Этот страх возбуждал — нереально, остро и сильно. Сейчас Элан был словно зверь, увидевший свою добычу. В голове шумело, и неоновой вспышкой высвечивалось только одно слово — хочу. Он опомнился только тогда, когда услышал ее вскрик и треск ткани под пальцами.

Элан отскочил от жены словно ужаленный. Он прекрасно понимал, что можно делать с проституткой все, в пределах разумного. Разумное в его понимании — не наносить тяжелых увечий. Но эти девушки знали, на что идут, когда ехали сюда на заработки. Но она, Лия, еще невинна. Так нельзя. Тем не менее демоны проснулись и требовали свое: валить и трахать, пока его тело не обмякнет на ней или ее тело под ним.

— Черт! — он схватил маленькую глиняную фигурку со стола и швырнул в стену.

— Уходи!

Лия приросла к столешнице, глядя на него не мигая. Этот неожиданный порыв ярости вышиб из нее весь дух, а вместе с ним и способность двигаться.

— Ты что, совсем тупая?! Убирайся! — снова крикнул он.

Лия наконец отмерла и, соскочив со стола, понеслась прочь. Поздно. Элан догнал ее у самых дверей и, развернув, припечатал к деревянному полотну. Его тело плотно прижалось к ее. Руки он вздернул вверх и стукнул ими о дверь, будто хотел гвозди вбить. Запястья Лии словно тисками сдавили его ладони и причиняли боль. Она тихо всхлипнула. После Элан наклонился и провел языком по ее щеке. Лия почувствовала, как в живот уперся его возбужденный орган, и ей показалось, что она очутилась в фильме ужасов с эротическим уклоном.

— Не надо, пожалуйста! Я сделаю все, что ты хочешь, только не так, пожалуйста! Ты же хороший, я видела, ты можешь быть хорошим! — умоляла она, все повышая голос, из глаз снова брызнули слезы.

Элан слизнул соленые дорожки с ее щек.

— Не плачь. Ну, чего ты, не расстраивайся. Все хорошо, не плачь, — произнес он елейным голосом — таким маньяки подзывают свою жертву, гоняя ее по лесу.

Элан чувствовал, что возбудился до предела. Лия, его Лия, была прекрасна. Когда она плакала, лицо не искажала уродливая гримаса, только губы слегка дрожали. Она была прекрасна во всем: когда смело отвечала ему, когда боялась, когда плакала. Теперь девушка предлагала сделать все, что он захочет, лишь бы снова стал нормальным.

— Не нужно бросаться словами, зверушка, как мячиком для детей. Я не ребенок, Лия, и хочу много. Раздевайся, зверушка. Сама раздевайся. Ты же сказала, что сделаешь все, что угодно? — он отпустил ее и отстранился на шаг.

Жена обхватила себя руками и отрицательно мотнула головой. Было такое впечатление, что она вот-вот упадет в обморок, как в прошлый раз. Мужчина наконец-то почувствовал, что рассудок взял верх над бушующим пламенем в крови. Он отошел к столу и, вцепившись пальцами в столешницу до боли в суставах, тихо рыкнул, не оборачиваясь:

— Уходи. Не показывайся на глаза до ужина. Ночью можешь спать спокойно, я не буду тебя тревожить.

Лия забежала в свою комнату. Красные запястья ныли, в голове шумело. Ко всему прочему от пережитого стресса подташнивало. Она легла на кровать и свернулась калачиком. «Нужно бежать и как можно скорее, иначе он меня растерзает, как хищник раненного зверя. Что с ним такое? Почему все так? Что за странные слова он недавно сказал?»

Лию колотило, она тщетно пыталась вспомнить сложные названия — то ли диагнозов, то ли еще чего-то, — но не могла. Вдруг подумалось, что ее муж мог вообще оказаться психически нездоровым шизофреником. Жить с таким всю жизнь и постоянно дрожать от страха она не хотела. «Я сбегу отсюда, обязательно сбегу», — прошептала Лия в подушку, словно давая клятву самой себе.

24

За ужином Оянг старался не смотреть на жену брата, но ничего не мог с собой поделать и временами бросал на нее украдкой взгляд. Он уверял себя, что просто хотел удостовериться, что с девушкой все в порядке. Сегодня он от нечего делать слонялся по дому и зашел в пустующую комнату, которая находилась прямо над спальней брата. Он услышал, как девушка испуганно кричит, хотя слов было не разобрать. «Что ты творишь, брат?! Так нельзя!» — мелькнуло тогда в голове. Захотелось ворваться в комнату Элана и вразумить его парочкой тумаков. Оянг прекрасно понимал, что чужая семья — табу. Он не имеет права указывать брату, как ему обращаться с собственной женой. Сцепив кулаки от бессилия, Оянг выбежал из комнаты и пошел на улицу, чтобы поиграть с сыном. Нужно было вытравить из сердца и души эту девушку. Лия — жена его брата и не может ему нравиться.

Сейчас Оянг видел, что девушка выглядит подавленной, но не морщится от боли, а это означало, что его самые худшие опасения не подтвердились. Снова уткнувшись в свою тарелку, Оянг подумал, что как бы она ему ни нравилась, он никогда не сможет подойти к ней ближе чем на метр. У него есть своя женщина и сын, о которых он обязан заботиться. Если Всевышний будет милостив, то скоро Киара снова забеременеет.

Вечером Оянг пришел в комнату жены. Киара раздраженно глянула на него, а потом шикнула сквозь зубы.

— Если ты еще раз на нее посмотришь, я придушу эту тварь. С тех пор, как она появилась в нашем доме, все бегают вокруг нее, словно она статуя из золота. Элан пошел на поводу у врачихи и до сих пор ее своей женщиной сделать не может. Линой защищает ее всеми способами. Ты кидаешься помогать ей, а еще пялишься на эту сучку так, как будто красивее ее никого нет на всем белом свете!

— Не мели чушь. Я на любую женщину имею право смотреть в этом доме. Я и на мать смотрю также. Она, между прочим, тоже женщина. Запомни Киара, самая любимая и красивая женщина для меня — только мать. И не смей обсуждать семейную жизнь брата, если не хочешь неприятностей. Отец решит, как поступить, если у нас возникли проблемы. Он — глава семьи. Участь женщины в этом мире — подчиняться мужу и главе семьи, а не ревновать на пустом месте. И потом, тебе прекрасно известно, что бы ни случилось, я даже кончиков ее волос не имею права коснуться. Поэтому еще одно такое заявление — и ты будешь наказана.

— Это нечестно! Из-за этой твари ты собрался меня наказывать?!

— Послушай, дорогая, в чем она виновата? Она тебе язык не развязывала. Это ты не следишь за своими словами, курица безмозглая. Впрочем, пора тебя проучить. Ты забыла свое место в этой жизни. Снимай нижнее белье, задирай юбку. Потом обопрись руками о кровать.

— Я так не хочу, это больно! — возмутилась женщина.

— Тебя никто не спрашивает, что ты хочешь! Тебе говорят — ты делаешь. Или что, ты решила с русской пример брать?! — гневно крикнул мужчина, открывая верхний ящик прикроватной тумбочки.

«Это из-за сучки Зарият я вынуждена терпеть все это! Из-за нее привели в дом русскую! Мой муженек решил наказать меня из-за Лии! Ничего, эта полукровка еще пожалеет, что на свет родилась!» — скрипнула зубами Киара, чувствуя, как в анус вливается смазка из специального тюбика. Муж покрутил наконечник тюбика, разрабатывая вход, а потом медленно вошел членом. На этот раз не было ничего: ни ласковых рук, ни поцелуев. Он тупо удовлетворил себя, потом кинул презерватив у кровати и ушел.

Киара разогнулась и прошипела в полумрак комнаты: «Я отомщу, найду способ, как это сделать».

***

Элан сидел в своем кабинете в офисе, когда позвонил детектив. Мужчина сообщил, что сейчас в аэропорту и возвращается домой. Соседи матери Лии оказались падкими на деньги и очень болтливыми. Брат девушки вообще за копейку маму с папой на органы продаст. Таким образом детективу удалось быстро собрать информацию и послезавтра он готов предоставить отчет. Элан договорился встретиться в одном из ресторанов города. Самое лучшее было поговорить в отдельном кабинете, а заодно и пообедать. Элану было интересно узнать, что нарыл детектив, но он прекрасно понимал, что многого по телефону говорить нельзя. Мужчина скинул вызов. Он дождется детектива, а уже после решит, что делать с Лией.

Только вот кому-то в семье не хотелось жить спокойно и непременно нужно было влезть в их интимные проблемы. Элан знал, что это мать. Женщина все никак не может успокоиться, что обряд завершен не полностью.

Вечером за ужином Линой объявил, что после того, как слуги уйдут домой, все должны собраться в холле на семейный совет. Впрочем, ждать оставалось недолго. Служанки, буквально за двадцать минут приведя столовую в порядок и помыв посуду, ушли.

Отец и мать расположились в креслах, а остальные расселись на диване. Линой обвел всех строгим взглядом и начал:

— Ваша мама и моя жена Дилара попросила меня созвать семейный совет. Мы до сих пор не знаем, завершился ли правильно обряд «кровь за кровь». Тебе слово, Элан.

Элан раздраженно глянул на отца, но возражать не стал, потому что тот был прав.

— Отец, врач сказала, что Лии нужно дать время, чтобы она привыкла ко мне. Я склонен доверять представителям медицины, — спокойно ответил он.

— Согласен с тобой, сынок. Но нескольких дней хватило бы для того, чтобы девушка свыклась со своей судьбой. Если она до сих пор не подпускает тебя к себе, значит, что-то скрывает. Твоя мама боится, что обряд может завершиться неправильно. Мы же поторопились со свадьбой и ничего не проверили. Справке из Каразана можно доверять, но не на сто процентов.

— Ты уже принял решение, отец? — хмуро уставившись на родителя, спросил Элан.

— Да. Сегодня ты не будешь заходить в комнату Лии. Завтра Дилара отвезет ее к гинекологу, чтобы проверить, девственница она или нет. Если она порченная, мы будем решать, что делать дальше. А если докажут ее чистоту, то я больше не буду затрагивать эту тему. Решишь сам, когда сделаешь ее своей женщиной.

— Согласен с тобой, папа, пусть едут в больницу, — безразлично пожал плечами Элан.

— Кто хочет высказаться против такого решения? — спросил Линой.

Все молчали. Лия нервно осмотрела присутствующих, сидя рядом с мужем. Говорить было стыдно, но она обязана это сделать.