Белла с братом спустились в конюшню, едва рассвело. Пока Белла давала указания кучеру, Сайрус с завистью смотрел на блестящего черного мерина, оседланного для Майлза. Мальчик с надеждой попросил дать коня и ему, но Майлз велел ему ехать в карете с Беллой. Сорванец не заслуживал награды за то, что бросил свою сестру-двойняшку.

Майлзу все еще не верилось, что у Беллы есть младшие брат и сестра. Он считал, что она – единственный ребенок в семье, как и он сам. Почему она никогда не говорила о них? У нее была отличная возможность для этого, когда они обсуждали смерть его отца. «Отстаивая свою точку зрения, учишься быть мужчиной – это естественный шаг для тринадцатилетнего мальчика», – сказала она тогда.

Белла могла бы объяснить, что у нее богатый опыт общения с мальчиками-подростками. Вместо этого она позволила Майлзу поверить, что она одна на всем белом свете. И ему было очень неприятно узнать, до какой степени она закрыла от него свою личную жизнь.

Хотя какое право он имел ждать от нее откровенности? Если не считать их давнего знакомства в Египте, они были знакомы меньше двух недель. Едва ли этого времени было достаточно для того, чтобы сблизиться, пусть они и провели самую потрясающую ночь в его жизни.

Вдоль дороги выстроились маленькие домики, палисадники пестрели яркими весенними цветами. Майлзу вспомнилось, что давным-давно сэр Сеймур смеялся со своей женой над тем, что на свое академическое жалованье он может позволить себе только крохотный коттедж. Даже в юности Майлз был поражен тем, с каким обожанием леди Ханна смотрела на своего мужа. Это составляло резкий контраст с его родителями – хрупкой, угрюмой матерью и холодным, властным отцом.

И теперь в сознании герцога образ голубоглазой и русоволосой леди Ханны превращался в образ ее дочери. Майлзу хотелось, чтобы Белла смотрела на него с таким же обожанием. На короткое мгновение ему показалось, что она сильно привязалась к нему.

«Моя любовь…» Она так назвала его в пылу страсти, и он подумал – понадеялся, – что она действительно испытывает к нему чувство. Яростное желание пустило в нем корни, и эта слабость продолжала терзать его, несмотря на то что вчера вечером она обратилась с этими же словами к своему брату.

Майлз чувствовал себя полным идиотом. «Моя любовь» – для нее эти ласковые слова были случайны или привычны. Вероятно, за годы она говорила их множеству людей – членам семьи, друзьям. Они мало что значили для нее – всего лишь нежная фраза, брошенная в очень напряженный момент.

Тем не менее, Эйлуин ждал, что Белла пойдет за ним, когда он вышел из кухни. Ему хотелось похитить хотя бы одно мгновение наедине с ней, заключить ее в объятия и выплеснуть свое разочарование в страстном поцелуе. Но Белла не была заинтересована в дальнейших интимных отношениях. А любая близость между ними была всего лишь иллюзией. Она явно не доверяла ему настолько, чтобы делиться с ним подробностями своей личной жизни.

Логика подсказывала Эйлуину отдалиться от Беллы. Ни к чему мучить себя ложными надеждами. Но он же сам вызвался отправиться в это путешествие. Пожертвовал днем работы, чтобы отвезти ее брата в Оксфорд. Возможно, потому, что Белла позволила ему почувствовать себя живым, как будто он пробудился после долгого сна. Одной ночи любви было мало, чтобы удовлетворить его – близости с ней никогда не будет достаточно.

Злясь на себя, Майлз подавил возрастающее желание. Фантазировать смысла нет. Он не станет навязывать свое внимание женщине, которая его не хочет, вот и все.

Кучер остановил упряжку лошадей перед старомодным коттеджем, крыша которого, судя по дырам в соломенной кровле, отчаянно нуждалась в ремонте. Каменная труба рассыпалась, а сад превратился в дикие заросли сорняков. Несколько желтых роз тянулись вверх по стене, соперничая с толстым покрывалом плюща.

В одном из многостворчатых окон появилось женское лицо, за старым волнистым стеклом его черты казались размытыми. Мгновение спустя дверь домика распахнулась. Это произошло как раз в тот миг, когда Белла открыла дверцу кареты, не дав этого сделать лакею, уже потянувшемуся к ручке.

Невероятно красивая девушка помчалась вниз по тропинке. Как у сказочной принцессы, у нее были золотисто-русые волосы, перехваченные розовой лентой в тон платью, и Майлз решил, что это пятнадцатилетняя Лейла.

Белла соскочила на землю, не дожидаясь, пока лакей опустит ступеньку. Одетая в бронзовое шелковое платье, в котором она была во время их первой встречи, Белла поспешила встретить сестру у садовой калитки. Там они крепко обнялись, а когда Сайрус подошел к ним, они приняли и его в свой маленький круг.

Майлз спрыгнул со своего мерина, почти не замечая лакея, забравшего у него поводья. Его охватило чувство одиночества, осознание того, что ему там не место. Беллу с сестрой и братом объединяла та близость, которую он не знал никогда в жизни – за исключением разве довольно близких отношений с их отцом, сэром Сеймуром.

Но это было так давно…

Стянув с рук перчатки, Майлз раздумывал, следует ли вмешиваться в их теплую встречу. Быть может, ему лучше подождать у кареты, пока Белла пообщается со своей семьей. Он может дать им час-другой, прежде чем они с Беллой поедут назад в Лондон.

Но тут его внимание привлекло странное зрелище.

Лейла начала заламывать руки. А когда она заговорила, ее звонкий голос наполнился тревогой.

– О, Белла, я так рада, что ты дома! Ты не представляешь, что произошло прошлой ночью! Кто-то вломился в наш коттедж!

Майлз в два шага пересек изрытую колеями улицу. Черт с ними, с приличиями! Он должен был услышать, что скажет девушка. Когда он подошел ближе, Белла и ее брат заговорили одновременно.

– Вор? Здесь?… – начал Сайрус.

– О нет! – вскричала Белла, осматривая сестру так, будто она искала на ней раны. – С тобой все в порядке?

Лейла фыркнула:

– Конечно! Я его спугнула.

– А миссис Норрис была здесь? Скажи мне, что ты не оказалась дома одна!

– Она крепко спала наверху, – проговорила Лейла срывающимся голосом. – Было очень страшно. Я услышала шум и… и…

Белла обняла сестру за плечи.

– Давай войдем в дом, моя любовь. Ты сможешь мне все рассказать за чашкой чая.

Взгляд темно-голубых глаз Беллы метнулся к Майлзу, и ее боль проникла прямо в его сердце. Сестра повела Беллу вверх по дорожке, к коттеджу. Сайрус поплелся за ними, сгорбившись, как будто вся тяжесть мира давила ему на плечи. Было ясно, что молодой человек теперь понял, что он ни в коем случае не должен был оставлять сестру без присмотра.

Майлз мрачно шел позади них. Несмотря на то, что этот приятный район не казался криминальным, воры в поисках легкой добычи могли забредать куда угодно. Возможно, отсутствие Сайруса заметили, и подонок решил, что дома только пятнадцатилетняя девочка. Майлз стиснул зубы при мысли о том, что могло случиться с Лейлой, попади она в руки этого негодяя.

Когда они вошли в коттедж, в крохотной прихожей их встретила почтенная, одетая в зеленое платье, седая женщина с локонами, напоминающими сосиски. Она с большим теплом поздоровалась с Беллой и погрозила Сайрусу пальцем, прежде чем заключить его в объятия. Белла представила Майлза – сначала Лейле, которая с неприкрытым любопытством подняла на него свои голубые глаза, а потом – миссис Норрис, которая присела в низком реверансе, узнав, что перед ней герцог Эйлуин.

Вся дрожа, миссис Норрис поспешила в кухню по узкому коридору, чтобы принести чай. В коттедже было уютно, несмотря на слишком крутую лестницу, слишком миниатюрные комнаты и слишком низкий потолок. Белла хотела было отвести Лейлу в гостиную, расположенную справа, но Майлз шагнул в дверной проем слева.

Там на обеденный стол и голый деревянный пол была небрежно вывалена целая куча книг и бумаг.

– Что здесь произошло? – спросил он.

Двигаясь с неземной грацией, Лейла подошла к нему.

– Это здесь я нашла вора, ваша светлость. Я услышала шум – такой звук, как будто упала книга. И я тихонько прокралась в темноте вниз, чтобы выяснить, что это было.

Майлз сурово поднял бровь:

– Разве это было разумно? Не стоило ли тебе разбудить свою опекуншу?

– Да миссис Норрис спит даже при страшной грозе! И потом, это было вполне безопасно, потому что со мной был мой нож…

– Твой нож?

– Ну да. – Лейла запустила руку в карман своего розового платья и извлекла оттуда маленький кинжал, очень похожий на кинжал ее сестры. – Папа научил меня им пользоваться, когда мы жили в Персии.

– М-м-м… – Майлз посмотрел на Беллу, которая встретила его взгляд, а ее губы изогнулись в мимолетной улыбке. Эйлуин не мог не признать, что сэр Сеймур вырастил двух весьма способных дочерей. – Расскажи мне, что произошло.

– Я наткнулась на этого человека прямо тут… – Лейла кивнула в сторону столовой. – Он рылся вон в тех ящиках в углу при свете свечи.

– Ты хорошо его разглядела?

Девочка печально покачала головой.

– Увы… На нем была темная одежда, а его шляпа была низко надвинута на лоб. Когда я закричала, он задул свечу и бросился прямо на меня. Тут-то я его и порезала. – На ее лице с тонкими изящными чертами отразилась ярость, и она изобразила, как бросилась на незнакомца, вонзая нож в воздух.

– Ты его ранила? – с живым интересом спросил Сайрус.

– Да, – кивнула Лейла. – На клинке осталась кровь, хотя я сомневаюсь, что причинила ему много вреда – так, руку поранила. А жаль! Он промчался мимо меня, выбежал в черную дверь и был таков.

Лейла перестала казаться Майлзу маленькой сказочной принцессой. Похоже, она была такой же отважной, как и ее сестра.

Он вошел в столовую, чтобы осмотреть беспорядок.

– Вор побывал еще где-то, кроме этой комнаты? Что-то было украдено?

– Ничего не пропало. Я осмотрела дом, но в любом случае у нас мало того, что можно украсть. – Лейла сильно вздрогнула, убирая кинжал в карман. – Я как раз писала тебе письмо, Белла, в котором умоляла тебя вернуться домой или хотя бы сообщить, разыскал ли тебя Сайрус. А потом я услыхала звук подъезжающей кареты, и ты приехала – как по волшебству!