Люси Гордон - Короткий роман с продолжением

– Слушаюсь, сэр.

Оставшись одна, Элли лежала и думала про Леоницио. У него, несомненно, есть чувство юмора, что делает их словесные перепалки беззлобными. До сих пор все происходившее вселяло надежду… если только ей удастся не выпускать свои чувства наружу. А его чувства… они касаются исключительно ребенка, а не ее. Самое ужасное, что могло бы с ней произойти, это влюбиться в него. Этого она не должна допустить.

На следующее утро они с Леоницио пошли в магазин. Элли сразу углядела на витрине потрясающе красивое платье. Она и не мечтала о таком роскошном. Платье было из темно-красного атласа, узкого покроя. Когда она его надела, то у нее перехватило дыхание – так отлично оно село по фигуре.

– Нравится? – спросил Леоницио.

– Да, очень. Я в нем прилично выгляжу?

– Хм. Думаю, что да.

– Тогда… О боже! – Элли взглянула на ценник. – Надо было сначала посмотреть, сколько оно стоит. Я не могу это себе позволить.

– Вам и не придется, – сказал Леоницио. – Я уже заплатил.

– Но… как вы могли… А если платье мне не подошло бы?

– Тогда вы выбрали бы что-нибудь еще.

Это жест щедрости, но на самом деле он ею управляет.

– Леоницио, я не могу позволить вам покупать мне одежду. Мы не…

– Не будем уточнять, кем мы являемся, а кем нет. Это платье вам очень идет, значит, вам следует его носить.

– Спасибо, – сдержанно ответила она.

Они разыгрывают пьесу. Он очень мил, любезен, но она знает, что это главным образом для того, чтобы заставить ее передумать и выйти за него.

«Но я умею не хуже вас играть в хитроумные игры. Остерегайтесь».

Дома Элли снова примерила платье и с удовольствием посмотрелась в зеркало, предвкушая приятный вечер.

– Вы выглядите великолепно, – сказал Леоницио, зайдя за ней, чтобы отправиться в театр. – Вы делаете мне честь.

– Это, конечно, очень важно.

– Важнее, чем вы думаете. Мой бизнес хорошо известен в Риме, как и я. Мне необходимо поддерживать репутацию.

– А женщина, которая выглядит обычно, понизит ваш имидж?

– Вот именно. Я не могу появиться с дамой, которая не одета в шикарное платье и на ней нет дорогих украшений.

– В таком случае вам придется отказаться от моего общества. У меня нет дорогих украшений.

– К счастью, я это учел и принял меры. – Он сунул руку в карман. – Повернитесь.

Она повернулась и ахнула, когда он встал у нее за спиной и застегнул на ее шее сверкающее бриллиантовое колье. Элли плохо разбиралась в драгоценностях, но то, что колье стоит целого состояния, она поняла.

– Что это? – прошептала она.

– Мое доказательство, что общество может не сомневаться во мне, – весело заявил он.

Элли увидела, что он смеется, и сердце у нее подскочило.

– Вы правы, – сказала она. – Я пощеголяю в этом сегодня вечером, а завтра вы вернете колье в магазин.

– Да, вас вокруг пальца не обведешь.

– Я могла бы научить вас кое-каким хитростям.

– А вот еще один трюк. Мы не станем возвращать колье. Раз я преподнес его вам, оно ваше.

– Но…

– Никаких но. Оно ваше. Это мой подарок.

– Но я не могу позволить вам дарить мне такие вещи.

– Позволить мне? Разве я спрашивал вашего разрешения?

– Вы никогда не спрашиваете моего разрешения, чтобы осуществить свои сумасшедшие замыслы.

– Конечно, не спрашиваю, – весело продолжил он. – Вы отказались бы, хотя бы ради того, чтобы мне противоречить.

– Ну разумеется. Потому что я вредная особа, – в тон ему ответила Элли. – И вы на самом деле хотите жениться на мне? Вы в своем уме?

– Наверное, я сумасшедший, но я всегда с готовностью принимаю вызов. Интуиция подсказывает мне, что вы – самый серьезный вызов в моей жизни. А теперь хватит спорить. Колье ваше, и носите его ради моей репутации.

Элли было не обмануть. Разговором о репутации он совершил хитрый ход, чтобы заставить ее принять дорогой подарок. Это красивый и щедрый жест. Но также и способ утвердить свои права.

Леоницио стоял сзади нее лицом к зеркалу.

– Мы хорошо смотримся вместе? – спросил он.

Да кто угодно будет хорошо смотреться с таким красавцем. Элли лишь пожала плечами и равнодушно произнесла:

– Думаю, в театр нас пропустят.

– В таком случае пойдемте.

Руины «Терм Каракаллы» служили сценой оперного театра на открытом воздухе. Две громадные колонны стояли по краям сцены, ряды кресел амфитеатром поднимались вверх.

– Я едва ли могу охватить это взглядом, – засмеялась Элли, оглядевшись вокруг. – Мы здесь, чтобы получить удовольствие, а император Каракалла был одним из самых страшных правителей Рима. Он убил брата, убил жену и дочь, убивал всех, кто стоял на его пути.

– Так поступали императоры две тысячи лет назад. Но в конце концов его самого убили, – усмехнулся Леоницио.

– Ну тогда все в порядке, – рассмеялась Элли. – Получил по заслугам.

Вскоре она поняла, что имел в виду Леоницио, говоря, что должен поддерживать репутацию. Когда он вел ее к их местам недалеко от сцены, с ними здоровались очень многие, кто радостно, кто с уважением. Леоницио представил ее как «хорошую знакомую из Англии».

– Вот как! Занялись там бизнесом? – пошутил кто-то.

– Конечно, – сказала Элли. – Почему еще мне быть здесь?

– Это, возможно, из-за его слабости к хорошеньким личикам, – заметил другой.

– Нет-нет, – возразила Элли. – Мой визит – исключительно деловой.

Кругом смех и шутливые замечания, перешептывания, что новая «хорошая знакомая» Леоницио – остроумная.

– Вы имели успех, – сказал ей Леоницио, усаживая ее в кресло. – Деловой визит? Кто знает?

– Никто. Слишком рано что-либо знать.

Зрители расселись по местам, появился дирижер, и полились звуки увертюры. На следующие два часа Элли и Леоницио погрузились в романтическую драму, развернувшуюся на сцене. Их собственная драма была временно забыта.

Представление закончилось на ликующей волне. Улыбающиеся артисты вышли на поклон, после чего публика начала расходиться.

– Давайте где-нибудь перекусим, – предложил Леоницио.

Элли согласно кивнула, и они направились в буфет.

– Даже после этой оперы вы настроены против брака? – иронично произнес Леоницио.

– Я не верю, что это гарантирует счастливый конец.

– Согласен. Если люди ослеплены выдуманными историями, то сами обрекают себя на беду. Но если они не… если понимают, что делают, и их мечты реальны, то брак может стать удачным.

– Насколько удачным? Вы считаете, что у нас все могло бы сложиться удачно?

– У каждого из нас есть что предложить. Мы обговариваем условия, пожимаем руки, и, если доверяем друг другу в том, что сдержим свои обещания, то наши отношения могут стать удачными.

– И каковы же условия?

– Я хочу ребенка. Вы носите нашего ребенка. Я обеспечиваю вас комфортом. Всем, чего вы пожелаете.

– Включая вашу верность?

– Если вы внесете это в условия.

Элли с минуту обдумывала, что ответить, потом как бы между прочим сказала:

– Я включила бы в условия определенную степень привязанности. Но не думаю, что вас это устроит.

– Наоборот. Моя благодарность за то, что вы мне дадите, обеспечит теплоту чувств.

«Но не тех чувств, которые мне хотелось бы, – подумала она. – Никакой комфорт не заменит мне отсутствие этих чувств».

– А теперь позвольте мне объявить о моих условиях. Вы можете занять свое законное место как отец ребенка. Ваше имя будет в свидетельстве о рождении, вы сможете навещать нас, когда захотите, чтобы не быть чужим человеком. Я обещаю, что никогда не стану вас отстранять. Но – никакого брака, и жить вместе мы не будем.

– Вы имеете в виду, что мы будем жить в разных странах? Ничего себе условия!

– Единственные, на которые я соглашусь.

Он откинулся на спинку стула и сверлил ее взглядом.

– Вы очень проницательная бизнес-леди. Вы знаете, что сила на вашей стороне, и ни в чем не хотите уступить.

– Но я во многом уступила. Вы будете настоящим отцом, будете участвовать в жизни ребенка.

– На расстоянии. Если бы только вы знали, как сильно я… – Он оборвал себя на полуслове и быстро закончил: – Нам пора идти.

– Нет, закончите то, что говорили. Если бы я знала, как сильно вы…

– Уже поздно. Вы устали. Пойдемте.

Она поняла – он на грани того, чтобы раскрыть ей душу, но он не тот человек, кто делает это с легкостью.

Элли охватила сонливость. Было приятно, что он проводит ее домой.

У двери спальни он положил ей руки на плечи, сказал:

– Спокойной ночи. Поговорим завтра. Если что-нибудь понадобится, позовите меня, – и ушел, плотно закрыв дверь.

Леоницио почувствовал, что ему нужно побыть без нее: она выбивает его из колеи.

Элли загадочным образом заманивала его на опасную территорию. Он понял это в тот день, в день их близости. Тогда что-то необъяснимое побудило его отбросить сдержанность и лечь с ней в постель.

С тех пор были еще моменты, когда его «линия обороны» давала трещину. Сегодня вечером он едва удержался, чтобы не сказать ей, как ему больно от того, что его чувства ее не интересуют.

Это было ему знакомо всю жизнь, сначала в семье, где он рос, затем с женой, которая обманула его. С надеждой о ребенке возникла мечта о том, что появится кто-то, кого нельзя у него отнять. Разочарование превратило его жизнь в ад.

Он никому не поверял своих сокровенных мыслей. Это слабость, а слабость он презирал. Но с Элли ему очень хотелось уступить желанию поделиться своей болью, и он… испугался.

Леоницио постоял немного, глядя на дверь, которую только что закрыл. Потом он вернулся в гостиную, открыл шкафчик с напитками и налил себе полный стакан виски.

На следующее утро он встал раньше Элли и готовил кофе, когда она появилась на кухне.

– Скажите, куда вам хочется отправиться сегодня. В Колизей, Пантеон или посмотреть фонтаны?