– Мисс Райз, приятно видеть вас вовремя. Садитесь за компьютер и проходите тест по безопасности управления лошадью. Надеюсь, вы помните условия зачёта ваших баллов при сдаче теории? Но всё же я напомню. При совершении одной ошибки вы получаете пять дополнительных вопросов по той же теме, на которую вы не смогли ответить верно. При двух ошибках – десять вопросов, соответственно. Если вы не ответите правильно на дополнительные вопросы, то тест будет перенесён на завтра, и так будет до тех пор, пока вы не сдадите его. Больше двух ошибок не допускается.

Тяжело вздыхая, щёлкаю мышкой, и на экране появляется та же инструкция, которую прочёл мне преподаватель по конному спорту.

– А Рафаэль? Он сдал? – Сухо интересуюсь я.

– Да, в первой половине дня, не допустив ни одной ошибки, – кривлюсь от такого ответа. То есть я наказана из-за него и могу до скончания веков проходить тест, в то время как у него всё получается с первого раза? Так что же у него другое ни черта не выходит? Урод! Просто законченный придурок!

Я не желаю больше следовать их уставам. Не я виновата в том, что меня использовали в качестве приманки. Рафаэль мной играл, и теперь я, по его милости, обязана проходить этот глупый тест до посинения, пока он будет прохлаждаться? Да ни черта я не согласна!

– Я предлагаю не тянуть время и сразу назвать сумму за зачёт этого задания. Да вы и так знаете, что я прекрасно управляю лошадьми, а эта ерунда никому не нужна и никогда не была нужна. Так давайте ускорим процесс, и вы просто назовёте сумму? – Оборачиваясь к преподавателю, открываю сумку и достаю чековую книжку.

– Мисс Райз…

– Да, вы, конечно же, будете ломаться, затем пошлёте меня к директору, а он вновь к вам, и так по кругу, потому что я отказываюсь сдавать этот глупый тест и терять время на подготовку к нему. Мне это не нужно. Какую сумму вы хотите, чтобы поставить галочку и допустить меня к практическим занятиям? – Играю зажатой в руке чековой книжкой, а мужчина, мало того, что обескуражен моими словами, он, кажется, ещё и злится.

– Мисс Райз, живо начинайте, и вам меня не соблазнить деньгами. Для меня важнее безопасность моих учеников. И если вы не прекратите разыгрывать спектакль, то мне придётся тянуть время так долго до следующей пересдачи, насколько позволяют мои полномочия. К тому же, если учесть ситуацию с испытательным сроком, то вряд ли вы задержитесь здесь на следующий семестр, – недовольно цокаю, и так хочется просто показать ему средний палец, да ещё и послать его. Господи, в кого я превращаюсь?

Бросаю чековую книжку обратно и щёлкаю мышкой. Время пошло.

В прошлом году я не проходила подобного теста сама и, не скрываясь, подглядывала в учебник по теории. Никто мне и слова не сказал, а теперь я стою перед очень сложным выбором: продолжить изображать безмозглую дуру или же показать всем, что я не настолько глупа, как они меня видят. Я всегда выбирала первое, ведь очень легко просто похлопать ресницами, изобразить удивление и найти вескую причину для отвратительной успеваемости – недостаток мозгов. Это срабатывало всегда, и даже испытательный срок для меня придумали ради того, чтобы я осталась. Хотя я рассчитывала на иное: на отчисление и свободу. Не знаю, хочу ли я открыть одну из своих тайн и обременить себя ещё более тяжёлыми обязательствами, играя роль умницы, отличницы и красавицы.

– А что будет потом? После того как я сдам тест? Меня сразу же допустят к занятиям? – Так и не ответив ни на один вопрос, интересуюсь я.

– У вас осталось всего одиннадцать минут и двадцать вопросов, мисс Райз. Вы сначала сдайте, а…

– От вашего ответа зависит: сдам я или нет. Так что будет? Я вновь вернусь к субботним занятиям? – Закатывая глаза, раздражённо перебиваю преподавателя.

– Если вы успешно ответите на все вопросы, то будете допущены к практической сдаче нормативов прошлого года, чтобы я был уверен в том, что вы всё усвоили, и больше подобных эксцессов не произойдёт. А затем уже вольётесь в обычный поток занятий.

– А вот эта сдача нормативов будет проходить перед всеми, как в конце прошлого года или же там будет ограниченное количество наблюдателей?

– Мисс Райз, – устало вздыхая, мужчина недовольно сверлит меня взглядом, а я лишь приподнимаю брови, ожидая ответа.

– Я назначу сдачу нормативов на будний день. Там будете присутствовать вы, мистер Лоф, я и мой стажёр.

– Отлично, и желательно, чтобы это было на следующей неделе в четверг после обеда. Хотя нет, нежелательно, а я требую только это время, – довольная результатом беседы, разворачиваюсь к компьютеру.

Значит, это всё может остаться втайне, как и у меня будет шанс продолжать играть роль тупой куклы. Прекрасно.

Щёлкаю на вопросы заданий и выбираю ответы. Рискую ли я? Определённо. Если это всё заинтересует студентов, то я вновь окажусь в эпицентре скандала, связанного с моим поведением. А этого хотелось бы избежать, у меня и так достаточно проблем без этой нудной, учебной тягомотины, которая никому не нужна.

– Всё, до встречи в четверг. В другие дни не могу, – довольно улыбаясь идеальному результату, встаю со стула и подхватываю сумочку.

Мне приносит наслаждение, когда лицо преподавателя удивлённо вытягивается, и он шокировано подходит к компьютеру, на экране которого отображается результат прохождения теста. Без единой ошибки, без траты времени, я просто это сделала, потому что знаю азы от и до. С трёх лет мне вбивали это в голову, так что, радуясь тому, как легко всё прошло, прощаюсь с поражённым моими умственными способностями преподавателем и выхожу из аудитории, направляясь в сестринство.

Удивительно, но я практически не встречаю никого из студентов. Это странно, их всегда было множество, а сейчас все попрятались. И правильно сделали. В данный момент обстановка неоднозначная, одни боятся того, что я могу отомстить за их нападение на наш дом, другие же, закончившие четыре года обучения и решившие продолжить получать образование, в основном не живут на территории университета, они занимаются своими делами, прилетая только на время сдачи сессии. Мой телефон пикает, и я недовольно достаю его из сумочки.

Открываю почтовый ящик, прикреплённый к моему профилю на студенческом сайте, и вижу новое сообщение в аккаунте. Неизвестный отправитель. Прикреплённая фотография. Горько усмехаюсь, и в груди так тянет от нежелания следовать своим же словам.

Вернувшись в дом, замечаю, что девушки готовятся к ужину и расставляют еду и приборы на столе. Тихо так, телевизор не работает, все разговоры ведутся полушёпотом, а потом и вовсе замолкают, как только они видят меня. Прячут глаза и нервничают.

– Мира, добрый вечер. Через пять минут всё будет готово, – словно оправдывая свою нерасторопность и поздний приём пищи, Прю носится и подталкивает сестёр, торопя быстрее раскладывать приборы.

– Хорошо, я никуда не спешу, – равнодушно отзываясь, снимаю джемпер и сажусь за стол, наблюдая за девушками.

Мне предстоит наказать одну из них за нарушение моих запретов. Она встречалась со своим парнем, не ночевала дома, рискнув проверить, насколько я безумна в своих требованиях. Но на самом деле, я понимаю её. Когда ты влюблена и хочешь постоянно находиться с тем, кто дарит тебе невероятные эмоции, то считаешь, что это важнее, чем весь остальной мир с его глупыми уставами. И ты даже не думаешь о том, какие последствия будут, с какой радостью тебя сдадут и будут ждать твоего наказания, чтобы потешить в сердце злобу и ненависть. Я обязана это сделать, иначе мой авторитет и слова ничего не будут значить. К тому же, если Всадники здесь, то и до них дойдёт, что я потеряла хватку и стала слабее, а, значит, не достойна быть главой сестринства. А самое страшное – смотреть на этих девушек, оставшихся со мной даже после моего признания в заказе насилия над Флор, поддерживающих меня вопреки всем и подтвердивших своё отношение ко мне, и знать, что я поступила бы так же, как она. И никакого наказания за это не было бы, потому что именно я имею право нарушать всё, что захочу, ведь на меня законы не распространяются, а вот на неё, на эту влюблённую дурочку, они обрушатся. Хочется ли мне делать это? Нет. Нет, правда, нет. И я понимаю Оливера, оттягивающего время отчисления парня из братства, с которым он давно знаком. Это страшно, идти против своих желаний и чувств, раньше я такого не ощущала, мне было плевать на всех, желала только выбраться отсюда, но вот сейчас я чувствую ответственность за каждую из них. Они словно мои дети, которых я пригрела и пообещала будущее, и я же заберу это. Насколько ужасно быть отчисленным из сестринства и братства? Настолько же, насколько ужасно узнать, что в большом мире ты ничего не добьёшься даже с деньгами. Тебя утопят, потому что ты можешь предать, и факт того, что ты получила отставку – клеймо, которое распространится очень быстро. Ведь родители когда-нибудь умрут и не смогут пресечь своим авторитетом нападки и неудачи, останешься только ты и те, кто знают, что тебе не место в нашем мире. Они сделают всё, чтобы ты потеряла как своё состояние, так и красивое будущее. Есть ли у меня шанс оттянуть время? Придумать нечто такое, что позволит избежать суда? И я виню Оливера в том, что нахожусь в тупике из-за своей слабости и жалости к моей сестре и его брату, нарушившим мои правила. Разве они в силах были противостоять своим чувствам? Я ведь не смогла и расплачиваюсь за это. А они… они ведь даже слабее, чем я сейчас, и если бы Оливер прислушался ко мне ещё раньше, то Всадники не появились бы, начав новую адскую гонку, и не вселили бы в меня страх быть наказанной. Козёл он просто, вот и всё. Эгоист и тупой баран, вызывающий у меня лишь отвращение.

Два дня я думаю, как мне поступить. Два дня девушки боятся смотреть на меня, ведь я тиха и молчалива. Сиен я не вижу даже в столовой, но знаю, что она не нарушила обещания, тогда как Белч пытается это сделать. Я ощущаю его злой взгляд каждый раз, когда мы оказываемся в одном помещении. Оливер тоже избегает меня, считая себя правым, а меня виновной, потому что я из-за глупости и надменности не разглядела в нём своего принца. Всадников я тоже не видела, но знаю, что они здесь, но пока не показываются, чтобы не пугать остальных, кто в курсе того, кто они такие. А вот Рафаэль… я его чувствую, хотя он мне и не попадался на глаза. Его словно никогда и не было, и всё случившееся – лишь плод моей фантазии. Но я так явственно слышу его, словно Рафаэль рядом, ощущаю его аромат, преследующий меня везде, где бы я ни находилась. И от этого чёрная дыра разрастается внутри, когда тишина наполняет меня своим величием. Меня это удручает, не даёт ни думать о чём-то другом, ни предпринять что-то. Я жду, что вот-вот увижу его. Может быть, я этого хочу, чтобы убедиться, что моё отношение к нему не изменилось, а то, что он живёт в моей голове, лишь из-за боли, причинённой им.