- Нам нужно найти наши места, чтобы я мог переговорить с мистером Брисом, если он, конечно, здесь

Мы сидим во втором ряду на балконе. Лахлан наклоняется и шепчет.

- Перед нами сидит не мистер Брис. Хочешь уйдем отсюда?

Он что серьезно?

- Нет. Мы здесь. Нарядно одетые. Сделаем вид, будто что-то знаем об опере

- О, я знаю об опере всё. Просто я не любитель. Вот моя мама обожает её, и, поэтому всё своё детство я слушал оперу. Мадам Баттерфляй её любимая, так что я знаю её вдоль и поперек. Мы можем сбежать, и заняться чем-то более приятным

- Нет. Я хочу остаться, тем более, что я не эксперт в этой области,но ты мог бы объснить мне

Он смеется.

- Потрясающе. Это именно то, чем бы я хотел заняться

Занавес поднимается. Мгновение, и я уже растворяюсь во всем этом.

- Я понятия не имею, что происходит

- Хорошо. 1904 год. Мужчина, Пинкертон, офицер ВМС США. Он собирается заключить брак с пятнадцатилетней японкой по прозвищу Бабочка, но, когда он найдет стоящую жену-американку, он разведется с ней

- Хреново

- Не я это придумал. Во всяком случае, Бабочка так сильно любит Пинкертона, что принимает в качестве свой религии христианство. Её дядя, узнав про это, приезжает в дом, где они счастливо живут в браке. Он устраивает скандал, проклинает и отказывается от нее. В конце этого действия они готовятся к брачной ночи

- И эта вау-детка-гау-гау называется оперой?

Он начинает смеяться, отчего люди на переднем ряду делают ему замечание. Наклонившись ко мне, я чувствую теплое дыхание около моего уха, когда он шепчет.

- Нет, Мадам Баттерфляй никак не назовешь, как ты выразилась “вау-детка-гау-гау”. Вот вернемся в отель, я тебе покажу, что это значит

Его обещание посылает волну возбуждения по всему моему телу, отчего я ерзаю на своем свидении. Лахлан смотрит на меня и улыбается.

- Всё хорошо?

- Я в порядке

- На тебе правда нет трусиков?

- Может быть, а может и нет

Черт бы меня побрал испортить такое великолепное платье линией от трусиков.

Он пытается прочесть мой взгляд, но ему не удается. Стянув меховую накидку с моих плеч, он ложит её мне на колени.

- Твои ноги замерзли

Нет, сэр, мне сейчас совсем не холодно.

- Моя рука тоже замерзла. Мне необходимо, чтобы ты согрела её

Шепчет он и скользит ею под ткань по моим бедрам.

Ни в коем случае. Он же не собирается заниматься этим здесь…ооо, да, он решительно настроен. Я чувствую, как его пальцы исследуют мои ноги, поднимаясь к бедрам: к тому месту, где я больше всего желаю его прикосновений.

- Хм, кто-то не одел трусики. Бесстыдница

Я отклоняюсь назад, когда он продолжает ласкать меня, распространяя влагу по моему сладкому местечку.

- Мне нравится, когда ты такая влажная

К счастью, в театре темно, но я всё равно оглядываюсь вокруг, убеждаясь в том, что за нами никто не наблюдает. Но, если честно, мне всё равно, смотрит ли кто-то на нас или нет.

Он явно неудовлетворен, но то, что он делает своими пальцами, это что-то невероятное.

Была бы моя воля, я бы воспротивилась ему и отодвинула руку, пока я не разлетелась на миллион осколков, не привлекая внимание. Медленная пытка.

- Я собираюсь дать тебе больше, но только, если ты будешь хорошо себя вести. Ты же сделаешь это для меня?

Я не могу ответить, поэтому просто киваю в ответ, отчего его пальцы начинают двигаться. В. Из. В. Из.

Я почти теряю над собой контроль, когда он ускоренно работает рукой. Чувствую, что оргазм совсем близок. Также, как и бабочка, я готовлюсь к брачной ночи.

38

Джек Маклахлан

Ещё никогда в жизни я не получал такого удовольствия от оперы.

Мы с Лорелин уходим из театра до того, как занавес опускается, так как ей не улыбается столкнуться лицом к лицу с парой, сидящей перед нами на балконе. Она уверена в том, что они догадались, чем мы там занимались, благодаря её стонам. Думаю, она права.

Взявшись за руки, мы направляемся на стоянку, когда уже другой фотограф подлетает к нам, чтобы сделать больше снимков. Лорелин поднимает руку.

- Прошу прощения, наверняка найдется немало людей, которые будут не против, если вы поснимаете их. Поищите кого-то другого

На что фотограф опускает камеру и смотрит на Лорелин. Кажется, она смеется над ним.

- Всё в порядке. Я уже получил то, чего хотел

Похоже, она даже понятия не имеет, кто я.

Сев в машину, я вытаскиваю телефон из кармана и уже собираюсь вернуть его на место, когда замечаю дюжину пропущенных звонков от мамы, Эвана и Хлои.

- Что-то явно случилось, раз уж моя семья обрывала мой телефон на протяжении этих двух часов

Сначала звоню маме, но она не отвечает, поэтому набираю Эвана.

- Джек, отец в больнице. Мы ничего толком не знаем, но у него мог быть сердечный приступ

- Что случилось?

- Мама сказала, что они были дома, когда он почувствовал боль в груди. Она пыталась заставить его вызвать скорую, но ты же знаешь отца. Он думал, что боль пройдет, но ему становилось только хуже, так что ей ничего не оставалось, как вызвать скорую. Они забрали его около тридцати минут назад и сказали, что известят нас, когда будут точно знать, что с ним. Ты где?

- Я в Сиднее

- Хорошо. Мы в больнице св. Винсента. Через сколько сможешь приехать сюда?

- Скоро буду

- Хорошо. Я спущусь и встречу тебя в вестибюле

Повесив трубку, у меня наступает ступор. Он только что говорил о моем неразрушимом отце, который просто ушел на пенсию, чтобы больше времени проводить с мамой. Они вместе собирались объездить весь мир.

- Что случилось?

- Мой отец в больнице. Брат говорит, что у него мог быть сердечный приступ

Лорелин касается моей руки.

- Я сожалею, Лахлан. Наверное, придется долго добираться до него?

- Нет. Он в больнице св. Винсента здесь в Сиднее. Это недалеко

Она хватает меня за руку и целует её.

- Тебе нужно ехать. Сейчас. Я возьму такси

Она берется за ручку на дверце, чтобы выйти, и тут я понимаю, что не хочу, чтобы она уходила. Я нуждаюсь в ней. Беру её руку в свою.

- Не уходи. Я хочу, чтобы ты была со мной

- Твоя семья нуждается в тебе

Я сглатываю, прежде чем произнести слова, которые изменят эти отношения навсегда.

- Ты единственная, в ком я нуждаюсь

- Но тогда мне придется встретиться с твоей семьей

Кажется, сработало. Я слегка успокаиваюсь от того факта, что она на моей стороне.

- Ну и что? Мне нужно, чтобы ты была со мной

Улыбнувшись, она обхватывает мое лицо руками.

- Конечно. Я поеду, если это то, чего ты хочешь, но тогда это изменит всё

- Я знаю, но это то, чего я хочу

***

Я на всей скорости мчусь в больницу, и уже через пять минут мы оказываемся там. Войдя в вестибюль, я вижу, что Эван ждет нас у лифтов.

- Есть новости?

Он бросает взгляд на Лорелин. Ему, конечно же, не составило труда сложить всё воедино и вспомнить те фотографии, но сейчас не тот момент, когда я должен предупреждать его не фантазировать о ней голой.

- Я сразу же спустился после разговора с тобой, так что я не в курсе

- Он в тяжелом состоянии, врачи ничего не говорили?

- Нет. Это может быть и что-то другое. Анализы, которые они делают сейчас, позволят сказать, насколько всё серьезно, если это всё же сердечный приступ. Когда они его отпустят, ему какое-то время придется провести в отделении интенсивной терапии.

Дерьмо. Всё хреново.

Лорелин сжимает мою руку.

- Знаю, интенсивная терапия звучит устрашающе, но думаю провериться после сердечного приступа всё же необходимо

Вот почему я нуждаюсь в ней здесь. Она - мой якорь. Она успокаивает меня.

- Это мой брат, Эван

Которому лучше не представлять тебя голой прямо сейчас.

- Приятно познакомиться, Лорелин. Мой брат очень даже хорошо отзывался о тебе

Эван держится даже лучше, чем я мог предположить, но встреть он её при других обстоятельствах, он бы не упустил шанса поиздевался надо мной.

Поднявшись на лифте, мы встречаемся с остальными членами семьи. В это время мама поднимается со своего места и обнимает меня.

- Я уже думала, что мы никогда не дозвонимся до тебя

- Извини. Я отключил телефон, поскольку мы с Лорелин были в оперном театре

Отпустив меня, всё своё внимание она переключает на девушку с моей стороны. Вот и наступил тот момент, который изменит всё. Она узнает мое имя.

- Лорелин, это моя мама, Маргарет Маклахлан

Не знаю, то ли на неё так повлияли все эти события с папой, то ли из-за того, что её желание встретиться с женщиной, которую она считает моей девушкой, наконец осуществилось, но моя мама крепко обнимает Лорелин. Я думал она сейчас расплачется, но она сдерживает себя.

- Я уже думала, что никогда так и не увижусь с тобой. Джек Генри не раз обещал привести тебя к нам в гости, но что-нибудь обязательно случается. Я уже стала сомневаться, существуешь ли ты вообще, но сейчас вижу, что сомнения были напрасны. А ты даже красивее, чем на тех фотографиях, что он мне показывал

Вот оно. Она знает, что я Джек Генри Маклахлан, но выражение её лица нечитаемо. Мне хочется смеяться. Вся эта секретность по поводу того, кто я на самом деле, была пустой тратой времени.