Он вспомнил, как мальчишкой сидел на заднем сиденье автомобиля матери, а она рассказывала ему о кулинарных хитростях. Его бабушка Фрэнсис Шерман и Матильда Поттс дружили всю жизнь, и мисс Поттс, как следствие, часто говорила и делала вещи, очень напоминавшие Ашеру его мать, Памелу Шерман Ли. Он наклонился и коснулся губами сухой, как бумага, кожи ее щеки.

— Знаете, она была бы так благодарна вам.

— Мы с вашей бабушкой дружили всю мою жизнь, а ваша мама была для меня как племянница, — мягко сказала мисс Поттс, вытирая глаза. Потом поправила воротничок его рубашки-поло. — Вы такой красавчик.

— А вы обманщица.

— Красота — в глазах смотрящего, Ашер. А я видела, как Саванна Кармайкл на вас смотрит.

— Это не продлится долго, — тихо промолвил он, чувствуя тяжелое отчаяние, которое все с меньшим успехом пытался не подпускать к себе.

— Давайте-ка сегодня об этом не переживать, — сказала мисс Поттс, подталкивая его к двери. — Идите и веселитесь.

— Веселитесь? Мне бы маску.

— Вот еще. Кармайклы славные люди. Разве не они воспитали Саванну?

Часом позже, сидя рядом с Саванной за обеденным столом в доме ее родителей перед тарелкой, полной ветчины, картофеля и кукурузы, он к своему удивлению обнаружил, что мисс Поттс оказалась права. Кармайклы и впрямь были славными людьми, и после некоторой — однако хорошо скрытой — реакции на его лицо во время приветствия, больше не заставляли его чувствовать себя некомфортно. Да, он замечал, как Скарлет Кармайкл уводит глаза в сторону, стоит ему заговорить, и порой видел на лице Джуди Кармайкл мягкое сочувствие, но с Саванной, которая сидела рядом и прижималась коленкой к его бедру, такая сексуальная в черном хлопковом сарафане, он был готов сказать «да» хоть сотне воскресных ужинов.

Единственной ложкой дегтя в бочке меда был Трент Гамильтон, который при встрече осмотрел лицо Ашера с откровенным отвращением, и потом, во время ужина, несколько раз театрально морщился. Разумеется, тайком от Кармайклов.

— Вэн, милая, мой брат Лэнс ждет не дождется выходных, чтобы возобновить ваше знакомство, — сказал Трент, одаривая Саванну своей улыбкой на миллион долларов.

— Насколько я помню, у Лэнси чересчур шаловливые ручки, — сказала Саванна, выразительно глядя на него.

— Лишь потому, что ты очень ему нравишься. — Трент демонстративно притянул Скарлет к себе. — Парни Гамильтон и девочки Кармайкл подходят друг другу как стручок с горошинкой.

Проигнорировав его комментарий, Саванна выпрямилась на стуле и повернулась к Ашеру.

— Ты когда-нибудь бывал в Мертл-Бич?

Ашер кивнул, думая о том, что с легкостью одолеет Трента, если молодой человек не перестанет его подначивать. Интересно, как ему понравится, если его выволокут на улицу и расквасят физиономию.

— Да, когда был в Форт-Джексоне в лагере для новобранцев. Мертл-Бич находился от нас всего в трех часах езды, и мы несколько раз туда выбирались. А ты бывал в военном лагере, Гамильтон?

— Нет, сэр, — ответил Трент, сузив глаза. — Вы не против, если я буду называть вас «сэр»? Я привык уважительно обращаться к старшим.

— В самый раз, сынок, — спокойно произнес Ашер и вновь повернулся к Саванне, которая в ответ на их обмен любезностями закатила глаза. — На Странде так хорошо летними вечерами. Запах сахарной ваты, который смешивается с запахами соленой воды и лосьона от солнца. Мерцающие огни. Музыка.

— Господи, Фрэнк, — сказала Джуди, — помнишь ту неделю, которую мы провели в Мертл-Бич до рождения девочек?

Взгляд мистера Кармайкла потеплел, когда он посмотрел через стол на жену.

— Помню, цветочек.

— И вы правы насчет сахарной ваты, Ашер, — сказала Джуди. — Кстати, все видели фильм «Шэг»? Я его обожаю!

— Мамин любимый фильм, — сказала Саванна, со сверкающими глазами повернувшись к Ашеру.

— Думаю, в честь девичника Скарлет нам стоит устроить семейный просмотр, — сказала Джуди.

— О господи, — вздохнул Фрэнк.

Ашер наклонился к Саванне.

— Семейный просмотр?

— Папа натягивает за домом белую простыню, мама готовит попкорн, и мы садимся на лужайку и смотрим «Шэг» — по меньшей мере раз в год. Иногда два или три раза. Я знаю этот фильм наизусть.

— Ты умеешь танцевать шэг? — спросил Ашер, улыбаясь ей.

— Еще бы! Мама нас научила. А ты?

— Умею. Но больше не могу.

— Конечно можешь! Мы будем медленно.

Он наклонился к ней еще ближе, затем остановил себя, осознав, что чуть было не поцеловал ее прямо за обеденным столом на глазах у всех ее родственников.

— Я хочу поцеловать тебя, — прошептал он.

— Позже, — сказала она и, поерзав на стуле, потерлась бедром о его бедро.

— Значит, решено, — сияя, подытожила Джуди. — В четверг вечером! Устроим нашим девочкам небольшие проводы перед пятницей. Мальчики, вы, конечно, придете?

Ашер взглянул на Трента, и тот недовольно сощурился на него перед тем, как повернуться к Джуди и включить свое обаяние.

— О, я приду, миссис Кармайкл. Не пропущу ни за что на свете.

Вежливо улыбнувшись Тренту, она обратилась к Ашеру.

— Ну а вы, Ашер?

Саванна сжала под столом его руку, придавая ему храбрости согласиться на еще одну вылазку в город.

— Благодарю, миссис Кармайкл. Обязательно буду.

Сразу после ужина Саванна и Трент ушли, отправившись в соседний городок на барбекю с друзьями, а Саванна пригласила Ашера перед уходом посидеть с ней на качелях.

— Здорово, что ты пришел на ужин, — произнесла она, когда он сплелся с ней пальцами. Оттолкнулась от пола, и качели мягко качнулись. — Знаю, для тебя это было непросто.

— Просто — благодаря тебе, — ответил он. — У тебя замечательная семья.

— Скарлет была тише обычного. А Трент… — Ее тон стал виноватым, и она пожала плечами. — Он не такой уж плохой.

— Не сомневаюсь, — сказал он, скрывая раздражение. Трент Гамильтон относился к тому самому типу узколобых городских засранцев, которых Ашер предпочитал избегать.

— Правда. Он любит Скарлет до безумия.

— Похоже на то.

— Ты очень понравился маме.

Он обнял ее за плечи, притягивая к себе, и ощутил сладкое удовольствие, когда она склонила голову ему на плечо.

— Половина интервью позади, — проговорил он. — Ты уже что-нибудь написала?

— Кое-что.

— Дашь прочесть?

— Пока нет, — ответила она торопливо.

Он сжал ее плечо, с уважением отнесшись к отказу — он бы тоже отказался показывать незаконченную работу. Несколько минут они покачивались в тишине. Шорох разбрызгивателей, поливающих лужайку, звон детских велосипедов, тихий шум ползущей по улице машины создавали, сливаясь, умиротворяющую симфонию. Ашер давно не был среди людей. Это было и знакомо, и непривычно. И приятно, и пугающе.

— Куда мы движемся, Саванна?

— Я не знаю, — ответила она, и ее голос у его шеи звучал тихо и неуверенно. После долгой паузы она взглянула ему в лицо. — А ты?

Он печально покачал головой, не в силах смотреть в ее прекрасные глаза.

— Нет.

Это, впрочем, было не совсем правдой. Ашер хорошо представлял, куда бы хотел двигаться он. Он не хотел, чтобы она уезжала из Дэнверса. Он не хотел, чтобы она бросала его. Мысль о возврате к жизни без нее была мучительной. Почти невообразимой. Он притянул ее ближе.

— Быть может, нам стоит сбавить скорость? — спросила она. — Пока мы не выясним, куда движемся.

Ашер вздрогнул. Нет, не на такой ответ он надеялся. Объятый разочарованием, он вежливо кивнул, потом поцеловал ее в лоб и встал.

— Увидимся завтра?

— Конечно, — сказала она, удивленная внезапным прощанием, и встревоженным взглядом посмотрела ему вслед, когда он спустился с крыльца и зашагал к машине.


Глава 10

Когда вы впервые обнажаетесь друг перед другом и не испытываете ни тени смущения


И в понедельник, и в среду Саванна приходила к Ашеру за интервью, но после бомбы «давай сбавим скорость», сброшенной ею в воскресенье, что-то между ними изменилось. Ашер вел себя сдержанно, а их встречи вновь стали проходить у него в кабинете. И, честно говоря, ей совсем это не нравилось. Отойти от ситуации всегда казалось разумным решением в случае, если ты в чем-то не уверен. Но магия между ними была настолько ощутимой, а воспоминания о его прикосновениях настолько свежи, что эта самая сбавленная скорость убивала ее. И Ашера, вероятно, тоже, хотя он выбрал свой способ уважить ее желания.

Он не обнимал ее и не держал за руку, когда в четверг вечером они сидели на улице позади ее родителей и сестры с Трентом и смотрели «Шэг». И потому, когда герои на экране начали целоваться, а он наклонился и потерся носом о ее ухо, у нее перехватило дыхание — от неожиданности, облегчения и удовольствия.

— Поедем потом ко мне, — произнес он тихо.

— Завтра я уезжаю в Мертл-Бич, — прошептала она в ответ, стараясь не всхлипнуть от ощущения его губ на своем ухе. Его дыхание было таким жарким, что сердце ее застучало быстрее, а кожу начало покалывать.

— Все равно. Я отвезу тебя домой, когда захочешь.

Саванна сделала глубокий, прерывистый вдох. Она хотела его. Очень. Сильнее чем кого бы то ни было до него — будь то напористые мальчики в старшей школе, университетские умники или искушенные мужчины в Нью-Йорке. Никто из них не затронул ее сердце так, как Ашер. Ни с кем из них она не чувствовала себя так, как с ним. Да, возможно, он с нею не навсегда, но чему бы ни предстояло случиться после выхода статьи, пусть всякое промедление отправляется к черту. Она хотела быть с ним прямо сейчас.

— Хорошо.

Он выдохнул рядом с нею и нашел ее руку, а она пропустила сквозь его пальцы свои и не противилась, когда он устроил их руки у себя на бедре. Оно было горячим и твердым, и в животе у Саванны разлилось возбуждение. Сосредоточиться на фильме больше не представлялось возможным. Ей хотелось одного: запрыгнуть в его шикарный автомобиль, поехать к нему домой и позволить увести себя в спальню.