Майлз не сразу осознал, что это за звуки. Он изучал дело почти до двух, и это, вместе с предыдущей ночной сменой, на которую он заступил позавчера, и тем, что случилось днем, полностью его опустошило. Тело словно взбунтовалось, когда он услышал крики Джоны. Усилием воли Майлз встал, но двигался с трудом, словно проходя через комнату, забитую мокрой ватой. Сознание возвращалось медленно, и хотя он шел в направлении комнаты Джоны, это было скорее условным рефлексом, чем желанием утешить сына.

Рассвет еще не наступил, но небо уже было не таким темным. Майлз отнес Джону на крыльцо. К тому времени, когда крики стихли, солнце уже поднялось. К счастью, была суббота и в школе сегодня занятий не было. Майлз отнес сына в спальню и сварил кофе. Голова раскалывалась, поэтому он принял две таблетки аспирина и запил апельсиновым соком.

Ощущение было как при сильном похмелье.

Пока варился кофе, Майлз снова стал перелистывать дело и свои заметки. Перед работой нужно еще раз все просмотреть.

Джона удивил его, проснувшись раньше, чем Майлз успел его разбудить.

Он вошел на кухню, потирая припухшие со сна глаза, и уселся за стол.

– Почему ты встал? Еще рано, – заметил Майлз.

– Я выспался.

– А выглядишь усталым.

– Плохой сон видел, – пожаловался мальчик.

Слова Джоны застали Майлза врасплох. Раньше сын никогда не запоминал сны.

– Правда?

Джона кивнул.

– Мне приснилось, что тебя сбила машина. Как маму.

– Это всего лишь сон, – прошептал Майлз, обнимая Джону. – Ничего ведь не случилось?

Джона вытер нос тыльной стороной ладони. В пижамке с гоночными машинами он выглядел совсем маленьким.

– Послушай, па!

– Что?

– Ты на меня злишься?

– Вовсе нет. Почему ты так подумал?

– Вчера ты целый день со мной не разговаривал.

– Прости. Я не сердился, просто нужно было кое-что обдумать.

– Насчет мамы?

Майлз снова растерялся.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что ты снова читал эти бумаги. – Джона показал на папку. – Они ведь о маме. Верно?

Майлз не сразу кивнул.

– Что-то в этом роде.

– Мне эти бумаги не нравятся.

– Не нравятся?

– Из-за них ты всегда грустишь.

– Вовсе нет.

– Неправда. Я вижу, когда ты печальный. И мне тоже становится грустно.

– Потому что ты скучаешь по маме?

– Нет, – покачал головой мальчик, – потому что тогда ты забываешь обо мне.

У Майлза судорогой сжало горло.

– Неправда.

– Почему же ты не поговорил со мной вчера?

В голосе сына звенели слезы, и Майлз притянул его к себе.

– Прости, Джона. Больше это не повторится.

– Обещаешь? – прошептал сын.

– Ей-богу, – улыбнулся Майлз, начертав крест на сердце.

– А крест? Значит, твое сердце разбито и ты надеешься умереть?[5]

Именно это и хотелось сделать Майлзу под взглядом широко раскрытых глаз сына.


Позавтракав с Джоной, Майлз позвонил Саре, чтобы извиниться и перед ней. Но Сара перебила его, прежде чем он успел договорить.

– Майлз, тебе незачем просить прощения. После всего случившегося ты, вполне понятно, хотел остаться один. Как ты сейчас себя чувствуешь?

– Сам не знаю. Точно так же, наверное.

– Едешь на работу?

– Придется. Чарли звонил. Хочет со мной встретиться.

– Позвонишь попозже?

– Если смогу. Скорее всего времени не будет.

– Из-за расследования?

Не дождавшись ответа, Сара стала нервно крутить волосы.

– Послушай, если захочешь поговорить и не сможешь меня найти, я буду у мамы.

– Договорились.

Даже повесив трубку, Сара не могла отделаться от предчувствия чего-то ужасного.


К девяти утра Чарли допивал уже четвертую чашку кофе и попросил Мадж принести пятую. Ночью он спал не более двух часов и вернулся в участок еще до восхода солнца.

С тех пор он был очень занят. Встретился с Харви, допросил Отиса и некоторое время беседовал с Труменом Джоунсом. Кроме того, объявил в розыск Симса Аддисона. Пока что безрезультатно.

Однако приходилось принимать определенные решения.


Майлз приехал еще через двадцать минут. Чарли ждал его у кабинета.

– Как ты? – спросил он, подумав, что Майлз выглядит не лучше его самого.

– Тяжелая ночь.

– И день тоже. Кофе хочешь?

– Дома выпил почти все запасы.

– В таком случае заходи, нужно поговорить.

Он усадил Майлза на стул, а сам прислонился к столу.

– Послушай, прежде чем мы начнем, – выпалил Майлз, – я хочу сказать, что работал над делом со вчерашнего дня, и, кажется, у меня появились идеи…

Но Чарли решительно покачал головой:

– Послушай, Майлз, я не потому хотел тебя видеть. Сейчас ты должен меня выслушать. – Он хмуро уставился в выложенный плиткой пол, но тут же поднял глаза на Майлза. – Я не собираюсь ходить вокруг да около – слишком давно мы с тобой знакомы.

– В чем дело?

– Сегодня я выпускаю Отиса Тимсона.

Майлз открыл было рот, но Чарли поднял руку, прервав его.

– Прежде чем ты решишь, что я делаю поспешные выводы, выслушай меня. У меня просто нет выхода. Информации явно недостаточно. Вчера, когда ты умчался отсюда, я поехал в тюрьму потолковать с Эрлом Гетлином. Судя по тому, что я услышал, Трумен Джоунс съест его живьем, и на свете нет такого жюри присяжных, которое ему поверит.

– Сначала предоставь жюри, верить или нет, – запротестовал Майлз. – Ты не можешь вот так просто его отпустить.

– У меня руки связаны. Поверь, я всю ночь работал над делом. У нас недостаточно доказательств, чтобы задержать его, особенно теперь, когда Симс вылетел из гнезда.

– О чем ты?

– Со вчерашнего вечера мои помощники прочесывают весь округ. Выйдя отсюда, он просто исчез. Растворился. Никто не может его найти, а Харви не желает продолжать расследование, пока не поговорит с Симсом.

– Ради всего святого: Гетлин подтвердил, что так и было.

– У меня нет выхода, – повторил Чарли.

– Он убил мою жену, – процедил Майлз.

Чарли с трудом выдавливал каждое слово:

– Это не только мое решение. Без Симса у нас нет дела, и ты это знаешь. Харви сказал, что при нынешнем положении дел окружная прокуратура ни за что не выдаст ордер на арест.

– Харви заставляет тебя это сделать!

– Я провел с ним все утро и говорил вчера. Поверь, он более чем справедлив. Ничего личного: он просто выполняет свою работу.

– Чушь собачья.

– Поставь себя на его место!

– Я не желаю ставить себя на его место. Хочу, чтобы Отису предъявили обвинение в убийстве.

– Понимаю, ты расстроен, но…

– Я не расстроен. Зол. Так, как тебе и не снилось.

– Знаю, но это еще не все. Пойми, даже если мы отпустим Отиса, то в любой момент можем снова задержать его. Просто пока у нас нет достаточно веских улик. И ты должен знать, что служба дорожного патруля вновь открывает дело. Так что ничего еще не кончено.

– Но до тех пор Отис будет гулять на свободе, – прошипел Майлз.

– Отпущен под подписку о невыезде. Даже если бы мы обвинили его в наезде и бегстве с места преступления, он все равно вышел бы отсюда. И тебе это известно.

– Тогда обвини его в убийстве.

– Без Симса? Без второго свидетеля? Это никак не пройдет!

Временами Майлз презирал систему правосудия.

Он в бессильной ярости оглядел комнату, а потом снова уставился на Чарли.

– Ты поговорил с Отисом? – спросил он наконец.

– Пытался. Сегодня утром. В присутствии адвоката, который посоветовал ему не отвечать на большинство вопросов. Не получил никакой полезной информации.

– Может, получу я? Если поговорю с ним.

– Никаких шансов, Майлз, – покачал головой Чарли.

– Почему?

– Я не могу этого позволить.

– Потому что дело в Мисси?

– Нет, в том фокусе, что ты вчера выкинул!

– О чем ты?

– Можно подумать, ты не знаешь! – бросил Чарли, глядя на Майлза и ожидая его реакции. Не дождался. И медленно выпрямился: – Позволь мне быть откровенным: пусть Отис и не ответил на мои вопросы насчет Мисси, зато ничего не утаил, расписывая твое вчерашнее поведение. Теперь я намерен расспросить тебя. – Он помедлил. – Итак, что случилось в машине?

Майлз заерзал.

– Я увидел на дороге енота и ударил по тормозам.

– Считаешь меня дураком, способным в это поверить?

– Но именно так и было, – пожал плечами Майлз.

– А если Отис утверждает, что ты сделал это специально, чтобы покалечить его?

– Значит, он лжет.

Чарли резко подался вперед.

– А также лжет, говоря, что ты целился ему в голову, хотя он стоял на коленях с поднятыми руками?

Майлза передернуло.

– Нужно было держать ситуацию под контролем, – уклончиво пробормотал он.

– И ты считаешь, что это наилучший способ?

– Послушай, Чарли, никто ведь не пострадал?

– Значит, по твоему мнению, такое поведение полностью оправданно?

– Да.

– А вот адвокат Отиса так не считает. И Клайд Тимсон – тоже. Они угрожают подать на тебя гражданский иск.

– Иск?

– Разумеется: превышение должностных полномочий, угрозы, запугивание, жестокость полиции – словом, полный набор. У Трумена есть друзья в Американском союзе защиты гражданских свобод, и они тоже подумывают подать иск.

– Но ведь ничего не случилось, – тупо твердил Майлз.

– Это не важно. Они имеют право притянуть к суду каждого, кто, по их мнению, этого заслуживает. Но тебе следует знать, что они также просили Харви выдвинуть обвинения в уголовном преступлении.

– В уголовном?

– По крайней мере так они сказали.

– И позволь угадать: Харви решил выполнить просьбу, так?

Чарли покачал головой:

– Знаю, вы с Харви не ладите. Но я работаю с ним не один год и считаю, что по большей части он бывает справедлив. Конечно, прошлой ночью он был страшно зол, но когда мы встретились сегодня утром, заверил, что не собирается давать делу ход…