Кэрол Мортимер - Кружевной веер

Не найдя в себе ни сил, ни желания оторваться от нее, он глухо застонал: желание росло в нем, разгораясь все сильнее. Сердце глухо билось в груди, физическое возбуждение проявлялось все сильнее, все явственнее. Крепко прижимая ее к себе, он ощущал полные, тугие груди, и это сводило его с ума.

У Дианы захватило дух; когда Гейбриел, запрокинув ей голову, принялся ласкать языком и губами ее шею, она невольно выгнулась, крепче прижимаясь к нему. Его ласки оказались сладкими и мучительными. Колени ее подогнулись, внутри поднималась жаркая волна, она разгоралась все сильнее. Вот он провел рукой сверху вниз по ее спине, затем рука переместилась к ее груди и захватила одну из них в плен.

– Само совершенство! – хрипло прошептал он, крепче прижимая ее к себе. Его чуткие пальцы нащупали сквозь тонкую материю нежный, чувствительный бутон ее соска, в то время как губы неутомимо продолжали свою работу.

Диана обвила руками его шею, скользнула пальцами в густые волосы у него на затылке. Она вся горела, каждое его прикосновение рассылало по ее телу волны неведомого прежде ликования. Его теплые, влажные губы, казалось, оставляли после себя огненный след. Он прильнул к открытой в декольте ее платья груди, отчего и без того возбужденные соски еще больше отвердели и сладко заныли. Все это было так ново и непонятно для нее.

Спустив платье с плеча, Гейбриел полностью обнажил одну ее грудь. Сладкая истома стала почти невыносимой, когда он охватил губами отвердевший сосок и принялся ласкать его языком.

Диана даже не подозревала, что способна испытывать такое наслаждение. Между бедрами у нее сладко заныло, она почувствовала, как там стало влажно. Неведомое прежде удовольствие усилилось, когда Гейбриел сжал ладонями ее ягодицы и она животом ощутила твердую выпуклость между его ног. Он начал ритмично двигаться, все крепче прижимаясь к ней. Каждое прикосновение его возбужденного мужского достоинства увеличивало силу ее желания. Он не забывал и о ее груди, его ласки делались все необузданнее. Наконец ей показалось, будто она вот-вот взорвется.

– Гейбриел! – Она сама не понимала, чего хочет – чтобы он прекратил свои ласки или продолжал… Она прижимала мужчину к себе, и в то же самое время ей хотелось оттолкнуть его, чтобы положить конец буре эмоций, бушевавшей внутри ее.

Гейбриел уловил нерешительность в ее голосе и сразу пришел в себя. Он помнил, чем он занимается – и с кем. Перед ним не опытная куртизанка, не искушенная женщина, понимающая, чего хочет от нее мужчина. Диана – его будущая жена. Будущая графиня Уэстборн. Она станет матерью его детей. Детей, которые, как он надеялся, родятся в законном браке, чтобы их не коснулась даже тень скандала. До тех пор пока не найдется Элизабет, Диана, возможно, не выйдет за него замуж, а он понятия не имел, сколько времени понадобится на поиски последней его подопечной-беглянки. До тех пор пока эта задача не будет решена, он не имеет права рисковать!

Судорожно вздохнув, он отстранился от нее на расстояние вытянутой руки. При виде ее полной обнаженной груди, розовевшей после ласк его губ и языка, он снова ощутил возбуждение.

– Полагаю, для одного вечера достаточно, – негромко произнес он.

Покрасневшая Диана поспешно поправила платье и посмотрела на него потрясенно.

Всякий раз, находясь в обществе Дианы, Гейбриел начинал испытывать странное изумление и неуверенность в себе, что ему совсем не нравилось!

– По-моему, вам пора переодеться к ужину, – заметил он, пытаясь восстановить самообладание.

– Но…

– Прошу вас, Диана!

Если она и дальше будет так стоять, искушая его и глядя на него огромными голубыми глазами, он снова заключит ее в объятия, и случится катастрофа. Здравый смысл и жизненный опыт запрещали ему слишком приближать к себе эту женщину. Восемь лет он тщательно возводил вокруг своего сердца оборонительные укрепления. Но, держа ее в объятиях, он понял, что крепость готова к сдаче. Что же с ним происходит?

– Гейб, ты весь вечер какой-то озабоченный.

Гейбриел посмотрел на Доминика, сидевшего по другую сторону стола; не сводя с друга любопытного взгляда, он мелкими глотками пил бренди, которое им подали после ужина. Гейбриелу показалось, что его друг сильно изменился. Сначала они поужинали вчетвером, а затем дамы удалились, чтобы мужчины могли без помех насладиться бренди и сигарами. Миссис Хамфриз снова прислала свои извинения: очевидно, неожиданное появление племянницы Каролины в обществе двенадцатого графа Блэкстоуна совершенно выбило ее из колеи!

Да, Доминик определенно изменился. Во-первых, Гейбриел никогда не видел, чтобы его друг так часто улыбался, как сегодня вечером, и так любовно и добродушно шутил. Общение с Каролиной определенно оказало на него благотворное влияние. Какой разительный контраст с чопорной вежливостью, с какой общаются они с Дианой!

Хуже того, объявление об их помолвке вовсе не было встречено теплыми поздравлениями: Каролина изумилась, а Доминик встревоженно замолчал… вот и сейчас он поглядывал на Гейбриела с прежней тревогой.

– Вы с Каролиной как будто не обрадовались, узнав о нашей с Дианой помолвке, – заметил Гейбриел, отпив бренди.

Его друг поморщился:

– Хотя у меня еще не было времени поговорить с Каро наедине, мне кажется, она боится, что сестра согласилась выйти за тебя из чисто практических соображений.

Гейбриел поднял темные брови:

– Ну а что думаешь ты?

Прежде чем ответить, Доминик глубоко вздохнул.

– Прекрасно помню, что ты говорил в Венеции неделю назад… Извини, но мне кажется, что так оно и есть. Ты ведь сам говорил, что предложил руку и сердце одной из сестер Коупленд только потому, что такой выход показался тебе пристойным. Отец оставил их без средств к существованию… Кроме того, теперь ты граф, и тебе нужны законные наследники.

Гейбриел и теперь считал свои доводы весьма вескими для того, чтобы предложить руку и сердце сестрам Коупленд. Правда, делая свое предложение, он еще не знал Дианы. Не держал ее в объятиях. Не целовал ее. Не ласкал ее чудесное тело…

Он откинулся на спинку стула.

– А если и так? Если мы вступаем в брак по расчету?

Его друг тяжело вздохнул:

– Гейбриел, я прекрасно понимаю, почему ты боишься проявлений каких-либо чувств. Все вполне естественно, я и сам думал точно так же, пока не встретил Каро и не полюбил ее, – печально добавил он.

– Да, было бы интересно послушать, как именно у вас все это происходило… – Гейбриел бросил на друга задумчивый взгляд.

– Не сомневаюсь, – протянул Доминик, – но, как ты прекрасно понимаешь, джентльмен не рассказывает о своих любовных победах.

Гейбриел поднял темные брови:

– Даже если дама, о которой идет речь, – моя подопечная?

– Особенно поэтому! – широко улыбнулся Доминик. – Очень не хотелось бы ставить тебя в такое положение, когда у тебя не останется иного выхода, кроме как вызвать меня на дуэль. Тем более что я наверняка выйду из нее победителем.

Гейбриел рассмеялся. Они оба прекрасно помнили, что из них двоих Гейбриел лучше владеет мечом, Доминик же лучше стреляет. Знали они и то, что ни при каких обстоятельствах Гейбриел не бросит подобный вызов одному из двоих своих ближайших друзей…

Он улыбнулся:

– Наоборот, желаю вам с Каролиной счастья в совместной жизни.

Доминик в знак признательности склонил голову.

– Как по-твоему, будете ли вы с Дианой столь же счастливы?

Гейбриел отвернулся.

– Можно только надеяться.

– Гейбриел…

– Доминик, вопреки тому, что ты, возможно, думаешь, я никоим образом не принуждал Диану к помолвке. – Гейбриел помрачнел. – Более того, узнав, что она решила принять мое предложение, я так же удивился, как и ты сейчас.

– Каро уверяла меня, что Диана собиралась замуж за сына их соседа, хэмпширского помещика. Что там у них произошло?

Возможно, именно Каролина сообщила о предполагаемых планах Дианы Уильяму Джонстону!

– Думаю, рано или поздно ты все равно узнал бы, что предательство этого молодого человека послужило дополнительным стимулом, заставившим ее принять мое предложение, – сухо ответил Гейбриел.

Доминик бросил на друга сочувственный взгляд:

– Значит, для вас обоих это действительно будет брак по расчету?

– Как же иначе? – беспечно ответил Гейбриел.

– Гейб…

– Доминик, мы с тобой дружим уже давно, и я высоко ценю нашу дружбу, но именно сейчас буду тебе очень признателен, если ты оставишь свое мнение при себе, – перебил друга Гейбриел, предостерегающе глядя ему в глаза.

Доминик несколько долгих секунд не отводил глаз в сторону. Наконец он глубоко вздохнул и как будто немного успокоился.

– Ты хоть понимаешь, что сейчас Каро и Диана ведут наверху примерно такой же разговор?

Гейбриел нехотя кивнул:

– Не сомневаюсь, Каролина советует Диане сообщить мне, что она передумала и не выйдет за меня замуж.

Доминик с любопытством спросил:

– Как ты отнесешься к такому решению Дианы?

Что он почувствует, если Диана в самом деле разорвет их помолвку? Наверняка раздражение; ведь придется сообщать в газеты об отмене помолвки. Но что еще почувствует он лично? Ничего, абсолютно ничего! Диана, как, впрочем, и любая другая женщина, не имеет для него никакого значения. Если она передумает и откажется выходить за него, он наверняка найдет себе другую невесту, которая охотно примет его предложение. Судя по горе полученных им за два дня приглашений, унаследованный титул сделал его желанным кандидатом в мужья в глазах дам из высшего света и обеспечил его возвращение в общество. Кроме того…

– Диана не передумает.

– Похоже, ты в ней вполне уверен, – заметил Доминик.

Гейбриел едва заметно улыбнулся:

– Если ты чуть дольше пообщаешься с будущей свояченицей, ты поймешь, что Диана не из тех, кто отступается от своего слова. – Он резко встал, давая понять, что разговор на эту тему окончен, и, подойдя к столику с напитками, подлил себе и другу бренди. – Доминик, я хотел бы поговорить с тобой еще кое о чем…