Сола Рэйн - Красная линия

– Он никогда во мне не поместится, – запаниковала я. – Может, нам стоит придумать стоп-слово или что-нибудь в этом духе?

Каллахан глубоко рассмеялся.

– Иди ко мне, милая.

Я снова оседлала его бедра и, поражаясь собственному бесстыдству, нетерпеливо потерлась о твердый член. Дэйв простонал, впиваясь пальцами в мои бедра. Он жадно прижался к моим губам и скользнул языком внутрь, смывая все глупые страхи.

– Я хочу чувствовать тебя внутри, – прошептала я. – Немедленно, Дэйв. На хрен прелюдию.

– На хрен прелюдию, – хрипло повторил он, и резко ввел в меня набухшую головку.

Мое тело содрогнулась.

– Боже, Дэйв…

– Ш-ш-ш… Опускайся медленно. Позволь мне тебя растянуть.

Я вцепилась пальцами в разрисованные плечи Дэйва и принялась осторожно вращать бедрами, все больше и больше принимая его в себя.

Наши взгляды и тяжелое дыхание соединились. Страсть стремительно закрутила нас в тугую спираль. Не в силах больше сдерживаться, Дэйв сильнее сжал мои ягодицы и резко насадил на себя, выбивая воздух из моих из легких.

Твою мать!

Из моей груди вырвался громкий стон от мимолетной боли и невероятного ощущения наполненности. Я почувствовала, как растягиваются внутренние мышцы и попыталась расслабиться.

– Вот так, – ласково проговорил Дэйв и начал двигаться быстрее. – Святой ад, Микки, как же ты приятно ощущаешься. Я еще не чувствовал ничего подобного.

– Только не останавливайся, – я закрыла глаза, растворяясь в мучительном наслаждении.

– Я не смогу остановиться, даже если захочу.

Его рот опустился к моей шее, целуя и мягко покусывая тонкую кожу, которую покалывало словно от электричества. С каждой секундой наше дыхание становилось все более прерывистым. Мое тело извивалось, подстраиваясь под его огромный член, а Дэйв все больше ускорял темп, растягивая меня до невероятных размеров.

Мы трахались жестко. Словно наказывая себя за то, что едва друг друга не потеряли. Наши громкие стоны и пошлые хлопки полностью заглушили музыку. Стекла машины запотели, а воздухе разлился пряный запах животной страсти. Пульс гремел в ушах. Сильные толчки сводили с ума. Мне казалось, что я вот-вот потеряю связь с реальностью. Напряжение внутри нарастало с бешеной скоростью. От неудобной позы ноги начали неметь, но я не обращала на это внимание.

Каждое движение еще больше соединяло нас.

Мои бедра задрожали. Я была на грани.

– Господи, Дэйв!

Наши взгляды встретились.

На мгновение мир перестал существовать.

Дэйв сделал еще один резкий толчок и громко застонал.

Оргазм полностью завладел нашими телами. Я впилась зубами в плечо Дэйва, стараясь заглушить громкие звуки, срывающиеся с губ. Внизу живота разлилось пламя. Каждая мышца в моем теле задрожала. Член Дэйва пульсировал внутри меня. Я чувствовала это, и это было… фантастично.

– Ты должна стать моей женой, – прерывисто прохрипел мне на ухо Дэйв между тяжелыми вздохами.

Я не позволил Микки одеться.

Мне не терпелось снова оказаться в ней. Ее запах, тихий хрипловатый смех и обжигающий взгляд кружили мне голову. Поэтому я за рекордное время доехал до ворот нашего дома, вытащил ее из машины и на руках занес в дом.

Полностью, мать твою, голую.

– Ты спятил? – зашипела Микки, когда я включил в прихожей свет. – А если Эш увидит нас в таком виде?

– Спортивный режим, детка, – ответил я, одной рукой раскатывая очередную резинку по члену. – Вегас давно уже спит.

Я прижал Микки к стене в гостиной и одним резким толчком вошел в нее. Она задохнулась от неожиданности. Ее ногти вонзились мне в спину, а из груди вырвался сладкий стон.

– Господи, Дэйв… – ее дрожащий от желания голос был самым лучшим звуком на планете.

Микки скользила губами по моим губам, когда я двигался внутри нее. Ее ноги крепко обвивали мою талию, а сладкий аромат будоражил фантазию. Мне казалось, что я сдох и по ошибке попал в рай. Ощущения, которые она дарила, были слишком нереальными.

Неожиданно со стороны кухни раздались шаги.

Мы замерли и переглянулись.

Сжимая в руке стакан молока, Эш медленно прошаркал мимо нас в своих уродливых фламинго-тапках и сонно пробормотал:

– Рад видеть тебя, конфетка, – а затем задержался возле лестницы, ведущей на второй этаж, и добавил: – Кстати, ты уволена.

Мы с Микки запрокинули головы и громко рассмеялись.

Наблюдать за тем, как Микки готовит на нашей кухне, было почти так же приятно, как заниматься с ней сексом. Сатана выглядела восхитительно: длинные влажные волосы доходили до пояса, губы распухли от поцелуев, на лице ни грамма макияжа, а из одежды – лишь мой белый махровый халат, который она надела после душа.

Я подошел к ней сзади, и она игриво потерлась попкой о мой каменный стояк. Яйца моментально разболелись от необходимости снова кончить. Скользнув рукой под ее халат, я хищно улыбнулся, когда убедился, что Микки возбуждена так же сильно, как и я.

– Бог мой, – задрожала она, когда мои пальцы прикоснулись к самому чувствительному местечку.

– Я хочу взять тебя прямо здесь.

– А как же ужин? Или завтрак… Или что там бывает в три часа ночи? – выдохнула Микки и выгнулась мне навстречу, когда я провел языком по ее нежной шее. – Дэйв, я очень проголодалась, и мне нужны силы.

– Окей, – я перегнулся и заглянул в тарелку. – Что там у нас?

– Яичница, – широко улыбнулась она, орудуя в тарелке ножом.

– М-м-м… Я скучал по ней.

Микки наколола вилкой кусочек и поднесла к моему рту. Я жадно проглотил его, улыбаясь как болван. Ее тихий смех вибрацией прокатился по моей груди. Она продолжила кормить меня с вилки, и я послушно открывал рот, чувствуя себя самым счастливым пареньком в этом гребаном мире.

Когда мы, наконец, насытились едой, проснулся другой голод.

Микки отложила вилку в сторону и запрыгнула на меня, как обезьянка. Я подхватил ее и понес наверх.

Оказавшись возле двери, ведущей в спальню Микки, я опустил ее на ноги и нервно пробормотал:

– Дай мне пару секунд, ладно?

Ее широкие брови удивленно взмыли вверх, но она кивнула.

Я забежал в комнату, закрыл за собой дверь и принялся метаться по спальне со скоростью Флэша.40 Когда все приготовления были завершены, я распахнул перед Микки дверь и жестом пригласил ее войти.

Должен признаться, что к возвращению своей девочки я основательно подготовился: две стены завесил гирляндами с теплым желтым светом, на подоконнике расставил цветы в горшках из тех гребаных книжек про скандинавское счастье, которые она так любит читать, а над письменным столом растянул веревку с декоративными прищепками. Под ними пока не было фотографий, но думаю, что Микки это быстро исправит. На комоде стояли свечи разного цвета, формы и толщины, которые я сейчас зажег, мрачно-синие шторы сменились на светлые, а на диване лежал кремовый плед из шерсти мериноса и целая гора до тошноты милых подушек.

– Не знаю, правильно ли я все подобрал, но дамочки на кассе приняли нас с Эшем за парочку романтичных педиков, когда мы выгружали на ленту все это дерьмо.

Микки обвела комнату внимательным взглядом и растерянно моргнула.

Затем еще раз.

В ее глазах застыли слезы.

Твою мать.

К чему я был совершенно не готов, так это к тому, что она начнет плакать.

– Проклятье, все настолько плохо да? Знаешь, я не силен во всех этих миленьких штуках и…

– Заткнись, – хрипло оборвала она и впилась своими губами в мои.

Клянусь богом, ни один из наших поцелуев не был похож на этот.

Нежность, с которой Микки ласкала мой рот своим сладким языком, отдавала одержимым обожанием. Она словно вручала мне себя. Безоговорочно капитулировала. Никакие слова в мире не смогли бы лучше описать те чувства, которые Микки передала через этот поцелуй.

Я был чертовски ошеломлен.

Оторвавшись от моих губ, она сделала шаг назад и медленно сбросила халат. В мягком свете гирлянд и горящих свечей ее тонкий обнаженный силуэт казался еще более хрупким. Я поднял руку и нежно провел пальцами по мягкой коже ее живота. Микки закрыла глаза и задрожала.

Я подошел ближе и запустил руку в ее волосы, оттягивая их назад. С покрасневших губ сорвался тихий стон. Я распахнул свой халат, и покрытый влагой член уперся ей в живот. Микки обхватила его руками, и он запульсировал под ее пальцами. Наши взгляды встретились, и в моей душе произошел какой-то взрыв.

Ее горящие зеленые глаза подталкивали меня к бездне. К грани безумия. И я чувствовал, что она нуждалась во мне так же, как и я в ней.

Наши языки встретились, и через мгновение Микки уже лежала подо мной на кровати. Я нехотя оторвался от ее губ, покрыл поцелуями тонкую шею и спустился ниже. Когда мой язык коснулся ее соска, Микки втянула живот и запустила руку в мои волосы, крепко сжимая их.

– Не дразни меня, Каллахан. Я хочу тебя… внутри. Глубоко.

Твою мать.

Если она не прекратит говорить такие жаркие вещи, я долго не продержусь.

– Дэйв, – простонала она, когда мой твердый член настойчиво потерся о ее тепло, равномерно распределяя влагу.

– Нежно или грубо, детка?

– Грубо, – смущенно улыбнулась Микки, прикусывая нижнюю губу.

– Моя девочка, – довольно ухмыльнулся я. – Перевернись на живот и стань на колени.

Пока Микки занимала горячую позу, я вытащил из ящика прикроватной тумбочки несколько презервативов и бросил их на кровать. Разорвав зубами один из пакетиков, я раскатал резинку по всей длине и встал позади Микки.

– Крепче держись, милая.

Она вцепилась руками в простыни и выгнула спину, как дикая кошка, демонстрируя полное подчинение. Я едва не кончил от одного лишь вида на ее призывно торчащую попку. Одной рукой я намотал волосы Микки себе на кулак, вынуждая прогнуться еще больше, а другой – взялся за член и провел головкой по набухшему клитору.