесь это?

— Бедный мой, наивный мальчик! Предположительная дата наступления беременности — октябрь! Это не твой ребенок! Это ребенок от другого мужчины!

— Да знаю я это! — покраснел Сергей. Обсуждать щекотливую тему с собственной матерью было тяжело. — Она с ним рассталась. Или ты намекаешь, что это он букеты носит?

— Ты знал, что ребенок не твой? — прошептала Тамара Антоновна.

— Разумеется, Юля мне все рассказала давным-давно. Э, мама! Что? Что случилось?

Мама сменила цвет лица с белого на голубоватый и, прошуршав клеенчатым фартуком, кулем свалилась на пол.

Пока ехала «Скорая», Сергею с помощью спешно выдернутой из постели Елизаветы Львовны удалось привести маму в чувство. Тамара Антоновна задыхалась и пыталась что-то сказать, но, как только она открывала рот, из глаз начинали потоком литься слезы, и, кроме нечленораздельного: «Что я наделала», больше она ничего путного произнести не могла. Пожилая докторша равнодушно спросила:

— Госпитализировать или отказ писать будете?

— А как надо? — тупо спросил Сергей. — Подождите! Почему отказ? Что, все безнадежно?