Ей никогда в жизни не приходилось видеть голого мужчину, но отчего-то она была твердо уверена, что такого красавца днем с огнем не сыскать. Он был весь - покрытые загаром мускулы. Настоящее пиршество для взора. Взгляд против воли хозяйки приклеился к самому интимному месту его тела - напряженному, словно палка.

Опомнившись, Ровена тотчас же повернулась к нему спиной.

– Не могли бы вы прикрыться, милорд?

– Зачем это? - угрюмо пробурчал он. - Вы уже и так успели все увидеть.

Краска залила ее лицо.

– Вы всегда такой грубиян?

– Только когда женщина будит меня в моих собственных покоях. У меня есть полное право обидеться на вас. Вам не кажется?

– Я полагала, что вы уже встали.

– С чего вы это взяли?

– Так ведь уже рассвело, милорд, вот с чего!

Он фыркнул, обнаженным вылез из кровати, прошел мимо незваной гостьи и выглянул наружу.

– Солнце еще даже не встало. В такой час все спят.

Ровена судорожно прижала к груди лютню и прикусила губу, созерцая его скульптурно вылепленный зад. Она хотела было отвернуться, когда он оглянулся на нее, но заставила себя не делать этого.

В его глазах загорелся насмешливый вызов.

– Если вы решили выставить себя передо мной напоказ, милорд, так тому и быть. Я вам не мышка, которая трясется от страха, едва завидит кошку.

При этих словах он развернулся и предстал перед ней в полной красе.

У Ровены перехватило дыхание, едва она охватила взглядом его целиком, от кончиков пальцев на ногах до макушки.

Он был великолепен.

Широкие плечи, узкие бедра. Смуглая кожа словно испускала свечение в сероватом утреннем полумраке. Его тело покрывала легкая темная поросль, подчеркивающая каждый мускул. Мужское достоинство по-прежнему вздымалось вверх, несмотря на прохладу сырого воздуха. Внушительное зрелище.

Она вздрогнула и подумала: интересно, как это - иметь в любовниках такого мужчину? Способен ли он быть нежным? Или возьмет ее грубо, как настоящий варвар? Дерзко…

– Вы бы поаккуратнее, леди, - полушутливо-полусерьезно предупредил он ее. - А то как бы вас не обвинили в непристойном поведении.

Она пожала плечами:

– Если бы меня обвиняли только в этом, мне бы поистине повезло. Я ведь знаю, как меня называют за спиной и что обо мне думают, но мне все равно.

Ее смелость поразила Страйдера. Интересно, найдется ли на свете хоть что-то, перед чем эта женщина дрогнет? Если бы не пылавшие огнем глаза, он бы подумал, что она из тех дам, которые вообще не нуждаются в мужчинах.

Но Ровена не похожа на последовательницу Сафо. Она ощущала его наготу каждой клеточкой своего тела. Полыхавшие щеки говорили о том, насколько он смущает ее. А как она прижимает к груди лютню, будто хочет защититься ею от него, словно щитом!

Стоило бы, конечно, прикрыться, но надо признать, ему нравится, как она на него смотрит. И заливается при этом краской.

Как она будет выглядеть распростертой в постели, лицо искажено страстью, а он показывает ей, почему трубадуры так много пишут о любви. Или хотя бы о плотских утехах.

– Вас когда-нибудь целовали, миледи?

– Извините? - нахмурилась она.

Он. осторожно подошел к ней. Очень медленно. Ему совершенно не хотелось, чтобы она с криками выскочила из его палатки.

– Прижимался ли когда-нибудь мужчина своими губами…

– Я знаю, что такое поцелуй, милорд. -И?

Она сделала шаг назад.

– Мои губы не ваша забота. Как, впрочем, и другие части тела.

– Тогда зачем вы здесь?

– Я пришла начать с вами уроки.

– В такой час? - изумился он.

– По крайней мере нас едва ли кто-нибудь потревожит.

– А я вряд ли соглашусь обучаться чему бы то ни было в это время суток, миледи. Мой сон - драгоценная вещь и слишком дорого мне достается, чтобы я жертвовал им ради столь сомнительной вещи, как песня.

Он вернулся обратно в постель.

– Приходи в полдень, Ровена, тогда и поговорим.

– Но…

– Никаких «но», миледи. Я измотан и хочу спать.

Ее передернуло от этого безапелляционного тона, но разве у нее был выбор?

Ей захотелось по-детски топнуть ножкой. Только какой в том прок? Никакого. Она вздохнула и поставила лютню. Незачем таскать инструмент туда-сюда.

Не успела она подойти к выходу, как по лагерю разнесся пронзительный крик.

Лорд Страйдер молнией выскочил из постели. Снаружи начался настоящий кавардак.

Ровена вышла на улицу, Страйдер - следом. В руке у него сверкал меч. Он промчался мимо Ровены к палатке, куда со всех сторон стекались люди. Ее обгоняли полуодетые сонные рыцари.

Народ обступил красно-синюю палатку на вершине холма. Едва Страйдер подскочил к месту сбора, все разом обернулись к нему.

– Ты! - накинулся на Страйдера лорд Руперт, брат Сирила. - Ты убил моего брата!

Ровена не могла бы сказать, кого из них это обвинение повергло в больший шок - ее или Страйдера.

– Ты угрожал ему при свидетелях, - рычал Руперт.

– Сегодня ночью я никого не убивал, - раздраженно парировал Страйдер.

– Лжец!

– Я собственными глазами видел, как он выходил из палатки Сирила вскоре после заутрени, - вставил другой рыцарь. - Герб Блэкморов ни с чем не перепутаешь.

Не успел Страйдер и глазом моргнуть, как его скрутили, и толпа расступилась, пропуская к нему Генриха. Руперт повторил свое обвинение перед лицом короля.

– Что скажете, лорд Страйдер? - спросил Генрих.

– Я невиновен.

Из палатки появился один из младших братьев Сирила, сжимая в ладони окровавленный медальон, и протянул находку королю.

Генрих внимательно изучил вещицу и снова обратил свой взор на Страйдера.

– Вы с Сирилом были вместе в Святой Земле?

– Да, сир.

– И куда вы направились вчера вечером, после того как покинули трапезную?

– К себе.

– Один? -Да.

– Вот видите! - выплюнул Руперт. - Он виновен. Он убил моего брата, и я требую наказания.

– Мы расследуем это дело, - не дрогнул король. - А пока граф будет взят под стражу и объявлен под опекой короля.

Страйдер не верил собственным ушам, Ровену и ту поразили слова короля. Генрих собирается арестовать своего героя, причем без каких бы то ни было веских оснований?

Королевская стража забрала у Страйдера меч и заломила ему руки за спину.

– Подождите!

Все головы разом обернулись к возникшей из толпы Элеоноре. Королева бросила раздраженный взгляд на мужа, потом на Ровену и Страйдера.

– У лорда Страйдера есть алиби.

Ровене никогда не приходилось видеть столько разом насупившихся лиц и бегающих взглядов.

– Умоляю вас, только не говорите, что он был в это время с вами, - устало вздохнул король.

– Нет, милорд, - насмешливо хмыкнула Элеонора. - Этот мужчина провел ночь с Ровеной, согласно вашему приказу.

Теперь уже все взгляды обратились к Ровене. У нее округлились глаза. С ее языка чуть не сорвалось несогласие, но никто не может назвать королеву Англии лгуньей и при этом сохранить свой язык.

– Разве не так, лорд Страйдер? - спросила Элеонора. Страйдер открыл рот и взглянул на Ровену.

– Отвечайте же, милорд, - приказала Элеонора. - Мы знаем, что вы хотите защитить репутацию дамы, но пусть уж лучше пострадает ее реноме, чем слетит с плеч ваша голова.

– Страйдер с сукой из Суссекса? - послышалось в толпе. - Не верю!

Раздались смешки. Кровь бросилась Ровене в лицо. Высоко подняв голову, она встретилась глазами со Страйдером и заметила в них странное, похожее на мольбу выражение.

– И чем же они занимались, ваше величество? - поинтересовался Руперт. - Не то чтобы я не доверял вашему королевскому слову, однако трудно поверить, что у этих двоих роман.

– Никакого романа нет. - Элеонора даже бровью не повела. - Леди обучала его сиятельство игре на лютне.

Взрыв хохота.

Ровену охватила паника. О чем только думает королева?

– Разве это не так, Ровена? - обратилась к ней Элеонора.

Девушка лишь кивнула в ответ.

– Эта девица обманула вас, моя королева, - вставил Руперт. - Все знают, что граф ненавидит музыку.

– Обманула? - Элеонора выгнула дугой бровь. - Леди Ровена, где ваша лютня?

– В палатке лорда Страйдера. - Слава Богу, хоть тут не пришлось лгать.

Королева послала за лютней оруженосца. Как только паренек вернулся обратно, стража была вынуждена отпустить Страйдера.

– Покажите, чему вы научились, милорд, - спокойно приказала королева, заглянув Страйдеру прямо в глаза.

Ровена затаила дыхание. Он хоть знает, как лютню держать?

Взгляд Страйдера немного смягчился, и он взялся за | лютню. Ровена была поражена, увидев, что его руки сразу же заняли нужное положение и дрожащие пальцы взяли верный аккорд.

Повисло молчание.

Этот мужчина умел играть…

У Ровены голова пошла кругом.

Генрих вздохнул и кивнул:

– Ладно, похоже, у графа действительно алиби.

– Нет! - выкрикнул рыцарь, который чуть раньше обвинил Страйдера. - Я видел его!

– Вы могли и ошибиться, - возразила Элеонора. - Может быть, вы видели другого человека. Похожего на графа.

Рыцарь насупился, он явно был уверен, что видел именно Страйдера и никого другого.

Генрих забрал у Страйдера лютню, окинул Ровену подозрительным взглядом и передал ей инструмент. Бедняжка тряслась от страха.

– Успокойтесь, дитя мое, - сказал ей Генрих. - У вас есть месяц, как мы и обещали. Мы будем молиться, чтобы вы использовали его с толком.

Король сказал свое слово и направился прочь.

Толпа стала медленно рассасываться, но Руперт не двинулся с места и не сводил с этих двоих пронзительного взгляда.