— Ну что, умеет наша девочка готовить или как? — спросила мисс Поттс, подмигивая Саванне.

— Умеет, — слабо пробормотала Саванна и одернула бледно-розовую кофточку, надетую поверх топика в тон, который бросился ему в глаза, как только она появилась. Топик преступно тесно облегал ее груди, и… да, он жадно смотрел на них всякий раз, когда она наклонялась к блокноту. Невзирая на свою внешность, он, в конце концов, был всего лишь человек.

— И о чем мы сегодня беседуем? — спросила мисс Поттс.

— О годах становления мистера Ли… то есть, Ашера, и о школьном периоде, — отрапортовала Саванна, откладывая недоеденное печенье на тарелку.

— Божечки… кажется, где-то тут у меня лежали его детские медицинские карты, — пошутила мисс Поттс, но Ашер заметил, что Саванна залилась краской. Плечи ее поникли и она, вздохнув, откинулась в кресле.

— Я веду себя невежливо, — сказала она.

— Ничуть, дорогая, — заверила Саванну мисс Поттс и потрепала ее по плечу. — Затем ты и пришла сюда — делать свою работу. И я восхищаюсь тобой за это.

Когда мисс Поттс вышла, Саванна вновь повернулась к нему.

— Простите, Ашер. Я ворвалась к вам, как на пожар. Забыла, что это статья о человеке. Полагаю, мне не помешало бы вести себя человечнее.

В его памяти эхом отозвались слова, сказанные им в воскресенье. Я едва похож на человека. И не гожусь на то, чтобы воссоединиться с людским родом. А следом — наблюдение мисс Поттс о сходстве их судеб. Вам оторвало руку, а ее уволили из самой престижной газеты в стране. И вы оба вернулись домой зализывать раны.

Он увидел, как уголки ее прелестных губ опустились вниз, а ближайшая к нему рука стиснула подлокотник кресла. Она всеми силами старалась оправиться от своей собственной боли. Пережить свое собственное жестокое разочарование. И он согласился помочь ей.

Недолго думая, Ашер дотянулся до ее ладони и накрыл ее своей. И только тогда, пораженный теплой нежностью ее кожи, с ужасом осознал, какую вольность себе позволил. Она прекрасная, талантливая девушка. Ей не нужны прикосновения жалкого изуродованного калеки. Он начал было убирать руку, но она, шокировав его до глубины души, быстро переплелась с ним пальцами и поймала его в ловушку. Не найдя в себе смелости взглянуть ей в лицо, он с ощущением чуда уставился на их руки, осторожно поглаживая большим пальцем ее кожу, пока по его венам струилось долгожданное, давно забытое тепло, пробуждая его, заставляя каждое его нервное окончание, каждую клетку фокусировать внимание на мягком давлении ее пальчиков, сжимающих его пальцы.

Спустя несколько мгновений он поднял голову и увидел, что Саванна смотрит на их руки, как только что смотрел он. Она перехватила его взгляд. В ее карих глазах светилось счастье и смятение, вызов и беспокойство.

— Все нормально, — прошептала она так, словно убеждала в этом скорее себя, нежели его. — Мы становимся друзьями.

…И все удивительное тепло в один миг превратилось в лед. Он отдернул руку. Друзьями. Ну конечно. В таком, как он, она никогда не увидит мужчину. Его сердце, клацнув, сжалось от этого неожиданного удара. Он натянуто улыбнулся ей и положил руку на колено.

— У вас были вопросы о годах моего становления, — сказал он тихо, стараясь не выдать свое горькое разочарование. — Задавайте.


***


Саванна заметила, что, стоило ей произнести слово «друзья», как настроение Ашера резко переменилось, и мысленно отругала себя за трусость. Его жест был неожиданным, и она испытала шок оттого, как заколотилось ее сердце от простого соприкосновения с его рукой, накрывшей ее ладонь. В грудь ей ударил ветер, а в животе обосновался миллион бабочек. Сила своей реакции застала ее врасплох. И встревожила. И перепугала до чертиков. Они едва знакомы. Не может быть, чтобы она так быстро им увлеклась. И тогда Саванна, спеша остудить свои чувства, трусливо назвала его другом.

— Расскажите немного об истории своей семьи, — сказала она тщательно модулированным голосом.

С сумбуром в голове она записывала его ответы, пытаясь утихомирить свое смятение. Так будет лучше. Впереди еще десять встреч, и тебе, идиотке, нельзя западать на него, как на Патрика. Вспомни, что из этого вышло. Да и как может нравиться некто с лицом Фредди Крюгера? Шокированная низостью собственных мыслей, она тем не менее знала, что их подпитывает: отчаянное желание не смешивать работу и удовольствие. И, сделав это открытие, Саванна всполошилась еще сильнее.

— Можно сказать, в Дэнверсе всегда жили Ли, но я, подозреваю, буду последним. — Он взял чашку и, сделав глоток кофе, устремил взгляд на окно, словно ему стало с нею скучно.

Саванна уставилась на слова, которые только что записала в блокнот. Я буду последним.

— Какие глупости, — вырвалось у нее.

— Прошу прощения?

— Г-глупости, — повторила она уже тише.

— Я так не считаю, — ответил он, снова прихлебывая кофе.

— Вы не будете последним Ли в Дэнверсе.

— Следующий вопрос, — потребовал он глухим, усталым голосом. — Или на сегодня хватит?

Она отложила блокнот. Нужно немедленно все исправить. И не только оттого, что, задев его, она почувствовала себя ужасно, но и потому, что ее слова были искренними. Они действительно становились друзьями. Откровенно говоря, она не могла припомнить, чтобы перед встречами с Патриком испытывала такой радостный подъем, как сегодня, когда она собиралась к Ашеру после двух томительно долгих дней, прошедших в воспоминаниях об их скомканном разговоре и чудесном моменте единения на закате. Кроме Скарлет у нее не было в Дэнверсе настоящих друзей, но Скарлет все свое время проводила с Трентом, планируя свадьбу и фантазируя об их будущем. Знакомство с Ашером стало для нее особенным, многообещающим событием, и, хотя он был очень нужен ей для статьи, она, кажется, была бы не против стать его другом.

— Дружба может быть лишь начальной ставкой, — прошептала она, ощущая, как к щекам приливает тепло. Да, она забегала вперед, но ей не хотелось, чтобы он думал, будто она провела между ними черту из-за его внешности. Черт, ей всегда было нелегко объясняться.

— Прошу прощения? — произнес он надменным, отстраненным тоном, который, вероятно, отточил в университете.

— Я не уравниваю на дружбе.

Он слегка развернулся к ней.

— Вы заговорили покерными метафорами, или я потихоньку схожу с ума?

Ее губы подрагивали, пока она усиленно пыталась не захихикать. Беседа принимала абсурдный поворот.

— Мне что, повысить ставки? — поддразнил ее он.

— Главное, не сбрасывайте, — ответила она, открыто заулыбавшись, и вдруг поняла, насколько ей приятно с ним рядом — несмотря ни на его внешность, ни на восьмилетнее затворничество. Ашер нравился ей.

Со смущенным, озадаченным, но приятно удивленным видом он поставил чашку на блюдце и чуть повернул лицо, чтобы поймать ее взгляд.

— Ни за что.

За час он поведал ей все покерные хитрости, которым научился, пока служил, и к тому времени, как в ее сумочке звякнул колокольчик таймера, она не разузнала почти ничего о годах его становления… но выяснила все о семикарточном стаде.

— В следующий раз оставьте будильник дома, — посоветовал он, бросив взгляд на ее сумочку, но вставать не стал, а лениво потянулся в радужном свете и провел рукой по своим взлохмаченным волосам.

— Почему вы не подстригаете волосы? — спросила она и сразу пожалела об этом.

Выражение его лица, ленивое и довольное, стало напряженным.

— Чтобы не было видно.

Подвинувшись на краешек кресла, она повернулась к нему лицом, а он остался сидеть к ней в профиль.

— Ашер, — мягко проговорила она. — Все не так плохо, как вам кажется.

— Саванна, — ответил он, не глядя на нее, и левая сторона его лица обратилась в сердитый гранит. — Все именно так плохо, как мне кажется. Я имею удовольствие наблюдать это каждый день.

Она протянула руку — сперва нерешительно, а затем с большей уверенностью — и положила ее на теплую джинсовую ткань, закрывающую его бедро.

— Взгляните на меня.

— Нет, — сказал он, искоса бросив взгляд на ее ладонь, и у него вырвался тихий, горловой вздох, похожий на стон.

— Прошу вас. Мы же друзья, помните?

— Время вышло, — произнес он тихо, но твердо и полностью от нее отвернулся.

Сглотнув, Саванна убрала руку и подняла с пола сумочку. Но когда она начала уходить, он поймал ее за запястье, сильно и яростно, чуть смягчив хватку, когда она не стала забирать руку.

— Вы вернетесь в пятницу?

— Конечно.

Его пальцы немного расслабились, пока большой медленно, гипнотически поглаживал внутреннюю сторону ее запястья.

— Хорошо, — проговорил он, отпуская ее.

И только на середине лестницы Саванна поняла, что все это время сдерживала дыхание.


***


— Ну? Как идут дела? — спросила Скарлет в пятницу утром, усаживаясь напротив сестры завтракать. — С этим твоим отшельником Ли.

— Не называй его так. — Саванна подняла на нее выразительный взгляд.

— Какие мы обидчивые.

— Не обидчивые. Просто поимей немного уважения. Он ветеран войны.

— Ой-ой, посмотрите-ка. Похоже, кто-то влюбился.

— Заткнись, Скарлет.

— Саванна и Ашер на травке валялись и ц-е-л-о-в-а-л-и-с-ь…

— Какая же ты вредина. — Саванна потянулась за бутербродом и заодно сбросила вилку Скарлет на пол.

— Ну и ну! — вздохнула Джуди. — Мои взрослые дочери ссорятся будто две школьницы.

— Она первая начала, — сказала Скарлет и показала старшей сестре язык. — Когда кинулась защищать своего нового кавалера.

— Кэти Скарлет, если память мне не изменяет, ты сегодня собиралась в свадебный салон за покупками.

Скарлет взглянула на кухонные часы и, вскочив со стула, выхватила у Саванны из рук бутерброд.

— Ай! Я уже опаздываю! Спасибо, мам!

Проводив ее взглядом, Саванна с матерью переглянулись и закатили глаза.