Пальцы Торна не отпускали пульт управления, словно прикованные к нему, пока корабль не покинул атмосферу Земли. У капитана кружилась голова, и, отрегулировав мощность двигателей корабля, вышедшего на орбиту, он убрал руки с пульта.

Торн с облегчением откинулся в кресле. Его трясло. Понадобилось некоторое время, чтобы он снова мог говорить, сердце продолжало отчаянно колотиться.

– Отличная работа, девочка-киборг, – произнес он. – Если ты хотела получить постоянное место в моей команде, что ж, ты принята!

В динамиках было тихо.

– Я не имею в виду низшее звено. Например, должность первого помощника вакантна. Ну, вообще-то практически любая должность свободна. Механик… повар… пилотом было бы здорово, тогда мне не пришлось бы снова проходить через это. – Он подождал. – Зола? Ты там?

Ответа так и не последовало, и он заставил себя встать, выбрался из кабины пилота и прошел мимо грузового отсека по коридору, где были каюты для команды. Он едва держался на ногах от слабости, когда достиг люка, ведущего на нижний этаж корабля. С грохотом спустившись вниз, он попал в узкий коридор между машинным отделением и шлюзом для шаттлов. На экране рядом с дверью в машинное отделение не было никаких предупреждений, ничего о разгерметизации или каких-то перебоях давления. Но и о живой девушке там тоже ничего не было сказано.

Торн нажал на кнопку разблокировки двери, убрал задвижку и вошел.

Двигатель громко работал, в помещении было жарко и пахло расплавившейся резиной.

– Э-э-эй! – позвал он, глядя в темноту. – Киборг? Ты здесь?

Даже если она и ответила, ее слова потонули в грохоте двигателя. Торн сглотнул.

– Включить свет!

Красный свет аварийного сигнала зажегся над дверным проемом, бросая темные тени на огромный вращающийся барабан двигателя и бессчетное количество проводов, раскинувшихся под ним подобно щупальцам.

Торн посмотрел в угол, заметив там краем глаза что-то белое.

Встав на четвереньки, он подполз к Золе.

– Девочка-киборг?

Она не пошевелилась.

Когда Торн оказался ближе, он обнаружил, что она лежит на спине, темные волосы рассыпались по лицу. Через свою металлическую руку она была подключена к порту развороченной компьютерной панели.

– Эй! – позвал он, склонившись над ней. Он поднял ее веки, но глаза девушки были темными и потухшими. Вытянув шею, он приложил ухо к груди, но даже если сердце и билось, его не было слышно за шумом двигателя.

– Ну же, – прорычал он, беря ее за металлическую руку и отсоединяя от порта. Расположенная рядом компьютерная панель погасла.

– Система автопилота отсоединена, – быстро проговорил роботизированный голос над его головой, приведя Торна в замешательство. – Процедура управления системой по умолчанию запущена.

– Хорошая идея, – пробормотал он, хватая Золу за щиколотки. Торн медленно вытащил ее в коридор и прислонил к стене. Из чего бы ни были сделаны ее металлические части, они явно были тяжелее мышц и костей.

Он еще раз приложил ухо к ее груди. На этот раз он услышал слабый стук сердца.

– Проснись! – сказал он, тряся ее. Голова Золы качнулась вперед.

Присев на пятки, Торн поджал губы. После их путешествия по канализации девушка была до ужаса бледной и грязной. В ярком свете коридорных ламп он видел, что она дышит, хотя и слабо.

– У тебя есть какая-нибудь кнопка для перезагрузки, или как ее там?

Его внимание привлекла металлическая рука с проводом и вилкой, торчащими из сустава. Он внимательно рассмотрел ее под разными углами. Он помнил фонарик, отвертку и нож в трех пальцах, но не был уверен, что скрывается в указательном пальце. Если это кнопка включения, он все равно не смог бы до нее добраться.

Хотя вот провод…

– Так! – воскликнул Торн и, резко поднявшись, чуть не упал. Он нажал на экран и открыл дверь в отсек с шаттлами. Когда он вошел, над головой зажглись белые огни.

Взяв Золу за запястья, он с усилием втащил ее в отсек и положил между двумя небольшими спутниковыми кораблями, возвышающимися над проводами и инструментами, словно ядовитые грибы.

Задыхаясь, он вытянул провод зарядки одного из кораблей из стены и замер, переводя взгляд с кабеля девушки на кабель корабля и обратно. Снова выругавшись, он бросил оба провода на пол. Оба с вилками. Даже он мог с уверенностью сказать, что они не подойдут.

Сжав пальцами виски, Торн пытался заставить себя думать, думать, думать.

Тут у него в голове промелькнула другая идея, и, нахмурившись, он посмотрел на девушку. Казалось, она стала еще бледнее, но, может быть, дело было в освещении.

– О… – Новая идея захватила его. – О, боги. Не думаешь ли ты… Нет, это отвратительно.

Пытаясь сдержать приступ тошноты, он аккуратно приподнял девушку, прислонив ее к своему плечу. Свободной рукой он откинул спутанные пряди с ее шеи и нашел небольшой выступ почти у самых волос.

Он старался не смотреть на нее, пока открывал панель на шее.

Внутри оказалось небольшое отделение с клубком проводов, компьютерных чипов и рычажков, в которых Торн ничего не понимал. Он выдохнул, радуясь, что панель управления полностью скрывает мозговую ткань. В самом низу он заметил то, что выглядело как гнездо того же размера, что и вилка.

– Ну, так, – пробормотал Торн, снова дотягиваясь до кабеля шаттла и надеясь, что не совершит сейчас непоправимой ошибки.

Он вставил вилку заряжающего провода в панель управления. Она вошла со щелчком.

Он задержал дыхание.

Ничего не произошло.

Сев на пол, Торн удерживал Золу на расстоянии вытянутой руки. Он убрал волосы с ее лица и продолжил ждать.

Его сердце глухо забилось, когда внутри ее головы раздался какой-то шум. Он становился все громче и вдруг стих.

Торн сглотнул.

Левая рука девушки дрогнула, и Торн не удержал ее. Зола упала на пол, голова склонилась набок. Ногой она чуть не уперлась Торну в ребро, и он подался назад.

Девушка тихо вздохнула, задержала дыхание на секунду и со стоном снова задышала.

– Зола? Ты жива?

Ее металлические ребра поднимались и опускались, лицо перекосило, как будто она съела лимон. Веки затрепетали, и она посмотрела на него.

– Зола?

Она села. С минуту молча открывала и закрывала рот, а когда начала говорить, речь ее была сильно искажена.

– Автопилот… забрал почти всю мою энергию.

– Я думаю, так оно и есть.

Она нахмурилась и потянулась к проводу, все еще воткнутому в панель на ее шее. Рывком вытащив его, она с шумом захлопнула панель.

– Ты открыл мою панель управления? – спросила она. От злости она стала четче выговаривать слова.

Торн сердито ответил:

– Не то чтобы мне так уж хотелось этого.

Она мрачно посмотрела на него – уже не сердясь, но и без особой благодарности. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Из машинного отделения доносился грохот двигателя; лампочка в углу отсека, видимо, перегорела и стала мигать.

– Ладно, – проворчала Зола. – Пожалуй, тест на скорость реакции пройден.

Торн усмехнулся и вздохнул с облегчением.

– Что, наши отношения опять вышли на новый уровень?

– Если новым уровнем считать, что мне впервые не хочется тебя придушить, то, думаю, да. – Зола легла на спину. – Но может быть, я просто слишком устала.

– Меня это устраивает, – отозвался Торн, вытягиваясь рядом с ней и наслаждаясь холодной жесткостью пола, надоедливым миганием света, смрадом нечистот и чувством настоящей свободы.

Книга вторая

Эта маленькая, нежная девочка – славный будет для меня кусочек, почище, чем старуха [2].

Глава 11

Попав на сковородку с растаявшим маслом, яйцо зашипело, и яркий желток растекся по белку. Прежде чем разбить следующее яйцо, Скарлет одной рукой очистила его от перьев, прилипших к скорлупе. Другой рукой она провела лопаточкой по дну сковородки, чтобы яичница не пригорела. Растекающийся белок застыл и слегка потемнел, стал рыхлым, с хрустящей корочкой по краям.

Ничто не нарушало тишину в доме, кроме возни на кухне. Вернувшись домой после боев без правил, она поднялась наверх проведать отца и обнаружила его лежащим на бабушкиной кровати в бессознательном состоянии. На тумбочке стояла открытая бутылка виски. Видимо, он нашел ее на кухне.

Она вылила остатки виски в сад, а заодно и содержимое всех бутылок со спиртным, какие смогла найти. Улегшись наконец, она четыре часа ворочалась в кровати. Скарлет никак не могла прогнать мысли обо всем пережитом за вечер – ожоги на руке отца, ужас в его глазах, его отчаяние и поиски того, что спрятала бабушка.

И Волк с его татуировкой, напряженным взглядом и почти убедительным тоном: «Это был не я».

Положив лопатку на край сковородки, Скарлет взяла тарелку из посудного шкафа и отрезала ломоть хлеба от зачерствевшей буханки, лежавшей на углу стола. Вдалеке рдел горизонт, а чистое небо обещало еще один солнечный день, хотя ночью разыгрался сильный ветер, ломавший стебли кукурузы и завывавший в каминной трубе. Во дворе уже пел петух.

Вздохнув, она переложила яичницу на тарелку и, сев за обеденный стол, принялась уплетать. Видимо, голод был сильнее переживаний. Свободной рукой она пододвинула к себе лежавший на столе портскрин и вышла в Интернет.

– Поиск, – пробормотала она с набитым ртом. – Татуировка L-S-O-P.

Невозможно распознать команду

Ворча, она вручную набрала в поисковике свой запрос и разом проглотила остатки яичницы, наблюдая за множащимися на экране ссылками: