Лесли Пирс - Куколка

Кент бросил ее на пол, а сам направился в дальний конец комнаты в сторону источника неяркого света.

Бэлль лежала среди дурнопахнущего мусора. Ее лицо пылало от удара Кента, и ей пришло в голову, что она всегда сначала делает, а потом жалеет об этом. Почему она не послушалась Гарта и вышла из дома? Но больнее сожаления было осознание того, что в ловушку ее заманила собственная мать. Зачем она это сделала?

Однако сейчас это уже не имело никакого значения, учитывая то, что собирался с ней сделать Кент. Ему было нечего терять. Кент умный и хитрый человек. Бэлль не знала, каким именно образом она, по его словам, станет для него пропуском из Лондона, но, скорее всего, у него был план.

Джимми вылез из подвала и вошел в зал, думая, что Бэлль все еще убирает там. Но она уже закончила. Все вокруг блестело, и пол еще не высох, но самой девушки в зале не было. Джимми решил, что она наверху с Мог, и взбежал по лестнице, но Мог в одиночестве меняла постельное белье.

— Где Бэлль? — поинтересовался Джимми.

— Убирает в зале, — ответила женщина.

— Она уже закончила, и в кухне ее нет, — сказал Джимми.

Он поочередно заглянул во все комнаты, но Бэлль нигде не было.

— Может быть, она во дворе с Гартом? — предположила Мог.

Джимми открыл окно и крикнул дяде, который сидел на перевернутом вверх дном ящике и курил трубку:

— Бэлль с тобой?

Гарт сказал, что она в зале.

Джимми ответил, что ее там нет. Он уже начал волноваться.

— Где же она может быть? — спросил юноша у Мог и сбежал вниз по лестнице, чтобы проверить еще и в гостиной, куда редко заглядывали.

Джимми стоял в кухне, тревожно оглядываясь, когда через несколько минут туда спустилась Мог.

— Не нравится мне это, — произнес он. — Как думаете, Бэлль могла уйти из паба, несмотря на то что мы предупреждали ее, чтобы она одна никуда не отлучалась?

— Может быть, ей что-то срочно понадобилось?

— Например?

— Не знаю, Джимми, — призналась Мог. — Но девушкам часто приходит в голову какая-нибудь блажь. Мне кажется, Бэлль решила, что дело не терпит отлагательств.

— В половине десятого я поднимался за водой и слышал, как она подметает, — вспоминал Джимми. — После этого вы ее видели?

— Я крикнула, что пошла менять постельное белье, а Бэлль пошутила, что сейчас ложиться не собирается, — ответила Мог. — Это было в десять часов.

— Наверное, она воспользовалась запасным выходом, — предположил Джимми. — Гарт все время сидел во дворе, там она пройти не могла.

— Странно, что она ушла тайком, — заметила Мог. Потом, глядя на озабоченное лицо паренька, подошла к нему и похлопала по плечу. — Хватит волноваться. Ей, наверное, понадобились шпильки, или она в окно увидела знакомого и выбежала поболтать. Бэлль не могла далеко уйти.

— Мог, не нравится мне все это, — признался Джимми. — Бэлль сняла фартук. Она не стала бы этого делать, если бы просто выбежала перекинуться с кем-то парой слов. Кроме того, ее нет уже полчаса.

Мог оглянулась на висящий на двери фартук. Уже одно то, что он там висел, было само по себе необычно. Бэлль единственный раз повесила фартук на крючок — когда он намок. Обычно девушка вешала его на стул, куда угодно, только не на крючок. Мог подошла к фартуку и пощупала.

— Фартук абсолютно сухой, — протянула она. Но ощупывая фартук, она почувствовала, что в кармане что-то есть. Женщина засунула туда руку и вытащила письмо. Когда Мог прочла написанное, она побледнела.

— Что там? — нетерпеливо спросил Джимми.

— Письмо от ее матери. — Мог не хватало воздуха. — Но это не почерк Энни. Кто бы его ни написал, этот человек хотел встретиться с Бэлль.

Джимми вырвал конверт из ее дрожащих рук и прочел.

— Но здесь стоит адрес Энни, — возразил он. — Вы уверены, что письмо не от нее?

— Конечно уверена. Я каждый день более двадцати лет видела почерк Энни. Это писала не она.

— А Бэлль знала ее почерк?

— Мать никогда ничего ей не писала. Все, что доводилось видеть Бэлль — это список покупок. Да и то это было уже два года назад. Не думаю, что Энни стала бы оправдывать свое нежелание идти сюда. Ее можно назвать кем угодно, только не трусихой.

Джимми еще раз взглянул на письмо.

— Мейден-лейн — там я влез в контору. Там расположен клуб, но он закрылся года полтора назад. — Он взглянул на Мог, в его глазах зажегся огонь. — Это проделки Кента. Он заманил туда Бэлль. Скажи об этом Гарту и направь полицию на Мейден-лейн. Это в старом клубе рядом с черным ходом в театр. Я отправлюсь туда сейчас же.

— Нет, Джимми, у него пистолет! — в ужасе воскликнула Мог, но опоздала, — юноша уже бежал к входной двери.

Джимми остановился, взял дубину, которую Гарт хранил, чтобы отпугивать задир и грубиянов, и пулей промчался по базару.

Юноша слышал, как вслед ему кричали люди, но не остановился и даже не обернулся. В его голове билась одна мысль: он должен спасти Бэлль.

На Мейден-лейн Джимми пришлось остановиться, потому что в боку у него начало колоть и не хватало воздуха. Он согнулся пополам и постоял так, пока боль не отпустила, потом подошел к двери старого клуба. По царившему вокруг запустению он понял, что заведение больше не работает. Джимми мог только догадываться, что Джеймс Колм, человек, которому раньше принадлежало это место, оставил Кенту ключ, чтобы тот мог отсидеться, пока вокруг все не уляжется. Несмотря на уверенность полиции в том, что Колм причастен к торговле юными девушками, она, скорее всего, и предположить не могла, что Кент может здесь объявиться — клуб уже давным-давно был закрыт.

Дверь не была непреодолимой преградой, но когда Джимми уже занес дубинку, чтобы выбить ее, он понял, что Кент его услышит и подготовится к встрече — достанет свой пистолет. Возможно, он убьет Бэлль.

Джимми не оставалось ничего иного, кроме как взобраться по трубе с фасадной стороны здания и залезть в окно.

Джимми оббежал дом со стороны Стрэнда. Он вспомнил, как во время своего последнего «визита» сюда боялся, чтобы его никто не заметил. Теперь это не имело значения, но он все же надеялся, что невольный свидетель, если таковой встретится, не станет поднимать шум и не спугнет Кента.

Спрятав дубинку за пазуху, Джимми начал карабкаться наверх. Сейчас он стал намного сильнее, чем был тогда. Он без труда взобрался по водосточной трубе и шагнул на карниз. Грязь настолько въелась в окна, что через них практически ничего не было видно, но став ближе к раме в надежде, что занавески скроют его появление, Джимми потер стекло, чтобы заглянуть в комнату.

В кабинете царил беспорядок. Джимми разглядел старый матрас на грязном полу. Картотека исчезла, остался только письменный стол, за которым и сидел сейчас Кент, сосредоточенно изучая нечто, напоминающее карту.

Он сидел лицом к окну: малейший шорох — и он поднимет голову. Юноша опять припал к дырочке, надеясь увидеть, где у Кента пистолет. Но даже если пистолет и находился в этой комнате, он оставался вне поля зрения Джимми. Бэлль тоже нигде не было видно, но ее могли держать в глубине дома.

Паренек отшатнулся, размышляя над тем, что делать дальше. Он решил спуститься вниз и попросить кого-нибудь обойти дом с черного хода и постучать в дверь. Кент, скорее всего, пойдет посмотреть, кто там, и Джимми сможет выбить окно, как только он повернется спиной. Но Кент, вероятнее всего, схватится за пистолет и пойдет к двери с ним. Джимми был не готов рисковать жизнью и здоровьем Бэлль.

Юноша опять посмотрел на Кента и удивился тому, насколько спокойным выглядит этот человек, сидя за столом и изучая карту, — как будто планирует, где провести отпуск. Но от былой щеголеватой аккуратности, которую отметил Джимми, когда следил за Кентом два года назад, не осталось и следа. Тогда у Ястреба были темные волосы с едва заметной сединой на висках, а сейчас он был совершенно седой. Длинные неопрятные пряди свисали над грязной рубашкой без ворота. Кент уже несколько дней не брился, но не настолько давно, чтобы успела отрасти борода. Его некогда аккуратно подстриженные усики сейчас походили на куст и полностью закрывали верхнюю губу.

На тротуаре уже собиралась толпа зевак, чтобы поглядеть на Джимми. Он услышал гул голосов и догадался, что люди решили: у него захлопнулась дверь и теперь он пытается попасть в дом через окно. Джимми услышал крик женщины, которая предупреждала его о том, чтобы он был осторожнее, иначе упадет и свернет себе шею.

И внезапно Джимми осенило. Если эти люди будут шуметь, Кент обязательно встанет, чтобы посмотреть, в чем дело. Стол расположен ближе ко второму окну, которое к тому же было не таким грязным, как первое. Под окном, у которого стоял Джимми, громоздились коробки. Поэтому скорее всего Кент выберет самый простой путь и выглянет во второе окно. Как только он высунется наружу, Джимми разобьет окно и успеет сбить Кента с ног, пока тот не схватился за пистолет.

Разумеется, план был ненадежный, его единственным преимуществом был элемент внезапности. Джимми придется выбивать окно и запрыгивать внутрь, и к тому же он должен успеть нанести дубиной удар Кенту, пока тот не оправится от неожиданности.

Но других идей у Джимми не было, и, пока он стоял на карнизе, взвешивая все преимущества и недостатки своего плана, Бэлль находилась там и ей грозила смертельная опасность.

Он встал вполоборота и начал размахивать руками, делая вид, что вот-вот соскользнет. Джимми знал, что снизу людям не видно, насколько широк этот карниз. Он хотел, чтобы они начали кричать.

— Стой, не двигайся, мы идем тебе на помощь! — заорали снизу.

И сразу же неясный шум голосов превратился в настоящий гул, который становился все громче — к толпе зевак присоединялись новые прохожие. Джимми тут же прильнул к своему «глазку» и увидел, как Кент встает из-за стола. Чтобы он уж точно подошел к окну, Джимми в очередной раз сделал вид, будто соскальзывает. Восклицания и крики стали настолько громкими, что юноша был уверен — Кент обязательно выглянет в окно.