— Привет! — радостно начала она. — Как все прошло? Ты доволен?

— Извините, — прервал ее чужой голос.

— Простите, — удивленно пробормотала Зоя. — Наверное, что-то со связью… Я…

— Нет, со связью полный порядок. Просто Арсений…

— Что?! — тревога явственно послышалась в ее голосе.

— Он… заболел…

— Что с ним?! — в ужасе воскликнула Зоя. — Что?! Дайте ему трубку!

— Вы где сейчас находитесь? — спокойно продолжал чужой голос.

— Дома. У Арсения, — уточнила Зоя и спохватилась: — А вы? Кто вы?..

— Капитан милиции. Сейчас к вам подъедут. Надо будет осмотреть квартиру пострадавшего.

— Вы издеваетесь?! Что с Арсением?!

— Как вас зовут?

— Зоя.

— Так вот, Зоя, Арсений умер.

— Как это умер?..

Капитан милиции не счел нужным входить в подробности. В голове у Зои помутилось, ее охватило такое чувство безысходности, что только с балкона вниз.

Она заметалась по комнате. Раздался звонок в дверь, Зоя открыла. Молодой мужчина представился старшим лейтенантом, показал свое удостоверение, на которое она взглянула сквозь густую пелену тумана, не сумев разобрать ни строчки. Он предложил ей пройти в комнату. Зоя посторонилась, пропуская его, и, как замороженная, пошла следом. Старший лейтенант усадил ее в кресло и начал задавать вопросы:

— Скажите, Строгулин увлекался коллекционированием насекомых?

— Он их терпеть не может, — словно находясь в состоянии гипноза, проговорила Зоя. — У него дядя был профессором энтомологии.

— Значит, он не стал бы хранить у себя дома, — старший лейтенант заглянул в блокнот, — иксодовых клещей?

— Он? Нет! Я же говорю, Арсений терпеть не может насекомых. У него страшная аллергия на них.

На последующие вопросы Зоя отвечала машинально, не задумываясь о последствиях.

Когда старший лейтенант ушел, она стала собирать свои вещи. Ей было невыносимо оставаться в квартире Арсения, сознавая, что он никогда уже не придет сюда.

«Странно, — пролетела мысль, — едва я приноровлюсь жить в хорошей квартире, как ее хозяева умирают и мне приходится убираться восвояси…»


Дома ее явно не ждали. В своей комнате Зоя обнаружила Нину, спящую на диване в объятиях друга.

Нина нехотя открыла глаза.

— Мать? Ты это чего вернулась?

Зоя до боли закусила губу. Постояла и пошла на кухню. Нина тотчас прибежала следом, завернувшись в короткое полотенце.

— Что случилось? На тебе лица нет! Неужели с Арсением поругалась? — выдавала она один вопрос за другим.

Зоя тяжело рухнула на стул и, уронив голову на руки, зарыдала. Нина бросилась искать валериану, не найдя, налила матери стакан дешевого крепленого вина «Букет Молдавии».

Зоя взяла стакан, не глядя сделала глоток и все выплюнула:

— Гадость! Зачем? Лучше воды, — рыдая, проговорила она.

Нина присела перед ней на корточки, одной рукой придерживая на груди полотенце, а другой протягивая стакан.

— А ты сделай вдох и выпей. Полегчает! А вода, что!..

Зоя послушалась совета дочери. Залпом выпила стакан. Посидела. И вновь принялась размазывать слезы по щекам.

— Нина!.. Нина!.. Понимаешь, я любила его… А теперь я опять одна…

— Что, выгнал из дому, гад? — вставая во весь рост, спросила дочь.

— Нет. Несчастный случай.

Взгляд Нины замер.

— Умер?! — прошептала она.

— Да.

— Подожди, — Нина налила себе полстакана «Букета Молдавии», выпила, закусила леденцом и сказала: — А может, убили? Эти… наследники?

— Нет! Он умер от укуса какого-то иксодового клеща. Непонятно одно, каким образом этот клещ оказался среди засушенных экземпляров коллекции насекомых его дяди. Может, ожил?.. Понимаешь, у него аллергия на всех этих треклятых насекомых. Он умер во сне. Мне милиционер так и сказал, редчайший, мол, случай. Но еще предстоит вскрытие, тогда узнают точно. Ой, Нина! За что так? А?.. Я ему не очень доверяла, он ведь тоже наследник, но кому-то надо верить. И потом, мне казалось, что он хоть немного любил меня. Мне так с ним было хорошо. Засыпала рядом и думала, захочет, пусть убьет, умру счастливая. А его самого убили! Правильно ты сказала. И я знаю, кто! Чегодаев!

— Чегодаев? — повторила в задумчивости Нина. — Ты вчера новости смотрела?

Зоя отрицательно покачала головой.

— Так слушай! Твой Чегодаев сам едва живым остался. На него вчера утром было совершено покушение.

Зоя подняла на дочь заплаканные глаза.

— Вот-вот! Он остался, а Арсений…

— Верно, — согласилась Нина, — здесь надо разобраться! Но пока, думаю, Чегодаева можно исключить. Значит, эти… Шуркина и Мельгунов, — ткнула она пальцем в фотографию, висевшую на стене. На ней были запечатлены Лора и ее друзья перед отплытием на яхте.

— Но ты пойми, — указывая на бутылку вина и прося налить ей еще, — начала со вздохом Зоя, — каким образом кто-то из них смог принести в квартиру, которая сдается на охрану, этого клеща?

— Да черт с ним! — Нина опять присела на корточки и заглянула матери в лицо. — Мне очень жаль Арсения. Очень! Но нам думать о себе! Осталось всего четыре наследника. Значит, один из вас должен выбить троих!

— И ты допускаешь, что я, — Зоя слегка ударила себя кулаком в грудь, — смогу это сделать?

— А почему нет? Я тебе помогу!

— Нинка, ты с ума сошла из-за этих денег! Людей убивать!

— Ну не ты же первая начала! А что, лучше отказаться от своей доли, лишь бы только валяться в грязи и называть это жизнью.

— Всякая жизнь есть жизнь, — закрыв лицо руками, пробормотала уставшим голосом Зоя. — Дар свыше! Ох!..

Нина с презрительной жалостью взглянула на мать и, громко шлепая босыми ногами по стертому линолеуму, вышла из кухни.

«Даровал Господь мне жизнь… — в который раз задумалась Зоя, — для мучений. Но не для тех, великих, о которых легенды слагают… а для бытовых. Промучалась, промаялась, ни себе, ни другим радости не принесла, ничего не сделала… Меня никто даже не замечает, пока не натолкнется. А натолкнется, чертыхнется и побежит дальше… Ой! Что это я?! — спохватилась она, с испугом озираясь по сторонам. — А!.. Это я про себя. Не дай бог, Нинка услышит…»

Она встала и пошла в комнату дочери, повалилась, не раздеваясь, на диван и заснула. Утром, прежде чем окончательно проснуться, ощутила щемящую тоску от того, что опять наступил день…

— Мама, я кофе приготовила, иди! — услышала она голос Нины.

— А твой?

— Ушел!

Зоя сняла костюм, накинула халат, глянула на себя в зеркало и сначала не узнала свое бледное, изможденное, с набрякшими веками лицо.

— Мама, — наливая ей в чашку кофе, начала Нина, — давай решим окончательно и бесповоротно: мы будем бороться за свой кусок или отдадим его волкам без боя, нате, жрите, а мы уж как-нибудь?!

— Хорошо, будем, — устало согласилась Зоя. — Бери нож, пойдем убивать.

— С тобой невозможно разговаривать! — вскочила со стула Нина.

— Ну а как ты предлагаешь от них избавиться?

— Надо подумать!

— Вот и думай! Как придумаешь, скажешь. А пока мне надо идти кланяться бывшей хозяйке, чтобы опять в ларек взяла.

* * *

Все наследники вновь встретились на похоронах. В глазах каждого мелькал невольный вопрос: «Кто следующий?»

— Однако мы встречаемся с невероятным постоянством, — заметила Вита. — Я уже стала завсегдатаем бутика траурных платьев и черного флера. — Такое ощущение, что на нас наслали проклятие.

— Не сомневаюсь, — ответила сквозь зубы Зоя, — кто-то наслал, а кто-то его материализует…

— На что это ты, интересно, намекаешь? — устремила на нее испытующий взгляд Вита.

Зоя не расслышала ее вопроса, она смотрела на закрытый гроб, в котором покоились останки Арсения. Слезы полились из ее глаз. Она подошла к гробу и положила на него руку. «Узнать бы, кто убил тебя!»

И тут Зоя заметила высокого блондина, который являлся на все похороны. «Ну, теперь ты от меня не уйдешь!»

Она быстро пробралась к нему, зашла за спину, чтобы не дать возможности скрыться, и сказала:

— Простите, я вас что-то не припомню…

Блондин вздрогнул и обернулся.

— Вы кто? Друг Арсения?..

— Нет, — сухо ответил тот.

— Тогда, может быть, вы были другом Лоры Ильховской?

— Нет, — уже с улыбкой ответил он, поняв, к чему она клонит.

— Значит, Гелены Ванышевой!

— Можно сказать. Я журналист, — он вынул из нагрудного кармана своей рубашки удостоверение и показал Зое.

«Сидоренко Сергей Васильевич», — прочла она.

— А вас, простите, как зовут? — поинтересовался он.

— Зоя.

— Очень приятно.

— А почему вы проявляете такой интерес к похоронам? Вы отвечаете в вашей газете, кстати, как она называется, за похоронную колонку?

— Газета называется «События за день», а интересуюсь я этими похоронами только потому, что в них прослеживается некая закономерность. Один за другим умирают молодые люди, довольно близко знавшие друг друга. Вот и все.

— Можно попросить вашу визитку?! Мне хотелось бы с вами встретиться и поговорить.

— С удовольствием, — он вынул из портмоне визитку и протянул Свергиной.

Гроб стали опускать. Зоя подошла ближе и бросила на него белую розу.

— У тебя от горя, видно, память отшибло, дорогая, — услышала она позади себя голос Чегодаева. — Ты забыла отказаться от своей доли наследства. А пора бы!

Зоя обернулась и взглянула тому в глаза.

— Ведь ты, если это правда, сам чудом остался в живых. А все успокоиться не можешь. Чего тебе надо? Всех убить и все захапать? Не подавишься?

Чегодаев с удивлением покачал головой.