Несколько секунд Ник сидел в самолете не двигаясь. Просто смотрел на нее. Невероятно, что она смогла всему этому научиться за эти несколько лет, всего лишь наблюдая за полетами. Правда, несколько раз Пэт брал Кэсси с собой в полеты, Ник тоже кое–куда летал вместе с ней. И значит, каждый раз она впитывала любое их движение, любой жест. Наблюдая за ними, она научилась всему, что умели они. Его собственные наблюдения не подвели — Кэсси О'Мэлли действительно прирожденный пилот. Он давно эго подозревал. Она рождена для того, чтобы летать, и препятствовать ей в этом просто кощунственно.

Он выключил мотор. Кэсси обернулась к нему:

— Ну, как тебе?

— Ужасно! — ухмыльнулся Ник, все еще не в состоянии поверить тому, что видел собственными глазами.

Естественное чувство высоты, безошибочное ощущение направления, способность правильно вести самолет, полагаясь на интуицию, но при этом точно зная, что она делает…

— Пожалуй, я больше не смогу с тобой летать, — поддразнил он ее.

Однако по его лицу Кэсси все поняла и издала громкий крик радости. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой счастливой. Ник — ее самый лучший друг! Он подарил ей то, о чем она всю жизнь мечтала. И это только начало!

— Хорошая девочка. На, попей.

Он протянул ей кока–колу. Кэсси сделала большой глоток, отсалютовала бутылкой и протянула ее обратно своему новому инструктору.

— Смотри только, чтобы голова не закружилась. Излишняя уверенность в себе тоже опасна. Никогда нельзя слишком полагаться на себя. Никогда не думай, что ты сможешь все, что захочешь. Это не так. Эта птичка — всего–навсего машина, и, если голова у тебя вдруг закружится от успеха, земля неожиданно окажется чересчур близко и ты сядешь на дерево, сама не заметишь как. Не забывай об этом.

— Да, сэр. Не забуду, сэр.

Однако Кэсси чувствовала себя слишком счастливой, чтобы обращать внимание на его предостережения. Да, она должна быть крайне осторожной и внимательной. Она готова к этому. Но в то же время она знала, что рождена для того, чтобы летать. А теперь и Ник это подтвердил. Возможно, в один прекрасный день он убедит отца. Ну а пока… пока она научится всему что только можно и станет самым лучшим пилотом на свете. Лучше, чем Джин Бэттен, лучше, чем Луиза Тэйден и все остальные.

— Когда мы снова сможем этим заняться?

Больше всего ей хотелось вновь подняться в воздух. Она не сможет долго ждать следующего урока. Правда, Кэсси знала, что Ник оплачивает горючее из собственного кармана, и не хотела вводить его в излишние расходы. И тем не менее она, как наркоман, хотела еще, и поскорее. Ник это прекрасно понимал.

— Ты, конечно, предпочла бы прямо завтра. Угадал?

Он смотрел на нее с доброй усмешкой. В ее возрасте он вел себя точно так же. Фактически он начал летать как раз в семнадцать лет. А после войны объездил чуть ли не все аэропорты страны в поисках работы, пока не прибыл в Иллинойс и не начал летать у своего старого друга Пэта О'Мэлли.

— Надо подумать, Кэсс… — Ник на несколько минут замолчал. — Может быть, через пару дней. Не хочу, чтобы Пэт что–нибудь заподозрил оттого, что я слишком часто беру «Дженни». Обычно я на ней почти не летаю.

Он действительно не хотел вызывать ничьих подозрений. Пусть Кэсси сначала приобретет побольше практики, прежде чем они решатся подступиться к Пэту и продемонстрировать перед ним все ее мастерство, в котором Ник теперь нисколько не сомневался. Да, она в тысячу раз лучше своего брата и многих из тех, кого он, Ник, когда–либо обучал. Но надо еще убедить в этом Пэта, а это будет не так–то легко.

— А ты не можешь сказать ему, что даешь здесь уроки кому–нибудь другому и для этого берешь «Дженни»? Ему совсем необязательно знать, что это я. И у тебя будет хороший предлог пользоваться «Дженни», когда захочешь.

— А деньги за уроки, мисс? Где они? Мне совсем не улыбается, чтобы твой отец заподозрил меня в мошенничестве.

Они с Пэтом отдавали друг другу доходы в тех случаях, когда один пользовался самолетами другого или занимал под уроки время, предназначенное для полетов по контрактам О'Мэлли.

Услышав об этом, Кэсси совсем растерялась:

— Может быть, я смогу платить тебе… немного… из своих сбережений.

Она казалась крайне встревоженной. Ник ласково растрепал ее ярко–рыжие волосы.

— Не переживай. Я что–нибудь придумаю. Найду, как увести «Дженни». Мы еще с тобой полетаем, обещаю.

Она подняла на него глаза и улыбнулась такой нежной улыбкой, что сердце его подскочило. Никакой другой платы ему и не надо.

Ник помог девушке выбраться из самолета. Заметил неподалеку тенистое дерево.

— Ты привезла с собой что–нибудь поесть?

Кэсси кивнула. Они вместе подошли к дереву и сели в его тени. Кэсси поделилась с Ником сандвичем, а он с ней — кока–колой. Он пил много кока–колы, спиртное же — почти никогда, в отличие от Пэта, любившего порой выпить добрую порцию хорошего виски. Ник проводил слишком много времени в воздухе, чтобы позволять себе пить. Нередко его поднимали даже ночью с постели, если дело того требовало. В любой момент могло понадобиться срочно перевезти почту или груз куда–нибудь на дальнее расстояние, от Мексики до Аляски. А Ник не смог бы это сделать, если бы неожиданно оказался выпившим или даже просто с похмелья. Пэт, кстати, тоже вел себя осмотрительно и никогда не пил, если предполагал, что скоро придется лететь.

Они долго говорили о полетах, потом о ее семье, о том, как много все они значили для Ника, когда он впервые приехал в Иллинойс. Он рассказал, что проделал долгий путь из самого Нью — Йорка для того, чтобы работать у ее отца.

— Во время войны он так много для меня сделал. Я тогда был совсем зеленым юнцом. Я счастлив, что тебе никогда не доведется испытать подобное. Например, сражаться на высоте десять тысяч футов с целой группой этих чокнутых немцев. Мне это иногда казалось игрой. Порой я забывал, что все происходит в действительности… Это было так увлекательно!

Глаза его блестели. Многие из его друзей вспоминали военное прошлое как лучшее время в их жизни, перед которым все остальное меркнет. Кэсси иногда подозревала, что и отец порой испытывает те же чувства.

— Наверное, после этого все остальное кажется таким скучным, будничным. В учебных полетах на «Дженни» или перевозках грузов в Калифорнию на «хэндли» нет ничего увлекательного.

— Конечно. Но теперь мне это нравится. И я здесь на своем месте. На земле я никогда себя так не чувствую, Кэсс, пусть это и звучит нелепо. Вся моя жизнь там, наверху. — Он взглянул на небо, вздохнул. — Все остальное я делаю далеко не так хорошо.

Он откинулся назад, оперся о ствол дерева.

— Что, например?

Ей стало любопытно. Она знает его, можно сказать, всю жизнь, но до сих пор он обращался с ней как с ребенком. Лишь сейчас, когда у них появилась общая тайна, они в первый раз разговаривают на равных.

— Ну, не знаю… брак, отношения с друзьями… вообще с другими людьми… со всеми, за исключением летчиков, с которыми я работаю.

— Но с нами ты всегда просто чудо.

Она улыбаясь смотрела на него снизу вверх с невинным выражением, а он дивился тому, как она еще молода.

— Это совсем другое дело. Вы моя семья. Но с другими… я не знаю… иногда мне очень трудно общаться с людьми, которые не летают. Мне нелегко их понимать, и им тоже, я думаю, нелегко понять меня… особенно женщинам.

Ник усмехнулся. На самом деле его это мало волновало. Так сложилась его жизнь, и его это вполне устраивало. Существуют земные люди, преданные земле телом и душой, но есть и другие…

— А что Бобби? — неожиданно спросил он. Ник знал о ее дружбе с Бобби. Он часто встречался с этим парнем в доме ее отца. — Как он отнесется к тому, что ты летаешь? Что он скажет, если узнает, как ты летаешь? Ты ведь очень способная, Кэсс. Тебе только надо немного подучиться, и ты точно справишься.

Справится с чем? В этом вся проблема. Что может делать женщина? Только выступать в состязаниях и ставить рекорды.

— Ну, так что же говорит Бобби? — повторил он свой вопрос.

— То же самое, что и все остальные. Что я ненормальная. — Кэсси засмеялась. — Но мы с ним не женаты, как ты знаешь. Он всего лишь друг.

— Но он же не захочет оставаться «всего лишь другом» вечно. Рано или поздно Бобби пожелает большего. По крайней мере так думает твой отец.

Да, так думали и все остальные. Кэсси об этом знала.

— В самом деле? — ледяным тоном произнесла она.

Ник рассмеялся. Его позабавило это неожиданное высокомерие.

— Ну–ну, не надо обдавать меня холодом. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Не так–то легко быть второй Амелией Эрхарт. У тебя начнется совсем другая жизнь. Трудная.

Он знал об этом по собственному опыту. Он много чего знал, и сейчас ему захотелось поделиться этим с Кэсси. Новые, внезапно возникшие между ними отношения одновременно и увлекали, и пугали его. Он не представлял себе, к чему это может в конце концов привести.

— Ну что в этом такого? — Она все еще раздумывала над его вопросом по поводу Бобби. И никак не могла понять, что он хочет сказать. Ну что плохого в том, что она хочет и может летать?

— Думаю, все дело в том, что такие желания не похожи на желания других. Люди созданы для того, чтобы ходить по земле. А если тебе все время хочется летать, как птица, им кажется, что у тебя должны быть крылья или что ты просто странная… не совсем нормальная. Что я могу тебе сказать?..

Он вытянул свои длинные ноги. Улыбнулся ей. Как интересно с ней разговаривать! Она такая умница, такая молодая, такая… живая. Так увлечена жизнью, открывающейся перед ней. Ник даже позавидовал ей в этом. У нее впереди еще столько открытий, столько свершений… У него же, несмотря на то что ему всего тридцать пять, многое уже за плечами.