— Белль? — Приподнявшись на локте, он заглянул ей к лицо. И чуть ли не с гневом выкрикнул ей в лицо: — Зачем, Боже правый?! Зачем ты это сделала?!

— Стивен, прошу тебя, — прошептала Белль, притянув его к себе так, чтобы он не мог видеть выражения ее липа. — Не надо, Стивен! Просто помолчи, хорошо? Не надо омрачать этот день — Ее губы были так близко, что дыхание Белль щекотало ему ухо.

Руки Белль нежно погладили ему спину, она обхватило его ногами, словно для того, чтобы помешать ему встать. И Стивен сдался. Желание вновь окунуться с головой в этот водоворот страсти было слишком сильным, чтобы он мог устоять. Забыв обо всем, кроме того, что хочет эту женщину, Стивен со стоном потянулся к ней губами. Они обсудят все это… непременно… только потом, пообещал он себе. И уж тогда он заставит Белль объяснить, что толкнуло ее на это безумство.

Стивен закрыл глаза, чтобы полнее ощущать наслаждение. Да и зачем ему были глаза, когда он мог чувствовать нежную шелковистость ее волос, упиваться бархатистостью кожи, полной грудью вдыхать аромат их страсти?! А музыка ее голоса! Стивен поймал себя на том, что ему нравится, как она произносит его имя. В ее устах оно звучало так, будто в этот момент во всем мире это было единственное слово, которое она знала. Возможно, кто-то другой на ее месте взывал бы к Богу… а для Белль был лишь один Бог — Стивен.

И, словно догадавшись обо всем, она вновь прошептала его имя. Белль ласкала его руками и губами, медленно и неудержимо сводя Стивена с ума. А пока они предавались наслаждению, тени на лугу передвинулись с востока на запад, вытянулись и стали длиннее. Минуты превратились в часы, любовники забыли обо всем. Стивен и не заметил, как вновь открыл свое сердце для любви. А Белль даже не почувствовала, что ее сердце больше ей не принадлежит.

Глава 10

Когда Белль вернулась к себе, только сильный запах гиацинтов напоминал ей о том, что только что случилось. Первое, что она увидела, переступив порог, были лежавшие на кровати огромные коробки от модистки.

— О нет! — Ее руки в отчаянии смяли складки платья.

Белль зажмурилась, надеясь, что это обман зрения. Однако коробки оставались на месте. «Итак, пришло время бежать», — с унынием подумала она. Теперь, когда платья готовы, у нее уже нет повода задерживаться в «Камнях». А значит, Стивен будет настаивать, чтобы они рано утром отправились в Шотландию. Выходит, ее план должен быть приведен в действие немедленно. Ей придется бежать нынешней ночью.

— Только не сегодня, — умоляюще прошептала она, все еще чувствуя у себя на губах прикосновение его губ. — Пожалуйста! Мне нужно время, чтобы подумать…

— Белль, что с тобой? Что-то не так? — услышала она голос Стивена.

Встревожившись, он вернулся, и Белль виновато сжалась, когда его теплая ладонь легла ей на плечо.

— Нет-нет, все в порядке. Принесли мои платья. Я как раз хотела попросить, чтобы горничная повесила их в шкаф. Иначе они жутко помнутся в этих коробках.

— Вряд ли имеет смысл это делать, учитывая, что уже завтра ей придется снова укладывать их в те же самые коробки, — сказал Стивен.

Отбросив ее распустившиеся волосы, он припал поцелуем к ее шее.

— Наверное, ты прав, — вздохнула Белль, усилием воли скрывая дрожь, пробежавшую у нее по спине, вызванную скорее страхом и чувством вины, чем наслаждением. — Просто мне хотелось полюбоваться ими, — кротко добавила она.

— Ну так доставь себе это удовольствие. Выбери одно и надень его сегодня к обеду, — посоветовал Стивен, улыбаясь и покусывая ей шею. — У тебя еще будет бездна времени, чтобы вдоволь налюбоваться остальными.

— Да, — произнесла Белль, ужаснувшись тому, как бесцветно звучит ее голос. Ей вдруг показалось, что жизнь покидает ее.

Стивен повернул ее к себе, и Белль заметила, как он нахмурился.

— Твои руки холодны как лед, дорогая. Что с тобой происходит? Ты так сжимаешь кулаки, что твои ногти чуть ли не до крови впились в ладонь…

— Неужели? А я и не заметила! — беспечно сказала Белль, усилием воли взяв себя в руки.

Ей стало страшно при мысли, что Стивен что-то заподозрит. Еще несколько долгих часов ей придется следить за собой, иначе все ее планы пойдут прахом.

— Давай-ка позвоним горничной и попросим, чтобы она принесла горячей воды. Никогда не прощу себе, если ты схватишь простуду.

Повернувшись к Стивену, Белль спрятала виноватое лицо у него на груди.

— Обними меня, — попросила она.

В тот же миг руки Стивена сомкнулись вокруг нее.

— Белль, да что с тобой? Ты не больна, любимая?

Несколько мгновений Белль боролась с желанием использовать эту мнимую болезнь как предлог, чтобы остаться. Но стоило ей только услышать, что Стивен намерен послать за врачом, как это желание мигом исчезло.

Заставив себя изобразить на лице полнейшую невинность, она подняла на него глаза и улыбнулась.

— Я просто слегка продрогла. Горячая ванна, и все будет в полном порядке.

Испытующий взгляд Стивена остановился на ее лице.

— Стало быть, волноваться не из-за чего? — помолчав немного, спросил он. — Однако ты что-то бледна, так что прикажу-ка я принести ужин в твою комнату.

— В этом нет никакой необходимости, — резко бросила Белль. — Послушай, со мной все в порядке, правда!

— Нет уж, позволь мне судить об этом! После того, что произошло между нами, я никогда себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится. И намерен позаботиться, чтобы кто-нибудь подежурил возле тебя до утра. Горничная, например.

— Не нужна мне никакая горничная! А раз уж ты вбил себе в голову, что заставишь меня оставаться у себя в комнате, так прикажи по крайней мере, чтобы и тебе принесли сюда поесть — так я хотя бы не буду чувствовать себя одинокой, — с отчаянием в голосе взмолилась Белль. — А потом можем сыграть в карты.

Особого энтузиазма у него это не вызвало. Однако он все-таки согласился, потом довольно неохотно отпустил Белль и двинулся к двери, разделявшей отведенные им комнаты. На пороге Стивен остановился, чтобы дернуть за висевший у двери шнур.

— Тогда прими ванну, — бросил он, распахнув дверь в свою комнату. — Можешь не спешить. Я прикажу, чтобы обед нам принесли через час.

Лицо его стало сердитым, хотя Белль не могла взять в толк, с чего бы ему злиться. Возможно, он решил, что ее нездоровье может заставить их отложить отъезд?

— Хорошо. — Белль выдавила из себя улыбку. Она никогда не думала, что это так трудно — улыбаться дрожащими губами. — Значит, я скоро тебя увижу?

— Можешь не сомневаться.

Стивен чувствовал одновременно и злость, и раздражение, хотя тщательно это скрывал. Закрыв за собой дверь комнаты, он был почти уверен, что не выдал себя.

— Ад и преисподняя! — выругался он.

Несмотря на то, что произошло этим вечером, Белль снова ускользала от него, неуловимая, словно облачко тумана. Этого было достаточно, чтобы он заметался из угла в угол. Как она может? Говорят, что мужчины обычно не склонны принимать любовные отношения слишком близко к сердцу, а вот женщины относятся к этому куда серьезнее. Сказать по правде, для самого Стивена любовная игра тоже была прежде чем-то вроде приключения, но теперь все обернулось иначе.

Она и в самом деле хотела его — Стивен ни на мгновение не сомневался в этом. Ни одной самой талантливой актрисе в мире не удалось бы сыграть такую сцену. Эти расширенные от страсти глаза, дрожащие губы… то, как она отдавала ему себя — самозабвенно и до конца… нет, это не могло быть игрой! С этого дня новые узы крепко связали их. И для них обоих нет пути назад. Так для чего делать вид, что ничего не произошло?!

Внезапно на память ему пришла другая женщина, куда более коварная, с телом сирены и душой предательницы. Его рука привычным жестом потянулась к шраму на щеке, и Стивен с горечью в голосе пробурчал:

— Проклятие! Никогда не мог понять, как работают у женщин мозги! Во всяком случае, и честь, и доводы рассудка для них явно пустой звук!

Ему страшно не хотелось прибегать к каким-то уловкам, однако Белль придется остановить ради ее же собственной пользы. Судя по всему, вряд ли она до конца представляет себе, что их занятия любовью могут иметь какие-то последствия. Зато сам Стивен не забывал об этом ни на минуту. И если с ними случится то, чего он хотел всем сердцем… выходит, благодаря ему на свет появится еще один ублюдок, и грех этот тяжким бременем ляжет на его душу. Нет, поклялся Стивен, гореть ему в аду, если он допустит такое!

Подойдя к стоявшей на столе небольшой шкатулке, Стивен отпер замок и откинул крышку. Взял лежавший сверху крошечный пакетик со снотворным порошком, накануне купленный у аптекаря, и его задумчивый взгляд стал суровым. Конечно, можно считать, что он выбрал наименьшее из зол. А что прикажете делать: привязать ее к кровати или запереть на замок? А в результате еще один скандал… к тому же Белль сгорит со стыда. Нет, пусть он зол на нее, пусть считает, что взбучка пойдет ей только на пользу, но он скорее умрет, чем причинит ей боль.

Он размышлял. Белль никогда не допивала бокал до конца, однако он заметил, что ей очень понравились замысловатые соусы, искусно приготовленные кухаркой Бекки. «Это идея!» — решил он. Стало быть, он подмешает снотворное прямо ей в тарелку. Белль с аппетитом поужинает и сразу же уснет сном младенца. А пока она будет спать, горничная без помех упакует все ее вещи — конечно, за исключением дорожного платья. Здорово он придумал, к тому же не будет никаких последствий — разве что легкая жажда утром, но ведь это дело поправимое. И им обоим нечего будет стыдиться. «Прекрасный выход из положения, — ликовал в душе Стивен, — и еще более прекрасный способ воспрепятствовать планам побега, которые вынашивает Белль».

«Возможно, вынашивает», — напомнил он себе. Сомнения по-прежнему разъедали его душу. Недоверие — ужасная вещь. Стивен привык не доверять — можно сказать, это вошло у него в привычку. Пришлось напомнить себе, что вина Белль не доказана. И он так мало ее знает… Возможно, он попросту ошибся… Да, возможно, ему просто почудился страх в ее глазах, когда он упомянул об отъезде. Как бы там ни было, снотворное — отличный способ решить все проблемы, даже если они существуют исключительно в его воображении.