Ронни отшвырнул журнал и огляделся по сторонам. Разумеется, он не отказывал себе в удовольствии трахнуть раза два в неделю какую-нибудь девчонку из тех смазливых шлюшек, которые без году неделя как вылезли на панель и еще не до конца знают себе цену. Но это казалось ему банально и неэстетично. Ронни брезгливо поморщился, вспомнив свои тайные похождения. Ему так хотелось завести интрижку с неопытной красоткой, жаждущей приобщиться к волнующим тайнам современной сексуальной жизни! Уж он, Ронни, сумеет обучить ее всем тонкостям любовной игры.

Его внимание привлек этот забавный мальчишка Пэт, новое увлечение великовозрастного балбеса, сынка Майры. Он вел под уздцы лошадь, направляясь в сторону конюшни. Юджина поблизости не было — по всей вероятности, этот гомик еще дрых после своих ночных извращений.

Ронни поднялся с шезлонга, лениво потянулся и, накинув на плечи полотенце, направился через лужайку в сторону аллеи. Он подождал, пока Пэт свернет направо — отсюда их уже не будет видно из окон дома. Придав себе вид праздно прогуливающегося, Ронни вышел из-за кустов и направился навстречу Пэту, небрежно насвистывая мотивчик из мюзикла «Кошки», который он смотрел раз семь — в кордебалете танцевала его пассия.

— Доброе утро. — Он изобразил на лице удивление. — А, это ты, Патрик? Как ты рано встаешь! Собираешься подышать свежестью утренних прерий?

— Я возвращаюсь с прогулки. Кэрри захромала на правую ногу.

— Бежняжка. — В это время появился Стив, конюх, и Патрик отдал ему поводья Кэрри. — Ты не занят? — поинтересовался Ронни. — Тогда давай прогуляемся вместе.

Патрик огляделся по сторонам. Юджина, который мог бы выручить его из этой довольно щекотливой ситуации, поблизости не было. Опустив голову, он побрел рядом с Ронни.

— Ты нравишься мне, Пэт, — сказал тот.

— Спасибо, мистер Кенвуд.

— Ты мне очень нравишься, Пэт. Старине Ларри крупно повезло — вдруг свалился на голову такой славный подарочек. И никаких забот и хлопот, а лишь пожинай себе плоды чьих-то трудов и бессонных ночей. Ларри умеет ценить выпавшее ему счастье?

Патрик молча кивнул.

— Ты, я вижу, не из разговорчивых. — Он обнял Патрика за плечи и слегка прижал к себе. — Хрупкий, как девушка. И где только выращивают таких изысканно красивых мальчиков? Закуришь? — Он протянул ему пачку с сигаретами, но Патрик отрицательно замотал головой. — Отец не разрешает, да? — Он засунул сигарету себе в рот и, не отпуская от себя Патрика, нагнулся и щелкнул зажигалкой. — Может, хоть разок затянешься?

Патрик крепко стиснул губы и отвернулся.

Они очутились возле грота, где был бассейн с золотыми рыбками и мраморная скамейка. Это был обособленный мирок, окруженный со всех сторон кактусами с длинными колючими шипами.

— Присядем? — Ронни почти силой заставил Патрика сесть на скамейку. — Я хотел сделать тебе одно весьма заманчивое предложение. — Он затянулся сигаретой и отшвырнул ее в клумбу. — То есть, выражаясь современным языком, я собираюсь с тобой переспать.

— Но я не хочу этого, мистер Кенвуд.

— Брось притворяться. Я раскусил тебя с самого начала.

— Меня это не волнует, мистер Кенвуд.

— Мистер Кенвуд, мистер Кенвуд… Зови меня просто Ронни. Так ты говоришь, я тебе не нравлюсь?

— Я этого не говорил.

— Гм, ты напоминаешь мне увертливого угря. Знаешь, есть такая рыба. Обожаю ее в копченом виде. — Ронни щелкнул зажигалкой и поднес ее к самому носу Патрика. — Давай кричи, или я подпорчу твой шикарный профиль Нефертити, и тогда даже этот педрило Джинни не станет якшаться с тобой. Мы все любим покровительствовать красоте и брезгливо зажимаем нос при виде уродства. Ну же, кричи.

Патрик попытался вырваться, но Кенвуд крепко стиснул его шею.

— Не отвертишься, красотка. У старины Ронни железная хватка. Это западня, ясно? Да ты и не станешь звать на помощь — тогда все узнают, что Тощий Ларри живет со шлюхой, которую выдает за собственного сыночка. Ха-ха, вкус у этого пройдохи что надо, да вот с фантазией туговато! Уж лучше бы он напялил на тебя собачью шкуру и заставил ходить на четырех лапах. Ты небось хорошо умеешь это делать. А ну-ка снимай штаны и становись. Живо!

Он схватился за молнию на джинсах Патрика, но тот, вывернувшись, ударил его коленкой в пах.

— Ах ты дрянь! Сейчас ты получишь у меня!

Ронни наклонил голову и кинулся в слепую атаку. Патрик успел увернуться от удара. Ронни плюхнулся в бассейн.

Он вынырнул почти в ту же секунду, держа в руке острый кусок гранита со дна бассейна. Патрик и не думал убегать: он стоял и смотрел в упор на вылезавшего из воды человека. В глазах Патрика было недоумение и любопытство.

Когда Ронни замахнулся на него острым мокрым камнем, Патрик стремительно присел и схватил его за обе лодыжки. Камень упал на мраморные плиты дорожки, а Ронни шарахнулся со всего маху затылком о край скамейки.

Патрик стоял и смотрел, как под лежавшим на земле Ронни растекается кровь. Скоро там была уже целая лужа. Засунув руки в карманы, он направился к дому, ни разу не обернувшись.


Юджин спал на боку, поджав ноги к подбородку. Патрик присел на край его кровати.

«Не буду будить его, — думал он. — Если у Джинни чуткий сон, он сам проснется, если нет…»

Юджин шевельнулся и открыл глаза. Увидев Патрика, широко улыбнулся.

— Доброе утро, Пэт. Как здорово, что ты пришел. Я всю ночь думал о тебе. Знаешь, я больше не пойду в этот клуб. Это не для меня. Я хочу любить одного человека и прожить с ним всю жизнь.

— Я только что убил Кенвуда.

Юджин громко рассмеялся.

— Ты даже представить себе не можешь, как бы я хотел, чтоб кто-нибудь проломил череп этому подонку. Хоть я, как ты знаешь, совсем не злой человек.

— Я это сделал, Джинни.

— Никогда не поверю. Даже если увижу его остывающий труп.

— Пошли. — Патрик протянул ему руку, и Юджин рывком выскочил из-под одеяла.

Кенвуд лежал все в той же позе с широко раскрытыми глазами. Он весь подплыл кровью.

— Ты видел, как это случилось? — возбужденно спросил Юджин. — Мы должны вызвать полицию.

— Не надо, Джинни, прошу тебя. Лучше пристрели меня сам.

— Тебя? Но за что?

— Я же сказал тебе: это сделал я.

До Юджина наконец что-то дошло. Он сощурил глаза и внимательно посмотрел на Патрика.

— Никому не говори об этом. Мы сейчас же уедем отсюда.

— Куда?

— Не знаю. Решим по дороге.

— Джинни, этот тип хотел переспать со мной.

— Грязный мерзавец. Я так и знал, что он будет приставать к тебе. Он настоящий бисексуал. Какой же ты, Пэт, сильный!

Он смотрел на друга с нескрываемым восхищением.

— Я должен поговорить с тобой. — Патрик отвел глаза в сторону. — Это очень важно.

— Сделаешь это в машине. Нам нельзя терять ни секунды. Я только захвачу наличность. Жди меня возле гаража.

— Я пойду с тобой, Джинни.

В холле они столкнулись с миссис Редфорд. На ней были дорожный костюм и шляпа.

— Джинни, ты не видел Ронни?

— Нет, а что? — спросил тот каким-то чужим голосом.

— Он обещал свозить меня на вернисаж.

— Я не видел его сегодня, мама. Прости, но мы с Патриком спешим.

— Последнее время я совсем не вижу тебя, мой мальчик. Ты даже к обеду не выходишь.

— Я много работаю.

Он попытался пройти, но она взяла его за руку.

— Может, ты отвезешь меня на этот вернисаж к Салли Кэшман? Там будет твой любимый Шлобски и этот тип с бакенбардами, который писал портрет Джекки Онассис, забыла его фамилию. Мой мальчик, мы так давно не выезжали с тобой в свет.

— Как-нибудь в другой раз, мама. Пэт, прошу тебя, помоги мне найти… тот этюд в осенних тонах. Я второй день не могу его отыскать.

— Я велела повесить его к нам в спальню, мой мальчик. Он написан в манере твоего покойного отца.

— Ладно, мама, дай пройти. Мы с Патриком хотели заняться… Ах ты, Господи, да ведь я вчера разбил свой джип!

— Не беда. Привезешь меня от Салли Кэшман и можешь взять мой «ягуар». Мы с Ронни весь вечер будем дома.

— Мама, дай мне свою машину сейчас. Она мне очень нужна.

Юджин схватил мать за плечи и крепко стиснул.

— Но ведь я обещала Салли Кэшман…

— Черт с ней! Пожалуйста, мама.

— У тебя какие-то срочные дела?

— Да. Мы с Патриком хотим съездить… в кино.

— Ладно, мой мальчик. У меня все равно нет настроения ехать на этот вернисаж. — Миссис Редфорд сняла шляпку. — Последнее время Ронни стал таким забывчивым и невнимательным. Думаю, наш брак большая ошибка.

Юджин уже сидел за рулем «ягуара».

— Мы вернемся за деньгами ночью, — сказал он, быстро трогаясь с места.

— Здесь будет полно полиции, Джинни.

— Ты прав. Но что же нам делать?

— Мы продадим мой перстень.

— Нет. Он так тебе идет.

Юджин вздохнул.

Патрик взял его руку и прижал к своей пылающей щеке.

— Я люблю тебя, Джин, — тихо прошептал он. — Это дороже, чем дюжина перстней.


…Они сняли номер в небольшом отеле. В закусочной напротив оказалось замечательное пиво и свежие креветки. Они ужинали в своей комнате, превратив в стол широкую двухспальную кровать.

От пива Патрик стал оживленным и слегка развязным. Но это ему очень шло. Юджин не мог отвести от друга глаз. Ситуация казалась настолько неправдоподобной, что он считал происходящее сном, который может прерваться в любую минуту. Порой он с трудом удерживался от того, чтобы обнять Патрика, поцеловать долгим нежным поцелуем, медленно раздеть и… «Нет, — говорил он себе. — Тогда все будет иначе. У нас все так необыкновенно и чисто. Это потому, что Патрик очень чистый. Пусть он останется таким».