Гейл Линк - Королевский подарок

– Тогда распорядитесь накрыть ужин в большом зале, и я хочу, чтобы зал был ярко освещен. Женщина поклонилась:

– Да, графиня.

– Моя внучка пробудет здесь недолго – поедет посмотреть, как отстраивают ее поместье Фицхолл. Пока она будет у нас, ничто не должно ее расстраивать или беспокоить. Запомните это!

– Да, графиня.

– Пойдемте, Мод, я обопрусь на вашу руку на лестнице. Я хочу встретить их перед домом!

Перед тем, как выйти из комнаты, Барбара еще раз посмотрела на портрет на стене: «Скоро наша разлука кончится, любовь моя, – улыбнулась она мужу, – и я снова буду в твоих объятиях, теперь уж навсегда. Дай только мне увидеть счастливой нашу Маризу».

Мариза скакала впереди маленького конного отряда, и первая въехала в открытые резные чугунные ворота, в узор которых была вплетена буква «Д». Большой дом, полный ее детских воспоминаний, готов был приветливо принять ее.

Мариза любила этот замок и поместье, «отчину» графов Дерран, источник, в котором они черпали свою силу. Но хотя она любила Дерран, сердцем ее владел Фицхолл – имение, которое при рождении подарил ей отец и которое она только что принесла в дар своему мужу.

Мариза пришпорила лошадь и поскакала к дому.

Вдовствующая графиня Дерран стояла в дверном проеме и любовалась внучкой, скачущей впереди кавалькады на белом жеребце. Старая графиня любовалась тем, как Мариза легко спрыгнула с лошади, без помощи грума, и стремительно взбежала по лестнице. Женщины заключили друг друга в объятья. Мариза была не так уж высока ростом, но хрупкая старушка, дюймов на пять ниже внучки, потонула в ее объятьях.

– Благодарю Бога, что вы прибыли благополучно, моя дорогая, – сказала старая графиня. – Я не смогла бы жить, если б потеряла тебя.

– Тогда ты должна благодарить моего мужа, бабушка, – сказала Мариза, – спасением моей жизни я обязана ему. И Брайенна тоже, и моя служанка.

Целуя внучку в нагретую солнцем щеку, Барбара заметила, что эта щека слегка распухла и покраснела. – Что это? – спросила она тревожно.

– Не огорчайся, бабушка, – ответила Мариза, глядя на старую женщину своими ясными зелеными глазами, – человек, который это сделал, мертв.

Барбара вздрогнула и еще крепче обвила рукой талию внучки.

– Теперь, – сказала Мариза, – глядя на Кэма, который спешился и передавал поводья груму, – позволь представить тебе твоего нового внука, моего мужа.

Барбара увидела сначала его красивый профиль, но он повернулся к ней лицом, чтобы подняться к ней и Маризе по лестнице, и ее зеленые глаза потемнели от ужаса. Он снял шляпу и поклонился. Старая женщина не могла оторвать взгляда от лица, в котором соединялись гармония и разрушение, красота и ужас.

«Как мог, – подумала Барбара, подавляя горестный вздох, – как мог Карл Стюарт дать этого человека в мужья моей внучке?..».

– Ты хотела видеть меня, бабушка? – спросила Мариза, входя в комнату Барбары, где та сидела в кресле у окна.

– Да, – подтвердила Барбара, откладывая книгу со стихами, которую она перелистывала. – Садись рядом со мной.

– Но я хотела отдохнуть до обеда, бабушка, принять ванну.

– Успеешь, – обычным своим властным тоном сказала Барбара, – отдохнешь после еды, и в ванне с душистыми солями посидишь вдоволь. А сейчас поговорим о неотложном.

Она устремила взгляд своих зеленых глаз на внучку:

– Что за человек твой муж?

– Вы знаете его имя, – ответила Мариза, словно не понимая, о чем ее спрашивают. Не притворяйся. Ты знаешь, о чем я хочу узнать. Мариза отвела взгляд.

– Он так молчалив… да и общались мы с ним только за обеденным столом, разговаривали очень мало…

– За обеденным столом? – переспросила бабушка, подняв брови.

– Да, – сказала Мариза. – Мы ведь женаты совсем недавно.

Голос Барбары смягчился:

– Скажи, он добр к тебе?

– Да, он очень добрый, – не раздумывая, ответила Мариза.

– Лицо его ужасно, – сказала Барбара, обнимая за плечи внучку. – Как это случилось? Кто разрушил эту ангельскую красоту? Когда я увидела неповрежденную сторону его лица, у меня дыхание перехватило от восторга…

Она протянула свою маленькую сухую руку, подняла лицо Маризы за подбородок и, глядя в зеленые глаза внучки – глаза Фицджеральдов – спросила: – У него все тело в шрамах?

– Не знаю, бабушка…

Барбара отпустила подбородок Маризы. – Не знаешь?

– Нет, – сказала Мариза, уткнувшись в сложенные ковшиком ладони.

Барбара удивленно моргнула.

– Ты что, совсем нелюбопытна, моя милая? – Потом ей пришла в голову мысль, которая огорчила ее: может быть, этот шотландец – грубый мужлан, который, взяв свое с женщины, мгновенно отваливается от нее? Ведь немногие мужчины – такие, как муж Барбары и любовники, которых она выбирала после его смерти, нежны с женщиной и заботятся об ее усладе. Но все – таки шотландец – придворный и близкий друг короля, а Карл Стюарт знает толк в науке любви… хотя не похож в отношении к женщинам на ее покойного мужа. В чем же тут дело? Мариза между тем была в раздумье. Нет, она, конечно, любопытна. Она видела золотистую поросль волос на груди Кэма и думала, все ли его тело покрыто этими кудрявыми волосками. И ей хотелось знать, восстает ли его мужская плоть, когда он лижет и сосет ее грудь… Именно ее невинность рождала в ее воображении множество вопросов.

– Нет, я очень любопытна, – серьезно ответила она бабушке.

– Тогда почему ты не удовлетворила свое любопытство? – Прошло много лет, а Барбара помнила, как она ощущала прижимающееся к ее телу худое, стройное, с крепким костяком тело Робина. Она помолчала и спросила напрямик:

– Он, что из мужчин, которые, получив свое удовольствие, сразу покидают постель?

– Но мы не делим с ним постель… – жалобно ответила внучка.

– То есть как? – последовал ошеломленный вопрос Барбары.

– Фактически брак не состоялся…

– Не может быть, – твердо сказала Барбара. – Я знаю, что кровь на простынях была.

Глаза Маризы сузились. – У тебя, что, шпионы в моем доме?

– А как же? – невозмутимо ответила старая женщина. – Я должна знать!

– Стоит ли тратить деньги, – правду узнать нелегко.

– Я не плачу, – сердито сказала Барбара. – Я спрашиваю – и мне говорят правду. – Барбара смотрела на Маризу спокойно и твердо. – Так почему же этот шотландец не разделил с тобою свадебное ложе? Он импотент? И нанял другого мужчину, который вместо него лишил тебя девственности? – Глядя на обескураженное лицо Маризы, Барбара поняла, что ее предположение – абсурд, и неуверенно спросила:

– Может быть, он из тех, кто имеет дело не с женщинами, а с юношами?

Мариза вздохнула.

– О, нет, он имеет большой успех у женщин, я знаю это из достоверного источника. – Она вспомнила слова графини Каслмейн. Источник и впрямь можно было назвать достоверным. Мариза рассказала бабушке то, что происходило в ее свадебную ночь.

– Значит, – вздохнула Барбара, – ты еще девственница?

– Да, – кивнула Мариза.

– И не по собственному желанию?

– Я была готова выполнить свои свадебные обеты, готова и сейчас, – сказала внучка.

– Я не сомневалась в этом, – ласково сказала бабушка. – Ты – настоящая Фицджеральд. Значит, это твой муж не хочет лишить тебя девственности.

Щеки Маризы запылали румянцем, и она рассказала бабушке о вчерашней ночи. Та расспрашивала о деталях и, когда молодая женщина запиналась, леди Барбара подсказывала ей слова. Когда Мариза кончила, она сжала руку бабушки и спросила:

– Ты не считаешь меня развратной женщиной?

– Бог мой, дитя, конечно же, нет! – засмеялась леди Барбара. – Ты вела себя так, как ведет себя здоровая и пылкая невинная молодая девушка, когда в ней просыпается женщина. И твой муж вел себя как настоящий мужчина… но почему он не захотел все завершить? – На губах старой женщины заиграла улыбка счастливого воспоминания. – Я тоже была девственницей в брачную ночь. Как бережен был мой муж! Он объяснил мне, что такое наслаждение и как к нему прийти. Он был нежен, великодушен. И у нас возникла настоящая любовь. Я любила его, как никого другого на этой земле, дитя мое… Но брак не всегда бывает счастливым. Моя младшая сестра вышла замуж за человека – зверя, настоящее животное. Он обращался к ней как с племенной кобылой, как с рабыней. Женщина была для него резервуаром, куда он изливал свое семя, моя сестра не узнала ни нежности, ни ласки. Она беременела и беременела, рожала и рожала, и наконец умерла при родах. Его третья жена не стерпела такой жизни и отравила его. – Ее зеленыеглаза злорадно сверкнули. – Я считаю, что это было Божье правосудие – судьба наказала его за адскую жизнь и смерть моей сестры. Ну, ладно, хватит воспоминаний, – сказала Барбара. – Надо решать, как быть с тобой и твоим шотландцем.

– Нет, – твердым голосом возразила Мариза, вздернув подбородок, – это мы решим сами, он и я. Обещай мне, что ты не будешь вмешиваться.

Барбара кивнула снежно – белой головой:

– Быть по сему, если ты так решила.

– Да, так я решила, бабушка, – Мариза нагнулась и поцеловала Барбару. – Теперь я уйду. Увидимся за обедом.

– Хорошо, дитя мое. – Барбара следила глазами за Маризой, пока та не вышла и не закрыла за собой дверь. Потом старая женщина встала со своего кресла, подошла к портрету и, устремив взгляд на улыбающееся лицо мужа, сказала: «Да, любовь моя, кажется, нашу Красавицу полонил Зверь редкой породы. – Она снова посмотрела на дверь, за которой скрылась Мариза. – Но еще не ясно, кто кого полонит в конечном счете».

Кэм лежал на кровати, закинув руки за голову. С момента приезда его обихаживали непрестанно: слуги принесли ванну с теплой водой, кувшин холодного сидра, распаковали его небольшой чемодан и развесили одежду в гардеробе. Никто не обращал внимания на его уродство – или, по крайней мере, не показывал вида, что замечает.