— Надо же, — тихо сказал он. — Вы действительно сильно увлеклись им? Этого я и боялся. Ну, тогда кое-какие намеки леди Кэтрин определили вашу судьбу.

Хелен бросила на него презрительный взгляд.

— Объясните, сэр!

В лучах солнца белокурые волосы и красивое лицо Томаса Лоу делали его похожим на архангела, только не добра, а зла. И впечатление еще больше усилилось, когда он приподнял изящную бровь, словно потешаясь над ее наивностью.

— Трейхерну было чертовски трудно найти хорошую гувернантку, правда? Затем появились вы. Я сразу почувствовал угрозу. Вы умны и терпеливы. Но пока вы были у меня на глазах, я не видел оснований для паники.

— Паники? — воскликнула Хелен. — Господи, да что я знала о вашем вероломстве? И Ариана тоже?

Он пропустил ее слова мимо ушей.

— Я должен был подружиться с вами, даже начать ухаживать. — Лоу окинул ее оценивающим взглядом. — И не могу сказать, что это потребовало жертв с моей стороны, Хелен. Напротив, мне не терпится уложить вас в постель, как только мы уедем подальше от Англии. И от Трейхерна, этого холодного, жестокого мерзавца. Я устал глядеть на собственного ребенка издалека, беспокоясь о том, что она может вспомнить.

— Вы… вы хотите сказать, что похитили нас?

— Какие грубые слова, дорогая! — обиженно произнес Лоу. — Я только предлагаю вам с Арианой лучшую жизнь, вдали от жестких английских рамок и условностей. Канада, Америка — представьте себе!

Он вдруг замолчал при виде ее обескураженного выражения лица, потом откинул голову и рассмеялся:

— Да полно вам, Хелен! Вы же не такая романтичная дурочка, как сестра Трейхерна! Вряд ли она сумела убедить вас, что вы станете его женой! Конечно, он может уложить вас в свою постель. Если уже не уложил. Но этот высокомерный аристократ никогда не сделает дочь парижской шлюхи хозяйкой своего драгоценного Халкота. И никогда не снизойдет до того, на что готов я, — сделать из вас честную женщину.

С высокомерным презрением, которое особенно удается французам, Хелен плюнула ему под ноги.

— Негодяй! Грязная свинья! Я никогда за вас не выйду!

Нервы у Лоу все-таки сдали. Он схватил ее за подбородок и безжалостно повернул лицом к себе. Хелен чувствовала его дыхание на своей щеке и попыталась отвернуться.

— Подумайте хорошенько над тем, что я предлагаю, Хелен, — вкрадчиво прошептал он, — прежде чем отказываться. Я, может, и хочу вас, но не увлечен вами, красавица моя. Так что выбор невелик: или я женюсь на вас, или убью. И то и другое гарантирует мне ваше молчание. Но что бы вы обо мне ни думали, да, я грешник, развратник, лжец, я все же предпочел бы не убивать вас. И не пугать ребенка, не причинять ей вреда. Но если придется, я это сделаю.

— Глупец! Кэмден Ратледж обеспечит вам за это виселицу, — упорствовала Хелен. — Если не пристрелит на месте.

Лоу мрачно улыбнулся и отпустил ее.

— И снова ваша сообразительность изменяет вам, Хелен. Если я останусь в Англии, он непременно отправит меня на виселицу. Это стало неизбежным.

— Не понимаю вас. Думаю, вы потеряли рассудок.

— Если Трейхерн порвал с невестой, чтобы уложить вас в свою постель, значит, вы останетесь в Халкоте на неопределенное время, — ледяным тоном ответил Лоу. — Я не могу рисковать. Вы слишком умны. Девочка уже начала меняться, и в конце концов она заговорит. И я не смогу узнать, что она скажет.

Он рассеянно посмотрел в долину, где фермер укреплял стог сена.

— Я даже не уверен, что она помнит, — пробормотал он.

Хелен, интуитивно поняв смысл его слов, ахнула. Но он продолжал откровенничать:

— Забрав вас у Трейхерна, я не только избегу виселицы, у меня появится красавица жена, чтобы согреть мою постель и сделать моего ребенка здоровым. — Его губы дрогнули в горькой усмешке. — Короче говоря, вы — меньшее из зол, дорогая, и значительно лучше, чем петля на шее.

— Вы убили ее, — хрипло прошептала Хелен, отодвигаясь от него. — Вот причина вашего страха, да? Вы убили Кассандру Ратледж! И вы сделала это на глазах у ее ребенка! Признавайтесь, негодяй!

Лоу отчаянно замотал головой, и впервые на его лице появилось выражение искреннего горя.

— О нет, Хелен, — прошептал он. — Никогда! Кассандра сама убила себя! И сделала это так же, как все остальное в ее жизни, — из мести и злобы! — Лоу заморгал, словно прогоняя слезы. — О, я был там, да! Я зажег свечи, ждал ее, как обычно. Но она стала отдаляться от меня. Избегала. Мне пришлось припугнуть ее. У меня было право видеть ее. И ребенка. Но когда она наконец появилась, я сразу понял: что-то не так. Она говорила такие ужасные вещи.

— Вы дрались с ней? — спросила Хелен, не веря своим ушам.

— Сначала просто ссорились, — признался Лоу. Он выглядел почти безумным, когда слова вдруг рекой полились из него. — Она больше не захотела встречаться со мной! Сказала, что не приведет Ариану, что ребенок уже достаточно большой и может проболтаться… Говорила, что, как бы она ни предостерегала девочку, рано или поздно та расскажет своему отцу — она имела в виду Трейхерна — о наших встречах.

Пораженная исповедью Томаса и его вроде бы неподдельным горем, Хелен в изумлении смотрела на него, не переставая думать о том, как вытащить у него пистолет.

— Она сказала, что я стал ей скучен, что она переезжает в лондонский дом Трейхерна, что прозябание в глуши лишает ее жизни, и она намерена оставить всех нас, даже Ариану, в Халкоте. Но я не убивал ее!

— Я… я верю, Томас, — тихо сказала Хелен. — Я, правда, верю вам. И Кэм поверит.

— Каким же я был глупцом, так любя ее. — Он горько засмеялся. — Она сказала, что было так забавно соблазнить священника! Временное избавление от скуки, пока никого другого не было рядом. Теперь я понял то, чего не увидел тогда. Она была моим испытанием. Испытанием моей веры. Я не прошел его и, что самое плохое, да простит меня Господь, я бы опять сделал это. Потому что Кассандра своими дьявольскими чарами могла соблазнить даже святого.

— Мне очень жаль, Томас, — прошептала Хелен. — Мне так жаль! Но сейчас мы должны прежде всего думать об Ари-ане. Прошу вас! Только о ее благополучии!

— О, я люблю девочку. Но на виселицу ради нее не пойду!

— Это же был несчастный случай, — взмолилась Хелен, пытаясь убедить себя. — Вы же сказали, что это просто несчастный случай! Ариана же вспомнит это, да?

Он решительно покачал головой:

— О нет, Хелен. Я не осмелюсь рискнуть. А что касается того, что Ариана помнит… О, у нее есть ощущения, пугающие ее. Но может ли она подтвердить, что Кассандра замахнулась на меня подсвечником? Я не могу рисковать.

— Она… напала на вас? — Хелен вдруг решила выяснить правду до конца и затянуть бегство Лоу насколько будет возможно.

— О да! Эта стерва хотела убить меня, чтобы я навсегда замолчал! Я сказал, что люблю ее, что никогда не позволю ей оставить меня, объяснил, что сделаю, если она только попытается. Она в характерной для нее вспышке гнева замахнулась подсвечником, целясь мне в голову. Полдюжины горящих свечей разлетелись во все стороны, но она кинулась на меня, царапая и пытаясь задушить.

— Томас, — снова прервала его Хелен с мольбой. — Лорд Трейхерн поймет!

Но Лоу ничего уже не слышал.

— Я не заметил, клянусь Богом, что одна свеча закатилась под кучу мусора. Старые занавески на окнах вспыхнули, а она продолжала драку. Потом загорелись ее юбки. Вся комната мгновенно была охвачена пламенем. Я едва успел оттащить Ариану в безопасное место, и это правда. Любой свидетель непременно объяснил бы, как все произошло. Но перепуганный ребенок? — Лоу в отчаянии покачал головой. — Нет, я не могу рисковать. Даже если меня оправдают, Трейхерн уничтожит меня. Он жестокий человек.

Он снова говорил с непоколебимой решимостью, и Хелен вдруг почувствовала, что у нее подгибаются ноги от жуткого страха и усталости.

— Томас, не может быть, чтобы вы хотели увезти нас в Саутгемптон! Почему бы вам не уехать без нас? — опять взмолилась она. — Мы вам не нужны. Мы только будем вас задерживать.

И вновь она увидела холодный, расчетливый взгляд. Лоу решительно покачал головой:

— Мольбы не помогут вам выбраться из этой переделки. И больше вам не удастся задержать нас. Я не брошу все, что имел в этой жизни, без определенного вознаграждения. У Трейхерна есть все, но он не получит моего ребенка, единственное, что осталось от Кассандры на этой грешной земле. И он не получит вас. О да, — вкрадчиво сказал он, и в его глазах вспыхнул злобный огонек. — Вы поможете моему ребенку. Вы исправите ущерб, который нанесла ее красавица мать, эта шлюха. Вы поняли? И с этого момента и до тех пор, пока мы не покинем Англию, мы с вами… мистер и миссис Смит! Очень мило, правда? И если вы только попытаетесь что-нибудь придумать… Предупреждаю, это станет последней в вашей жизни попыткой. — Он грубо толкнул ее к коляске.

* * *

В Честоне-на-Водах царила мертвая тишина. Два всадника добрались до деревни за несколько минут и ничего там не обнаружили. А оттуда, чтобы сэкономить время, Кэм отправился в сторону Фэрфорда, а брату поручил проверить дороги, которые вели на запад и на юг.

Спустя час Кэм выяснил, что ни один экипаж, похожий на коляску Томаса Лоу, не проезжал по дороге от Честона до Фэрфорда. День был теплым. Ему без труда удалось найти фермеров, расчищавших поля, и домашних хозяек, мывших пороги своих домов. Все они знали настоятеля, и все были уверены, что тот не проезжал в их сторону.

Кэм понял, что напрасно теряет время, развернул коня и, подняв клубы пыли, направился обратно в Честон. Внезапно он почувствовал радость, что послушался Бентли и послал его проверить другие дороги.

Его уверенность была вдвойне вознаграждена, когда буквально через пять минут он встретил брата, поднимавшегося в гору. Лицо у него пылало от гнева, он резко осадил коня, и тот забил копытами, нервно кусая удила. Кэм видел, как устал жеребец.