В виде благодарности Миранде пришлось дать слово, что не будет настаивать на том, чтобы учиться водить самолет. Однако от внимания Адама не ускользнуло, что, обещая это, Миранда не произнесла слова „никогда".


Миранда решила назвать свою будущую фирму „КИТС. Теперь, когда ее старая мечта начала обрастать плотью, забот у нее прибавилось, так что всю весну шестьдесят первого года она провела в заботах, из которых далеко не все оказались приятными.

Вместо того чтобы торговать продукцией других фирм, вздувавших цены из-за марки, Миранда планировала заняться изготовлением, расфасовкой и продажей в розницу своей собственной косметики: она понимала, что так и только так она сумеет держать под прямым контролем качество самого товара и его упаковки, а также цены – все это весьма важно для того, чтобы создать имидж „КИТС".

Она отчетливо представляла себе, какой должна быть косметика от „КИТС": смелой и юной, как сама молодость, соответствующей веяниям времени, но недорогой, впечатляющей, но вместе с тем практичной. В магазине „КИТС" – прикидывала Миранда – покупательница сможет приобрести набор пустых упаковок, чтобы их прямо при ней заполнили тем косметическим товаром, который она выбрала. Это означает, что у нее на полочке в ванной будет стоять не множество случайных, разномастных флаконов, баночек и коробочек, а изящный комплект единого дизайна и, разумеется, с логотипом „КИТС".

Миранда знала также, что, если покупателю придется выбирать между двумя аналогичными товарами, он всегда выберет тот, который обладает более выраженной индивидуальностью, так сказать, собственным лицом. Отсутствие воображения, воплощенное в неумении „подать" товар, погубило многие фирмы, пытавшиеся выпускать недорогую косметику под собственной маркой. А еще она знала, что определение „недорогая" вовсе не должно означать „худшая по качеству". Зачастую одна и та же продукция одной и той же фабрики продавалась по разным ценам: скажем, ночной крем для лица в одной упаковке стоил один фунт, а в другой, украшенной более дорогой маркой, – целых пять.

Итак, Миранда четно определилась в выборе круга своих клиентов. Теперь нужно было установить связи с поставщиками, решить, какую именно продукцию – из средств макияжа и ухода за кожей – она будет закупать, а может быть, и вообще придумать что-то свое, составить проспекты, листовки и аннотации, найти помещение для магазина и нанять персонал.

Хорошо обдумав перечень основных товаров, Миранда запаслась образцами и продемонстрировала их бабушке на кухне ее квартиры на Честер-Террас – к ужасу Элинор, которая терпеть не могла резких запахов. Правда, относительно средств ухода за кожей Миранда чувствовала себя менее уверенно: конечно, за время учебы она ознакомилась с основными формулами, но все же следовало проконсультироваться с квалифицированным химиком – специалистом в этой области. Миранда обзвонила несколько фирм, производящих косметику. В первых трех с ней отказались даже встретиться, напрямик объяснив, что ее заказы слишком незначительны, чтобы с ними возиться. Четвертой оказалась „Ледифейс".


Пятница, 31 марта 1961 года


Сидя в приемной „Ледифейс", Миранда прикидывала: встреча была ей назначена на одиннадцать, а сейчас уже без двадцати двенадцать. Насколько это серьезный повод, чтобы начать сомневаться в надежности фирмы?

– Добрый день! Я Черри Доусон, референт по вопросам рекламы и информации. – В дверях стояла, улыбаясь, очаровательная блондинка лет под тридцать. Ее обязанностью было красиво выпроваживать праздношатающихся – вроде этой девицы, сидевшей сейчас в приемной, а также ослепительно улыбаться представителям прессы и американцам, регулярно прилетавшим из нью-йоркского офиса фирмы. Мисс Доусон вложила в улыбку все свое сочувствие: – Боюсь, что в данный момент у нас нет абсолютно никаких вакантных мест.

– Но я вовсе не ищу работу – я потенциальный покупатель, – твердо сказала Миранда.

Ей пришлось проявить известную настойчивость, прежде чем мисс Доусон (которая с каждой минутой становилась все менее обаятельной), объяснив, что работа с клиентами находится вне ее компетенции, отвела ее в кабинет мисс Скотсон – менеджера, известной своей способностью стремительно отфутболивать кого бы то ни было. Мисс Скотсон оказалась женщиной лет тридцати пяти, не слишком приветливой и с подозрительным взглядом. Миранда принялась было излагать ей свои планы, но в этот момент мисс Скотсон срочно вызвали к начальству, и Миранде снова пришлось ждать.

Сидя в крохотном, как обувная картонка, но безупречно аккуратном кабинетике мисс Скотсон, Миранда мрачно оглядывала белые стены, обвешанные досками для информации. Всего двадцать минут общения с представителями фирмы нагнали на нее такую тоску, что она сама удивилась. Миранда встала, потянулась и от нечего делать стала разглядывать пришпиленные к доскам рекламные листовки, но ничего не поняла в них. Тогда она перевела взгляд на стопку писем на столе мисс Скотсон. На верхнем из них, в самом верху страницы, стоял гриф: „Артур Белл косметик продактс, лимитед. Бирмингем". Письмо начиналось словами: „Мы весьма сожалеем о задержке с отправкой партии ЭП02 для Нигерии…" Внезапно появилась мисс Скотсон:

– Это так мило с вашей стороны – ознакомить меня с вашими планами, однако мы не сумеем помочь вам, главным образом, из-за того, что вы настаиваете на… хм… необычных способах тестирования.

Миранда не хотела, чтобы ее продукция проверялась на животных.

– В таком случае, может быть, я сумею дать вам дельный совет, – самым любезным тоном ответила Миранда, вставая и указывая на один из рекламных плакатиков, приколотых к стене. Там было написано: „Дайте вашей коже ощутить, как „Ледифейс" проникает в нее…"

– Кожа является органом выделения, – продолжала Миранда, – так что вряд ли вам удалось бы загнать в нее что бы то ни было – так же, впрочем, как и в остальные выделительные органы. Поэтому все ваши призывы сделать это выглядят откровенно смешными.

И она гордо удалилась.


Через три дня, в понедельник, Миранда ехала на такси по грязноватой бирмингемской улочке, зажатой между двумя рядами стен из темно-красного кирпича. В конце улочки показались большие серые ворота, увенчанные вывеской: „Артур Белл косметик продактс, лимитед".

Кеннет Белл, болезненного вида человек в коричневой кожаной куртке, встретил Миранду так, будто она явилась неожиданным ярким лучом света среди скучного однообразия его существования. Он пригласил ее на ленч – первый деловой ленч в ее жизни. Они сидели на плетеных стульях в лучшем и единственном кофейном баре Бирмингема, вокруг извивались резиновые лианы, а под потолком резко и раздраженно покрикивал в своей клетке попугай макао.

– У нас вы сможете получать все, что вам нужно, за исключением губной помады, – говорил Кен, выуживая кусочки мяса из острого соуса. – За ней вам лучше обратиться в „Шейма косметикс" – это в Манчестере.

– А вы поможете мне со средствами ухода за кожей, Кен? Я не буду чувствовать себя уверенно, если они не будут как следует проверяться.

– Сделаем, Миранда, сделаем. – Кен сдул пенку с кофе с молоком. – У меня есть приятель, химик и фармацевт, живет на Уимпол-стрит, так он вам разработает формулы. Он сотрудничает с самыми лучшими дерматологами с Харли-стрит. С ним вы будете как за каменной стеной.

С этого дня Кен Белл стал поставщиком, консультантом и – что греха таить – промышленным шпионом Миранды. Он наблюдал за ее продвижением по намеченному пути с едва ли не отеческими заботой и гордостью.


Среда, 7 февраля 1962 года


Другим важным моментом для Миранды был правильный выбор помещения для магазина, потому что на первом этапе, пока ее еще не знали, она могла рассчитывать только на случайных покупательниц. Миранда подыскивала место на самых больших и оживленных улицах, на которых могла себе позволить снять помещение, стремясь, чтобы будущий магазин находился как можно ближе от станции метро, автобусной остановки или перекрестна. В конце концов она остановилась на маленьком магазинчике с квартирой над ним, расположенном на углу Оксфорд-стрит и Тоттенхэм-Корт-роуд.

Подписав договор об аренде (которая влетела ей в копеечку), Миранда уже не имела ни минуты передышки, поскольку каждый лишний день простоя помещения означал новые убытки: ведь абсолютно все – арендная плата, местные сборы, коммунальные услуги, страхование, освещение, отопление, оборудование и отделка магазина – требовало денег, а прибыли взяться было неоткуда, пока „КИТС" не начнет работать.

Ранним утром, в день, когда ей исполнился двадцать один год, еще до восхода солнца, Миранда, укрывшись от посторонних глаз, наблюдала через витринное стекло за толпой еще сонных людей, направлявшихся на работу мимо ее – ее собственного – магазина.

Вечером должно было состояться открытие, поэтому оформлению витрины Миранда уделила особое внимание. Установив в ней выкрашенный серебряной краской манекен, она обернула его несколькими клочками бледно-серого тюля, а на голову водрузила блестящий, серебряный же парик. Манекен стоял, расставив ноги с повернутыми вовнутрь носками, с раскинутыми руками, словно пытаясь подхватить многочисленные баночки и коробочки алого цвета с надписью „КИТС", которые будто бы густым ливнем сыпались на него с потолка, подвешенные на невидимых нейлоновых нитях. Обратившись к дизайнеру за проектом упаковок для „КИТС", Миранда указала в качестве цветов своей фирмы белый и алый: она не раз замечала, что, выбирая подарки к Рождеству, люди охотнее всего покупают товары в красной упаковке.

Миранде было не по карману нанимать рекламного агента, но Энни Трехерн посоветовала ей самой заняться собственной рекламой. В конце концов, Миранда столько раз видела, как ее бабушка общается с журналистами, рассказывая им о своих книгах; почему бы ей не сделать то же самое, чтобы раскрутить свою косметику?