Мэрайя Коул - Красивая ошибка (ЛП)

Отвернувшись от него, я спрятала своё выражение лица, обняв его и прижавшись к его груди.

– Ты очень изменилась с тех пор, как мы познакомились с тобой, – сказал он, гладя меня по спине.

– Ты так говоришь только потому, что у нас был секс, при чем очень - очень плохой.

– Ты доиграешься, – Картер поднял меня так, что я ногами обвила его талию, – и я не смогу продолжать вести себя как джентльмен.

– С чего ты взял, что я изменилась?

– Мне брать в расчет тот факт, что ты не перестаешь улыбаться с тех пор, как сегодня вечером села в мою машину? Или то, что ты каждый раз хихикаешь и улыбаешься, когда я за тобой заезжаю?

– Я в жизни не хихикала.

– В следующий раз, когда я заеду за тобой на работу, я запишу это на диктофон, – он поднял мой подбородок, – последнее время, ты улыбаешься, даже когда говоришь о собраниях АА. Ты точно стала счастливее.

– Даже не думай записывать это на счет встреч АА, – нас снова обмыла волна, и я обняла его за шею, – единственное, что мне нравится на собраниях АА, это то, когда они заканчиваются. Это единственная причина, по которой я улыбаюсь. Не ходить на эти встречи – самое лучшее, что может быть в этом мире.

– Вообще-то, я думаю, что тебе они на самом деле нравятся, просто ты не хочешь это признать, – Картер нежно сжимал мою задницу. – Ты ненавидишь сам факт, того что тебя заставили посещать эти встречи, а не сами встречи.

– Теперь ты работаешь психологом? Это то, чем ты занимаешься целыми днями? Сидишь и разглагольствуешь о всяком дерьме?

Картер закрыл мне рот поцелуем.

– Ты жалуешься, что все рассказывают свои истории и плачут. Но ты знаешь, что у вас у всех есть сходства. Ты просто не хочешь это признавать, потому что считаешь, что это заставит тебя выглядеть слабой.

– Это не правда.

Но, это действительно заставит меня выглядеть слабой.

Он не ответил. Картер просто смотрел мне в глаза, молча давая понять, что я могу быть с ним откровенной.

– Я всё равно не собираюсь рассказывать им о себе. Я до сих пор обходилась без этого, так что…

– Что?

– На этой неделе у меня в два раза больше встреч АА, так что я не смогу остаться у тебя до воскресенья.

– Эмерланд…

– Ты представляешь, мне надо там быть каждый день в 6 утра? Это значит, что у меня только пять часов на сон после работы и я…

– Эмерланд, – шепчет он, – я не осуждаю тебя.

– Тогда, почему же у меня такое чувство, что осуждаешь?

– Не знаю, – волна ударяет сильней, и он сильнее прижимает меня к себе, – я хочу только для тебя самого лучшего.

– Это значит, что в воскресенье я могу остаться у тебя после работы?

– Нет.

– Почему нет?

Он прижал меня и вынес из воды на берег.

– Твои друзья планируют сделать тебе сюрприз после того как ты в воскресенье закончишь работу.

– Что? Скажи мне, что это шутка, – я ненавижу сюрпризы, – ты должен мне рассказать, что они планируют. Я не люблю такие вещи.

– Ты серьезно?

– Пожалуйста.

Картер вздохнул.

– Это просто пирожные и пиво, точнее детское пиво, чтобы начать считать оставшиеся дни терапии. Остался всего 21 день.

– Кто придумал это?

– Искорка и Робин.

– И когда они тебе об этом сказали?

– В начале этой недели, – Картер поставил меня на песок, – почему тебя это огорчило?

– Нет, не огорчило. Просто… – у меня непривычно защемило сердце, и очень захотелось сменить тему. – Ты не представляешь, какой я была одинокой до этого лета. В моём телефоне всего два номера: Генри и Вирджинии. Единственные люди, с которыми я разговаривала, это выдуманные персонажи в моей голове. Но сейчас люди хотят со мной разговаривать, они просто вваливаются ко мне домой, как к себе приезжая просто пообщаться. Я понимаю, что это кажется нормально, но это пиздец как необычно для меня, со мной такого раньше никогда не было, – я вздохнула. – С другой стороны, я не знаю как себя вести. Уверена, что обязательно сделаю что-нибудь, что испортит все это. Я знаю это.

– Я не позволю этому случиться, – Картер взял меня за руку и мы снова пошли гулять по берегу.

Я натянуто улыбалась, потому что знала, что, несмотря на то, что была на седьмом небе от счастья, я в любом случае облажаюсь – это неизбежно. Ничто хорошее долго не длится в моей жизни и, так как последнее время все слишком хорошо, я чувствовала, что скоро должно произойти что-то плохое.

Когда мы подошли к пирсу, и я нагнулась за туфлями, Картер схватил меня за талию и прижал к мерцающему столбу.

– Ты ненавидишь секс со мной?

– Что?

– У нас был «очень - очень плохой» секс и сдержанные поцелуи? – его рука скользнула под мое платье. – И мои поцелуи тебя не волнуют?

– Я такого никогда не говорила.

– Ты сказала, – он расстегнул свои джинсы, – и этим ты задела меня за живое.

– Ты смеешься надо мной?

– Конечно, нет, – Картер сдвинул мои трусики и коленом заставил меня раздвинуть бедра шире.

– Здесь? Сейчас? – шептала я, оглядываясь по сторонам, замечая, что на пляже стало безлюдно.

– Да, – он вошел в меня, ухмыляясь. – И я не собираюсь быть нежным.

Картер забыл упомянуть, что моя вечеринка-сюрприз по поводу окончания терапии будет проходить на городской ярмарке. Он вообще забыл мне много чего рассказать…

Перед тем как привезти меня на летнее событие номер один в Блайте, он отвез меня в спа-салон, находящийся в соседнем округе, на массаж. Просто так, без какой-либо причины.

Последнее время он вообще много чего делал просто так - на моем крыльце появлялись мои любимые книги с автографами авторов, он мне дарил кисточки для рисования с записками «попробуй еще», и при любой возможности приглашал меня поужинать в ресторане.

Он больше не отвозил меня в закусочную после работы, если я голодна. Он привозил с собой что-нибудь мне перекусить, пока мы ехали в какой-то ресторан, и всегда обнимал меня, когда мы заходили внутрь, при этом сам оплачивал счет.

Я всё ждала, когда Картер позвонит и захочет расстаться со мной, сказав, что наши отношения его больше не устраивают, но время шло, а его привязанность ко мне похоже только увеличивалась.

– Остался 21 день! – выкрикивали мои друзья тост, вырвав меня из моих мыслей.

Робин, Сара и еще несколько девочек из клуба вместе с Картером держали в руках бенгальские огни на темной стоянке. Они ждали, пока я задувала свечи на торте.

Я засмеялась, когда рассмотрела его. Он был сделан в форме бутылки для воды, с зеленой надписью: «21 день? Нашей Королеве Сучек все по зубам!».

Я задула 21 свечку под шумные аплодисменты, и Картер притянул меня к себе, чтобы обнять.

– Кто-то хочет торт? – спросила Сара, размахивая пластиковым ножиком, – или поедим потом?

– Потом, – решили все единогласно.

Сара пожала плечами и поставила торт обратно в коробку, на переднее сидение машины.

– Тогда идем развлекаться? Эмерланд, ты должна покататься на чертовом колесе со мной. Если, конечно, твой парень не возражает, – она закатила глаза, а Картер засмеялся.

Когда Сара и Робин ушли вперед, встали в очередь, и все пошли за ними, я посмотрела на Картера.

– Я не хочу на ярмарку. Я хочу заняться с тобой сексом.

– Что?

– Ты слышал, что я сказала.

– Ты считаешь, что мы должны заниматься сексом при каждой встрече?

– Да.

С нашего первого раза не проходило и дня, чтобы мы не занимались сексом, и если он думал отказать мне сегодня, я уложила бы его прямо перед всеми.

– Ты не можешь подождать немного, пока мы прокатимся на нескольких каруселях?

– Нет. Я думала, мы будем праздновать у тебя дома.

– И что бы ты сделала, если бы это было так?

– Я предложила бы им уйти сразу после того, как мы разрезали бы торт.

– Ты бы выставила людей из моей квартиры?

– Я ждала этого весь день, – я старалась не выглядеть зависимой. Но я практически подсела на секс с ним. – Я никогда не нуждалась в сексе – вообще, но с тобой, это всё о чем я думаю последнее время… У меня такое ощущение, что это больше, чем секс.

Черт… 

Картер улыбался, однако не отреагировал на мою тираду.

– Я не собираюсь умолять тебя, Картер, – по крайней мере, я надеялась, что нет, – мы можем вернуться в машину на 20 минут?

– Двадцать минут?

– Десять?

– Мне нужно намного больше времени.

– Это значит да?

Он снова засмеялся, взял меня за руку, и мы пошли к машине.

– Наверно мы уже не вернемся…

Это был мой последний день терапии, и я не могла дождаться, когда он закончится. Я так была этому рада, мне было плевать на то, что офицер по условному освобождению появился передо мной, как только я вошла в здание, и даже на то, что он всунул мне контейнер для мочи и потребовал, чтобы я наполнила его за пару минут до начала собрания АА.

Он сказал, что, раз это последняя проверка, ему хотелось, чтобы его появление было «эпическим».