Ребекка Яррос - Крайние меры (ЛП)

— Доброе утро, мисс Говард. — Кивнул профессор по резьбе и прошел в комнату первее меня. 

Вовремя.

Я зашла за ним, не смотря на свое прежнее место, и нашла пустой стул на последней парте. Бинго. Выбросив сумку на пол, я села на стул.

Одна Миссисипи. 

Две Миссисипи.

Три Мисси...

— Эмбер.

Все мое тело физически отреагировало на его голос. Се пробил озноб, а в горле застоя ком. Я покачала головой и потянулась за ноутбуком. Джош опередил меня, достал его и положил мне на стол. Не успела я и запротестовать, как он сложил мои ручки точно так, как я люблю. 

— Ты должна поговорить со мной. Позволь мне объяснить. 

Профессор повернулся в нашу сторону. Мне не хватало ни сплетен, ни того, чтобы преподаватель выгнал нас обоих из класса. Я не могу говорить. 

— Эмбер, пожалуйста.

— Мистер Уокер? — Сказал профессор, спасая меня. — Займите свое место.

Джош вздохнул. — Мы не закончили, Эмбер.

Закончили.

На полях тетради я как всегда делала привычные заметки. Если не смотреть на зудящую дыру в соей душе, то все было как обычно. У меня есть еще десять минут до звонка. Затем я смогу выбежать через двери и побежать на парковку, прежде чем Джош сможет догнать меня. Ага. Если я сразу схвачу сумку, я успею уйти пока все собираются. Профессор по резьбе закончил свою лекцию и начал диктовали домашнее задание на среду. Я выключила ноутбук и положила его на колени. Как только учитель вышел, я побежала за ним. 

— Эмбер! Подожди! — Но я не останавливалась. Мне пришлось лишь ускорить свой шаг. 

Коридор был уже заполнен студентами, так что я быстро смешалась с толпой. Хочу попасть уже в машину. Я бы не видела его лицо. Мартовские лучи солнца щекотали мое лицо. Я глубоко вдохнула. Я смогла.

— Эмбер! Что ты делаешь? Игнорируешь меня? — Крикнул Джош.

Кровь прихлынула к моим щекам и, я уверена, больше половины студентов увидели меня краснеющую. Снег растаял, из-за чего трава казалась коричнево-голой. Это самое уродливый момент в этом времени года. 

— Эмбер, — умоляюще позвал он.

— Не надо. — Это все, что я хотела сказать. 

Он обошел меня, я отказывалась смотреть в глаза парня. — Пожалуйста. Я не хотел врать тебе. Я просто не знал, что сказать.

Каждое его слово разрушало меня изнутри. Я начала таять, от блаженного чувства. 

— Поговорим насчет этого. Я не собираюсь отказываться от работы.

Мои мозги закипели.

— Работа? — Сказала я, отступив назад.

— Это не работа! Ты скрывал это от меня! Ты же знаешь, как я к этому  отношусь. 

— Когда? Когда я увидел, как ты сжигаешь форму? Я знал, что ты это никогда не примешь, но я не мог отпустить тебя. 

— Ты эгоистичный придурок! 

Парень побледнел. — Мне нужно было быть рядом с тобой. Мне пришлось.

— Почему? Почему, мать твою, ты в гвардии, а не на полном сроке. Так бы ты скорее умер. — В голове появилась картинка, как Джош лежит весь холодный рядом с американским флагом.

Нет.

— Когда мама заболела, я переехал сюда. Стипендия у хоккеистов маленькая, а я должен был ей помочь со счетами. Многие люди живут не роскошно, Эмбер. Я сделал все, что смог. Это было единственное решение, включающее учебу в колледже. Мне показалось это чертовой удачей. И я не жалею об этом. — Мои глаза увеличились.

— Ты не хотел потерять любимого тебе человека? Боже! В тебя стреляли. Тебя же ранили! Тебя почти убили. В тебе что, проснулся героизм? Давай расскажу тебе один секрет: все герои рано или поздно умрут. — Мой голос дрогнул. — Они умирают. 

Его челюсть напряглась. — Я не хочу потерять, того, кого люблю, Эмбер. Ты по-прежнему стоишь передо мною, и я борюсь за наше будущее. 

— Не надо, я не собираюсь стоять и смотреть на то, как ты умираешь, в след за моим отцом. 

— Твой отец был верен армии. Он спас много жизней. Я был знаком с ним, Эмбер. Он гордился тем, чем занимается. Он гордился мной!

Ревность появилась во мне. Джош дружил и с моим отцом и с Гасом. Они говорили о многих вещах, о которых я не могла. Дороги Джоша и отца были тесно сплетены между собой. Я была слишком зла, чтобы мыслить рационально.

Посмотри, что вышло из этого. Отец был врачом, а не солдатом, но его тоже убили.

Толпа учеников, проходившая мимо нас, остановилась и начала наблюдать за нами. Джош взял мою сумку и отвел меня под дерево.

— Пожалуйста, Эмбер. Борись за наше будущее. Я люблю тебя, я ни разу не говорил это девушкам. Ты нужна мне больше, чем хоккей или воздух. Ты тоже меня любишь!

Это был удар ниже пояса.

— Моя любовь? Ты хочешь использовать мою любовь в нашем споре?   — Слезы ручьем катились по моему лицу. — Я не оказалась бы здесь, если бы знала! Я ненавижу то, чем вы занимаетесь. Но я больше ненавижу то, что ты позволил мне любить тебя. Меня бесит то, что ты воспользовался мною.   — Слезы продолжали катиться в яму горечи. В его глазах зажглась боль.

  — Я люблю тебя достаточно.

  Его глаза с каждым разом утрачивали решимость.

  — Ты должен был мне рассказать.

  Он сдала шаг вперед, вытянул руку и погладил меня по щеке. — Я должен был сказать тебе и позволить выбрать, но я не смог. Я был очень рад, когда называл тебя своей. Я, как в свои восемнадцать лет, недостоин тебя.

  — Потому что у меня отец врач? — Бросила я ему слова в лицо.

  — Потому что ты добрая и умная и, казалось, совершенно не производила на меня какого-либо впечатления. О, еще ты, как это сказать, обладала большой популярностью. У тебя было слишком много поклонников.

  — Ты мне противен, — мягко сказала я. Я знала из фотографии, висевший у него н6а стене, что он заметил меня в 15 лет, но после его слов, мне стало еще хуже. Я даже не могу думать о том, чтобы быть вместе с ним.

  — Я люблю тебя, и я не позволю уйти тебе так просто. — Он преобнял меня и притянул к себе. Мои нервишки зашалили, вспоминая как мне было хорошо в его объятьях. — Позволь мне просто любить тебя, Дисэмбер. Я не могу этого не делать. Я в твоем распоряжении с моих 18 лет.

  Я начала таять в его объятьях. Его карие глаза блестели из-за лучей света. Не имеет значение, когда я убегу. Остались всего считанные месяцы до окончания школы. Я посчитала. — Ты зачислен только на три года, и срок скоро истечет, да?

Он нахмурился. — Технически.

  — Не технически. — Я прищурилась. — Не смей больше врать мне.

Он на мгновение оторвал глаза от меня и осмотрелся. — Я закончу военную службу в день, когда получу диплом.

  — Три месяца, — вздохнула я. — Я смогу это выдержать.

  Он крепче обнял меня. — Это не совсем так. Потому что, как только я уволюсь со службы, меня возьмут на должность офицера. Я сейчас офицер в запасе, из-за того, что был ранен. Государство оплатила мою стипендию  и квартиру.

Леденящее обморожения или я просто почувствовала, что он отдаляется? Адская боль пробилась и схватила меня. — Ты в запасе. Собираешься делать карьеру. — Двадцать лет. Все лучшие годы его жизни псу под хвост.

  По его глазам было видно, что он хотел солгать. — Да. Это моя цель.

  Кивнув и улыбнувшись ему, я подавила нарастающий комок в моем горле. Пока он не успел сказать что-либо, я поднялась на цыпочки и потянулась к его губам. Я поцеловала его медленно, пропитывая любовью и горечью.

  Он ответил, а я нащупала спиной дерево и облокотилась на него. Его руки переместились с моей талии на лицо, словно я была последним его дыханием.

  В нем было все так совершенно, но, чет возьми, это испорчено.

  Я поцеловала его еще раз, мягко посасывая нижнюю губу. — Я обожаю тебя, прошептала я ему в губы. — Спасибо, что помог пережить смерть отца. — По моему лицу покатились слезы.

Он улыбнулся напротив моих губ, но поражено отошел обратно, когда мои слезы потекли по его щеке. 

— Дисэмбер?  Не плачь.

Я покачала головой и вырвалась из его рук. Прохладный воздух сразу же забрал сладкое тепло, которое он оставил. — Я люблю тебя, — прошептала я еще раз.

Страх появился в его глазах. — Не надо. Не делайте этого.

Я обхватила его великолепное лицо своими руками и улыбнулась сквозь слезы. — Прощай, Джош Уокер.  

Я схватила свою сумку и ушла, нуждаясь в чем угодно, только чувствовать себя реальнее. Гравитация исчезла. Я только что потеряла единственного человека, который держал меня на земле.

Я начинаю нервничать. До моей смерти осталось две минуты и команда Горных Львов закончит игру. Джаггер все не мог никак остановиться. 

— Когда он сердиться, намного сексуальнее, — со смешком заметила подруга и щелкнула языком.

— Правда? — Засмеялась я.

— Шайбу! Шайбу! — Кричала толпа болельщиков, когда наши игроки оказались в зоне противника. 

— Давай, Джош, — прошептала я. Каждый раз, услышав о нем, я теряла землю под ногами. Болело все. Комок застрял в горле. Я не могла заснуть, осознавая, что он по-другую сторону стены. Раздумья вовлекали меня на несколько часов.

Боль есть. А это значит, что я не онемела. Это значит, что я не зациклена, но все же. Я не исчезла в себе. 

Тот день, когда Джош пытался поговорить со мной в кабинете резьбы при профессоре, был последним. Больше он со мной не разговаривал. Я была благодарна за это. 

Я не придумала ничего лучше, как не прийти на сегодняшнюю игру, но она много для него стоила. Это должна быть его последние игрой в континентальной лиги.