— Мири!

— Не волнуйся так, Габби. — Девушка подняла голову и изобразила слабую улыбку. — Я в порядке.

— Мне так не кажется, родная моя. Ты слишком бледна. — Габриэль решилась подразнить сестру и ласково добавила: — Да у твоего Некроманта на лапах краски больше, чем у тебя на щеках.

Некромант прогнулся на задних лапах и погладил щеку Мири своими снежными передними лапами словно и подтверждение слов Габриэль. Мири вздохнула и подхватила кота на руки.

— Со мной все в порядке, но меня, видимо, слишком потрясло увиденное. А сейчас все время вспоминаю тот первый раз, когда я встретила Симона. Это случилось ночью, в кольце каменных гигантов, где те отвратительные девчонки собирались принести Некроманта в жертву. Они сбежали, когда появились охотники на ведьм Кашель ле Виз… — Мири вздрогнула при упоминании Великого магистра. Он решил, будто это я все устроила, но Симон знал, в чем дело, и вступился за меня. Мне тогда показалось, что никогда в жизни я не видела такого красивого мальчика. У него были блестящие черные волосы, кожа белая, как молоко, и добрые-предобрые черные глаза.

— А теперь его внешность наконец-то соответствует безобразной душе, — безжалостно отрезала Габриэль.

— Если бы только ты позволила мне приблизиться к нему, поговорить с ним…

Габриэль категорично замотала головой. У нее было множество поводов быть благодарной Реми, но ни один не шел в сравнение с его быстрыми действиями сегодня. Он решительно уволок их с сестрой прочь, прежде чем коварному Аристиду представился случай заметить Мири.

— И когда это хоть одна попытка поговорить с охотником на ведьм заканчивалась миром?! — вознегодовала Габриэль.

— Но Симон другой. В нем много хорошего. Или… во всяком случае, я когда-то думала так.

Мири прижалась щекой к макушке Некроманта.

— Может, это король задумал извести всех мудрых женщин во Франции, а вовсе не Симон?

— Не имеет значения, кто из них стоит за всем этим, поскольку мы не останемся здесь, чтобы прояснить этот вопрос.

«По крайней мере ты, сестренка, не останешься», подумала Габриэль. Мири подняла голову. Непослушные искорки прыгали в ее глазах, но сестра была непреклонна.

— Даже ты должна понимать необходимость возвращения на остров Фэр. Если, разумеется, тебе не терпится снова рискнуть оказаться на суде за колдовство.

Вызывая болезненные воспоминания у сестры, Габриэль чувствовала себя иезуиткой. Но она была готова использовать любой довод из имеющихся в ее распоряжении, лишь бы заставить девочку покинуть Париж.

Мири вздохнула, удрученно опустив плечи.

— Наверное, ты права. Мне было очень больно видеть Симона и понимать, каким он теперь стал. У меня все мысли путаются, как после удара.

— Еще бы. — Габриэль погладила сестренку по голове. — Нас измотал этот день. Утром мы во всем спокойно разберемся. Я пошлю за Бет, чтобы тебе приготовили ужин. Ты должна немного поесть, и советую тебе пораньше лечь спать.

— Не хлопочи, не надо. У меня совсем нет аппетита.

Габриэль хотела возразить, но Мири уже начала разбирать постель. Бледное, без кровинки лицо сестры заставило Габриэль замолчать. Быть может, хороший долгий сон окажется лучшим лекарством для Мири. Поправив одеяло, Габриэль поцеловала младшую сестренку в лоб. Глаза Мири были уже закрыты, когда Габриэль на цыпочках тихонько вышла из комнаты.

Но только дверь за Габриэль захлопнулась, как Мири приподняла веки. Она явно смутилась, увидев прямо перед собой янтарные глаза Некроманта. Вцепившись в край ее подушки передними лапами, кот навис над ней, и его пристальный взгляд был полон упрека.

«Знаю, что ты задумала, Дочь Земли. Забудь об этом».

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — пробормотала Мири.

«Твоя кротость, может, и обманула твою сестру, но не надо считать меня недоумком. Ты все еще хочешь увидеть этого злосчастного Аристида. Держись от него подальше. Он же хищник».

— Кто бы говорил! Как бы хорошо тебя ни кормили, ты все равно охотишься, ловишь бедных беззащитных мышей.

Некромант отвалился назад на задние лапы и стал с самодовольным видом облизывать передние.

«Я по природе своей охотник, и он тоже».

— И, похоже, твоя натура не дает мне спать, — проворчала Мири. — Доброй ночи.

Она глубже завернулась в одеяла, чтобы Некромант больше не читал ее мысли. Вполне возможно, что Габриэль и кот правильно судят о Симоне. Возможно, ее затея скажется глупой и опрометчивой. Но не в ее характере легко отказываться от тех, кого она любила.

Когда Габриэль вернулась в спальню, свечи были уже зажжены. Она застыла на пороге, увидев, как Реми с оголенным торсом и в одних коротких штанах склонился над чашей умывальника. Свет свечей играл на мускулах его обнаженной спины и широких плеч. Тихий вздох Габриэль известил капитана об ее появлении. Он выпрямился.

— Простите. Я не хотел причинить вам неудобства. Бетт сказала, что вы не станете возражать, если я смою следы дневной грязи и займусь вот этим. — Он согнул правый локоть и показал ей на уродливый красный порез на своем предплечье.

— Да, конечно…

Габриэль запнулась. С появлением охотников на ведьм и волнений, связанных с Мири, она совсем забыла о ране Реми. Охваченная раскаянием, она поспешила взять у него мокрую тряпку.

— Раз я уже здесь, позвольте мне позаботиться о вас.

Поддерживая его руку за запястье, она стала осторожно осматривать порез. Габриэль с удовлетворенной отметила, что рана не сильно кровоточила, была длинной, но не очень глубокой, и не требовала наложения швов. Но все равно, чтобы не расплакаться, она прикусила губу, пока промывала рану. Ее расстроенный вид не ускользнул от внимания Реми. Он ласково убрал т виток с ее щеки.

— Это только царапина, Габриэль.

Конечно, она все понимала. Но от одной мысли, что сегодня могло случиться с Реми, ей хотелось припасть к его груди и залиться слезами. Однако она заставили себя сосредоточиться на ране. Хотя Реми и возражал, что в этом нет необходимости, она настояла на наложении заживляющей мази, которая оказалась у Бетт. Реми судорожно втягивал воздух, но стойко переносил ее возню с льняной повязкой.

Она рискнула поднять глаза и наткнулась на его взгляд, обращенный к ней. Реми смотрел на нее с нежностью и страстью, достаточно красноречиво. Любая женщина от такого взгляда почувствовала бы слабость в коленях. Когда она признавалась в своей любви к нему им турнирном поле, на какой-то краткий миг все показалось возможным, и счастье было так близко… Но потом Габриэль спустилась на землю.

Да, она любит Реми. Она наконец-то сказала ему об этом, но это ничего не изменило в их жизни. Не избавило их от опасности, грозившей как со стороны Темной Королевы, так и со стороны охотников на ведьм, не разрубило узел отношений с Наваррой. И, уж конечно, она сама не стала другой женщиной, достойной любви Реми. Габриэль закончила накладывать повязку. Затем вылила кровавую воду из чаши и попросила слугу принести новый кувшин воды, чтобы Реми мог продолжить умывание. Габриэль снова наполнила таз и почувствовала, как Реми наблюдает за каждым ее движением. Его жгучий взгляд заставил ее сердце биться чаще, а кожу гореть. Она никогда не представляла, что мужчина способен разжигать в женщине желание, просто неподвижно разглядывая ее.

Молчание, установившееся между ними, было не из тихих, слишком наполненное невысказанными желаниями.

— Я не предлагаю вам воспользоваться моим ароматным мылом, — доставая для Николя льняное полотенце, решилась заговорить Габриэль с наигранной веселостью.

— Чтобы благоухать, как эти «милашки» из свиты миньонов французского короля? — сухо парировал Реми. — Нет уж, увольте. Приберегите это мыло для Мири. Возможно, она захочет его попробовать. — Немного помолчав, он заботливо поинтересовался: — Как она там?

— Достаточно неплохо. Уверена, все будет в порядке, как только она оправится от потрясения. Но я почувствую себя значительно спокойнее, когда она окажется на пути домой, на остров Фэр.

— Когда вы обе окажетесь на пути домой, — твердо поправил ее Реми.

Габриэль свернула, потом развернула и снова свернула полотенце. Настал неизбежный момент, которого она боялась, но не могла избежать.

— Есть только одно место, куда я направлюсь и… и это место — Лувр, я вернусь туда сегодня вечером, — стараясь не смотреть в глаза Реми, проговорила она.

— В Лувр! Вы с ума сошли? — прорычал капитан.

Она сжала полотенце, сминая полотно, которое только что так тщательно складывала.

— Я обязана разыскать Наварру и все объяснить ему. Вы должны были заметить его верхом у края арены, когда все мы покидали турнир. Он был ошеломлен нашим поспешным бегством.

— Да, я заметил. Но это я обязан объяснить ему все о нас, а не вы.

— Реми, не существует никаких «нас». Я не желаю, чтобы Наварра неправильно истолковал мой сегодняшний поступок и разгневался на вас. К счастью, он оказался в тот момент достаточно далеко и не расслышал моих слов. Думаю, я смогу сгладить возникшую неловкость и к тому же заставлю его отказаться от своей затеи.

— Сгладить неловкость, отказаться? О чем вы, Габриэль?

Девушка не могла заставить себя отвечать на его вопросы. Она снова стала складывать полотенце. Реми выхватил полотенце у нее из рук и швырнул на пол. Сердито схватив ее за плечи, повернул к себе лицом.

— Вы все еще планируете стать его любовницей, ведь так? — закричал он. — Делить с ним ложе даже после того, что вы сказали мне сегодня? Черт побери, Габриэль! Вы сказали, что любите меня. Разве нет?

— Да, я так сказала, — подтвердила она. — Я действительно люблю вас, но никогда не скажу вам этого больше.

— Ради всего святого, Габриэль, почему?