* * *

Как и обещал, я пошел к Вере Петровне просить руки ее дочери Зиночки в субботу, у меня был выходной и у Зины с Ниной тоже. Мы с Зиной заранее пригласили Нину домой к Вере Петровне, я купил теще цветы и золотой кулон на цепочке в виде двух спаянных сердец. Вера Петровна уже накрыла стол. Я принес вино и фрукты, подарил теще цветы и подарок, которого она не ждала и была так рада подарку, нам с Зиночкой, а главное, рада за Зиночку: что та наконец-то обрела счастье и выходит замуж.

Когда я, нагнув одно колено, держа Веру Петровну за руку, просил у нее позволения жениться на Зиночке, Нина украдкой смахнула слезу, а вслух сказала:

– Рада за тебя, подруга, надеюсь, что Сергей будет тебе хорошим мужем.

А Вера Петровна продолжила:

– Рада за вас, дети мои, благословляю вас, живите в мире и дружбе, в любви и радости, – и вдруг обняла меня и заплакала.

– Ах, Барс, ты такой молодец, ты для моей Зиночки мужа нашел.

И она погладила по спине старую овчарку.

Все вместе мы решили, что свадьбу сыграем в том же ресторане, который изредка и посещаем. День свадьбы назначили на конец июня, в субботу. Свидетельницей к Зине была приглашена Нина, а свидетелем ко мне решили пригласить моего начальника Игоря Ивановича. День свадьбы мною был выбран не случайно, именно в этот день в этот же ресторан должны были прийти подводники, а вместе с ними и муж Нины.

Приглашенных на свадьбу было мало – только отделение хирургии, где работали Зина и Нина. Все вместе мы составляли компанию в десять человек. Меня это устраивало: значит, места в ресторане хватит и для подводников. К тому же мама Зиночки настаивала не собирать большой компании и не тратить слишком много денег попусту.

До свадьбы оставалось двенадцать дней. Мои встречи в обед с Ниной не прекращались. Наш с нею секс становился все более страстным. Занимаясь со мной любовью, она постоянно мне шептала:

– Я люблю тебя! Скажи, что мне делать, когда вернется мой муж?

– Я не знаю, Ниночка, ты можешь поехать с нами в свадебное путешествие.

– И как это будет выглядеть? А если Зина обо всем догадается?

– Я обещаю, она ни о чем не догадается. Мы придумаем, как тебя взять с нами в путешествие.

– Скажи, ты любишь меня? – спрашивала Нина.

– Я тебя очень люблю, и, если бы ты не была замужем, я бы женился на тебе.

– Зину ты тоже любишь?

– И Зиночку люблю, я вас обеих люблю. Ты же медик, знаешь, что все мужчины полигамны и не могут всю жизнь любить только одну женщину. Не зря мусульманам разрешают иметь четырех жен.

– Я не понимаю, как это возможно – то, что случилось, мы же с Зиной подруги, а я стала любовницей ее жениха и будущего мужа.

– Потому и стало возможно, что у вас одинаковые вкусы, вот вам и понравился один и тот же мужчина, – успокаивал я ее, – не переживай так, оставайся собой, Зина никогда не узнает, что ты моя любовница. Я люблю тебя. – И в тот момент, когда я так говорил Нине, я и вправду чувствовал, что люблю их обеих.

Платье Зине мы купили в свадебном салоне самое лучшее, Вера Петровна ахала:

– Зачем же столько денег переводить на одно платье? На эти деньги можно всей семье полгода жить – а потом куда его?

Я смеялся и успокаивал тещу:

– Да не переживайте вы так, наша Зиночка золотая и достойна всего самого лучшего на всей планете. А денег я заработаю на всех.

– Зина, как же тебе повезло с Сергеем! – восклицала Вера Петровна и вытирала платочком глаза.

Зина просто порхала и вся светилась, она не знала, как мне угодить, и постоянно спрашивала: «Ты ничего не хочешь?».

– Хочу, – отвечал я, – секса с тобой.

И уносил ее в постель. Я никогда не думал, что секс с женщиной может превратиться в такую страсть, которая засасывает сильнее наркотиков. Я становился рабом любви. Мне хотелось секса постоянно, причем с обеими женщинами. Я их обеих считал своими женами и нисколько не смущался тем, что каждой из них я изменяю с другой. Я считал, что иметь жену и любовницу – это в порядке вещей. Я удовлетворял их обеих, дарил им ласки, свою любовь, я научил их такому сексу и такому блаженству при соитии со мной, что только за это они мне должны быть благодарны. И они были благодарны. Зиночка светилась от счастья, а Нина все чаще плакала. А я радовался, что они не просто влюблены в меня, а любят без памяти, что пойдут за мной на край света, а не только полетят в свадебное путешествие.

Расписались в загсе с Зиной мы при двух наших свидетелях и ее матери. Кольца надели друг другу на пальцы золотые, себе я купил обычное обручальное кольцо, а Зине с небольшим бриллиантом. Выпили шампанского и поехали на моей машине кататься по городу. Нине было очень тяжело все это видеть, но она крепилась и улыбалась, поздравляя подругу.

Свадебную вечеринку в ресторане мы назначили на восемь часов вечера. К этому времени подводники, пришедшие в ресторан на пару часов раньше нас, уже вовсю «гудели». Их сдвинутые столы были завалены бутылками и закуской. Пили они в особой части ресторана, куда посторонним вход был воспрещен. Мы же заказали столы в самом центре зала. Да и столов-то нужно было всего два. Нам тоже их сдвинули и украсили по-особенному: белые розы стояли отдельно от красных, к стульям были привязаны оранжевые шары с нарисованными сердечками, и через весь стол тянулось широкое белое полотенце и на нем лежали хлеб и соль. Наше застолье было в самом разгаре, нам кричали «горько», и я на глазах у всех коллег Зины целовал ее в губы, обнимал, а сам тайком наблюдал за Ниной. Я даже представить себе не мог, какие муки она испытывала в этот момент. И где-то примерно часов в десять вечера, когда наше веселье набрало самую силу, вдруг распахнулась дверь закрытого тайного помещения ресторана и прямо в зал ввалилась толпа пьяных подводников. Среди них был и Артем Забелин – муж Нины. Он сразу увидел ее и закричал, замахал руками:

– Ниночка, жена моя, иди ко мне, я тебя обниму и поцелую!

Он был очень сильно пьян, китель расстегнут, тельняшка под кителем залита вином, а рубашки на нем не было совсем.

Нина остолбенела, она не получила от него радиограмму, что он приходит домой сегодня. Она вообще не получала никакой радиограммы. Постарался дядя Артема. Он не зря слал ему радиограммы в море о поведении его жены.

– Ну что же ты, – кричал Артем, – иди ко мне! Или родного мужа уже не признаешь?

Мы все за столом повернулись на его крик. Нина побледнела, встала из-за стола и пошла к Артему.

– Ты чего кричишь? Не видишь – свадьба у подруги. Прошу тебя, не позорь меня перед коллегами и сам не позорься. Пошли домой. Почему не прислал радиограмму? Я бы тебя встретила.

– А не надо меня встречать, я сам вот он. Домой так домой. Пока, ребята, жена уводит. Жена – это святое…

И Нина вместе с Артемом ушли. А я подумал: «Интересно, что будет теперь у нее дома?». Но у Нины дома ничего не происходило, Артем сразу же завалился спать, а Нина стала плакать. Ей было очень жаль себя, но еще больнее ее терзало чувство вины, что она изменяла мужу и предавала самую близкую свою подругу. Изо всех сил она старалась не думать обо мне и не могла.

Нам с Зиночкой по случаю бракосочетания дали три дня выходных, и мы все три дня не вылезали из постели. Единственное – вставали поесть да попить воды. И часами занимались сексом, только заканчивался один акт сумасшедшим оргазмом, как мы тут же начинали новую прелюдию к сексу. И так все три дня и три ночи. Под конец мы так обессилели, что не слышали ни телефонных звонков, ни звонка в двери. Мы спали богатырским сном. А когда проснулись, то увидели, что проспали без малого двенадцать часов подряд.

– Что же теперь будет, Сережа? Я опоздала на работу на целые сутки!

– Да ничего не будет, все понимают, ты вышла замуж, а значит, теперь за тебя отвечает муж. Не беспокойся, с работы не выгонят. Собираемся и едем, я подвезу тебя. Только, пожалуйста, моя любимая лапушка, заправь постель и прибери со стола, я бывший солдат, привык к порядку во всем. Не обижайся, ладно? Ты теперь мне жена, и в нашей квартире должен быть порядок. А незаправленная кровать меня очень сильно раздражает. Ты же не хочешь, чтобы я нервничал по пустякам и с утра был в плохом настроении, правда?

И поцеловал свою жену в ее пухлые губки.

Зиночка моментально метнулась в спальню, и за минуту кровать была застелена. Стол был пустым – и сиял чистотой. Я остался доволен, так я решил любовью и лаской воспитывать Зину на свой манер. Я отвез жену на работу, а сам вернулся в квартиру. Открыл компьютер, в электронном письме для меня говорилось:

«Путевки в Дубай на троих возьмешь у директора фирмы. Там все написано, какой отель и когда вылет».

Я поехал в турфирму. Директор уже ждал меня.

– Ну ты, брат, силен, четыре дня после свадьбы из постели не вылазить! Вас там удар никакой не хватил? Вот для тебя на наш адрес пришел запечатанный пакет, хотели лично в руки отдать, да тебя не было, пришлось за тебя расписываться.

– Спасибо, шеф.

Я зашел в кабинет и вскрыл пакет, там были три путевки в Дубай, три наших загранпаспорта уже с визами. Вылет через три дня. Значит, они бывают не только в моей квартире, но и в квартире Нины и Зины, под их прицел попали мы все. Едва я успел положить путевки в портфель, как в дверь постучали. Я открыл, на пороге стояла Нина.

– Что случилось? – спросил я. Она бросилась ко мне на шею и зарыдала.

– Я не могу без тебя, я ненавижу мужа, эта скотина пытался меня утром изнасиловать. Я ухожу от него.

– Спокойно, дорогая, не надо никуда торопиться, у меня для тебя и Зины сюрприз, я купил три путевки в Дубай на целых две недели. Погреешься на солнышке, успокоишься, а там решишь, что тебе делать, разводиться или нет. Все равно ведь в море уйдет через месяц. Может быть, все и наладится. – Я успокаивал ее, а сам знал, что за нас уже все давно решили. Вот только что будет дальше, догадаться было трудно. – Поезжай на работу и бери отпуск на месяц, вылетаем через три дня. Зиночке об отпуске я сам скажу. Значит так, слушай меня внимательно, вечером придешь к нам и будешь рыдать, будешь рассказывать нам, какой твой Артем отвратительный мужлан, как он тебя оскорблял, как пытался изнасиловать и прочие страсти. Так, чтобы Зине тебя стало очень жаль и она сама предложила взять тебя с нами на отдых.