Гэвин склонил голову набок и пристально посмотрел на Эйлин, не веря своим ушам.

— Не смейте мне угрожать! Графиня Киркленд почтительно преклонит колени в знак глубокого уважении нашего законного короля, — проревел Гэвин.

Эйлин вытянулась во весь свой небольшой рост, вскинула подбородок и посмотрела Гэвину прямо в глаза.

— Мы оба знаем, что я никогда не буду графиней Киркленд, Гэвин Маклендон. Поэтому я спрашиваю: вы хотите сохранить союз между нашими кланами, или готовы выбросить его на помойку? Выбор только за вами.

С этими словами Эйлин повернулась и направилась к своей лошади.


— Жаль, что у тебя не будет шанса затащить эту девушку к себе в постель, — поддразнил Эван. — Она милашка, и могла бы доставить тебе удовольствие.

— Заткнись. — Гэвин дал Гилрою тумака и подтолкнул к двум ожидавшим их воинам. — Не забывай, я все еще могу сделать так, чтобы тебя повесили. Поэтому следи за своим языком, не то я перекину веревку через этот крепкий сук и повешу тебя сам.

Воины лэрда увели Гилроя. Гэвин обратил свое внимание на Фиону.

Выражение его лица было страшным.

Фиона несколько раз пыталась что-то сказать графу, как-то оправдаться, но продолжала молча смотреть на него, словно не зная, какие подобрать слова. А Гэвин, скрестив руки на груди, нетерпеливо ждал.

Она ослушалась его, подвергла себя серьезной опасности, напугала его и заставила искать себя. Он по крайней мере заслужил объяснений, и пусть они будут правдоподобными, черт возьми!

— Не могу поверить, Фиона, — наконец сказал он. — Именно когда я жду, что ты заговоришь, ты молчишь. В чем дело?

— Я благодарна тебе за то, что ты пришел нам на помощь. Я думала, охрана телеги с зерном будет надежным эскортом, но я ошиблась.

Фиона явно избегала смотреть ему в глаза, и Гэвину это не понравилось. Он взял любовницу за подбородок и, повернув ее голову, заставил Фиону смотреть ему прямо в лицо.

— Почему ты от меня сбежала?

Ее глаза наполнились слезами.

— У меня не хватило бы сил покорно стоять рядом, когда ты будешь сочетаться браком с другой женщиной.

— Почему?

Вырвавшись из его рук, Фиона покачала головой:

— Не знаю.

— Почему? — повторил он.

Фиона хотела убежать прочь, но Гэвин схватил ее и опять заглянул ей в глаза.

— Гордость, — наконец пробормотала она, опустив голову. — Гордость заставила меня уехать.

— Только гордость?

Фиона стояла молча, сжав кулаки, но дрожащие губы свидетельствовали о ее терзаниях.

Гэвин думал, она уехала, потому что любит его, так же, как он ее. Неужели он ошибся? Неужели только гордость подсказала ей такой необдуманный выход?

Сегодня он чуть было не потерял Фиону. Он не позволит, чтобы она снова ушла от него. Хотя в себе он не был так уверен.

— Леди Эйлин только что отвергла меня, и довольно твердо. И так громко, что наверняка ее услышали в Лондоне.

Он надеялся вызвать у Фионы улыбку, но она, вздрогнув, отвернулась.

— Эйлин, конечно, расстроена после этого тяжелого испытания. Я уверена, что когда она поговорит с отцом, все уладится.

— Я не женюсь на ней.

Гэвин бросил эти слова словно перчатку сопернику и стал ждать, что скажет Фиона. Будет ли она счастлива, если свадьба с Эйлин не состоится? Достаточно ли этого, чтобы она вернулась?

— Если и не на леди Эйлин, то на какой-нибудь другой благородной шотландке, — глядя в землю, прошептала Фиона. — Мы оба понимаем, что этого хочет твой король, и требует от тебя долг лэрда.

— Есть другие способы исполнить свой долг.

Фиона немного воспрянула. Она взглянула на Гэвина, и он поразился гамме эмоций, которые отразились на ее лице.

— Что ты имеешь в виду?

— Это означает, что я могу служить своему королю и будучи женатым на англичанке, — заявил Гэвин.

Фиона издала сдавленный возглас.

— Ты не можешь на мне жениться, — шепотом произнесла она.

— Почему?

— Почему, почему! Пожалуй, сегодня это — твое самое любимое слово. С ума можно сойти!

Ей даже захотелось топнуть ногой, чтобы быть более убедительной.

А Гэвин не смог скрыть улыбки. Он так сильно любил Фиону, что ему было почти все равно, что ее сердце не так переполнено любовью, как его. Он был уверен, что со временем она полюбит его так же сильно, как и он — ее.

— Что тебя так расстроило? — Улыбка Гэвина стала шире.

— Я не люблю, когда меня поддразнивают, милорд. Это жестоко.

— Прошу прощения. Я не хотел быть жестоким, хотя знаю, что плохо поступил с тобой. Я лишь могу молить Бога, чтобы ты меня простила. — Он нежно поцеловал ее в лоб, а потом в щеку. — Ах, Фиона, мне давно пора признаться, что творится в моем сердце. Я люблю тебя и всегда буду любить!

Она смотрела на него без всякого выражения. Разве не должна женщина радоваться, когда ей признаются в любви?

— Скажи это еще раз, — еле слышно прошептала она.

Гэвин облегченно вздохнул, но не удержался, чтобы не поддразнить ее еще раз:

— Зачем?

— Гэвин!

— Я люблю тебя, Фиона. Я предъявляю свои права на твое сердце и живу с надеждой на то, что придет день, и ты ответишь на мое чувство.

— Правда? Я знаю, ты хочешь меня, но любовь… Ты уверен?

Гэвин прижал любимую к груди так крепко, что ей стало трудно дышать.

— Ты должна знать, почему я чуть было не сошел с ума от беспокойства, когда обнаружил, что тебя нет. Я даже представить себе не мог, что потерял тебя. Но теперь, когда ты вернулась, я не намерен никуда тебя отпускать.

Он обнял ее за талию. Фиона поцеловала его нежно, но страстно.

— Ты сделал меня счастливой, Гэвин! — призналась она.

— Я рад. — Собравшись с силами, чтобы услышать правду, какова бы она ни была, Гэвин снова спросил: — А теперь скажи честно, почему ты от меня сбежала?

Фиона, слегка наморщив лоб, улыбнулась.

— Потому что я люблю тебя, мой дурачок.

Его надежда сбылась! Гэвин, откинув голову, громко расхохотался, потом поднял Фиону на руки и начал кружиться. Графу Киркленду, лэрду Маклендонов, не верилось, что ему привалило такое счастье. Судьба предоставила ему еще один шанс, и он его ни за что не упустит.

— А теперь, моя милая англичаночка, ты окажешь мне честь и станешь моей женой?

— Да, мой шотландский господин, я согласна выйти за вас замуж.

— В таком случае, Фиона, нам пора возвращаться домой и начинать готовиться к свадьбе.

Глава 19

Деревья гнулись от сильного ветра, птицы нервно щебетали в густой листве, тяжелые дождевые тучи собирались на горизонте. Тем не менее для Фионы, сидевшей в седле впереди Гэвина, это было идеальным итогом страшного, тягостного дня.

Ее голова покоилась на плече Гэвина, и измученной женщине казалось, что так было всегда. Наконец-то наступили мир и спокойствие, которых ей так не хватало в жизни. Она сидела, не шевелясь, всю дорогу, даже когда они остановились у ручья, чтобы напоить лошадей.

Счастье переполняло сердце Фионы. Беспокойство о будущем, мысли о том, как другие — а именно король Роберт и лэрд Синклер — отнесутся к тому, что Гэвин намерен сделать ее своей женой, исчезли.

Он любит ее. Гэвин ее любит!

Впервые у Фионы появилась надежда, что все будет хорошо. Она станет женой графа Киркленда и проведет всю оставшуюся жизнь рядом с ним. У нее кружилась голова оттого, что счастье, которое так долго ускользало от нее, наконец пришло.

Это ощущение, скрытое где-то глубоко под слоями обыденности, взрывалось какими-то неожиданными вспышками. Фионе были знакомы в основном негативные чувства — печаль и трагедия, отчаяние и страх, и еще многое. Может быть, именно эти испытания делали нынешние мгновения еще более значимыми, более ценными. Или это означало, что Фиона преодолела невозможное и получила то, что давно стало ее заветным желанием?

Скорее всего определенного ответа быть не может. Оказалось, что любовь может расцвести где захочет, не обращая внимания ни на политику, ни на приличия. Как это чудесно!

— Еще пара часов и мы будем дома, любовь моя, — пообещал Гэвин.

Как он и предсказывал, им понадобилось несколько часов, чтобы добраться до замка. Фиона и не знала, что они, оказывается, были так далеко от дома. Лэдди бежал рядом, и Фиона лишь удивлялась стойкости пса. В самом начале пути она настояла на том, чтобы его посадили в седло к Дункану, но когда они остановились на водопой, Лэдди отказался возвращаться на это место.

Пес бежал впереди всех, указывая дорогу. Это было справедливо — ведь это он привел отряд Гэвина к Фионе и Эйлин. В будущем, как надеялась Фиона, Лэдди получит много хороших косточек в качестве награды, которую он честно заслужил.

Когда вдали показался замок, всех охватило радостное возбуждение. При виде величественных каменных стен и взмывающих в небо башен у Фионы как рукой сняло усталость. Люди во дворе встретили отряд оглушительными аплодисментами и радостными приветствиями.

— Я думала, — пробормотала Фиона, — что они были рады избавиться от меня. Наверняка мечтали, чтобы англичанку сожрал дикий кабан.

— Есть немало тех, которым ты понравилась, — возразил Гэвин. — Только безмозглые чурбаны ставили тебе в вину твою национальность и высокое происхождение.

Фиона робко улыбалась толпе, решив не принимать улыбки за чистую монету. Наверняка снова начнется недовольство, когда станет известно, что она выходит замуж за Гэвина.

— Отец! — раздался радостный возглас Эйлин.

Из толпы выбежал лэрд Синклер в окружении людей своего клана, и через минуту Эйлин уже была в объятиях отца.

— Я приехал, как только мои люди сообщили мне печальную новость о твоем похищении! Скажи правду, дочь, ты не пострадала?