Но под этой маской скрывался страх. Впрочем, запрятан он был весьма искусно.

— Но вы ведь знали, что картина украдена? — продолжал спрашивать граф, делая вид, будто что-то записывает в своем блокноте.

— Разумеется, я знал об этом, — отвечал Уильяме, украдкой бросая взгляд на бумагу, по которой быстро бегало перо Эшфорда. — Все наше сообщество знатоков и любителей искусства узнало об этом уже через несколько часов после кражи. Мы всегда знаем, все и не отрицаем этого даже перед представителями прессы.

— Право? И почему так?

— Мы — небольшая группа людей, замкнутое, сообщество, и молва в нашем кругу распространяется быстро, быстрее, чем печатное слово. А в случае кражи известной картины, естественно, весть об исчезновении «Лунного света во Флоренции? быстро облетела всех. Работа стоит кучу денег, целого небольшого состояния.

— Право, — заключил Эшфорд, лениво пробегая глазами свои заметки, — виконт Норвуд как раз и заплатил за нее небольшое состояние три месяца назад. На аукционе. И по странной случайности именно здесь, в галерее Франко. — Взгляд Эшфорда теперь просто пронизывал Уильямса: — Вы и об этом помните? Верно?

— Конечно. — Глаза Уильямса забегали.

— Хорошо. Вы, вероятно, помните и о том, сколько было еще желающих купить картину?

Уильяме помрачнел:

— Ну так. без подготовки, экспромтом, я не скажу сколько. Но ведь аукцион был открытым, и эта информация не может быть конфиденциальной. Если вас это интересует, я могу справиться в наших документах.

— Извольте, пока будете собирать эти сведения, заодно постарайтесь вспомнить, не был ли кто-нибудь из претендентов раздосадован, когда картина ему не досталась.

— Понимаю. Сделаю все возможное, чтобы вспомнить, — ответил Уильяме.

— Может быть, мне следует поговорить с Бариччи, — задумчиво сказал Эшфорд. Его взгляд уже в который раз обращался к двери, за которой скрылась Ноэль Бромли. Что, черт возьми, происходит за этой дверью?

— Нет, милорд, — торопливо возразил Уильяме, и в тоне его прозвучали решительность и категоричность. — Мистер

Бариччи сейчас занят. У него встреча. Он поручил мне ответить на все ваши вопросы и дать вам всю имеющуюся в нашем распоряжении информацию, если она вам понадобится.

— У него встреча с леди Ноэль?

Молчание.

— Странно, почему Бариччи может заинтересовать общество молодой леди, которая не отличит картину начинающего художника от шедевра Рембрандта?

— Я не обсуждаю мистера Бариччи и его взаимоотношений с людьми, — кратко возразил Уильяме. — Ни с ним, ни с посторонними.

— Взаимоотношений!.. — Эшфорд попытался успокоиться. — Очень хорошо, Уильяме. Если мне понадобится поговорить с Бариччи, я вернусь в другой день. А теперь извольте принести свои книги. Я подожду здесь.

— Хорошо, милорд, — согласился Уильяме, бросив на Эшфорда подозрительный взгляд. — Я не советовал бы отрывать мистера Бариччи от дела и вторгаться в его кабинет.

— Вы вели прекрасно меня знаете, Уильяме. — Эшфорд. сложил губы в презрительной усмешке. — Я просто не спеша войду, если захочу видеть Бариччи, и попрошу его, меня принять. Так что приберегите свои угрозы для другого случая.

Он смотрел в спину Уильямса — тот шел размеренным шагом, не выказывая ни испуга и излишней суетливости, ни медлительности, говорящей о его желании помешать расследованию. Спина его выражала степенность и достоинство.

Но Эшфорд знал, что дело тут нечисто. Но открывать свои карты было слишком рано. Он сделает решающий ход позже, когда на руках у него будут все козыри, чтобы наверняка засадить Бариччи за решетку.

И снова Эшфорд устремил взгляд на дверь кабинета Бариччи. Проклятие! О чем там говорят за закрытой дверью? Какое отношение имеет ко всему этому Ноэль Бромли? Он должен узнать, что ее побудило искать эту встречу. Но как? С какой. стороны подойти?

Ответ был очевиден; выведать что-то у. Бариччи намного труднее, чем у непосредственной и искренней Ноэль.

Минут через десять Уильяме представил записи, из которых следовало, что имелось еще три претендента на украденную картину, пытавшихся соперничать с виконтом на аукционе. И тут Эшфорд увидел леди Ноэль, спешившую в галерею. Ее щеки пылали, рот был плотно сжат, а лицо выражало волнение и тревогу. Взглядом она искала горничную.

Во второй раз за сегодняшний день он испытал потрясение от встречи с ней. Да, леди Ноэль Бромли была настоящей красавицей. Но ведь за свою жизнь он видел много красавиц. Но Ноэль не была похожа ни на одну из них. Редкая красавица, в которой все было необычно и совершенно, а взрывной темперамент и отвага представляли поразительный контраст с добротой и нежностью.

Облако ее черных как вороново крыло волос было столь же ярким, как и ослепительная синева глаз, сверкавших, как драгоценные сапфиры, на изящно вылепленном лице. Но нежные черты и хрупкая изящная фигурка скрывали огненный темперамент, а острый язык и не менее острый ум предназначены были бросать вызов всем, кого она встречала. А под ее очаровательной честностью и невинностью скрывалась еще не изведанная ею страсть. Эшфорд отчетливо чувствовал это, и такое сочетание он находил необычным, даже уникальным, не в силах противиться ее очарованию.

Пока он наблюдал за ней, она заметила свою горничную, и лицо ее просветлело.

— Грейс! — Подобрав юбки, она устремилась к ней. — Мои дела окончены. Пора на вокзал.

— В чем дело, Господи!.. — Горничная нахмурилась. — Вы оставались в этом кабинете наедине с мужчиной больше двадцати минут!

— Грейс, пожалуйста! — Похоже, у леди Ноэль не хватало красноречия, чтобы объясниться со своей горничной. — Я получила сведения, которые мне были необходимы. Больше мне здесь делать нечего. Быстрее домой!

Эшфорд опустил в карман блокнот и карандаш и двинулся к леди Ноэль.

— С вами все в порядке? — Он взял ее за руку. Ноэль вздрогнула и резко обернулась. Не видя, кто к ней подошел, она попыталась вырвать руку. Узнав его, она успокоилась, даже обрадовалась:

— О лорд Тремлетт! Простите меня. Я не поняла, что это вы… — Голос ее дрогнул.

— Вы расстроены?

— Я должна срочно возвращаться домой.

— Я провожу вас на вокзал, — торопливо сказал Эшфорд. Он не стал дожидаться ответа, а просто сухо кивнул Уильямсу и крикнул: — Я узнал все, что мне требовалось! Буду поддерживать с вами связь.

Не отпуская руки леди Ноэль, он сделал Грейс знак следовать за ними и направился к выходу.

Его экипаж дожидался на улице, и он пригласил обеих дам сесть. Дав кучеру, распоряжение ехать на вокзал Ватерлоо, он тоже сел в экипаж напротив леди Ноэль,

— Лорд Тремлетт… — начала она.

— Не пытайтесь отговорить меня — перебил Эшфорд, отметая ее возможный протест. — Я посажу вас в поезд.

Эшфорд перебирал в уме возможные варианты разговора. Он предпочел бы остаться наедине с леди Ноэль, тогда у него было бы достаточно времени, чтобы мягко и ненавязчиво выудить у нее все, что его интересовало, но это было невозможно. Он отодвинулся на край сиденья, повернувшись к Грейс боком, лицом к Ноэль.

— Вы явно расстроены, — начал он без обиняков. — Чем огорчил вас Бариччи?

— Это не то, что подсказывает вам ваша фантазия. — Ироническая улыбка тронула ее губы. Он задал более тонкий вопрос:

— Зачем вам понадобилось увидеться с ним?

— Почему он вас боится? — огорошила его Ноэль. Бровь Эшфорда поднялась, выражая искреннее или притворное изумление.

— Вы на редкость умная молодая леди.

На этот раз улыбка осветила все ее лицо.

— Вы хотите избежать ответа на мой вопрос. — Она бросила на него озорной взгляд. — Отец говорит, что никому не под силу меня переспорить. Лучше и не пытайтесь.

— Очень хорошо, — Эшфорд залился, заразительным смехом. — Думаю, что ваш отец прав.

— В таком, случае отвечайте на мой вопрос.

— Отвечу, если вы мне скажете, что вас заставило задать его мне. — Справедливо, — согласилась Ноэль. — Мистер Бариччи постоянно заговаривал о вас и пытался выжать из меня любые сведения относительно вашей персоны. Но что именно он хотел узнать, я так и не поняла. Тем не менее, он очень старался выяснить, при каких обстоятельствах мы познакомились. Хотел также узнать, почему вы проводили меня в его галерею. Короче говоря, он был не на шутку встревожен фактом нашего знакомства. — Она заправила за ухо выбившуюся прядь своих роскошных волос. — Кстати, он вообразил, что мы с вами любовники.

— Миледи! — Грейс в ужасе прижала руку ко рту.

— Не будь такой чопорной, Грейс. — Ноэль бросила раздраженный взгляд на свою горничную. — Он сказал именно это. И сказал очень решительно и убежденно.

— Вот как? — Эшфорд с трудом подавил готовый вызваться смех. — Возможно, он приревновал, — осторожно предположил Эшфорд.

Он наблюдал за ней, стараясь не упустить ее реакции на заведомо неверное предположение.

— Едва ли. Я ведь сказала, что Бариччи вовсе не пытался соблазнить меня.

— Вы уверены? У него репутация большого ловеласа.

— Так и вы дамский угодник, милорд? — спросила Ноэль, не обращая внимания на очевидный протест своей горничной. Она подалась вперед, опираясь подбородком на руку, и смотрела на Эшфорда с нескрываемым и жадным любопытством.

Внезапно Эшфорд ощутил, как все тело его напряглось — ему с трудом удалось подавить безумное желание схватить леди Ноэль в объятия и целовать до тех пор, пока дыхание не перехватит.

— Я вторглась на запретную территорию? — спросила она едва слышно. :

— Нет, — услышал он свой голос. — Я просто не знаю, как правильнее ответить. Я люблю женщин, а они платят мне взаимностью. Но у меня есть определенные взгляды, я никогда им не изменяю и всегда придерживаюсь правил. Я прямолинеен и никогда не скрываю своей цели. Я не разрушаю уже существующих отношений и не охочусь за слабыми и уязвимыми. Значит ли это, что я донжуан? Думаю, едва ли. — Он подался ближе к ней: — А вы что скажете?