– Мистер Харрингтон, – начала моя мать. – Я всё поняла. Спасибо вам.

Извиниться передо мной. Неужели это так сложно?

Стюарт наблюдал за выражением моего лица, пока я слушала разговор. И, словно прочитав мои мысли, он сказал:

– Миссис Саунд, Виктория ждёт ваших извинений, и не только за вашу вспышку гнева, но и за ситуацию, в которую вы с доктором Саундом её вовлекли.

– Эээ, да, конечно. Викки, дорогая, мы оба очень виноваты.

Я помотала головой и распрямила плечи, а машина тем временем остановилась.

– Мы у моего офиса, – прошептал Стюарт.

– Мам, Рэндал, мне пора. Вам уже понятно, что я была на встрече со Стюартом. Мы с ним заключили соглашение. Мы ещё определим, какие последствия это будет иметь для вас обоих. Не мешайте мне – я не буду мешать вам. А пока, Рэндал, смотри по сторонам, когда будешь переходить дорогу. Всего доброго.

Когда я нажала красную кнопку завершения вызова, последним, что мы услышали, было аханье моей матери.

Хотя Трэвис уже открыл дверь, и салон машины заполнился горячим и влажным воздухом Майями, Стюарт оставался в салоне.

– Не уверен, что могу тебя сейчас оставить.

– Со мной всё нормально. Тем более, как ты сказал, у меня куча встреч.

– Что насчёт Рэндала и денег? Я пообещал, что ты выплатишь их. Ты по-прежнему этого хочешь?

Я коснулась его щеки.

– Да, пожалуйста. Отправь Трэвиса, чтобы он доставил деньги, а что касается Рэндала и Мэрилин, то пусть они пока попотеют.

Вокруг его голубых глаз собрались маленькие морщинки, когда он улыбнулся.

– Сегодня вечером. Тори, сегодня вечером я заставлю тебя забыть обо всём этом. Я обещаю.

Тори. Я улыбнулась.

– Посмотрим, мистер Харрингтон.

– Да, посмотрим.


* * *

Когда Сьюзен - мой новый личный ассистент по покупкам, наконец, покинула наши апартаменты, я упала на софу и стала смотреть на океан. Хотя солнце стояло ещё высоко, на пляж, расположенный внизу, падали тени от высоких зданий. Он был там, совсем рядом, но невидимый. У линии горизонта вечерний солнечный свет мерцал на волнах, отражаясь вдали разными цветами. Этот ошеломительный вид гипнотизировал.

Сама того не сознавая, я потерялась в этом искрящемся цветастом чуде. Как так получилось, что всего лишь за двадцать четыре часа моя жизнь так круто изменилась?

Я вспомнила свой разговор с Вэл, состоявшийся чуть ранее. Не удивительно, что она была шокирована.

– Что за чёрт, Вик? – раздавался её чёткий и громкий голос из динамика телефона.

– В четверг я собираюсь выйти замуж. Знаю, это очень неожиданно. Из-за соглашения о неразглашении я была ограничена в том, что могла ей рассказать.

– Неожиданно? О, Господи! Ты начала с того, что «Я получила предложение о работе и остаюсь в первоклассном отеле», а теперь это - «Я помолвлена и выхожу замуж за старого богатея».

– Он не старый, – высказалась я в защиту Стюарта.

– Я не понимаю.

– Послушай, я не могу сказать тебе ничего, что прозвучало бы разумным. Но это происходит на самом деле, и я хочу, чтобы ты стала частью этого. Согласна?

В голосе Вэл поубавилось резкости.

– Что ты имеешь в виду?

Мы проговорили почти час. Меня ждали люди. Я понимала это, но Вэл была моей сестрой, мы с ней были духовно связаны на протяжении всей моей жизни. Мне нужно было, чтобы она меня поняла. Я сказала ей, что наша свадьба будет маленькой и уединённой; вот почему ни мама, ни Рэндал не будут приглашены. Забавно, но во всём этом безумии, казалось, её волновала только одна единственная вещь – то, что я не сдам свой экзамен по продвинутой биологии. Она, как никто другой, знала, сколько сил я вложила в учёбу, сколько времени и энергии я посвятила этому.

И меня это тоже очень беспокоило. Убеждать её в том, что это больше не имеет значения, было самой большой ложью, которую мне когда-либо приходилось говорить. Большей частью из-за того, что это имело значение, это было важным для меня. Закрыв глаза, я вздохнула. Я точно стану миссис Стюарт Харрингтон, а не миссис Виктория Харрингтон. Виктория бы сдала свой экзамен. От осознания этого, я напряглась ещё больше, мышцы скрутило, и мне пришлось подвигать плечами, чтобы расслабиться.

Я была в безвыходном положении, и, хотя на мне не было вины за произошедшее, именно я подписала договор. И теперь, сидя на белом кожаном диване, я понимала, что винить нужно не только себя. Поэтому я не сожалела о том, что не сообщила Рэндалу или матери о своём решении. Всё равно жизнь отчима была уже вне опасности. Но могла ли я сказать о себе тоже самое? Что в действительности мне было известно о Стюарте Харрингтоне?

Я всё ещё размышляла, пока Лиза не вырвала меня из ступора.

– Простите, что беспокою вас, мисс Конвей. Я хотела спросить, что вы желаете на ужин?

– А Стюарт будет дома? – чёрт, я была похожа на томящуюся одиночеством домохозяйку.

– Да, мисс. Я просто подумала, может быть, у вас есть какие-то предпочтения…

Предпочтения? Это слово использовала Сьюзен…и Стюарт тоже. Были ли у меня действительно какие-либо предпочтения?

– Лиза, честно говоря, я даже думать не могу про еду. Я так устала, хотя это смешно, потому что, по-моему, я ничего не делала.

– Это не так.

Я склонила голову, улыбаясь.

– Сегодня вы сделали для меня куда больше, чем кто-то когда-либо делал, а ещё Сьюзен и Фритц, и все остальные. Я даже представить себе не могу, что будет завтра.

– Мисс, думаю, у вас просто стресс. Ведь за такое короткое время так много всего поменялось.

– Я как раз размышляла об этом, – задумчиво ответила я, – о том, что пришла сюда двадцать четыре часа назад и даже не знала имени Стюарта. А теперь, мы скоро поженимся. Мне всё время кажется, что это происходит не на самом деле.

– Это происходит на самом деле, но вам нужно разрядиться. Я советую вам вернуться в свою комнату и принять расслабляющую ванну. Мистер Харрингтон вернётся, как минимум, через час. Когда он приедет, я обговорю ужин с ним.

Я вспомнила об огромной ванне в моей комнате.

– Думаю, это то, что нужно.

Она похлопала меня по коленке.

– Тогда решено. Ни о чём не волнуйтесь. Я скажу мистеру Харрингтону, где вас найти.

Я устало поднялась.

– А знаете что? – задала я риторический вопрос. – Этим утром, когда Стюарт сказал мне, что я целый день буду загружена, я не поверила ему.

– О, мисс, если бы я могла дать вам совет…, – Лиза опустила глаза.

– Что? Прошу вас, посоветуйте мне.

– Я не должна была предлагать вам это. Если вы попросите, я отвечу, но я не в той ситуации, чтобы предлагать самой.

Я коснулась руки Лизы.

– Вы так чудесно ко мне относитесь. Я прошу вас. Пожалуйста, давайте мне советы в любое время, когда захотите.

Улыбнувшись, она сказала:

– Не сомневайтесь в мистере Харрингтоне. У него слишком много других дел, чтобы ещё лгать. Если он скажет вам, что вы будете загружены, значит, вы будете загружены.

– Спасибо вам, Лиза. Думаю, теперь я пойду приму ванну.

– Хотите, чтобы я отрегулировала воду?

– Нет, спасибо, – ответила я с глупой улыбкой. Когда я слышала эту фразу, то всегда представляла, будто кто-то регулирует движение воды на перекрестке. – Я справлюсь.

Я утомлённо побрела в свою комнату. Свою комнату? С каких пор я начала так думать? Ведь, на самом деле, это не моя комната. А после свадьбы мы со Стюартом будем делить его комнату. Он сказал об этом ещё в первый день, и, если я собиралась довериться Лизе, мне не стоило сомневаться в этом. Чёрт, я ведь даже не видела его комнату, но опять же, вчера утром я даже не знала его самого.

Когда запах жасмина от соли для ванны пропитал жаркий и влажный воздух, полностью раздевшись, я встала перед огромным зеркалом. Закалывая наверх свои длинные волосы, я задавалась вопросом, как ещё мне предстоит измениться. Ведь на завтра у меня были запланированы визиты к всевозможным косметологам и мастерам маникюра. А мой гардероб уже начал меняться. Честно говоря, Сьюзен учла все мои пожелания, и создала с их помощью фантастические образы. Ожидать ли этого и от остальных специалистов? Будут ли и они учитывать мои желания? Моя рука скользнула вниз, к стриженному лобку. Я никогда не задумывалась о восковой депиляции. Мне доводилось слышать о ней, но сама идея была мне совершенно чуждой, я никогда не хотела настолько выставлять себя перед кем бы то ни было. Но теперь, после того, как Стюарт упомянул об этом, в масштабах моего положения, это казалось незначительным. Сейчас же мысль об этом лишь добавляла напряжения моим, и без того уже взвинченным, нервам.

Опустившись в горячую воду, я закрыла глаза и благодарно вздохнула. Тёплая вода успокоила мои ноющие мышцы, а растворенная в ней соль обволакивала кожу. Я бессознательно погладила свои руки, наслаждаясь их нежной гладкостью. Мои бёдра и лодыжки болели от многочисленных часов, которые я провела стоя на каблуках непривычной высоты. Между снятием мерок для свадебного платья и будущего гардероба, меня постоянно дёргали туда-сюда. Я начала массировать лодыжки, и мои руки непроизвольно двинулись выше.

Мои мысли вернулись к Стюарту, к прошлой ночи на патио, когда морской бриз обдувал мою кожу, а его пальцы были внутри меня. Я вспомнила его голос, когда он говорил с Мэрилин и Рэндалом. Почему меня ничуть не смутило, когда он встрял в мой разговор? Возможно, потому, что включив громкую связь, я, по сути, пригласила его к участию в нём? Однако, дело было не в том, что он вмешался, а в том, как. В его голосе было так много силы и властности, что это в буквальном смысле остановило Мэрилин Саунд. Всего лишь сказав несколько слов, он оказал мне такую поддержку, которой я никогда ещё не получала.