- Это, - он сделал акцент на слово, - лечится. Давай руки!


Богдан разорвал упаковку и быстренько сделал марлевый тампон, потом смочил его жидкостью из бутылочки и присел передо мной на корточки.


            - Что это? – подозрительно спросила я, наблюдая за его действиями.


            - Перекись, а теперь будь хорошей девочкой и покажи мне свои ладошки.


            Я молча сделала то, что он просил. Богдан очень аккуратно промыл ранки, я же только тихо ойкала.


            - Больно?


Я в ответ кивнула, прикусив нижнюю губу.


- Потерпи еще чуть-чуть. Вот так, - он ловко перевязал мои руки.


Я с удивлением наблюдала за его манипуляциями.


- А зачем повязка?


- Так надо. Хотя, в идеале, лучше бы обработать зеленкой.


- Мстишь, да? – ехидно поинтересовалась в ответ.


- Еще нет, а вот с коленкой будет хуже. Кстати, дома можно будет снять бинт.


Я с облегчением вздохнула. Ура! Он передумал и отвезет меня домой.


- Ну, вот и все. Раздевайся!


- Чего? – обалдела я.


- Джинсы, говорю, снимай, - терпеливо пояснил мне Богдан.


- Ага, сейчас! А больше мне ничего не надо сделать?


- Мышка, - как маленькому ребенку начал объяснять он, - мне надо обработать рану на ноге, а ножниц у меня с собой нет. Если бы были, я бы просто разрезал ткань и все, а так...


- Не буду я раздеваться! – стояла на своем я.


- Ты, что? Не носишь белья? – удивился он.


Ошарашено смотрела на него, глупо хлопая глазами и открывая рот, имитируя рыбку в аквариуме. От такого предположения я даже забыла, что хотела сказать. Какой нахал!


- По себе людей не судят! – пробурчала я и на всякий случай попыталась отодвинуться подальше.


- Сидеть! – рявкнул он.


- Ага-ага, - покивала головой я, - "место", "фас", "апорт". Ничего не получиться, я больше кошек люблю!


- Кис-кис-кис? - с надеждой спросил парень.


- Ни фига! Не поведусь! – я отрицательно покачала головой.


- Я понял, - с усмешкой отозвался Богдан.


Он поднялся и ушел к багажнику автомобиля. Я, кряхтя как старуха, попыталась слезть с сиденья. Открылась и закрылась дверь багажника, а у меня так ничего и не получилось.


- На, переодевайся!


Богдан протягивал мне какую-то штуку из белой ткани.


- Что это? – удивленно спросила я и на всякий случай потыкала в эту штуку пальцем.


Штука на меня не кидалась и вообще вела себя достаточно спокойно.


- Кимоно.


- Не одену! – и гордо отвернулась в сторону.


Знаю, что веду себя как маленький ребенок, но ничего не могу с собой поделать, потому что испытываю ни с чем не сравнимое удовольствие, доставая Богдана.


            - Почему?


            - Да потому, что оно грязное, - и чуть тише, - скорее всего. Эй! И не надо так сжимать зубы - раскрошатся! Убери руки! – взвизгнула я, - Руки убери! Черт с тобой! Я сама! – рявкнула я и со всей силы хлопнула парня по рукам, когда он попытался расстегнуть мои джинсы, а затем ойкнула от боли.


            - Точно? – спокойно спросил он и протянул мне кимоно, которое я выдернула у него из рук.


            - Да! – ух, какая я злая.


            Богдан отошел на шаг и, сложив руки на груди, уставился на меня.


            - Что? Так и будешь смотреть?


            Он пожал плечами.


            - Отвернись! – потребовала я.


            Богдан демонстративно вздохнул, а потом вкрадчиво уточнил:


            - И что я, по-твоему, там не видел?


            Я выругалась.


            - Такая милая мышка, я ругаешься как сапожник.


            - Все! С меня достаточно! – я снова сделала попытку сползти с сиденья.


            Богдан меня поймал и усадил обратно.


            - Мышка, а ты любишь мороженое? – он заглянул мне в глаза.


            - Да, - настороженно отозвалась я.


            - Тогда давай так, ты снимаешь джинсы и даешь мне возможность обработать рану, а я тебе за это покупаю мороженое.


            Я прищурилась в ожидании какого-то подвоха.


            - Рожок, шоколадный со сгущенкой? – на всякий случай уточнила, а то мало ли.


            - Не вопрос, - с улыбкой отозвался он.


            - Ладно, только отвернись, - и немного подумав,  добавила, - ты меня смущаешь.


            Богдан фыркнул, но отвернулся. На самом деле во дворе, где стоял автомобиль,  никого не было, так как было уже достаточно поздно и все студенты давным-давно разбрелись по домам. А джип стоял возле стены, так что кроме парня никто ничего и не увидел бы. Я, ойкая и тихо ругаясь, стянула с себя джинсы, а потом надела кимоно поверх футболки. Затянула на себя черный пояс и расправила ткань так, чтоб по максимуму закрыть свое белье. Может он, конечно и все видел в этой жизни, но уж точно не видел такие трусики как у меня. Черные с белыми зайками, державшими в лапках сердце, на котором было написано очень меленькими буковками "Поцелуй меня" на английском языке.


            - Можешь поворачиваться, - вздохнула обреченно.


            Что-то мне не нравится вся эта ситуация.


            - Супер! – выдохнул Богдан.


            - М-да? – не поверила я, с сомнением рассматривая свои ноги.


            Внизу болтаются так и не снятые до конца джинсы. Вот еще я буду раздеваться до конца! На правой ноге рана, не могу пока сказать насколько серьезная, но то, что вид малоприятный – это однозначно. Хорошо, что хоть с вечера ноги побрила, не стыдно показывать. Только, что ж там такого суперового? Может, моя левая коленка? А что? Она чистая!


            - Что ж ты джинсы до конца не сняла?


            - По-моему, они тебе не помешают – отрезала я.


            Богдан вздохнул, присел на корточки рядом и с самым невозмутимым видом принялся расшнуровывать мои мокасины.


            - Эй, ты что делаешь?


            - Раздеваю тебя, - спокойно отозвался он.


            А у меня от этой его фразы, произнесенный таким сексуальным голосом, мурашки пробежали.


            - Тебе холодно? – удивился Богдан, оставил в покое шнурки и вместо этого провел руками по моим ногам.


            Я чуть не замурлыкала от удовольствия. Так и хотелось подсунуть ему их еще ближе и крикнуть: "Еще давай!" Еле взяла себя в руки.


            - Богдан, я тебя сейчас стукну! – только почему-то угроза прозвучала больше похожей на стон.


            Он поднял голову, заглянул в мои глаза, а затем, улыбнувшись каким-то своим мыслям, попросил:


            - Расслабься и получай удовольствие.


            Расслабься? Расслабься?! Куда уж больше? Тут наоборот надо напрячься и прекратить все это... Да-да-да! А еще вот тут! И пЯточки, пЯточки, пожалуйста... Стоп! А как это он их через мокасины достал то? Открыла глаза и обалдела. Пока я тут, закрыв глаза собиралась с мыслями, чтобы такого сказать, этот... не буду уточнять какие эпитеты я придумала по отношению к нему на этот раз, стащил с меня обувь и теперь очень аккуратно стягивал джинсы.


             - Ноги приподними, - попросил Богдан.


            Я почему-то на полном автомате подчинилась. Все-таки массаж - великая сила! Особенно если его делает красивый парень. Хотя кого я обманываю? Очень-очень красивый!


            -  Симпатичные трусики, - заметил брюнет и, поднявшись, положил мои джинсы рядом со мной.


            Опустила голову вниз и нервным движением поправила кимоно.


            - Мне тоже нравится, - пробурчала в ответ.


            Богдан больше не сказал ни слова по поводу трусиков, снова сел на корточки, молча поставил мою ногу к себе на колено и принялся поливать перекисью. Я же от боли прикусила костяшку большого пальца, стараясь не орать.


            - Больно? – удивился он.


            - Эт, лин, пиятно! – огрызнулась я, забыв вытащить палец изо рта.


            Богдан хмыкнул и начал меня успокаивать. Для начала он подул на коленку как маленькому ребенку, потом начал приговаривать, что-то типа: "Ну, потерпи моя хорошая, еще чуток"


            - Все нормально, у тебя просто ссадина, шить не придется, - после того как обработал перекисью мою рану, произнес он.


            - Спасибо, - от души поблагодарила его я.


            - Не булькает.


            Я непонимающе посмотрела на него, а потом фыркнула:


            - Алкоголик!


            - Мышка, - Богдан поднял голову, - я не пью алкогольные напитки и не курю.


            Все это было произнесено таким серьезным голосом, что мне сразу же стало стыдно.


            - Прости, - еле слышно сказала, не поднимая головы.


            - Поцелуешь, прощу.


            Да что ж у него за тяга такая? Чуть что, сразу целовать! Честно говоря, возмущалась я больше для проформы и молча, не дай бог услышит и все... Накроются мои поцелуи!