«Ну, что же, учиться нужно у лучших», – мысленно произнесла она и заговорила:

– Ваша честь, уважаемое жюри, – она грустно улыбнулась, – я не буду отнимать ваше время и говорить долго, я просто хочу, чтобы вы посмотрели сюда.

Трейси подошла к столу, остановившись прямо напротив Джоуи Таккера, крутившегося на коленях матери. Взгляд голубых глаз рассеянный, движения хаотичные, но в целом очаровательный рыжеволосый мальчик, здорово похожий на отца.

– Это ведь чудо, – она заметила, как дернулся адвокат Мэнсон, разгадывая ее ход, но не имея возможности помешать – его время прошло. У него с Трейси было одно главное отличие: он видел больного ребенка, а она здорового! – Прекрасный мальчик, живой и красивый. Да, возможно, Джоуи особенный, зато он среди нас. – Она посмотрела на Элизабет. – Я понимаю, это сложно, но у Джоуи есть вы, а у вас он. Элизабет, если бы не Аншул Агани, этой игрушкой, – Трейси кивнула на медвежонка в руках мальчика, – некому было бы играть. У вас на руках не сидел бы замечательный ребенок. – Трейси сама почувствовала, как глаза защипало, а в горле образовался ком, но она взяла себя в руки, выравнивая дрогнувший голос. – Вы ведь любите сына?

Зал затих, а Элизабет Таккер, всхлипнув, прижалась носом к рыжей макушке, вдыхая аромат самого родного человека.

– У меня всё, ваша честь.

Трейси посмотрела на лица присяжных – ее речь явно возымела эффект, осталось только дождаться, когда они облекут его в слова. Но не только она сделала соответствующие выводы: Анжела Мариотти сидела в последнем ряду забитого под завязку зала и потрясенно, во все глаза рассматривала любовницу мужа. Трейси Полански была прекрасна в своей страсти, и дело было не во внешней привлекательности. Именно сейчас Анжела поняла, чем эта женщина очаровала ее мужа, чем увлекла, всерьез и надолго. Их роману два месяца – по меркам обычного человека немного, но не для нее. Для жены даже одна ночь, которую муж проводит вне дома, это уже много. А сейчас… Ее губы скривила горькая усмешка: два месяца – она ведь не была уверена, когда точно всё это началось. Возможно, еще на приеме в Грейси?..

Анжела была воспитана в патриархальной семье, поэтому в мужские дела никогда не лезла. Отец всегда четко разделял дом и бизнес: женщина должна заниматься первым и не совать нос во второе. Это Анжела усвоила с молодых ногтей и Марко не донимала расспросами и тем более упреками. На шлюх ей было плевать – они сотнями крутились возле таких мужчин, как он, и не угрожали ни ее положению, ни месту в его сердце. Но сейчас она по-настоящему забеспокоилась, и дело не только в том, что Марко почти каждую ночь возвращался под утро – он всегда приходил далеко за полночь – ее волновало, каким он стал. С ней Марко всегда был заботлив и внимателен. Анжела – его жена, а это кое-что значило, в их мире в особенности. Но сейчас ей начало казаться, что он тяготится их браком. Глупости, конечно, но она любила его и всегда переживала, что он может быть недоволен ею: каждую ссору, задумчивый взгляд, банальный отказ от ужина – Анжела все пыталась расшифровать и исправить, чтобы ему было хорошо. Несмотря на природную стыдливость, старалась удовлетворять мужа в постели, чтобы ему было без надобности искать удовольствий на стороне, но Марко непостоянен, как и большинство мужчин, с этим ничего не поделать. А потом появилась эта женщина, Трейси.

Анжела прикрыла глаза, вспоминая, ужин с партнерами одной из компаний, в которую семья Мариотти инвестировала огромные суммы. Инвесторы бурно обсуждали какой-то многомилионный иск, спрашивали у Марко, отчего он настоял на привлечении сторонней юридической фирмы, а когда мелькнуло имя женщины, которая будет отстаивать их интересы, глаза мужа вспыхнули неподдельным интересом. Тогда Анжела немного напряглась, почувствовав смутную тревогу, неприятный звоночек, острым молотком ударивший по венам. Уже дома она робко поинтересовалась у него:

– Трейси Полански?.. – Анжела задумалась. – Знакомое имя.

– Ее представил нам Адам Стеклер, – расстегивая запонки, задумчиво ответил Марко.

– Она, наверное, хороший адвокат раз ты доверяешь ей.

– Посмотрим…

Она замолчала, застыв в паре шагов от него: Марко не знал наверняка и рисковал большой суммой просто чтобы, чтобы…

Тогда она успокоила себя тем, что муж хочет просто проверить профессионализм юриста: хороший «свой» адвокат пригодится, – отец всегда так говорил, а знал он это не понаслышке. А сейчас?..

Анжела встала – в зале началась шумиха, вспышки фотокамер, громкие разговоры – и тихо удалилась. Присяжные ушли совещаться, суд – на перерыв, а ждать вердикта у нее не было никакого желания. Свой она уже вынесла, хотя что делать не знала, но понимала, что пускать всё на самотёк нельзя. Это она нутром чуяла.

–//-

Трейси, обласканная вниманием и поздравлениями, вошла к себе в кабинет и спиной привалилась к двери, закрывая глаза. Она чувствовала себя чертовски довольной, хоть и порядочно усталой – сказалось напряжение последних недель. Присяжные встали на сторону Аншула Агани, пусть и не полностью – штраф за риск жизнью и здоровьем человека ему все же присудили, но поскольку доказано, что помощь оказана квалифицированная, а риск обоснован, сумма небольшая – каких-то пятьдесят тысяч долларов. Но довольна Трейси была не только своей победой, – сегодня свершилось торжество человечности! В зале суда ее клиент обещал помочь малышу Джоуи: оказать всю посильную помощь, которую может предоставить его клиника. Аншул Агани оказался человеком, а в современном мире – это очень много!

Она оттолкнулась от двери и подошла к столу, рассматривая шикарный букет белоснежных роз. Провела по бархатным лепесткам рукой, коснулась острых больших шипов и достала карточку.


Поздравляю.

Марко.


Трейси стало приятно, что он следил за ходом процесса, что не забыл, что поздравил. А еще она ощутила, как гулко ударилось о ребра сердце. Они не виделись все то время, что длился суд, и Трейси даже соскучилась. Немного, совсем чуть-чуть.

– Надо поблагодарить за цветы, – нарочито равнодушно произнесла она, пугаясь эмоций, вызванных всего лишь мыслями о мужчине. Трейси старалась не звонить Марко на мобильный, опасаясь, что когда-нибудь это будет совершенно не вовремя. Она позвонила ему в офис.

– Приемная мистера Мариотти, чем могу помочь?

– Здравствуйте, – отозвалась Трейси, – я могу услышать мистера Мариотти?

– Представьтесь, пожалуйста.

– Трейси Полански, – она про себя скривилась, полагая, что секретарша уж точно в курсе их отношений. Цветы наверняка она заказывает! Да и звонила Трейси не единожды.

– Здравствуйте, мисс Полански. Мистер Мариотти на совещании, но я передам, что звоните вы. Одну секунду.

– Не нужно, – возразила Трейси, но телефон уже стал в ожидание. Отвлекать Марко такими мелочами не хотелось, ведь ничего срочного сообщать ему она не собиралась, поэтому казалось, что звонок выглядит навязчивым. Она вздрогнула, когда в трубку пробились едва различимые голоса, потом услышала низкий глубокий баритон, насыщенный властной требовательностью, которая всегда проскальзывала в словах Марко, и неважно – был ли это ласковый шепот любовнице или приказ силовику.

– Да, – сухо произнес он, продолжая совещание.

– Привет, – начала Трейси, – я… я просто хотела поблагодарить за цветы. Извини, что отвлекаю. – Она замолчала, кожей ощущая напряженную тишину, повисшую на другом конце.

– Клуб «Россес», в девять.

– Хорошо, Марко, я буду. – Он отключился, а Трейси грустно вздохнула: после долгого перерыва она ожидала более приватной встречи. «Возможно…» – Она прикусила губу. Возможно, Марко охладел к ней? Отчего-то эта мысль больше не приносила желанного облегчения.

Клуб «Россес» находился в Вест-Виллидже, всего в двух кварталах от дома Трейси, поэтому она не стала брать такси, решив прогуляться по оживленной Перри-стрит. Она задумчиво шагала по тротуару, иногда бросая взгляды в витрины магазинов, оценивая собственное отражение. Узкие черные джинсы и туфли на высоком каблуке делали ноги бесконечными, а задницу – дорогостоящим проектом, в который не грех инвестировать миллионы долларов. В свою грудь она бы тоже вложила деньги, но сегодня решила обойтись чем-то одним – все же ей не по рангу ходить с сиськами наружу, как сопливой малолетке, впервые оказавшейся в заведении для взрослых.

Трейси не стала отстаивать внушительную очередь на входе, а сразу направилась в начало: если Марко ее ждал, значит, инструкции у охраны вполне конкретные. Так и оказалось – через пару минут она вошла в полутемный зал, едва-едва заполненный на половину. Музыка еще не звучала на пределе живучести барабанных перепонок, но уже вполне прилично качала, толкая гостей, облюбовавших бар и потягивавших кислотные коктейли, встряхнуться на танцполе. Трейси обтекала толпу, стараясь никого не касаться и не потерять из виду высокую блондинку-администратора, встретившую ее у входа в основной зал. Девушке было велено препроводить гостью в вип-зону, а Трейси отчего-то тревожилась, постоянно отвлекаясь на мелькавшие, как в быстрой съемке, лица, заставляя администратора останавливаться и ждать ее.

Еще поднимаясь по лестнице, Трейси увидела его. Широкий стол с синими диванами, на котором, расслабленно покуривая кальян, устроились несколько мужчин и молодые девушки. «Даже слишком молодые», – подумалось ей. Короткие облегающие платья, низкие декольте, профессионально раскрашенные лица с надутыми пухлыми губками – у Трейси закралось подозрение, что это не подружки, пусть и на одну ночь, а проститутки, призванные скрасить досуг занятых мужчин, и всё это без лишних расшаркиваний. Слишком откровенными были прикосновения к ним – ничего такого, если тет-а-тет, но в компании выглядело до омерзения пошло: один из мужчин поглаживал бедро хрупкой молоденькой брюнетки, неспешно задирая подол, практически полностью оголяя ягодицу.