Гейл Линк - Королевский подарок

– Идите в постель, супруга моя, – сказал он сурово и властно.

– Вы… последуете за мной?

Он колебался. Она была живым соблазном, но он боялся, что если он прильнет к этому кубку наслаждения, опьяняющий мед обратится в горечь.

– Нет! – резко вымолвил он.

– Нет?!

– Нет, – повторил он. Кэм твердо решил покинуть этот дом и собраться с мыслями, хотя сожаления уже поднимались в глубинах его души.

– Я желаю вам доброй ночи, – сказал он и вышел в соседнюю комнату.

Мариза осталась одна. Не в силах разрешить загадки, почему муж покинул ее в свадебную ночь, – она скользнула в постель, прижала к груди подушку, согрелась и заснула.

Кэмерон в полном смятении духа вывел одну из лошадей конюшен своей жены, вскочил на нее и поскакал к Джейми Кавинтону. Тот жил недалеко, в доме, унаследованном им по линии материнской родни. Кэму и в голову не пришло вернуться в Уайтхолл – пускай там думают, что он покоится в объятиях очаровательной жены, дарованной ему монархом.

Подумав об этом, Кэм засмеялся жестким лающим смехом. Он уже подъехал к небольшому дому. Рассветало, во дворе кричали петухи. Долговязый парень лет шестнадцати выбежал из конюшни и схватил под уздцы жеребца Кэма. Конюшня у Джейми была небольшая, но своими лошадьми он гордился недаром.

Кэм неловко слез с седла и ступил на землю, превозмогая нахлынувшую волну боли. Его измучила и скачка, и вся долгая мучительная ночь.

С трудом поднявшись по лестнице, Кэм постучал в дверь. Ему тотчас же открыл слуга – коротышка, второпях набрасывающий на себя одежду.

– Как вы рано, лорд Бьюкенен…

– Я хочу видеть Джейми, – сказал Кэм, входя в переднюю.

– Мистер Кавинтон в постели, сэр. Подождите здесь, пожалуйста, я его позову. Принести вам еды и питья? Есть превосходный сомерсетский сидр.

Кэм бросился на софу и вытянул больную ногу в сапоге на шелковой обивке. Слуга посмотрел неодобрительно, но ничего не сказал. Кэм кивнул:

– Хорошо, Бридж! Принесите! – Хотя ему хотелось бы выпить чего-нибудь покрепче яблочного сидра.

Через несколько минут свежая румяная девушка внесла на подносе кувшин прохладного сидра, высокую кружку и тарелку с толстыми ломтями сыра и ветчины. Она присела и спросила, сверкнув белоснежными зубами:

– Желаете еще чего-нибудь, милорд? Девушка смотрела на него приветливо, – его знали в этом доме, привыкли к его облику, и он всегда отдыхал душой в гостях у Джейми. Кэм окинул ее взглядом – высокая, плотная, но хорошо сложенная.

– Не сейчас… может быть, потом…

– Если вам что-нибудь понадобится, позовите Люси, милорд, – сказала она, облизнув губы. – Я сделаю все, что захотите.

– Отправляйся на кухню, девчонка, – вмешался Бридж, входя в комнату. – Хозяин сейчас оденется и придет к вам, милорд, – почтительно доложил он и вышел из комнаты.

Оставшись один, Кэм налил себе сидру и с удовольствием осушил высокую кружку ароматного напитка, совсем не похожего на то пойло, которое подают в тавернах.

– Разве ты не должен быть сейчас в кровати с молодой женой? – раздался в дверях голос Кавинтона.

Кэм ответил не сразу; наконец, хрипло выговорил:

– Раздобудь мне шлюху, Джейми, да поскорее.

Протирая сонные глаза, Кавинтон удивленно отозвался:

– Твое место сейчас – в постели с молодой женой. Зачем тебе другая женщина?

– Можешь ты мне это устроить? – настойчиво переспросил Кэм.

– Я не сводник, – необычно холодно ответил ему Джейми, – не проси меня об этом!

– Это не сводничество – то, о чем я тебя прошу, а помощь друга. Друга, который поймет. Вспомни наше детство. Ты был воспитан в другой религии, в более строгих нравах. Скажи, случалось с тобой, что ты был без женщины долго, очень долго? Так долго, что мог забыть, как это делается.

Джейми покраснел, взгляд его смягчился:

– Повторю тебе то же самое – ты обязан быть сейчас с женой. – Он сел рядом с Кэмом и серьезно спросил: – Ну, что случилось?

– А ты поможешь мне?

– Если ты мне все честно расскажешь. Так почему ты покинул супружескую постель?

– Я не пожелал, чтобы мне швырнули подачку, словно собаке.

Джейми почувствовал в словах друга едкую горечь.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, глядя на необезображенную половину лица Кэма, – ты не выполнил своего супружеского долга?

– Нет.

Джейми тяжело вздохнул, обдумывая, как вести расспросы. Наконец, он спросил:

– Что же, графиня отвергла твои милости?

– «Мои милости»! Как ты изящно выражаешься, Джейми. – Кэм повернулся лицом к другу, поднял свою изуродованную правую руку и приложил ее к ужасным шрамам на правой половине лица. – Нет, она не отвергала мою благосклонность.

– Кровь Христова! – вскричал Джейми. – Понимаю: это ты отверг ее.

Джейми не нуждался в ответе – выражение лица Кэма, гордый взгляд и затвердевшие скулы подтвердили его догадку.

– Кэм, но ведь твоя жена сочтет это оскорблением!

– Не волнуйся, друг, гордая наследница Фицджеральдов жаловаться не станет! Я уверен – она счастлива, что я не принял ее самопожертвования. Это был с ее стороны просто жест, Джейми. Она благородно предложила себя мне, но я в жалости не нуждаюсь.

– Ты уверен, что она испытывала к тебе только жалость?

– Так что же это, по-твоему, было?

– Сострадание.

– Одно и то же.

– Ты не прав, – твердо сказал Джейми. – Вы обменялись клятвами перед Богом. Король был вашим свидетелем. Эти священные обязательства нельзя нарушить.

«Возлюблю тебя плотью своею». Как он хотел этого… Как боялся этого, ..

– Ты взял ее в жены, – продолжал Джейми. – Что ты скажешь Карлу Стюарту, если она возбудит процесс о расторжении брака?

– Она не начнет такого процесса. – Здоровый глаз Кэма злорадно заблестел. – Она побоится сплетен. Придворные кумушки обыграют эту тему: Красавица не смогла соблазнить Чудовище. А Маркиза Фицджеральд слишком горда, чтобы сделать свои личные дела достоянием сплетников.

Кэм отпил большой глоток сидра.

– Она девственница, в этом я не сомневаюсь. И в свое время я возьму ее. Когда я захочу и как я захочу!

– Ты недооцениваешь ее, Кэмерон, Кэм начал массировать разбитое колено.

– Прошло время, когда я недооценивал женщин. Поверь мне, я знаю, что делаю. Ну, так ты поможешь мне?

– Что поделаешь… Иди пока в спальню, прими горячую ванну и переоденься.

– Помочь вам помыться, милорд? – спросила Люси.

– Нет, Люси, – отрицательно качнул головой Кэм. – Спасибо, что все приготовила.

– Я бы охотно помогла…

– Нет.

– Тогда я брошу в воду лечебное снадобье. – Она высыпала в дымящуюся ванну душистую соль из пакета и со вздохом подумала, что в ванне вполне поместились бы двое. Но Кэм стоял у окна, высокий и стройный, и ждал, пока Люси уйдет. Когда она закрыла за собой дверь спальни, он сбросил одежду и погрузился в большую медную ванну. Сразу ослабла боль в суставах, но не исчезли ни пронзительное жжение в паху, ни душевная боль, которую он не желал признавать. Намылив душистым мылом свою широкую грудь и вытирая ее полотенцем, он почувствовал запах трав и полевых цветов, почему-то напомнивший Кэму его невесту, и жжение в паху усилилось. Что она подумает утром, когда увидит, что он уехал?

Не услышав ответа на свой тихий стук, Чарити осторожно приоткрыла дверь и вошла в спальню. Она с изумлением увидела, что в массивной кровати для новобрачных спит только ее хозяйка, а супруга ее там нет. И вторая половина постели не расстелена, словно на ней никто не спал. Не видно было на креслах сброшенной мужской одежды. Испуганная Чарити быстро повернулась и пошла на цыпочках к дверям, но ее остановил голос Маризы.

– Не крадись, Чарити, я не сплю. – Мариза приподнялась и села, опираясь на плотно набитые подушки.

– Я зашла спросить насчет раннего завтрака, – затараторила Чарити, стараясь скрыть смущение. – Кухарка получила из деревни чудесную ветчину, думает, может быть, вы захотите съесть по кусочку. – Чарити украдкой покосилась на дверь в соседнюю комнату. – Прикажете принести, миледи? На двоих?

Не отвечая на вопрос, Мариза спросила:

– Моя кузина уже проснулась? Встала?

– Да, миледи, – кивнула Чарити.

– Она завтракала?

– По-моему, нет. Она пошла прогуляться в сад.

– Найди ее и скажи ей, что я буду завтракать вместе с нею.

– А… граф? – с запинкой выговорила Чарити. «Да, граф… – подумала Мариза. – Что он делает с тех пор, как оставил ее одну в этой спальне? Отказался от ее тела, которое она готова была предоставить в его распоряжение?»

– Пошли к нему слугу. – Она чувствовала, что гордость не позволит ей переступить этот порог, войти к нему. – Если граф захочет завтракать, пусть слуга все принесет в его комнату. Он будет завтракать один.

Чарити неуклюже присела и вышла из комнаты. Мариза схватила подушку и прижала к груди. Она знала, что под глазами у нее темные круги после бессонной ночи. Она выскочила из постели, мрачно твердя; «Этот злобный дурак оставил меня нетронутой невестой!»

Горечь обиды усугубилась практическими соображениями: горничная придет стелить постель и не увидит пятен крови на белоснежном ирландском полотне свадебных простынь!

Она вздрогнула. Ведь никто не знает, что произошло ночью между новобрачными. Ее могут счесть нецеломудренной женщиной, утратившей девственность до свадьбы!

Как выйти из положения? Нанести себе рану ножичком и испачкать простыню кровью? А сколько нужно крови? И как потом объяснить – откуда у нее появилась рана или царапина? Или взять на кухне свежезарезанную курицу… но это уж совсем ярмарочный фарс. Мариза схватила свое зеленое домашнее платье, которое она бросила вчера в изножьи кровати; едва она успела его накинуть, дверь комнаты открылась и вошла высокая темноволосая женщина.