— Но мне приходилось иметь дело с такими людьми. Если человек вызывает у них уважение, то монархические догмы отступают на задний план. Прошу вас, Габриелла, дайте мне возможность познакомиться с вашим отцом. Кстати сказать, мы ведь и с вами едва знакомы. Если вам трудно принять решение, давайте не будем торопить события. Я ни на чем не настаиваю. Но я… — голос Клиффа на мгновение дрогнул, — не могу просто так отступиться, понимаете? Никогда бы не подумал, что способен на такие чувства. Очень прошу, постарайтесь меня понять.

Лицо Габриеллы осветилось неожиданной улыбкой:

— Постараюсь.


Тедди получила приглашение на крестины и сделала все возможное, чтобы освободить этот день в своем расписании.

На ее имя в отель доставили букет цветов от Жака, но сам он даже не позвонил. Местные газеты писали, что из Лондона прибыла леди Филиппа, которая будет сопровождать принца во время церемонии. Мне до этого нет дела, — убеждала себя Тедди. Главное — не показать Жаку, что она все время о нем вспоминает.

Из своего номера Тедди позвонила Огги, который находился в Мельбурне, где участвовал в благотворительных матчах, организованных обществом охраны природы.

— Ти! — радостно воскликнул он. — Как ты там? С августейшим семейством по-прежнему на дружеской ноге?

— Слушай, здесь так здорово! Город в цветах и флагах, князь Генрих постоянно появляется на людях, вся страна ликует.

— Отлично, отлично, — сказал Огги и пустился в подробный рассказ о своих тренировках и о конфликтах со спонсорами из-за невыгодного контракта. — Эти жулики спят и видят, как бы обвести меня вокруг пальца. Пользуются тем, что я так занят. В общем, сплошные заморочки, — заключил он.

Тедди привычно слушала его монолог, дожидаясь, когда же он скажет ей хоть одно ласковое слово.

— Огги, — не выдержала она, — ты не замечаешь, что в последнее время мы только и говорим о тебе и о твоих «заморочках»?

— Разве? — он расхохотался. — Ах, Тедди, Тедди, Тедди. Ладно, больше не буду. Я тебя люблю, бэби — или я сегодня уже это говорил? Люблю тебя больше всего на свете. Даже больше, чем мою ракетку. — Он первым рассмеялся своей шутке.

Через несколько минут Тедди, совсем погрустневшая, вынуждена была с ним распрощаться: из замка за ней прислали машину, чтобы она могла проехаться по магазинам.

Тедди получила приглашение на чаепитие у принцессы Кристины. Она решила отправиться на бульвар Княгини Лиссе, где можно было выбрать подходящие туалеты для этого вечера и для предстоящих крестин маленькой принцессы Шарлен. Ей повезло: понравившиеся ей платья словно были сшиты по ее фигуре и не требовали никаких переделок.

— Тедди! Наконец-то! — Кристина без всяких церемоний бросилась ей навстречу. — Ты потрясающе выглядишь! Волосы теперь у тебя совсем светлые.

Они не могли наговориться. Кристина рассказывала о своих занятиях по актерскому мастерству, о том, что ей невмоготу сидеть в четырех стенах, что в ближайшее время она оформит развод и уедет в Голливуд.

— А как отнесется к этому твой отец? — спросила Тедди.

— Ужасно. Но я должна сама строить свою жизнь, — заявила Кристина.

Кристина и Габриелла бок о бок подошли к ступеням старинного собора. Чуть позади следовала Мэри Эбботт с принцессой Шарлен-Лиссе на руках, в окружении целого штата нянюшек. Только после них в собор вошли самые знатные гости. Отношения между принцессами оставались натянутыми, однако на людях они разговаривали друг с другом в высшей степени приветливо.

Послышались звуки органной музыки. По этому сигналу члены княжеского семейства заняли свои места на скамьях, за низким барьером, украшенным затейливой позолоченной резьбой и инкрустированным цветными камнями.

— Кристина, — тихо сказала Габриелла, — я до сих пор… не поздравила тебя. Прости — это, наверно, обыкновенная зависть.

Кристина улыбалась, но от ее лица веяло холодом. Габи заторопилась:

— И все-таки лучше поздно, чем никогда. От всей души поздравляю тебя.

В ответ Кристина лишь неохотно кивнула.

— Не сердись! — умоляла Габи. — Мы с тобой… не всегда ладили, но все равно мы — сестры.

— Я же сказала, что принимаю твои поздравления, — Кристина немного смягчилась. — Пойдем, пора.


Через неделю парижские газеты сообщили, что адвокаты князя Генриха и Жан-Люка Фюрнуара за закрытыми дверями вырабатывают подробности предстоящей процедуры развода. Разумеется, принцесса Шарлен-Лиссе должна была остаться с матерью — этот вопрос не подлежал обсуждению.

Князю Генриху позвонила королева Великобритании; их много лет соединяли узы дружбы.

— Могу только посочувствовать, — сказала Елизавета II.

Она связалась с Вандомским замком по линии, защищенной от подслушивания, из своего кабинета в Букингемском дворце. Обоих монархов беспокоили семейные дела детей.

— Ох уж, это молодое поколение, — вздохнул Генрих. — Никакого уважения к монархии… Мы были совсем другими.

— Мы — последний оплот традиций, Генрих, — подтвердила Елизавета. — Теперь все стало иначе. Молодые хотят жить по-своему.


Кристина приказала одному из камердинеров упаковать одежду и личные вещи Жан-Люка. Ей оставалось только проститься с бывшим мужем.

— Давай расстанемся тихо и достойно, — сказала она.

Жан-Люк удрученно кивнул.

— Мне хотелось бы время от времени видеться с дочерью, Кристина, — попросил он. — Я имею на это право.

— Согласно условиям договора, ты увидишься с ней через десять лет, — сухо ответила Кристина. — К тебе и так проявлено излишнее великодушие, если учесть все обстоятельства.

Жан-Люк побагровел:

— Вы, Беллини, возомнили себя чуть ли не богами. Захотелось тебе развода — пожалуйста, готово, никаких проблем! И к черту последствия. Но ты-то сама — пустое место.

— Что?

— Нечего на меня таращиться. Скажите на милость, она берет уроки у педагога! — Жан-Люк подступил к ней вплотную. — Думаешь, тебе это поможет? Ты же полная бездарь. Посмешище!

МАЙ 1990

В мае Порт-Луи стал столицей традиционного кинофестиваля. В страну прибыло более десяти тысяч участников, гостей, прокатчиков и зрителей. Это событие вызвало даже больший интерес, чем кинофорум в Каннах, также проводимый в мае. Однако многие успели побывать и во Франции, и в Коста-дель-Мар.

Кристина всю себя отдавала дочурке, но когда начался кинофестиваль, она потеряла покой.

Ей удалось побывать на нескольких приемах. Один из них устраивал Майк Айзнер, представитель студии Уолта Диснея, в гранд-отеле «Коста». В залах яблоку негде было упасть. Собеседникам приходилось кричать, перекрывая многоголосый шум, но это никого не смущало. Приглашенные живо обсуждали достоинства показанных на фестивале картин. Кристина увидела Майкла Дугласа, который представлял свой последний фильм, а потом неожиданно для себя столкнулась с Бретом Томпсоном, актером и режиссером, которого помнила по Голливуду.

Со времени их встречи Брет стал еще эффектнее. Он отрастил волосы, которые были теперь стянуты сзади в короткий пучок, и вставил в одно ухо серьгу с бриллиантом. Такая броская, интригующая внешность пришлась Кристине по вкусу.

— Вот мы и встретились, — улыбаясь, сказал он.

Его внимательный взгляд сразу отметил костюм Кристины, который как нельзя лучше подчеркивал ее изящную фигуру и оттенял нежную кожу и белокурые волосы: на ней был черный трикотажный комбинезон с пиджаком, расшитым золотыми и серебряными нитями. В нем она выглядела тоненькой, как тростинка. Строгая диета и регулярные занятия гимнастикой сделали свое дело.

— Просто поразительно — сколько народу! — прокричала она Брету.

— Вы сейчас где-нибудь снимаетесь? — поинтересовался он.

— Пока нет, но надеюсь начать.

В лице Брета Томпсона произошла мгновенная перемена: вместо оценивающего мужского внимания появился неподдельный профессиональный интерес.

— Вот так удача! Я как раз готовлюсь к постановке новой картины. Буду сам и режиссером, и продюсером. Сценарий — бесподобный! Называется «Прихожане». Сюжет крутится вокруг замкнутой группы этаких кичливых аристократов из Филадельфии, которую раздирают религиозные распри и леденящие кровь тайны. Там есть роль, словно специально написанная для вас. Вам это интересно?

Кристина залилась румянцем:

— Да, конечно!

— Отлично. Вернусь в Лос-Анджелес — первым делом просмотрю ваши пробы. Впрочем, я привык доверять Майку Овитцу: он мне говорил, что вы чудо как хороши! Как я сразу не подумал! — Брет хлопнул себя по лбу. — Это же находка — настоящая принцесса… Я правильно понимаю: вашим агентом по-прежнему остается Майк Овитц?

Кристина кивнула, но упоминание имени Овитца вернуло ее к действительности. Она уже знала, что не сможет оставить малютку дочь более чем на неделю — даже ради съемок в Голливуде. К тому же отец занял совершенно непримиримую позицию.

— От этого шума голова трещит. Давайте отправимся куда-нибудь в другое место, чтобы можно было уточнить наши планы в спокойной обстановке, — предложил Томпсон, снова остановив взгляд на фигуре Кристины.

У нее пересохли губы. Она поняла, что он не ограничится предложением роли.

— Вообще-то мне пора возвращаться в замок. Надо поцеловать малышку на сон грядущий.

Томпсон уловил эту перемену настроения.

— Принцесса Кристина, неужели вы стремитесь ускользнуть, не дав мне ответа?

— Нет-нет! Я мечтаю сниматься в вашем фильме, но мне нужно многое обдумать. Понимаете, для меня это будет нелегким шагом. Меня связывают определенные обязательства. Придется изменить весь мой уклад жизни. Прошу вас, свяжитесь с Майком Овитцем дней через десять.


* * *

Кристина и Жак долго катались на мотоцикле, а потом решили пройтись по эспланаде. Бирюзовые волны прилива искрились под майским солнцем.