Стелла Грей - Котобар «Депрессняк»

И я бы с удовольствием не поехал к родителям, участвовать в этом фарсе не хотелось, но они ясно намекнули: саботирую ужин, и мне не помогут никакие личные средства и сбережения – бар закроют, а котов раздадут по приютам.

Отец лично обещал устроить мне райскую жизнь. Так что да, мы с Марго заигрались, моим родителям нужно рассказать если не полную правду, то частичную. О том, что нет никакой любви, а мисс Новикова лишь наемный сотрудник в этом спектакле.

В груди болезненно сжалось сердце протестуя против такого решения. Ему почему-то не нравилось, но я безжалостно смял и выбросил эту эмоцию в ментальную мусорку. Потому что еще больше мне будет жаль Маргарет, когда из-за наших игр ее отчислят, и это может быть еще меньшим из зол.

Когда нужно, мой папочка умеет портить жизнь людям.

В этот момент боковым зрением я уловил суету возле примерочный. Повернувшись, увидел Новикову, смущенно обтягивающей юбку бархатного черного платья вниз, и смотрящей на меня рассеянным взглядом.

– Ну как? – тихо спросила она, пытаясь покрутиться на месте, но из-за изрядного куска материи подола, это вышло не так просто. – Это понравится твоим родителям?

– Это понравилось мне, – выдохнул я, и кажется впервые в жизни прикусил свой язык.

Потому что ни разу до этого момента я не произносил того, что не контролировал.

Ибо Марго была божественна. Не побоюсь этого слова.

У меня дыхание в груди сперло, глядя на ее тонкую фигурку, которая в черном футляре становилась еще тоньше. И эти веснушки на ее щеках, и медные волосы… Мне невольно пришла ассоциация с хищной тигрицей: молодой, еще не очень опытной, но уже такой притягательно опасной. Хочется протянуть руку, коснуться, но знаешь, что нельзя.

– Мы считаем, что этот ансамбль хорошо дополнит нить белого жемчуга, – встряла в неловкую паузу одна из консультанток.

– Нет, – отрезал я, морщась и понимая, что этим они только испортят образ. – Если жемчуг, то только черный!

Сотрудницы бутика переглянулись и уже через пять минут перед Марго вынесли ожерелье на бархатной подложке. Пожалуй, с таким торжеством выносят только произведения искусства, слишком пафосно.

– Я сам, – остановил одну из девушек, которая хотела закрепить украшение на шейке Марго. Ну не мог я позволить сделать это кому-то за меня.

Слишком сильно мне хотелось коснуться алебастровой кожи и словно ошейник для тигрицы надеть жемчуг на Марго.

– Я против, – едва слышно пробурчала девушка, стоило мне приблизиться к ней сзади. – Такие украшения не для меня. Зачем этот пафос?

– Хочу, чтобы ты выглядела на ужине королевой, и уела всех, кто посчитает иначе, – шепнул на ухо девушке, неконтролируемо сильно втягивая ноздрями запах ее духов и теряясь в этом аромате.

Мои пальцы скользнули по тонким ключицам, и ожерелье идеально обняло изящную шею, так словно неведомый ювелир специально миллиметр к миллиметру изготавливал украшение именно для Марго.

Соблазн зарыться носом в медную макушку, зажмуриться и просто вдыхать запах девушки в этот момент был настолько силен, что я с титаническим усилием воли сделал шаг назад.

Уму непостижимо? Что со мной?

– Превосходно! – завистливо вздохнули девушки-консультантки, принимаясь дальше порхать вокруг Марго. – А теперь туфельки…

Спустя час после выхода из салона мы мчались по магистрали навстречу к моим родителям, и каждый думал о своем, пока Марго не заговорила.

– Расскажи мне о нем, – вдруг попросила она, хотя до этого молчала, как рыба.

– Об отце? – уточнил я, моментально сбавив скорость.

Мне не нравилась тишина, в которой мы ехали к моим родителям. Тихая Марго настораживала, даже пугала.

– О доме. Ну и об отце тоже, – она чуть поелозила на соседнем сиденье, прижала сумочку крепче, в сотый раз осторожно коснулась жемчуга на своей шее.

– Дом, как дом, – пожал плечами я, с трудом отводя взгляд от открытых ключиц Марго, – Родители купили его будучи совсем молодыми, мама обожает растительность в любом проявлении, да и отец не прочь прогуляться и жить вблизи природы. Эта их тяга и стала определяющей. Там несколько выходов из общей зоны на улицу, в сад и на террасы. Родители часто принимают гостей. Вернее, часто их приглашает мама, а отец просто вынужден мириться с этой ее слабостью… У меня там своеобразные апартаменты – отдельный блок с ванной комнатой и мини-кухней. Подобие независимости. Если что, мы сможем там остановиться.

– Ты живешь отдельно, а они все равно держат для тебя несколько комнат?

Кивнул.

– Все для того, чтобы я мог гостить у них. И чаще приезжал.

– Но? – Марго повернулась ко мне, склонила голову к плечу, от чего один из локонов, пущенный вдоль ее лица, чиркнул по оголенному плечику. И мне невероятно захотелось поправить его – вроде как убрать на место, но успеть прикоснуться к коже. Теперь я уже знал, какая она на ощупь, но это не удовлетворило желание. Только сделало хуже. Чувствуя себя ненормальным, тряхнул головой и вернулся к дороге, старательно глядя в лобовое стекло.

– Но я не спешу к ним. Мне нравится моя жизнь без обязательств, приемов и нравоучений.

– Ты большой мальчик, – кивнула Марго и вдруг улыбнулась. А потом и вовсе откинула голову назад и рассмеялась. – Прости-прости, – замахала руками она в ответ на мой удивленный взгляд. – Просто это так… забавно. Сколько тебе лет? Ты – директор всех котов отличного бара в центре Лондона. Или как называется правильно эта профессия? У тебя есть деньги, свое жилье, свои интересы. И все равно родители кружат вокруг тебя, заставляя плясать под свою дудку. Разве это честно?

Я позволил себе легкую усмешку.

– Если мы говорим обо мне, то нельзя не принимать во внимание положение моей семьи, Маргарет. Если бы ты вышла замуж за официанта – никто бы и глазом не моргнул, только пожелали бы всех благ. Но я – другое дело.

Миг, и я понял, что снова допустил ошибку.

Только что вполне расслабленная и откровенная девушка превратилась в бешеного дикобраза, насупилась и явно приготовилась отбиваться иголками, если только я попробую произнести еще хоть слово.

– Что не так? – спросил удивленно.

– Все прекрасно, – ответила она тоном, от которого мог бы замерзнуть тихий океан, на века превратившись в ледяную арену. – Надеюсь, мы сможем решить сложившуюся проблему как можно скорее.

– Да, я тоже, – проговорил тихо, упорно не глядя в сторону Марго и на ее надутые губы, сложенные в форме бантика.

Все оставшееся время пути постоянно возвращался к мысли о том, что хочу эту девушку. Представлял близость с ней, злился, цеплялся за руль и изо всех сил гнал из головы эту дичь.

Когда наконец показались ворота – вход в святая святых, родительский особняк, я готов был рвать и метать, о спокойствии не было и речи. И лишь остроконечная крыша главного здания, видневшаяся издалека, немного вернула меня в настоящее, напоминая, где мы и по какому поводу. Мне предстояло успокоить родителей, сказав, что не имею никаких серьезных планов на сидящую рядом девушку, в то время, как тело горело от желания заполучить недоступное и запретное.

И только я досчитал до десяти, стараясь вернуть самообладание, как Марго схватила меня за руку.

– Ох, черт, – емко выразилась она, огромными испуганными глазами разглядывая особняк. – Это еще что за подстава?!

Я чуть склонил голову, ожидая продолжения и глядя на ее пальцы, стиснутые вокруг моего запястья.

– Бенедикт, – выдохнуло мое наваждение, – я хочу домой. Сейчас же. В общежитие.

– Нельзя.

– Нет, ты не понял, я не пойду туда, – она ткнула указательным пальцем свободной руки вперед. – Ни за что. Просто иди и скажи им, что я не смогла приехать.

– Но ты смогла.

– Боже! – она отпустила мою руку, прижала ладони к своему лицу, замотала головой. Снова уставилась на меня: – Ты что, псих? Слушай, посмотри на меня. Это слишком далеко зашло. Я не знаю ваших правил. Я… реально что-то не так сделаю, и тогда тебя не простят, понимаешь?

– Например? – я не выдержал, взял ее ладонь в свою, чуть сжал. Свободной рукой коснулся подбородка Маргарет, повернул к себе. – Ты выглядишь чудесно, знаешь?

Она ошарашено моргнула. Открыла рот, хотела, что сказать, но я положил большой палец на мигом сомкнувшиеся губы. – Все будет хорошо. Мы войдем туда, я поговорю с родителями, представлю тебя присутствующим и вскоре мы уйдем. Дальше мама сама развеет созданные ею же слухи, а отец просто уйдет в кабинет работать. И все забудут про нас.

– Про меня, – шепнула она, упорно не глядя мне в глаза.

И я сцепил зубы – таким болезненным был внутренний запрет на поцелуй. Как же хотелось приникнуть к пухлым губам, вторгнуться в ее рот, опрокинуть на спину…

– Хорошо, – она отодвинулась, схватила сумочку, дернула дверцу машины. – Открой. Нам пора.

Кивнув, я заглушил двигатель и, открыв свою дверь, попросил:

– Останься. Я должен помочь тебе выйти. За нами наверняка наблюдают из окон.

Маргарет Новикова

Огромный дом! Я бы назвала его не особняком, а мини-замком. Вот, куда меня привез этот безумный Осборн. Докатились, как говорится, в прямом и переносном смысле слова.

Но меня пугал даже не размах всего этого мероприятия… нет. Пугал сам Бенедикт. Вернее, моя реакция на него. Он так смотрел, что я, как идиотка, вдруг ловила себя на совершенно глупых мыслях. Казалось, я ему действительно нравлюсь. То есть, не как друг или проходящая мимо милая девушка, а именно как объект для флирта, отношений и даже любви.

Но, стоило подумать обо всем этом, снова становилось смешно. Холодный и слишком откровенный Осборн ставил меня на место буквально по щелчку пальцев, постоянно напоминая, ху из ху в нашем дуэте. Я – милая бедняжка, а он – аристократ с обязательствами. И все.

И все!

Я повторяла себе это часто. Чтобы запомнить. Чтобы перестать ловить на себе его странные взгляды и неправильно их расшифровывать.