Джулия Росс - Куртизанка и джентльмен

– Придется Блэкдауну смириться.

– Герцог согласится с вашим решением, как соглашался всегда, когда это касалось детей, с того самого дня, как вы впервые показали ему меня. Никто другой в обществе не обладает вашим влиянием.

– Очень хорошо, – сказала она, роняя руку. – Везите свою жену в Уайлдшей! Если она такая, как вы говорите, я действительно ради ее спасения готова бросить вызов обществу. Если же вы заблуждаетесь, я употреблю все доступные мне средства, чтобы добиться вашего развода.

– Она не станет вам в этом противиться, – сказал Райдер. – Брак всецело моя идея, не ее. Она уже предложила сделать все необходимое для того, чтобы освободить меня. Мне нужно только попросить ее.

– Значит, она умная женщина, – сказала герцогиня. – А теперь, если вы покончили со своими откровениями, сэр, вам лучше вернуться к себе и отдохнуть. Вы, очевидно уже несколько дней не спали.

Райдер встал и поклонился:

– Ваша светлость!

– Идите же! – нетерпеливо проговорила герцогиня. – Вы еле на ногах держитесь, и прежде чем я решу, как поступить, сделайте одолжение, дайте мне поплакать в одиночестве.

Миракл кротко поблагодарила леди Эйр и ее сына. Графиня помахала ей на прощание рукой из отъезжавшего экипажа. Лорд Эйр во время путешествия держался учтиво, но отстраненно. Доброта его матери не переходила границ фамильярности. Все трое, однако, понимали, каковы могут быть последствия.

На Блэкдаун-сквер, казалось, все осталось по-прежнему, кроме замков. У Хэнли, само собой разумеется, когда-то имелся свой ключ. Должно быть, Райдер, еще до того как отправиться на поиски Миракл, позаботился о том, чтобы граф больше не имел сюда доступа.

Чтобы попасть в свой собственный дом, точнее, в дом Райдера, Миракл пришлось постучаться.

Она обязана ему всем. Пусть только он попросит – и она, даже если это уничтожит ее, даст ему свободу. Даже если для этого ей придется, переступив через себя, лечь в постель с другим мужчиной, который, подобно лорду Эйру, будет выказывать ей лишь поверхностное восхищение.

Отворившая дверь Иззи присела в глубоком реверансе, покраснев от удовольствия.

– Добро пожаловать домой, леди Райдерборн!

Миракл в изумлении уставилась на горничную.

– Лорд Райдерборн ждет вас, миледи, – сообщила Иззи. – Его светлость здесь уже два дня. Он велел мне тщательно все прибрать, но сказал, что, как только ваша светлость прибудет, я могу быть свободна. Вы позволите?

– Да, – кивнула Миракл с трепещущим сердцем. – Да, разумеется.

Девушка снова сделала реверанс и исчезла.

Райдер здесь!

В голове у Миракл сложился план очень светской беседы: «Как доехали? Хорошо ли леди Эйр о вас заботилась? Мой друг, лорд Эйр побеспокоился, чтобы у вас было все необходимое?» — которая затем переходила в чистое безумство: «Свободен ли я от своего необдуманного брака? Ну как, вы познали уже роскошь тела другого мужчины? Что, я уже рогоносец?»

Миракл сделала глубокий вдох и, сняв шляпу, вошла в гостиную. Райдер, стоявший у окна, обернулся.

Сердце Миракл затрепетало. Желание прокатилось по телу волной, заполнив все – и разум, и тело, и душу. Потрясенная, не в силах вымолвить ни слова, Миракл уронила ридикюль.

Райдер, окаменев, неподвижно смотрел на нее горящими глазами.

Ощущая пламя в крови, Миракл стянула с дрожащих рук перчатки. Они упали на пол.

Трепетные тонкие ноздри и напряженные губы Райдера дышали страстью. Одной рукой, не сводя глаз с Миракл, он сдернул с шеи галстук, сорвал воротничок.

Ноги и живот Миракл лизал неистовый огонь желания. По телу разливалось сладостное томление. Дрожа, она расстегнула ротонду и сбросила ее, Райдер, тяжело дыша, рывком расстегнул сюртук.

Высоко подняв голову, с бешено бьющимся сердцем, Миракл сбросила туфли.

Лицо Райдера светилось, словно бушующее в нем пламя озаряло его изнутри, делая похожим на небесного ангела. Он сорвал с себя жилет – пуговицы покатились по полу – и направился к Миракл.

Вся во власти безумного желания, она сделала шаг ему навстречу.

Подхватив ее на руки, Райдер приник к ней в поцелуе.

Встретив горячий бархат его языка и сладкую силу его губ, Миракл ответила на поцелуй и почувствовала, как слезы обожгли ей глаза. Его стройное, твердое и сильное тело прижалось к ее груди, животу и бедрам. Молча, продолжая осыпать ее поцелуями, он начал кружить ее по комнате, на ходу, пуговицу за пуговицей, расстегивая ее платье, пока оно наконец не повисло у нее на руках.

Смеясь и плача, Миракл прильнула к нему, ощущая на своих губах мед его теплых, чуть приоткрытых губ.

Они добрались до спальни, оставив за собой дорожку из одежды. Райдер скинул башмаки. Платье Миракл упало на пол. Продолжая целовать ее, Райдер расстегнул пояс и выпростал рубашку.

В одной сорочке, чулках и корсете, Миракл упала на подушки, чувствуя, как душа ее наполняется восхищением.

Райдер на миг оставил ее, но лишь затем, чтобы раздеться и стянуть с нее чулки. Затем, восхитительный в своей наготе, упал на кровать рядом с ней.

Миракл со всем неистовством страсти отдала себя тому единственному мужчине, которого полюбила глубоко и безоглядно, хотя это и разбивало ей сердце.

Она проснулась в его объятиях. Возле кровати мерцала свеча. Остальное пространство комнаты было погружено во мрак. Она села. Райдер улыбнулся ей.

– Я спала? – спросила Миракл.

– Почти восемь часов. Уже далеко за полночь. Ты проголодалась?

– Я помню, ты когда-то уже спрашивал меня об этом…

– И полагаю, должным образом удовлетворил ваш аппетит, леди Райдерборн?

– Впредь только вы будете это делать, – ответила Миракл. – Однако свет уничтожит нас.

– Если моя мать не решит иначе.

Миракл, наклонившись к Райдеру, быстро поцеловала его и, выскользнув из постели, схватила пеньюар.

Он овладел ею сразу же, лишь только она появилась, словно желал стереть из ее памяти воспоминания о других мужчинах, с которыми она когда-то была близка. Хотя в этом не было необходимости. Она любила только его. Ему одному было дано освободить ее от всего наносного.

Однако такие женщины, как она, не выходят замуж за сыновей герцога. Общество устроено по-другому.

– Даже герцогиня не в силах изменить меня, – проговорила Миракл. – Тебе следовало бы прятать меня в замке, как поступал Генрих Восьмой с прекрасной Розамундой, пока его тайная любовница не была отравлена королевой Элеонорой.

Райдер печально улыбнулся:

– Боже мой, ведь я не король. Я даже еще не герцог. Граф Баркли женился на дочери мясника, и свет пережил это. С рассветом мы отправимся в Уайлдшей. Моя мать хочет с тобой познакомиться.

– Правда? Что-то сомнительно. Вы что, пригрозили ей адскими муками и напугали тем, что она потеряет вас? Как только представится возможность, она пошлет меня к дьяволу.

– Возможно, – сказал Райдер.

– Я проделала долгий путь в экипаже, и у меня было время подумать над этим, – продолжала Миракл. – Я должна спросить вас, Райдер: нас связывает еще что-то помимо страсти? Ведь мы знакомы так недавно.

– Достаточно для того, чтобы узнать правду.

– А правда в том, что я на этой самой кровати занималась любовью с Хэнли. Вы не можете отрицать этого, как бы вам ни казалось, будто вы меня любите. Вы изведете себя этой мыслью. Я вам наскучу…

Глаза Райдера горели страстью.

– Нет.

– Но тогда…

Раздался громкий стук. Райдер, как был без одежды, вскочил с постели. Он был великолепен: сплошные мускулы, подтянутый живот, крепкие ягодицы. Шум повторился. Райдер натянул брюки и босиком, обнаженный по пояс, вышел из спальни.

Миракл последовала за ним через гостиную в переднюю.

С папильотками в волосах из своей комнаты, располагавшейся напротив кухни, вышла Иззи и неподвижно встала, уставившись на дверь.

В дверь снова постучали. Райдер отворил.

На улице, барабаня по крышам домов, стеной лил дождь, потоки воды бежали вдоль тротуаров и по булыжной мостовой.

На пороге, покачиваясь, стоял джентльмен в длинном плаще.

– Боже милостивый! – воскликнул Райдер. – Дартфорд? Да вы пьяны, сэр!

– Весьма, – кивнул Дартфорд. – Пьян, как сапожник! Нужно повидаться с вами!

Райдер отступил назад.

– Вам лучше зайти внутрь и выпить кофе.

– Я не пью, только когда играю. Не могу позволить себе этого за игрой. У меня до вас дело, Райдерборн. Относительно Миракл.

Лорд Дартфорд вошел, и Миракл собрала пеньюар на шее. Райдер наблюдал, как она улыбнулась в ответ на дикую улыбку Дартфорда.

– Оденьтесь, пожалуйста, Иззи. И подайте горячий кофе в гостиную.

Иззи, сделав реверанс, юркнула в кухню.

Дартфорд сорвал с головы шляпу и стряхнул с себя воду. Нетвердой походкой приблизившись к Миракл, он отвесил неловкий поклон.

– Не хочу кофе, – заявил он. – Пришел предостеречь вас. Хэнли говорит, будто вы совершили убийство. Собирается до рассвета передать вас в руки полиции.

– Это может значить только одно. – Райдер начал одеваться, и по комнатам спальни заметались тени. Его голос был полон решимости. – Хэнли нашел проклятые бумаги, а стало быть, знает, что я блефовал. Раз он считает возможным угрожать вам, он, должно быть, не сомневается, что я не мог их нигде подсмотреть и, следовательно, не имею ни малейшего представления об их содержании.

Миракл охватил ужас, но она виду не подала. Присела на край кровати и натянула полусапожки.

– Ах! Жениться на скорую руку – на долгую муку. Вот только мучиться из-за этого на виселице я не собиралась.

– Этого не будет, Миракл. – Райдер пригладил рукой волосы. – Господи! Ты моя жена. И я буду тебя защищать.

Миракл улыбнулась, хотя сердце тревожно забилось. В комнату вошла Иззи, нервно теребя передник.

– Что тебе, Иззи? – обратилась к ней Миракл.