Маргарет Барнс - Королевская постель

– Потому что сегодня воскресенье? – спросила стоявшая рядом Танзи.

– Возможно, – торопливо ответил сэр Джон, думая о том, что король может посчитать день не очень подходящим.

Однако могла существовать и другая причина. Король, поглощенный своими мыслями, стоял подле своей лошади и молча крутил на пальце кольцо. Прежде, чем принять поводья от грума, он обернулся и сделал несколько шагов назад.

– Если появится джентльмен по имени Джервез, пусть он сразу же отправляется в мой лагерь, я прикажу караулу пропустить его, – распорядился король, – Джентльмен из Лондона, высокий, худощавый правовед. С ним должен быть юноша, примерно ваш ровесник.

Его рука на мгновение легла Танзи на плечо, и сразу же он, надев перчатки, вскочил в седло и умчался во главе двенадцатитысячной армии. Он вел своих сторонников из Лестера через Вестбридж и Баубридж; знаменосец Бланк Салье скакал впереди с королевскими штандартами. Колонну замыкала армия лорда Стэнли, настроенная менее решительно.

Баубридж оказался таким узким, что бесконечная вереница людей тянулась по нему все воскресное утро. Настоятель монастыря вышел на берег, чтобы благословить их, а старый слепец, которого вооруженная толпа людей согнала с излюбленного места, послал им вдогонку проклятия.

И где-то в этой бесконечной веренице, даже ближе к королю, чем сын ненадежного Стэнли, ехал верхом Роберт Марш, владелец постоялого двора, бывший в свое время солдатом. Он показывал войску дорогу на Босворт.

В опустевшем «Белом Кабане» все испытывали чувство потери, и мысли Танзи были целиком поглощены отцом, который исполнял такую почетную миссию.

– Вы думаете, с отцом ничего не случится? – спросила она мачеху, которая не видела, как плохо ему было накануне вечером.

– Случится? – Роза откинула со лба рыжие кудри. – Почему с ним должно что-нибудь случиться? Он ведь не на войну ушел, детка. Только показать им дорогу. И чем ближе он будет к королю Ричарду, тем больше шансов, что нам хорошо заплатят.

И это все, что волнует ее, подумала Танзи с горечью.

После ухода армии Лестер не смог быстро вернуться к своей обычной жизни. Большинство юношей ушли вместе с военными, чтобы проводить их до Баубридж, а пожилые люди, усталые и взволнованные всем происходящим, группами собирались на улицах и вели бесконечные беседы. Сражения и слухи о них были для этих людей источником постоянных тревог в течение тридцати лет, пока шла война между Алой и Белой Розами, затеянная сторонниками Йоркской и Ланкастерской династий, во время которой английская корона переходила из рук в руки. Старикам было известно о кровавых битвах при Таутоне и Тьюксбери, но с того времени, когда свирепствовала черная смерть, ни одно важное событие не подходило так близко к их городу, как предстоящее сражение короля Ричарда.

Торговцы и владельцы лавок распродали все запасы провизии. Хозяйки не стали убирать постели, приготовленные накануне для гостей, потому что прежде всего они спешили обсудить друг с другом происходящее. Охотники разошлись по окрестным лесам в надежде подстрелить хоть дикую свинью. Несмотря на воскресный день, фермеры пригнали в город часть скота, который пасся на пастбищах далеко за рекой, и мясники принялись его резать, готовясь к возвращению в город тысяч голодных мужчин. В самых известных постоялых дворах кипела работа, и хозяева ждали высоких гостей.

В «Белом Кабане» Дилли помогала Танзи готовить постели.

– Они вернутся к вечеру? – спросила она.

– Нет. Наверное, через пару дней, не раньше, – ответила Танзи. – Я слышала, как один из них сказал миссис Марш, что вряд ли сражение произойдет раньше понедельника.

– Господи, сделай так, чтобы они победили! – прошептала девочка. – Подумайте только, что будет, если этот Тюдор, страшный, как дракон, и его дикие уэльсцы вдруг ночью войдут в город! Они нас всех, возьмут в плен и убьют!

– Наш король слишком умен, чтобы такое могло случиться, – засмеялась Танзи. – Поправь-ка покрывало с твоей стороны и взбей подушки. И нам пора идти вниз, чтобы помочь обслуживать клиентов. Сегодня у нас вся городская знать. Уверена, что они пришли сюда из простого любопытства, а у твоей хозяйки только две руки.

Танзи была права, когда сказала, что в таверне полно посетителей. Люди, пришедшие к ним в воскресенье утром, выглядели иначе, чем постоянные клиенты Роберта Марша, которые сидели у него накануне вечером. Но Роза обслуживала их не одна. Ей помогал Том Худ, кузнец, который ловко разносил кружки, наполненные пивом, получал деньги с посетителей и чувствовал себя очень нужным человеком. Пожалуй, с его энергией и сообразительностью ему следовало бы лучше продавать пиво, а не заниматься всю жизнь изготовлением стрел.

– Спасибо, Том. Очень мило с твоей стороны! – воскликнула Танзи, едва не сбив его с ног, когда он бежал с двумя кружками пенящегося пива, предназначенного самому мэру.

– Твой отец, когда они уходили из города, зашел ко мне и попросил помочь вам, – на ходу прошептал он.

Танзи включилась в работу, не теряя времени даром, и они трудились, не покладая рук, до тех самых пор, пока не наступило время обеда, и посетители, болтая друг с другом, начали расходиться по домам.

– Слава Богу, на кухне еще, кажется, что-то осталось, – сказала Танзи, внезапно вспомнив, что с самого утра ничего не ела.

– И как только ты можешь думать о еде! – театральным голосом воскликнула Роза, когда Джод закрыл двери. – Я так устала, что едва стою на ногах. Вчерашнее волнение явно было чрезмерным для меня. И вся эта городская знать, которая месяцами носа не кажет, а сегодня замучила меня вопросами о наших гостях. Так ли красив лорд Лоуэлл, как о нем говорят? И правда ли, что он пытался соблазнить нашу дочь? Что король ел? И правда ли, что он сухорукий? И что он собирается делать с Тюдором, когда возьмет его в плен?

Болтовня мачехи вогнала Танзи в краску, а Том, тактично отвернувшись, принялся возиться с какой-то подтекающей бочкой, бормоча себе под нос:

– Будто он говорил нам об этом, можно подумать, что этот хлыщ Лоуэлл…

Но хозяйка «Белого Кабана», не замечая этого, должна была закончить свой монолог:

– Я иду к себе и собираюсь немного поспать, – объявила она, нимало не беспокоясь о том, что ее молоденькой падчерице одной предстоит разбираться с опустошенными кладовыми.

– Я пришлю вам наверх какой-нибудь горячий напиток, – пообещала Танзи.

– Только что-нибудь легкое. Вам, молодым, все нипочем, а мой желудок восстает против пищи. Маленький кусочек утиной грудки с горохом и пару кусочков мяса со специями. И немного торта с вареньем из тутовых ягод с кремом, если осталось что-нибудь от королевского завтрака…

Когда Роза ушла к себе, Том оторвался от бочки, которой был поглощен в ее присутствии, посмотрел на Танзи и подмигнул ей, заставив девушку рассмеяться.

– Я просто валюсь с ног, – призналась она. – Давай посидим немного и поедим.

Том мог только мечтать о том, чтобы хоть немного побыть с Танзи наедине, но, будучи порядочным парнем, колебался.

– Может быть, моя мама что-нибудь уже приготовила…

– Я думаю, что и у нее нет запасов. А уж наша повариха точно найдет для нас что-нибудь съедобное после вчерашнего. И к тому же нанятого работника полагается покормить. Разве ты этого не знаешь?

Когда Танзи так улыбалась, он чувствовал себя безоружным.

– Мой желудок не будет бунтовать против небольшой порции потрохов, – сказал он, перекинув ногу через лавку и усаживаясь рядом с ней. – Но только сначала, Дилли, отнеси своей хозяйке мясо и, ради Бога, убедись, что оно не жесткое!

Дилли посмотрела на Тома с нескрываемым обожанием и улыбнулась. Как только она ушла, он без всякой подготовки напрямую спросил Танзи:

– Как ты можешь жить вместе с этой женщиной?

– Раз уж мой отец сделал такую глупость и женился на ней, наверное, у нее даже больше прав жить здесь, чем у меня.

– Он так же попался на удочку, как и многие другие достойные мужчины.

– Ты должен признать, что она красива.

– Ее красота доставляет удовольствие на час, а сочувствовать твоему отцу придется до конца его дней.

– Тебе не следовало бы так говорить, Том.

Он пожал плечами и принялся за еду, которую им принесла Дилли, – фасоль с яйцами.

– Я знал твою маму, – напомнил он Танзи. – Когда отец наказывал меня за то, что я баловался со стрелами, она часто утешала меня и кормила медовым тортом.

Несмотря на то, что Танзи улыбнулась, ее глаза наполнились слезами, и она представила себе Тома – сорванца с вьющимися волосами, – с которым она играла в детстве.

– Она очень любила тебя. И когда умер твой отец, а ты был еще слишком мал, чтобы вести дела, она очень тревожилась о тебе.

– Я очень рад, что смог встать на ноги, и мне кажется, что совсем неплохо, – искренне и доверительно сказал Том.

Они были голодны, и им не потребовалось много времени, чтобы разделаться с едой, которую нашла для них повариха.

– Скажи, тебе удалось что-нибудь заработать сейчас, когда в городе была армия?

– Я надеялся, что смогу. Но король Ричард не полагается на случайных поставщиков, когда речь идет об оружии. Я должен был знать это заранее, а не терять время на то, чтобы ходить от одного капитана к другому, предлагая свой товар, и слышать в ответ, что у них достаточно стрел, – горестно ответил ей Том. – Но мне все-таки удалось продать несколько сотен спутникам Стэнли, и я надеюсь, что половина из них окажется в ланкастерских сердцах.

– И вместо того, чтобы попытаться продать еще что-нибудь тем, кто отстал от войска и сейчас догоняет его, ты пришел сюда, чтобы помочь нам?

– Я уже сказал тебе, что твой отец просил меня… Танзи положила руку на его запястье.

– Ты думал о том, что мы, женщины, остались одни… Сильная рука Тома накрыла руку Танзи.