Кэтрин Полански - Крест и полумесяц

Хафиза возлежала на длинном диване, она искренне обрадовалась приходу Златы и немедленно усадила ее рядом.

– Я так рада, что мне теперь есть с кем поговорить! – воскликнула хатум.

– Я тоже очень-очень рада, – заверила ее Злата. Про Амира, пожалуй, лучше не упоминать, да и не друг он ей вовсе. Так, посочувствовал для собственной выгоды. – А у тебя здесь совсем нет подруг?

– У меня была служанка, приставленная ко мне отцом, – опечалилась Хафиза, – но потом она умерла, никто не понимал отчего. Лекарь моего господина искал следы яда, но не нашел, а Джанан потом ходила с победным видом. Я думаю, она все-таки отравила мою служанку, хотя доказательств нет…

Злата зябко повела плечами, хотя в помещении было достаточно жарко. Однако нравы здесь еще те! А ее, интересно, не отравят за то, что она болтает с Хафизой? Наверняка евнухи у дверей доложат обо всем Джанан, хорошо, если еще они сейчас у замочной скважины не подслушивают! Впрочем, за журчанием фонтана слов было наверняка не разобрать, но ведь и простого визита может оказаться достаточно, для того чтобы сжить Злату со свету.

– Не бойся! – Хафиза угадала опасения подруги. – Во-первых, я не допущу, чтобы с тобой что-то сделали. – Это обещание звучало слабым утешением, ведь Хафиза сама понимала, как мало у нее власти. – А во-вторых, с тобой тут носятся, как с драгоценностью, хотя я и не знаю почему. Всем запретили тебя обижать, – добавила хатум шепотом. – Ты очень ценная. Не думаю, что Джанан рискнет тебя отравить, она ведь за твою жизнь головой отвечает.

– Вот так новости! – Злата даже виноград перестала ощипывать.

– Я думала, может, господин хочет тебя тоже сделать женой, – немного смущаясь, сказала Хафиза. – Это было бы хорошо, мы бы с тобой дружили. Но с другой стороны, мне этого не хочется. С хозяином мне не понравилось в постели. Я не хочу об этом говорить.

– Хорошо, – кивнула Злата. Можно целыми днями переливать из пустого в порожнее – все равно заняться нечем, но это не даст никаких результатов, ведь о причине ее пребывания в гареме по-прежнему остается только догадываться. – Давай лучше поговорим о том, как сделать тебя полноправной хатум!

– Как? – живо подхватила предложенную тему Хафиза. – Джанан тут заправляет всем, и ее все боятся!

– Это я уже слышала, – отмахнулась Злата. – Ее боятся и у нее большой авторитет, но с этим можно бороться! Если Джанан перестанет настраивать всех против тебя и удалится в сторонку, то тебе останется только взять в руки бразды правления, вот и все.

– Но что мне делать? Я пробовала с кем-нибудь подружиться, собрать вокруг себя верных подруг, но они больше боятся катибе-уста, чем хотят дружить со мной.

– Так мы ничего не достигнем, это верно, – согласилась Злата. – Мы должны бороться не с человеком, а с обстоятельствами.

– То есть? – нахмурилась Хафиза.

– Надо лишить ее влияния. – Злата задумалась. – Проще всего было бы ее скомпрометировать, пригрозить чем-нибудь. Но я не знаю, водятся ли за Джанан какие-либо грехи.

– Я тоже не знаю, – покачала головой хатум. – Если и водятся, то о них никому и ничего неизвестно.

– В этом женском царстве – и никто не знает? – Злате вспомнилось московское общество. – Женщины есть женщины! А шила в мешке не утаишь. – Хафиза посмотрела на девушку вопросительно, и пришлось пояснять: – Это поговорка русская, означает, что правду не скроешь. Либо Джанан безгрешна и придется искать другие способы, либо кто-то что-то знает, да не говорит!

– Тут секреты почти не хранятся, – заметила Хафиза. – Но кто выдаст тайны катибе-уста?

– Вот именно! – с энтузиазмом воскликнула Злата. – Кто больше всего общается с Джанан?

Хатум задумалась.

– Пожалуй, Науваль и Латифа, только они обе такие противные, вряд ли нам что-то удастся у них узнать, – вздохнула Хафиза.

– О, искусство шантажа может привести нас к вершинам власти! – повторила Злата фразу, слышанную ею как-то от одного из гостей Петра Евгеньевича. – Если очевидных грехов нет у Джанан, может быть, у этих двоих они найдутся? Подумай!

– Кроме греха чревоугодия, вряд ли, – вздохнула Хафиза.

– Мы обязательно выясним, – пообещала Злата. – А потом вынудим их рассказать секреты Джанан. Нам с тобой нечего опасаться, нас нечем попрекнуть, а против гаремных интриганок все средства хороши!

Злата покидала покои Хафизы в прекрасном расположении духа: она наелась сладостей, наговорилась вдоволь, и они совместно выработали первый, пока еще шаткий, но уже вполне жизнеспособный план действий. Девушка забрела в пустой киоск – обитательницы гарема предавались послеполуденному отдыху, не иначе, – и решила выйти в сад, хотя солнце палило немилосердно. Но, как говорила Джанан, нет ничего приятней, чем предаваться неге в прохладной тени цветущего сада.

Злата медленно побрела по дорожке, нашла маленькую беседку, густо увитую виноградом, и уселась на прохладную мраморную скамью. Здесь было хорошо и тихо, журчал неподалеку крохотный фонтанчик, в ветвях яблони ворковали голуби… Злата сидела, размышляя, чем бы заняться. Можно почитать или попрактиковаться в арабском, но так не хотелось вставать и идти обратно в свою комнату – там хорошо, но жарко…

Из кустов вышла миниатюрная газель и, заметив Злату в беседке, подошла. Все животные в саду были ручными, и девушка с удовольствием погладила газель. Жаль, что нечем ее угостить.

– У меня есть виноград и халва, но будет ли она халву? – раздался голос. Злата подняла голову и увидела Амира с небольшим подносом в руках. – Хотя попробовать стоит.

– А что ты здесь делаешь? – поинтересовалась Злата. Сердце забилось быстрее, щеки порозовели…

– Я здесь живу, в гареме, если ты не заметила, – засмеялся Амир, сел на скамью и поставил поднос между собой и Златой. Газель заволновалась, и молодой человек протянул ей на ладони кусочек халвы.

Газель снизошла, собрала угощение мягкими губами, подозрительно посмотрела на Амира, потом на Злату и скрылась в пышных кустах.

Амир огляделся – все та же сонная тишина, только шуршала в кустах удаляющаяся газель да глупые голуби ворковали, – взял гроздь винограда и, усмехаясь, протянул в ладонях Злате. Как газели! Девушка фыркнула.

– Ты намекаешь, что я глупа, как животное? И буду есть у тебя с рук?

– Вовсе нет! – Амир и вправду выглядел ошарашенным. – Этим я хотел сказать, что ты прекрасна и грациозна, как газель! Ты… ты лучше газели!

Сомнительный комплимент, ну да ладно.

Злата подумала, что ее скоро тошнить будет от винограда, как бы он ни был хорош, но обижать Амира не хотелось, и она мужественно отщипнула виноградину.

– А теперь ты скажешь мне, что тут просто так с подносом проходил? – улыбнулась девушка.

– Нет, этого я говорить не думал, – покачал головой Амир. – Какая ты странная – все время ждешь подвоха!

– Папенька говорит, что русская душа – субстанция загадочная и непредсказуемая, – сообщила Злата, отщипывая еще одну виноградину. – Да положил бы ты уже этот виноград!

Амир вздохнул, видимо смирившись со странными славянскими причудами, и положил гроздь на поднос.

– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила Злата. Она сама не понимала, почему дерзит Амиру, но очень хотелось наговорить ему каких-нибудь мелких колкостей.

– Почему я здесь? – улыбнулся Амир, и Злате сразу расхотелось с ним пикироваться. – Я увидел, как ты идешь в сад, и решил составить тебе компанию.

– Ты меня искал, потому что боишься, – победно заявила Злата.

– Отчего ты так решила? – Жаль, что у него почти нет бровей, Злата представила себе, как иронично они изогнулись бы.

– Ты опасаешься, что я тебя выдам, ведь мой секрет гораздо безобиднее твоего!

Молодой человек ничего не ответил, наблюдая за голубем, чистящим перышки.

Амир был восхищен! Мало того что эта чудесная девушка нимало не испугалась, что у ее попытки побега есть свидетель, так она еще, кажется, вздумала ему угрожать!

Вот уж действительно, русская душа – загадочная субстанция.

Амир на своем не таком уж длинном веку знал немногих женщин, но о многих читал. Здесь, в гареме Бен-Фарида, было много просто красивых дурочек, были интриганки, были те, кто подавляет, вроде кати-бе-уста Джанан. Но все они носили на челе печать гарема, печать восточных женщин, невидимую, но будто осязаемую. Смирение, послушание, мягкость и робость. Если бы другая обитательница гарема вздумала так говорить с Амиром, как говорила Злата, он бы знал, как ей ответить, как поставить на место. Русская девушка в систему его представлений о женщинах не вписывалась никак, что его скорее радовало.

– Ты угрожаешь мне? – спросил он, когда молчание начало затягиваться.

Злата пожала плечами:

– Нет, конечно, как я могу угрожать тебе? Я всего лишь хрупкая девушка. – Взгляд ее стал цепким. – Но ты должен понимать, что я могу рассказать всем о том, что ты на самом деле никакой не евнух. Ты знаешь, что с тобой сделают за это?

– Знаю, – спокойно согласился Амир. На этот риск он шел, когда соглашался пойти в дом Бен-Фарида. На самом деле остриженные волосы беспокоили его гораздо больше, чем угроза смерти. – Аллах властен над нашей судьбой и гибелью. Если мне суждено, я погибну.

– И не будешь сопротивляться? – удивилась Злата.

– Ты принимаешь меня за труса? – прищурился Амир.

– Ни за того, ни за другого. Извини. – Злата пристально взглянула на юношу. – Так что, ты мне поможешь, или мне выдать тебя?

– Я не боюсь, что ты меня выдашь, потому что тогда я выдам тебя, – уверенно сказал юноша.

Злата победно улыбнулась: как оказалось, не зря она заранее заготовила ответ и на этот вопрос.

– А я скажу, что это неправда. В конце концов, ты не можешь доказать того, что я пыталась сбежать, а вот то, что ты не евнух… – Злата покраснела.

Она была права, но Амир не собирался так просто сдаваться.