Сола Рэйн - Красная линия

Он протянул мне съемную лейку и принялся мягко массировать шерсть Твигги, умело распределяя шампунь по всем участкам. Я послушно следовала за его руками, тщательно смывая мыльную жидкость. Лабрадориха спокойно стояла и, похоже, даже кайфовала от водных процедур.

– Ты и с Фридой мне поможешь?

– Ее пока не нужно купать, – ответил Дэйв. – Если есть какие-то пятна на шерсти, то с ними легко справится сухой шампунь.

– Заботливый папочка, – подначила его я, улыбаясь.

Каллахан резко махнул рукой, и мыльные брызги полетели мне прямо в лицо. Я ахнула и направила теплую струю воды прямо на него. Твигги громко гавкнула и резво сорвалась с места, выбегая прочь из ванной комнаты.

– Черт, ты перепугал ее!

Дэйв выхватил из моей руки лейку, и вода тут же брызнула мне в лицо. Я моментально ослепла, а затем неожиданно расхохоталась, протирая глаза. Цепляясь рукой за металлический поручень, мне удалось кое-как подняться, но Каллахан меня опередил. Он загородил собой выход из кабины, закрывая стеклянные раздвижные дверцы, и вернул лейку обратно в держатель.

Теперь большая часть потока воды была направлена именно на меня. На Дэйва попадали лишь брызги и остывшими каплями скатывались по мускулистому телу. Каждый участок моей кожи покрылся мурашками.

– Мне нужно кое-что проверить, – заявил Дьявол и врезался в мои губы своими губами.

Это было так неожиданно, что я приоткрыла рот, и Каллахан не постеснялся этим воспользоваться. Его рука забралась в мои влажные волосы, и наши языки столкнулись, заявляя права друг на друга.

В глубине моего сознания голос здравомыслия потребовал это прекратить, но я упрямо продолжала отвечать на страстный поцелуй. Несмотря на то что перед глазами до сих пор стоял образ спускающегося по лестнице Каллахана, который застегивал ширинку, после того как поразвлекся с рыжей гостьей.

Дэйв обернул руку вокруг моей талии, соединяя наши тела, и я почувствовала огромную пульсирующую эрекцию, прижимающуюся к моему животу.

Иисусе…

Не соображая, что делаю, я втиснула между нами руку и прикоснулась к нему. С шипением Дэйв резко отстранился от меня. Его голова отклонилась назад, капли проточной воды сорвались с ресниц и скатились по щекам, теряясь в щетине.

Проклятье, какой же он сильный, сексуальный…

Совершенный.

– Боже, Микки…

Я прикоснулась к татуированной груди Дэйва и провела кончиками пальцев по затвердевшим соскам. Он с шумом втянул воздух и закрыл глаза. Его реакция дарила мне сумасшедшее наслаждение, взрывая мое тело новыми ощущениями. Сексуальная энергия вибрировала в моей крови.

Когда мои пальцы спустились к его животу, Дэйв задышал еще тяжелее. Мне до смерти хотелось прикоснуться к нему там. Снова.

Дрожащей рукой я скользнула к в боксеры и обхватила пальцами толстый бархатистый член. Он запульсировал в моей ладони. Мои глаза изумленно расширились, когда я прошлась рукой по всей его внушительной длине.

– Твою мать, – застонал Дэйв, прижимаясь спиной к стеклянной стене. – Я не могу вспомнить, когда был настолько тверд для кого-то.

– А как же твоя вчерашняя подружка? – не сдержалась я, продолжая двигать рукой вверх и вниз по всей длине.

По кабине прокатился его глухой стон. Мои губы резко пересохли, несмотря на то что вода продолжала стекать по нашим лицам и телам. Она стала более горячей. Стеклянные стены душевой запотели, и под нашими ногами уже клубился пар.

– Проклятье, мы можем обсудить это позже? – тяжело дыша, Дэйв подался бедрами вперед. – Например, никогда.

Подушечкой большого пальца я погладила головку члена и почувствовала, как на ней выступила смазка. Сладкая боль разлилась внизу живота, а ноющая – в области груди.

– Смелее, Микки, – прохрипел Дэйв. – Освободи его для себя.

Свободной рукой я вцепилась в резинку черных боксеров и посмотрела Каллахану в затуманенные глаза.

– А что ждет меня после, Дэйв? – проточная вода стекала по моим щекам, незаметно смывая непрошенные слезы. – Желтый «Uber»?

Он не ответил.

Он ничего не ответил.

Последнее, что я услышала перед тем, как покинуть комнату, – то, как кулак Дэйва несколько раз с грохотом ударяется о стеклянную стену кабины.

Я мудак.

Эгоистичный сукин сын.

Вместо того чтобы держаться от Микки подальше, я запираюсь с ней в душе и веду себя как… смотрите выше.

Мой мозг переходит в спящий режим, когда на горизонте возникает ее хрупкий силуэт. Клянусь богом, я уже задумываюсь над тем, чтобы положить миллион «зеленых» на банковский счет Микки и выгнать ее из дома, а затем разыскать в Чикаго и уже без гребаных последствий заниматься с ней любовью…

Стоп.

Что?

– Каллахан! – поприветствовал меня Чехов, выталкивая корзину с шайбами на лед.

Я кивнул и поправил кулаком шлем. Холодный воздух приятно покалывал лицо, заполняя легкие. Я находился на льду уже больше двух часов, в отличии от других «Орланов», которые только-только слетались на вечернюю тренировку.

Сегодня из Нью-Йорка прилетел тренер по катанию, с целью помочь мне улучшить показания на льду. Мы отсняли на ГоуПро26 мое катание, чтобы отследить прогресс, и вместе с командой других профессиональных тренеров немного подкорректировать тренировочный процесс. Сейчас мое тело находилось в прекрасном состоянии. Прошлые травмы почти не беспокоили. Этот сезон давался мне легче предыдущего, и я с нетерпением ждал плей-оффа.

В который мы непременно попадем.

Мимо меня зигзагами промчался Вегас. Он дважды объехал ворота по кругу, что было его личным ритуалом, и подкатил ко мне.

– Видел уже сладкую парочку? – поинтересовался Эш, кивая в сторону трибун.

Я повернул голову и заметил Микки. Она сидела в первом ряду, а рядом с ней стоял переодетый в хоккейную форму Вайдман. Они о чем-то разговаривали и смеялись.

Как, мать твою, мило.

– Противорвотное?

– Прости, не прихватил, – хохотнул Вегас.

– Что она здесь делает?

– Лиам пригласил ее посмотреть на тренировку.

– Как она сюда добралась?

– Он ее привез.

– Не ты? – решил я уточнить.

– Я что, похож на купидона? – спросил розовощекий блондин с ангельской внешностью. – Знаешь, я не вмешиваюсь в их отношения и тебе не советую…

– Я сам разберусь, что мне делать, – огрызнулся я.

Почему, как только я решаю выбросить ее из головы и насладиться важной предыгровой тренировкой, дьяволица вновь возникает перед моими глазами.

Она как проклятье, настигающее меня, где бы я не находился.

Черт, моя судьба – тот еще тролль.

Шелест коньков по льду заглушал музыку, играющую на арене. Лениво маневрируя, я вел шайбу до ворот, не отпуская ее далеко от клюшки, когда передо мной притормозил Вайдман, осыпая меня фейерверком ледяной крошки из-под коньков. Я уклонился от его силового приема, передал пас Чехову и со всей дури припечатал придурка к борту.

Вайдман выругался и сбросил перчатки. Моя клюшка и краги тоже полетели на лед. За мгновение до драки перед нами возник капитан.

– Вы что здесь устроили, недоумки? – заорал Чехов. – Каллахан, иди как следует проспись перед игрой!

Я выругался, поднял перчатки и покатил к выходу.

Микки уставилась на меня своими большими зелеными глазами, когда я проходил мимо, и я до боли стиснул челюсть. Ее взгляд был холоднее льда, на котором я катался.

И, черт возьми, я его заслуживал.

Первый этаж домашней арены был отведен под восстановительную зону: баня, паровая баня, бассейн, массажный кабинет… Я решил устроить себе полный фарш. Мне понадобилось полтора часа на то, чтобы привести свое тело и мысли в порядок.

Поднимаясь на второй этаж за спортивной сумкой, я услышал знакомый смех, доносящийся со стороны тренировочного льда. Зная, что охренительно пожалею об этом, я свернул на хоккейную площадку и застыл в дверях, как вкопанный.

Вайдман и Микки находились на льду одни. Он держал ее за руки и, откатываясь назад, вел за собой. Ее ноги постоянно разъезжались, и она звонко смеялась с собственной неуклюжести. Звук ее смеха напоминал игру кельтской арфы. Приятная и чистая мелодия. Мягкая, как бархатная поверхность.

– Не сгибай лодыжки, милая, – послышался голос Бэмби.

– Я пытаюсь, – продолжала смеяться Микки.

Она резко выпрямилась, и ее нога выскользнула вперед. Лиам успел обхватить ее за талию, откидываясь на спину так, чтобы Микки приземлилась не назад, а прямо на него. Они снова громко рассмеялись, а я почувствовал, как мне вонзили нож в живот и несколько раз провернули рукоять.

Я не имел права даже думать о том, что на его месте должен был быть я.

Но я, блять, думал только об этом.

В моменты чистого безумия я даже представлял себе наши отношения. Вернее, какими они могли бы быть. Засыпать с Микки в одной постели, не беспокоясь о том, что однажды ночью она прокрадется в мою спальню и придушит меня во сне. Легально целовать ее, а не красть поцелуи, как гребаный вор…

Еще вчера я посмеивался над парнями из команды, которые заводят серьезные отношения. Мне казалось это огромной глупостью. Ведь хоккей –очень ревнивый вид спорта. Но сейчас что-то менялось в моей черепной коробке.

И это пугало до чертиков.

С другими девушками я всегда держал ситуацию под контролем. Мы просто знакомились, трахались и двигались дальше. В разных направлениях. Это всех устраивало и не создавало проблем.

Но Микки…

Ее присутствие в моей жизни не обременяло. Наоборот, оно казалось охренительно правильным.

Но что, если это всего лишь временное помешательство?

– Похоже, наш олененок впервые влюбился, – услышал я голос Эша за спиной.