Кэтлин Морган - Кристалл огня

– Я слышала про его жестокие набеги на планеты Империи, – сказала Марисса. – Особенно бесчеловечно он обошелся с Моракой.

– Возможно, это связано с тем, что первая любовь Тирена была мораканкой. Ее звали Дарла. Во время набега на Мораку четыре цикла назад Фирокс схватил Дарлу и силой увел с собой. Он жестоко насиловал ее, пока она не избавилась от него тем единственным путем, который у нее оставался, – сойдя с ума.

– И что с ней стало? – спросила Марисса. Она страшилась услышать ответ, ибо знала, что Кандру может постигнуть такая же судьба.

– Тирен спас ее, но было уже слишком поздно. Она стала бояться мужчин, а больше всего почему-то самого Тирена. В конце концов Дарла покончила с собой, выбросившись из окна.

– Неужели Фирокс может проделать то же самое с Кандрой? Изнасиловать и довести до безумия? – прошептала Марисса, побледнев.

Брейс взглянул на нее и положил глайдер в вираж, выбирая место посадки возле озера.

– Не знаю, Марисса. Полагаю, Фирокс похитил Кандру по совсем иным причинам – не из-за мести, – хотя результат может быть таким же. Если он станет владыкой Империи, то, несомненно, уничтожит Тирена.

– Элайя как-то сказала, что между Тиреном и Фироксом было не просто соперничество, – задумчиво проговорила Марисса. – Они исступленно ненавидели друг друга.

Брейс пожал плечами:

– Вполне возможно. Я никогда не встречался с этим человеком. Когда я поступил в Академию, его там уже не было.

Глайдер мягко приземлился.

Марисса молча наблюдала, как Брейс выключал системы и двигатель. Затем повернулась и посмотрела в его глаза.

– Что такое, Марисса?

– Судьба моей сестры незначительна в сравнении с угрозой существованию Империи, но для меня ее благополучное возвращение дороже жизни.

– Я знаю это, госпожа. Мы спасем ее.

– Но как мы поступим, если придется выбирать между ней и Магическим кристаллом? – спросила она.

– Разве у меня будет выбор? – тихо откликнулся Брейс. – Да и у тебя тоже?

Марисса всхлипнула:

– Да, Брейс. Нам придется поступить так, как мы сочтем необходимым.

Каменные стены монастыря возвышались перед ними в лучах заходящего солнца. Размяв затекшие после полета ноги, трое путников направились по склону невысокого холма к монастырским воротам.

Старик-привратник открыл забранное решеткой смотровое окошко.

– Да правит нами кристалл! – приветствовал он их. – Чем мы можем служить вам, дети мои… – Он умолк, заметив Мариссу. – …И… э, дочь моя?

Брейс выступил вперед:

– У меня письмо для настоятеля от короля Фолькена.

Привратник удивленно воззрился на Брейса:

– Вот как, письмо? И лично для его преподобия? Подождите здесь, дети мои.

Дверца захлопнулась, и они услышали, как удаляется привратник.

Спустя полчаса раздались шаги нескольких человек. Окошко снова открылось. Монах, который приветствовал их на этот раз, имел начальственный вид. Он внимательно оглядел их:

– Я настоятель монастыря аббат Леон. У кого из вас послание от короля?

Брейс снова выступил вперед:

– У меня, святой отец.

– Дайте мне его.

– Как? – удивился Брейс. – Вы не скажете нам: «Добро пожаловать, дети мои» или «Можем ли мы предложить вам кров и пищу?» А только: «Дайте мне письмо». Довольно странный прием трех усталых путников.

Аббат покраснел от смущения.

– Времена неспокойные, мы должны быть уверены в тех, кого пускаем в эти стены. Если бы вы показали мне королевскую печать на письме, я с радостью предложил бы вам гостеприимство.

Брейс достал из внутреннего кармана куртки письмо. Увидев при последних отблесках солнца сургучную печать, аббат выразил удовольствие.

– Откройте врата, – распорядился он, – и впустите наших дорогих гостей.

Родак недовольно фыркнул, последовав за Брейсом и Мариссой. Дверь за ними тут же закрыли и надежно заперли.

Брейс огляделся. Они стояли в небольшом внутреннем дворике, вымощенном красной плиткой и безупречно чистом, однако выщербленная штукатурка внутренних стен обители, похоже, знавала лучшие времена. Пожалуй, подумал Брейс, нет места в Империи, которое не испытало бы на себе последствий похищения Магического кристалла.

Аббат протянул руку к Брейсу:

– Будьте добры, письмо короля.

Развернув письмо, старик быстро пробежал его глазами, спрятал в рукав рясы, потом обратил испытующий взгляд на Брейса:

– Как тебя зовут, сын мой?

– Я Брейс Ардейн, из дома Ардейнов, племянник его величества. – Брейс указал на своих спутников: – А это мои друзья, Марисса Лаомед и…

– Счастлив приветствовать вас, – прервал его аббат. – Но время позднее, а я должен выполнить повеление короля.

Монах жестом пригласил их следовать за собой. Брейс остановил настоятеля:

– Почему вы не даете себе труда соблюдать элементарную учтивость? Мои друзья упомянуты в послании короля, а я даже не успел представить их вам.

Аббат Леон побледнел.

– Примите мои извинения, милорд, – смущенно пробормотал он, – но тот несчастный уже стоит на пороге вечности, и, если мы не поспешим, вам не удастся поговорить с ним.

Брейс сжал запястье аббата:

– Вы хотите сказать, что король велел вам провести меня к какому-то безумцу? – спросил Брейс с холодной яростью. – Клянусь пятью лунами, заверяю вас, я…

– Это не просто безумец, – прервал его аббат, выказывая крайнее нетерпение. – Его доставили сюда двадцать пять циклов назад по воле короля, его безумие – тайный позор и проклятие дома Ардейнов.

Он замолчал.

– Продолжайте, – потребовал Брейс, охваченный страшным предчувствием.

Марисса подошла к нему и взяла его за руку.

– Брейс, – прошептала она, смутно ощущая что-то неладное. – Возможно, лучше…

– Нет, – бросил он. – Пусть аббат закончит!

Глаза монаха расширились от ужаса.

– Я почти все сказал. – Аббат замялся. – Думаю, вы сами уже все поняли. Безумец, находящийся в Эксуле, – лорд Вар Ардейн, младший брат короля и ваш отец.

Они быстро шли по длинным монастырским коридорам к комнате, откуда доносились дикие крики. Остановившись у двери, аббат пристально посмотрел на Брейса.

– Мне очень жаль, что вам придется увидеть отца в таком виде, – сказал старик. – Еще циклов пять назад он был вполне здоров, если не умственно, то физически. – Он покачал головой. – Но после того, как у него побывал последний посетитель, его состояние резко ухудшилось. Я сделал серьезную ошибку, допустив этого человека к вашему отцу. Теперь я это понимаю.

Брейс схватил аббата за руку:

– Какой посетитель?

– Он назвался лордом Тиреном Ардейном. Трудно было усомниться в этом, поскольку визитер явно знал вашего отца и сказал, что его прислал король.

– Как выглядел этот человек? – глухо проговорил Брейс.

– Высокий блондин весьма необычной наружности, одетый во все черное, с ошейником управления на шее, как у преступников. Я слышал, что ваш брат отбывает срок на Карцере, поэтому ошейник не удивил меня.

Помолчав, аббат спросил:

– Ведь это и в самом деле был ваш брат, не так ли?

– Нет, – поспешно возразила Марисса. – Это был известный преступник Фирокс. Внешность похитителя моей сестры в точности совпадает с вашим описанием.

– А с какой целью этот человек приходил к моему отцу? – спросил Брейс.

– Не знаю. Он сказал, что хочет побыть с лордом Ардейном наедине.

– Я хочу видеть отца.

– Брейс! – воскликнула Марисса. – Позволь мне пойти с тобой.

Она увидела в его глазах невыразимую боль.

– Как вам угодно, госпожа.

Брейс дал знак аббату:

– Я готов.

Тот кивнул и отпер дверь. Марисса последовала за Брейсом. Дверь тихо захлопнулась за ними.

На низкой койке в дальнем углу комнаты жалобно стонал человек. Брейс вздрогнул, и Марисса ободряюще пожала его руку.

– Отец? – тихо сказал он, опустившись на колени возле койки и коснувшись плеча больного.

Вар Ардейн с трудом повернул голову. С его распухшего, почти потерявшего человеческий облик лица на Брейса взглянули налитые кровью глаза. Он напряженно всматривался в посетителя.

– Фирокс! – хрипло воскликнул он. – Итак, ты снова пришел, чтобы покончить с тем, что от меня осталось.

– Нет, отец, – прошептал молодой человек. – Я Брейс. Твой сын Брейс.

В какой-то миг Брейсу показалось, что отец узнал его, но взор старика тут же затуманился.

– Нет, – прохрипел он. – Это невозможно. Это всего лишь новый трюк, чтобы узнать мою тайну. Но я ее не выдам. Не выдам!

Последние слова лорд Ардейн выкрикнул во весь голос и тут же скорчился на койке от приступа боли. Его пальцы судорожно комкали простыни, лоб покрылся испариной.

Застонав от отчаяния, Брейс обнял отца и прижался к нему.

– Отец, – шептал он. – Отец…

«Неужели возможно, – думал он, – провести столько циклов вдали от отца и все же сохранить привязанность к нему?» Ведь он считал, что отец давно умер!

Брейс снова взглянул на старика. Когда-то сильное тело теперь исхудало, красивое прежде лицо изменилось до неузнаваемости. Лорд выглядел гораздо старше своего возраста, но, любовно вглядываясь в него, Брейс вспоминал знакомые с детства черты и чувствовал, как по щекам его бегут горячие слезы.

Безумие рода Ардейнов привело его отца в такой ужасный вид. На долю секунды Брейс представил себя лежащим на той же койке, где сейчас умирал старый лорд, и его охватил ужас.

Боль постепенно отпустила старика. Он снова распростерся на койке. Дыхание его успокоилось. Наконец он отстранился от Брейса.