– Надеюсь, миледи, вы поведаете мне о жизни моего отца здесь, в Англии, – произнесла она. – Папа был так увлечен изучением древних цивилизаций, что совсем редко рассказывал нам о своем прошлом. – Белла растянула губы в вежливой улыбке. – А этот герцог… как вы сказали, Эйлуин? Почему вы думаете, что я могу что-то знать о нем?

– Четвертый герцог был ученым и египтологом-любителем. Это он попросил вашего отца о помощи, когда проводил раскопки гробницы в Египте. – Леди Милфорд склонила голову набок. – Неужели не помните? Рассказать вам? Вы поехали в Египет с родителями, хотя вам тогда, наверное, было не больше пяти-шести лет.

Египет… Перед внутренним взором Беллы вдруг встала живая картина: вот она копается в горячем песке, пытается выкопать ямку, но та тут же вновь заполняется песком, а какой-то мальчишка постарше потешается над ее усилиями. Затем обрывок воспоминаний погас, оставив ее в замешательстве.

– Моя семья где только не была, – промолвила она. – Мы странствовали по разным уголкам Азии и Ближнего Востока.

Взяв чайник, леди Милфорд наполнила сначала чашку Беллы, а потом свою.

– Как бы там ни было, вы около года жили в Египте, я в этом уверена. Видите ли, герцог Эйлуин со своей экспедицией был предметом пересудов у всего света. Особенно когда его убили во время того ужасного нападения.

Белла охнула. Эта новость сразила ее как стрела.

– Так герцог мертв?

– Да, это была ужасная трагедия. На него напали расхитители гробниц, – объяснила гостья.

Чтобы скрыть охватившее ее потрясение, Белла устремила взор на пляшущие языки пламени. Если Эйлуин был убит давно, ее отец должен был об этом знать. Так почему он убеждал ее вернуться в Оксфорд и разыскать герцога?

Конечно, быть может, все дело в лихорадке. У папы могли быть галлюцинации.

Воскресшие ненадолго надежды Беллы вмиг сгорели дотла. Спутанное сознание вернуло ее отца в прошлое, вот и все. Он просто вообразил, что Эйлуин жив.

Странно только, что ее родители никогда не рассказывали об их пребывании в Египте. Неужто воспоминание об ужасной смерти герцога так их огорчало? Увы, ей этого никогда не узнать. И никогда не найти карты сокровищ…

Белла судорожно вздохнула.

– Мне очень… очень жаль, что так случилось, – пробормотала она, снова переведя глаза на леди Милфорд. – Поскольку он был папиным другом, я была бы рада познакомиться с ним.

Загадочная улыбка тронула губы гостьи.

– Очень хорошо, – сказала она. – Если вы хотите познакомиться с герцогом Эйлуином, я уверена, что это можно устроить.

– Прошу прощения?

– Нынешний герцог – пятый герцог – унаследовал титул своего отца. Он также унаследовал его страсть к египтологии, а еще – огромную коллекцию артефактов, которые много лет назад были привезены в Англию.

Белла изумленно молчала, а леди Милфорд поставила чашку на стол и встала со стула. Затем элегантная дама проскользнула к окну, посмотрела на дождь и снова повернулась к Белле.

– Более двух десятилетий, – продолжала леди Милфорд, – его сын посвятил собиранию коллекции. Увы, это огромное предприятие. Я-то давно считаю, что его светлости необходим помощник, куратор.

– Куратор?

– По правде говоря, именно ради этого я и приехала в Оксфорд, мисс Джонс. Я-то надеялась, что ваш отец вернулся, и тогда я убедила бы его предложить герцогу помощь. – Она постучала себя по подбородку пальцем. – Однако вы производите впечатление практичной и умной девушки. Полагаю, вы тоже подошли бы на эту должность.

Белла лихорадочно обдумывала слова гостьи. Такую возможность не чем иным, как чудом, не назовешь. Леди Милфорд и представить себе не могла, как отчаянно Белла мечтала получить доступ к древностям герцога. Может ли карта находиться у него? Та самая, которая доказала бы, что папа имел отношение к сокровищам фараона?

Быть может, папа хотел, чтобы она разыскала именно сына.

Белла едва сдерживала возбуждение.

– Но… как… что заставит Эйлуина нанять меня? – спросила она. – Я едва знаю историю Египта.

Леди Милфорд легким движением пальцев отмахнулась от этой проблемы, словно ее и вовсе не существовало.

– Вы же дочь его партнера по бизнесу, и, бесспорно, этой рекомендации будет достаточно, – заверила она Беллу. – А все остальное будет зависеть от вашей собственной изобретательности.

Повернувшись к письменному столу, леди Милфорд взяла в руки голубую бархатную сумочку, которую Белла заметила только сейчас. Женщина развязала шнурки и заглянула внутрь.

Белла не обратила на это внимания. Прикусив губу, она думала только о том, как убедить герцога Эйлуина воспользоваться ее услугами. Без сомнения, он будет предосудительно относиться к женщине, особенно если она не имеет ученого звания. Собеседование с ним, вероятно, окажется еще труднее тех, что она уже прошла здесь, в Оксфорде. Да вспомнить хотя бы презрение, которое проявил к ней такой ничтожный тип, как Фотергилл.

Белла занервничала. Она должна получить эту должность. Это ее единственная возможность провести тайные поиски пропавшей карты.

И тут, опешив, Белла поняла, что леди Милфорд стоит прямо перед ней. В руках женщина держала пару чудесных туфелек. Роскошный гранатовый атлас был расшит крохотными бусинками, поблескивавшими в отблесках пламени.

Гостья поставила туфельки на потертый ковер.

– Поскольку его светлость живет в богатом доме, вы должны быть одеты соответствующим образом. Примерьте эти туфли. Если они вам подходят, вы можете взять их у меня на время.

Белла изумленно смотрела на туфли на высоких каблуках. Как удивительно, что леди Милфорд носит в сумке запасную пару туфель! Это даже удивительнее того, что она предложила их Белле.

– А когда у меня может появиться возможность надеть такие туфли? – пробормотала она.

– Разумеется, когда вы пойдете на собеседование. Эйлуин обладает высоким статусом и имеет большое влияние. Вы ведь хотите выглядеть как можно лучше, не так ли?

Белла презрительно относилась к подачкам. Но если она хочет потребовать свою половину фараоновых сокровищ, то у нее нет иного выбора. Герцог не отмахнется от нее, как от неряшливой цыганки. Он не должен!

Она наклонилась, чтобы стянуть с ног свои короткие сапожки. Потертые и изношенные, они напоминали большие куски угля рядом со сверкающими туфельками. Хорошо, что белые чулки скрывали традиционные восточные татуировки вокруг ее лодыжек. Леди Милфорд может отказаться помогать ей, если вдруг заметит такую заморскую странность.

Белла сунула ноги в чулках в чудесные туфли. Ощущение блаженства мгновенно подняло ей настроение. Роскошные туфельки так нежно обхватили ее ноющие от боли ноги, словно она шагнула в облако. Почувствовав прилив энергии, Белла вскочила со стула и принялась ходить по периметру маленькой гостиной, восхищаясь тем, как удобно ее ногам.

– Туфли сидят безупречно, миледи, – вымолвила она. – Как удивительно, что у нас с вами один размер! – Опустив голову, Белла приподняла все еще влажный подол юбки, чтобы полюбоваться туфельками. – Но, боюсь, они слишком хороши для такой серой старой девы, как я.

Леди Милфорд стала похожа на довольную кошку, вылакавшую миску сливок. Она шагнула к Белле и положила руки ей на плечи.

– Дорогое мое дитя, никогда не забывайте, что в ваших жилах течет благородная кровь, – сказала она. – Если одеть вас соответствующим образом, вы будете выглядеть ничуть не хуже любой знатной леди.

Белла так и подавилась от смеха.

– Леди? Я?

– Да, вы. Кстати, для собеседования вам понадобится еще и английское платье. – Леди Милфорд вынула из сумочки несколько монет и положила их на столик. – Считайте это подарком дочери старого друга. Этого вам должно хватить на все необходимое. И еще наймите кого-нибудь, кто позаботится о вашем брате и сестре, пока вы будете в Лондоне.

Белла ошеломленно посмотрела на гостью.

– Я не могу взять деньги! – воскликнула она.

– Вы должны сделать это, если хотите получить место куратора. Взамен у меня будет к вам всего одна просьба. Вы не должны упоминать при Эйлуине мое имя. Герцог – гордый, замкнутый человек, который не любит, когда им манипулируют.

Зато у Беллы в этот момент было ощущение, что манипулируют ею. Ее гордость была уязвлена тем, что она вынуждена взять деньги у этой знатной женщины. Но как иначе проникнуть в Эйлуин-Хаус?

– Как пожелаете, миледи, – сказала она.

– И еще будьте начеку, – предупредила леди Милфорд, бросая на Беллу мимолетный таинственный взгляд. – Эйлуин тяжелый человек. Иногда его даже называют зверем. Но вы не бойтесь, я научу вас, что именно вы должны ему сказать.

Глава 4

Майлз Грейсон, герцог Эйлуин, сидел на корточках перед огромной гранитной стелой, когда вдруг двери бального зала со стуком распахнулись. Звук шагов эхом разнесся по смахивающей на пещеру комнате.

Он со свистом сквозь стиснутые зубы произнес проклятие. Он пытался расшифровать выбитую на стеле надпись. Она была особенно хорошо видна в полуденном свете, льющемся в зал через окна. Герцогу уже почти удалось прочитать незнакомый иероглиф. Он был так близок к этому, что почти ощутил вкус победы.

И вот его сосредоточенности помешали.

Майлз оглянулся через плечо, чтобы увидеть, кто посмел проникнуть в его святилище, но огромная коллекция статуй и других артефактов загораживала ему обзор. Слуги знали: хозяина лучше не беспокоить, когда он работает. Вход в бальный зал был запрещен всем, кроме него самого.

Бросив очки в золотой оправе на стопку бумаг на полу, Эйлуин выпрямился и посмотрел поверх ряда каменных богов и богинь. Он нахмурился еще сильнее. Он мог бы и раньше догадаться, кто посмел прийти сюда – два самых глупых, самых никчемных человека во всей Англии.

Его кузен и наследник, мистер Оскар Грейсон, пробирался по лабиринту, состоящему из древних реликвий, постукивая по паркету тростью с золотым набалдашником. На нем был щегольской темно-зеленый сюртук до колена, малиновый жилет с медными пуговицами и клетчатые брюки со штрипками. Его темные курчавые волосы были подстрижены так же аккуратно, как и бакенбарды, почти соединяющиеся с усами.